Аспирант. Москва. 90-е

Глава 1

Смартфон разразился винтажным дребезжанием.

Звонки от постоянных абонентов у меня от каждого свой. Как говорится, по Сеньке и шапка. Кому-то под стать волшебно-летящий «Школьный роман», для кого-то в самый раз задорная «El bimbo»… А вызов от шефа — это звук советского телефонного аппарата 60−70-х годов прошлого века. Один с таким сигналом, других нет.

Экран аппарата озарился небесно-синим цветом. И белым по синему: Сергеич. Именно в этой транскрипции.

Я коснулся виртуальной кнопочки «ответить»:

— Да.

— Михалыч, — голос шефа, — зайди, пожалуйста.

И отключился.

В смысле речи он спартанец. Следит за этим, даже бравирует, считая, что солидный человек должен соблюдать содержательную краткость что устно, что письменно. И резолюции на документах накладывает в том же духе, иногда с мрачноватым юмором. «Исполнить». «Отказать». «Послать вдаль» — и такое бывает. И даже «В помойку», «В сортир». Его многолетняя секретарша Лидия Даниловна умеет разбираться в этих оттенках — одна из двух людей на свете. И получив бумагу с посылом: «Посадить на кнехт» — отлично знает, что нужно делать с адресатом, где тот самый кнехт, на который его предписано посадить. Я знал у босса нескольких секретарей, выгонял он их за малейшие промахи — и только Лидия Даниловна закрепилась прочно. Естественный отбор. Немолодая, сухонькая, ручки похожи на птичьи лапки. В лице тоже что-то птичье: острый носик, близко посаженные глазки неясного цвета… Ничего по-женски привлекательного. Думаю, это и делало ее хорошим секретарем. Полнейшее отсутствие пошлой темы «начальник-секретарша». Не только это, спору нет. Но и это тоже.

Второй, кто понимает идиомы шефа — это я. Глава службы безопасности бизнес-холдинга «Интегрированные системы». Юрий Михайлович Зимин. А шеф — президент и единственный хозяин этой фирмы. Вадим Сергеевич Гранцев. Да, я подозреваю, что его супруга ищет подходы, чтобы формально отжать долю на свое имя… Но это лишь мои предположения. Я закинул кое-какие удочки в свои каналы, чтобы выяснить это. Пока жду информацию.

Когда я вошел в приемную, Лидия Даниловна шуршала служебными бумагами, успевая при этом отстукивать что-то на клавиатуре компьютера. Мне бегло улыбнулась, не отвлекшись от работы:

— Ждет!

Лаконизма она набралась от Гранцева.

Я кивнул и шагнул в кабинет.

— Вызывали, — без вопросительной интонации. Лишь подтверждение факта.

— Здравствуй.

Ага. Что-то не так. Было бы так, сказал бы: привет! А «здравствуй» — значит, озабочен. Может, даже раздражен.

На мне, впрочем, это не отзывается. Если кому и прилетит от плохого настроения босса, то не мне точно. Сказывается и давнее знакомство, и мое умение. Даже, наверное, дружба, хотя дружба между руководителем и подчиненным — настолько спорная тема… Но у нас сложилось. По жизни. Дружба-не дружба… По крайней мере, память. Узы прошлого. Их не порвешь, даже если захочешь, а мы и не хотим.

С Гранцевым — ну, тогда еще просто Вадимом — мы земляки. Правда, познакомились не дома, а в Москве, в девяностые. Учились вместе в аспирантуре Государственной академии управления. Он защитился, стал кандидатом наук. Экономических. Я не закончил по личным обстоятельствам.

Ох, эти обстоятельства!.. Как вспомнишь, так вздрогнешь. Ну и не буду вспоминать.

Мы оба сильно изменились с тех пор. То есть, я-то себе кажусь примерно тем же, разве что нагруженным прожитой жизнью. А Вадим, конечно, стал совсем другой.

Ничто, наверное, не меняет человека так, как богатство. Да, хватка, деловая цепкость, нюх на прибыль — все это было и тогда, в молодости. Не стану доказывать, но я считаю, что это врожденное. У Вадима Гранцева вот эта бизнес-жилка, бесспорно, была всегда. Он умел поднять деньги там, где всякий другой их бы даже увидать не мог. Он это делает и сейчас, только деньги другие.

