Красная Заря. Попаданец 1943. Том 1.

- Автор: Анджей Бухлак
- Жанр: Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2025
Читать книгу "Красная Заря. Попаданец 1943. Том 1."
Глава 1
Сознание возвращалось постепенно, медленными толчками высвобождая мозг из потустороннего небытия. Онемевшее тело становилось осязаемым — так, наверное, чувствуют себя звери, просыпаясь после зимней спячки.
Первым вернулся слух. Откуда-то сверху донесся смутно знакомый звук. Что-то опасное и тревожное, вызывающее страх.
В висках запульсировала тупая боль.
Звук нарастал. Страшно хотелось пить. В яме было сумрачно. Края неровной поверхности едва различались в тумане. Земля подрагивала. При каждой её вибрации с верхних рваных краёв стекали ручейки жидких тонких оползней. Уже через несколько минут образовалась довольно приличная лужа, настолько противная своим месивом, что пришлось осторожно передвинуться в сторону.
В следующую секунду слух уловил отдалённую канонаду.
Я потряс головой.
«Откуда здесь артиллерия? — пронеслось в мозгу. — Где я? Почему сейчас вечерний сумрак, когда должна быть ночь? Куда делась лаборатория, технический цех, барокамера? И, наконец, чёрт возьми, что это за яма? Как я в ней оказался, и почему залпы орудий»?
Вереница вопросов пролетела в мозгу, так и оставшись без ответов. Но кое-как мне удалось взять себя в руки и успокоиться.
— Кхрр-ы-ыы… — из груди вырвался кашель. Вязкая слюна сползла по подбородку.
Одежда была на месте, не порванная, если не считать нескольких грязных пятен.
БА-ААМ! БАУ-УМ!
Снова где-то взрывы. И, похоже, приближаются. Что за чёрт!
При каждом отдаленном грохоте земля вздрагивала, и кашеобразная жижа приходила в движение.
Протерев глаза, я, наконец, смог что-то разглядеть у противоположного края ямы.
Разглядел, — и тут же отпрянул, больно ударившись о вывороченный корень какого-то деревца.
— Что за… кхрр-ы-ыы… за хрень?
Напротив, присыпанное землёй, в немыслимой изувеченной позе, лежало тело. А точнее, не тело, а только его половина: ниже поясницы ничего не существовало — лишь куски вывернутых наружу внутренностей, да месиво раздробленных костей. Они когда-то были ногами.
— О-ох! — меня вырвало прямо под себя. Только теперь, после прочистки желудка, я, наконец, начал улавливать и запах: тошнотворный, сладковатый, с привкусом горелого мяса. Этот запах, казалось, шёл отовсюду. То, что эта яма представляла воронку, я теперь не сомневался. Превозмогая тошноту, придвинулся вперёд, чтобы лучше разглядеть то, что лежало в развороченной земле.
А лежала немецкая каска времен Второй мировой. Тут же рядом — зарытый в землю MP40, в простонародье называемый «шмайсером». Чуть в стороне — сапог, с сохранившимся внутри окровавленным куском ноги. А еще дальше — развороченное тело.
В этот миг вернулось и обоняние. Я вдохнул — и меня снова вырвало.
Но нужно снова собраться и заставить себя мыслить трезво. Яма — это явно воронка от взрыва. Половина трупа — немецкий солдат времён Второй мировой войны. На воротнике в петлице были изображены два зигзага молний «SS» — такие часто показывают в военных фильмах. Так называемая фашистская элита нашла здесь свою смерть. Но где конкретно «здесь»?
Я с трудом выкарабкался наверх. Лежа на краю воронки, огляделся. Над землей стелился густой дым.
В сером закопченном небе резкими стрелами пронеслись с воем два самолета. Не наши, немецкие — с крестами на крыльях. Мне удалось их разглядеть даже теперь, в плохих для обзора условиях. Я даже отметил характерный изгиб крыльев — сомнений не оставалось — передо мной во всей их жуткой красе промелькнули «юнкерсы»! Только они могли издавать тот ужасный вой, от которого волосы вставали дыбом.
Бомбардировщики снова начали свою ужасную работу. Земля вздыбилась и заходила ходуном.