И сам он другой. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что эти огромные деньги переломали его душу. Научили презирать всех, включая самых близких: бывшую жену и ее детей, вторую жену, которая сумела опутать его сумеречной страстью… Быть ведьмой тоже дар, делать мужиков червяками у своих ног дано не каждой. Вот этой самой Нелли дано. При том, что умом она не блещет, да видимо, оно не слишком надо, с таким-то подарком судьбы. Из Гранцева, правда, червяка или тряпку сделать невозможно, но как-то перекосить психику — да. Лет пятнадцать назад шеф и подпал под темные чары Нелли, угрюмо привязавшись к ней. Случалось, открыто обзывал ее дурой и бл*дью, но отвязаться не смог.

Пожалуй, есть два человека на свете, к которым он относится хорошо. Это я и его дочь Даша, на самом деле очень милая, развитая и воспитанная девочка двенадцати лет. Вот даже и не скажешь, откуда что взялось… Со всеми прочими душа олигарха была ощетинившаяся, готовая в любой миг огрызнуться, облаять, потому что все вокруг говно. В том числе и красотка Нелли. Но супруга подчеркивала его статусность: она была дьявольски хороша собой, обладала несомненными шармом и эстетическим вкусом, и несомненно, среди всех прочих сразу бросалась в глаза — как золотой червонец среди медяков и никелей. И разумеется, никогда она не уйдет от Вадима, несмотря на его мухоморный характер. Он, в общем-то, не прав: Нелли, может, и не сильно умная, но по-житейски далеко не дура. Недавно я всерьез задумался над тем, чтобы прощупать ее связи. Кое-что почудилось мне…

— Садись, — по-дружески пригласил шеф, кивнув на один из гостевых стульев. Сам же уселся за рабочий стол, заваленный папками, блокнотами и отдельными бумагами. Сдвинув влево ноутбук, и одна из папок плюхнулась на пол.

Президент сопроводил эту пустяковую неприятность столь взбешенным матом, что я ухмыльнулся.

— Сергеич… — протянул полушутливо, — что с тобой⁈

Наедине мы по старой памяти общались на «ты». И шутки-полушутки, а таким раздраженным я шефа не припомню.

Чувствовалось, как с трудом он подавил в себе вспышку гнева.

— А, ладно, — скривился он, нагибаясь за упавшей папкой. — Не думай об этом.

— Да нет уж, — возразил я, — как-никак, я твоя служба безопасности. Обязан знать все нюансы.

Гранцев вздохнул, помолчал, прикидывая что-то.

— Ладно, — повторил он. — Это личная жизнь, к работе отношения не имеет. Я с тобой вот о чем хотел поговорить…

И он кратко поведал: собрался поехать в свой новый особняк в загородном поселке. В первый раз, глянуть на готовый объект. Будут жена и дочь. Следовательно, я должен был обеспечить охранный кортеж. Самая стандартная практика.

Так-то оно так, но почему-то во мне замигал еще мне самому неясный тревожный огонек.

— Понял, — я кивнул. — Только я сам поеду тоже.

Пауза. Вадим внимательно смотрел на меня.

— Зачем? — наконец, спросил он.

— Ну, зачем! Незнакомый маршрут, хочу взглянуть своими глазами. И схему движения, и порядок охраны надо отработать.

Логика сто пудов. Против нее не попрешь. Шеф возражать не стал, хотя мне показалось, что мысли при этом у него были какие-то другие. Но вслух он лишь согласился со мной:

— Хорошо. Выезд в двенадцать тридцать.

Я бросил взгляд на большие стенные часы, славные безупречностью хода. Педант Гранцев сам лично на них выставлял стрелки по каким-то там сигналам точного времени, а потом лишь подзаводил их дважды в сутки. Одиннадцать тринадцать.

— Принято, — сказал я и встал.

Босс странно глянул на меня — опять же так, словно хотел нечто сказать… Но не сказал.

Теперь задержался я:

— Стоп. Вадим Сергеевич, что происходит? У меня впечатление, что ты чего-то не договариваешь! И хочется, и колется что-то сказать, а?.. Ну если так, то говори.