Меня осыпало кусками чернозема. Не удержавшись на краю, я снова съехал на дно воронки.
БА-ААМ! БА-ААМ! БА-ААМ! — неслось отовсюду.
Первая волна «Ю-87», сбросив бомбы, ушла к горизонту. Туда же вскоре промчались и штурмовики «Ил-2», посылая вдогонку немцам трассы пулеметных очередей. В небе разыгрался настоящий бой. Отход немецких бомбардировщиков прикрывали мелкие истребители «Фокке-вульф» ФВ-190. Но наши «илы» и «яки» задавали им жару, насколько я видел. Вскоре небесный бой ушёл за горизонт и я его больше не видел.
Похоже, пора сделать очередную попытку выбираться отсюда. И только я подумал об этом, как вдруг сверху в яму посыпалась земля. Послышался прокуренный голос:
— Эй, лишенец! Ты что, сам этому фрицу ногу оторвал? — голос весело загоготал. — В следующий раз сразу с головы начинай!
Потом обратился к кому-то рядом:
— Смотри, Лёха, тут ещё один наш. Похоже, контужен.
Я задрал голову, пытаясь разглядеть говорившего весельчака.
Незнакомая рожа растянулась в широкой улыбке. Желтые прокуренные зубы, смешные оттопыренные уши, трехдневная рыжая щетина.
Мне было совсем не до смеха, но я глупо улыбнулся в ответ.
— Ребята, можно мне к вам? — просипел непослушным, словно чужим, голосом.
— Слышишь, Лёха, с нами хочет. Не пойму, контужен он или нет?
Рыжий лег на живот и протянул обе руки вниз, мне навстречу. Одновременно командуя другу:
— Лёха, держи за ноги, я попытаюсь подхватить бедолагу. А то он тут скоро проголодается и дохлого фрица обглодает, гы-гы. Держишь?
— Держу, — послышалось сверху сопение. — Вытаскивай! Меньше болтай, тяни крепче…
Совместными усилиями я вскоре был поднят вверх. Попытался встать на ноги, но колени предательски подогнулись. Я свалился, тяжело дыша и кашляя, прямо у ног своих спасителей. Почувствовал, как чья-то рука ободряюще похлопала по спине. Я сел, отдышался, а потом все-таки и встал, покачиваясь на нетвердых ногах. Двое спасителей удивлённо разглядывали мою одежду.
— Глянь-ка, Леха. А одет-то лишенец не по-нашему, — присвистнул рыжий. — Не иностранный ли шпион, случаем?
Перехватив мой возмущенный взгляд, снова захохотал:
— Да не боись ты, шучу. Шпион бы приоделся как положено, не привлекая внимания. Да и в воронке посреди поля боя не валялся бы, гыгы! Но все равно чудной ты, мужик! Я понимаю, пилотка или ремень слетели, потерялись. Но что это за гимнастерка такая? А на ногах ботинки ишь какие! Американские чтоль?
Я и впрямь был одет не по «сезону» и не по уставу Советской Армии сороковых годов. Рыжий протянул руку, пощупал мою джинсовую куртку:
— Материал на брезент похожий. Кажись, и вправду американский. Так что, мужик, сам все расскажешь или мы тебя в Особый отдел сдадим? Откудова будешь, такой нарядный?
Нужно было что-то срочно ответить. Выпалил первое, что пришло в голову:
— Я не военный! Я гражданский. Отстал от своих, нас тут целая группа…
— Группа?
— Да.
— Слыхал, Борька? — назвал рыжего по имени тот, которого звали Лехой. — Человек от группы отбился! Может это те самые беженцы из Ленинграда. А ты пристал к нему со своими куртками да ботинками. На вот, водички хлебни, — протянул мне флягу.
— А на этого говоруна не обращай внимания. Много мелет языком, но товарищ надёжный: я с ним уже третий год, почитай — с самого начала войны. Он Борька, а меня Алексеем зовут.
Закружилась голова.
— Александр. То есть, Саня, — промямлил я, запинаясь. Пожал протянутую руку.
Третий год… С начала войны… Яма, взрывы, самолеты, мертвый немец.
Жадно припав к фляге, дрожа всем телом, я пил, продолжая слушать бойцов.
— Мы тебе не спасательная команда, — весело, как ни в чём не бывало, продолжил Борис. — Тебя уже третьего вытаскиваем за сегодня, вместо того, чтобы своих однополчан догонять. Мы, братец, всё же наступаем! Это тебе не сорок первый, когда драпали, что есть мочи. Слыхал, как наши дальнобойные херачат?
— Это точно, — поддержал товарища Леха — теперь, наконец-то, наступаем! Под Сталинградом немцам дали так прикурить, мама не горюй! Сам Паулюс сдался. Теперь уж они драпают, а мы догоняем.
Сталинград… Паулюс…
Я внимательнее рассмотрел обмундирование своих спасителей.
Погоны. У Алексея сержантские, у Бориса — ефрейторские.
Погоны ввели в сорок третьем, однако я уже и без них знал, что угодил в сорок третий. Теперь нужно было установить, в каком месяце и в каком районе боевых действий нахожусь. Сапоги кирзачи. Автомат с круглым диском, конструкции Шпагина. Что ещё? Спрашивать бесполезно — либо психом окажешься, либо прямая дорога к особистам в СМЕРШ.
Я проглотил комок, подступивший к горлу.
Ветер разогнал дымовую завесу над полем. И теперь передо мной простиралась грандиозная панорама.
Огромное пространство с пригорками и холмами до самого горизонта было испещрено взрывными воронками и канавами.
По этому бесконечному полю боя продвигалась на запад армия.
Рычали моторы грузовых автомобилей, чадили соляркой и лязгали гусеницами танки. Слышались стоны раненых, но их порой перебивал смех и веселые переклички выживших после налёта солдат.
Красная Армия НАСТУПАЛА.
Алексей повернулся к Борису:
— Наши за тем перелеском. Час ходу. От силы два. А туда уже, как видишь, полевые кухни подтягивают.
Рыжий Борька хмыкнул понимающе, погладил себя по животу. Потом снова уставился на мои ботинки.
— Ладно, гражданский, — махнул он рукой, приняв решение. — Оставайся пока с нами. Все равно ведь тебе идти некуда. Догоним роту, там переночуем. Заодно наша медсестра тебя осмотрит. Там может удастся разузнать, куда твой группа подевалась. Откуда вы? Беженцы?
— Нет, мы из наркомата, — решился я сыграть в более серьезную игру. Ведь мои проблемы не решить на уровне сержантов. Нужно попасть наверх, к кому-то более важному. Важно, чтобы кто-то из больших командиров поверил в мою необычную историю.
— Ничего себе! — удивился Борис. — Вот так Саня! И что ж за наркомат?
— Наркомат инженерных коммуникаций. Совсем недавно создали...
— Хм... Из Ленинграда, говоришь?
— Я этого не говорил, — улыбнулся я наивной попытке подловить меня на слове. — Но ты прав. Да, я из Ленинграда.
О том, что в мое время Ленинград снова называется Санкт-Петербургом, я благоразумно умолчал.
— И как там люди в Ленинграде? Голодают?
— Уже нет.
— Это хорошо… У моего знакомого из третьей роты там сестра выжила. Дождалась прорыва Советских войск. Восемнадцатого января прорвали блокадное кольцо. Жаль только, что родители не дожили… Умерли от голода, доедая последние обои со стен. Клейстер в них питательный — знал такое?
— Стоп! — остановил Алексей. — Опять время теряем из-за пустой болтовни! Все вопросы потом. И так получим от ротного наряды вне очереди. Если бы не твои спасательные операции, уже давно среди своих были бы.
Болтун Боря в ответ пробурчал что-то неопределенное, но все-таки утихомирился.
Мы двинулись в сторону виднеющегося на горизонте перелеска, чудом уцелевшего после бомбежек.
Пока мы перебирались через канавы и обходили воронки, Боря, конечно же, все равно пытался разговаривать. Дескать, так идти веселей и путь кажется короче. Предупреждая его неуместные вопросы, я принялся рассказывать о Балтике и Ленинграде всё, что знал. К счастью, этого хватило, чтоб Борька поверил и слушал с открытым ртом. Лишь время от времени хмыкая удивленно и односложно комментируя. А потом он сам начал что-то рассказывать — и этих историй хватило до самого конца нашего пути.