Гранцев набычился. Правая рука пробарабанила пальцами по столу короткий марш.

— Да нет, — сказал он.

Редкий случай, когда шеф брякнул лишнего. «Да» можно было бы не говорить, а он сказал. Должно быть, сам это понял, потому что набычился еще сильнее.

— Значит, двенадцать тридцать? — уточнил я. Он кивнул.

— Решено, — сказал я и вышел.

Разумеется, я не стал ничего выпытывать. Добился бы дальнейшего раздражения, только и всего. Но крепкую зарубку в памяти сделал: шефом надо заняться. Косвенно выяснить, что у него не так. Каким образом это сделать?.. Надо подумать.

Это я умею делать профессионально.

Жизнь моя сложилась так, что после добровольного ухода из аспирантуры и полутора лет болтаний-трепыханий на случайных заработках, я пошел добровольцем в армию. По диплому я историк, курс военной кафедры освоил по направлению «специалист по разложению войск и населения противника». Сфера настолько специфическая, что в военкомате взяли паузу на обдумывание, попросив зайти через пару дней… А когда я пришел, предложили службу в контрразведке, предварительно пройдя краткосрочные курсы. Прежнего запаса образования хватило для того, чтобы стать старлеем на капитанской должности. Закончил подполковником. Довелось побывать на Донбасской войне, где пришлось послужить по профилю, отделять чистых от нечистых, овец от козлищ… Но это, конечно, отдельная история. С однокашником по аспирантуре, уверенно поднимавшимся по социальной лестнице, я связи не терял, и выйдя в отставку, получил от него приглашение, которое принял.

Начальник СБ из меня, без ложной скромности, неплохой. Добывать и анализировать нужную информацию умею. И с кем о чем можно перетереть, а о чем промолчать. И как построить тактику и стратегию. Вот и сейчас, на коротком пути от кабинета шефа до своего я наскоро просчитал ход действий.

Прежде всего я временно отбросил всякие психологические переплеты. Это надо, но не сейчас. Сейчас одна задача: организовать охрану выезда.

И я позвонил своему заму.

— Григорий Палыч? Зайди.

Мой зам — бывший опер угрозыска Григорий Песков. Человек, с которым я держу ухо востро. Почти уверен, что он за мной присматривает и шефу постукивает. Другое дело, стучать ему не о чем: я не тот человек, что ведет двойные, тройные игры. А на перекрестные проверки ничуть не оскорбляюсь. Гранцеву, в его-то положении нежданка может прилететь отовсюду в каждую минуту. И я бы на его месте перестраховывался бы со всех сторон.

— Вызывали, Юрий Михалыч?

— Да, — и я вкратце объяснил суть дела. Предстоит выезд с повышенным уровнем сопровождения. Сказал, что поеду сам, и мне потребуются еще трое бойцов.

— Давай Виктора, Сашу и Андрея. Литовченко, — распорядился я.

Андреев у нас в группе двое.

Песков как будто замялся. Я это вмиг заметил:

— В чем дело, Григорий Палыч? Что-то не так?

— Да… видите ли, Юрий Михайлович… Виктора нет.

— Как нет?

Из дальнейшего разговора выяснилось, что сотрудник охраны Виктор Дробышев сегодня не явился на службу. Звонки на мобильный результата не дали. По сути, наш служащий сбежал. Дезертировал.

Я мысленно нахмурился, внешне оставшись непроницаемым.

Дело было даже не в самом факте дезертирства, хотя и в этом ничего хорошего. Нет, меня нахмурило другое. Дробышев — рослый, эффектный парень, спортсмен — был человек мутноватый, с гнильцой. Мой профессиональный нюх чуял это безошибочно с самого появления Виктора у нас. Потом же по некоторым косвенным признакам я просек, что он начал нехорошо поигрывать вокруг Нелли — а ту лишь пальцем помани. Нет, абы с кем она, конечно, связываться не станет, но Витек-то! Статный красавчик, записной жиголо… Нелли и на меня глаз пыталась положить, здесь уж никаких сомнений, но я отнесся к этому бесчувственно. Опять же не сомневаюсь, что ее это задело, да мне-то наплевать. А с Виктором собирался на днях потолковать с глазу на глаз. Чтобы расставить точки.