Времена не выбирают

— Дерзи, да меру знай, — грозным тоном осадил её Пётр. — Гляди, не то дубинкой по спине отхожу, не посмотрю ни на твой женский пол, ни на заслугу.

— Виновата, — она опять вытянулась во фрунт.

А глядит-то с вызовом. И так ясно, о чём думает: мол, боевого офицера, да на побегушки, как сопляка какого. Ну и что прикажете с ней делать?

— Ладно, — раз не вышло так, поступим иначе. — Есть у меня мысль насчёт твоей будущей службы, десятник Катерина Черкасова. Коронованных особ ты не жалуешь, язык бойкий, речь немецкую и французскую разумеешь… Tu comprends?[3]

— Je peux répondre dans n'importe quelle langue, votre majesté.[4]

Очень хорошо. В этом не соврала. Значит, возможно, не врёт и в остальном.

— Что за служба, государь? — она заинтересовалась, тоже хорошо.

Кратко изложил суть идеи, внезапно озарившей его, когда девица упражнялась в неуместном острословии. И не без удовольствия отметил, что казачка поняла его буквально с полуслова. А когда завершил речь, она и вовсе улыбнулась — весело и зло.

— Много ли у меня времени на подготовку? — спросила девица.

— Суток трое точно есть.

— Завтра к вечеру представлю черновой проект.

— Добро. Бумагу и чернила у любого из моих денщиков спросишь, дадут. Ступай, — сказал он.

Девица козырнула, чётко развернулась, как по команде «кругом», и пулей вылетела в коридор.

Странная она. Ну не бывает подобных людей в природе, хоть режьте. Виделось в ней и в её казаке, который был здесь в комнате ранее, нечто такое, чего нельзя объяснить научными формулами. Но они здесь: говорят, ходят, дышат так же, как все смертные. А всё равно не такие, будто с Луны свалились. Разрешить сию загадку могло только тщательное наблюдение.

Девица никуда не денется, будет писать свой проект и ждать брата. За ней присмотрит не одна и даже не две пары глаз. А он сам ждёт непростого гостя, переговоры с которым должны стать крайне интересными — в свете пленения Каролуса. Вот удивится друг Август!

8

Он предложил ей заниматься тем, чего никогда не поручали ни брат, ни начальство. Не верили в неё или в само дело? Какая разница. Противник не стеснялся использовать это оружие и гвоздил без стеснения, порой опускаясь до такого днища, что даже самых кондовых циников поражало. А свои до сих пор корчили из себя «белых и пушистых». Вряд ли были настолько разборчивы в методах, просто считали, что «куда нам, сиволапым, против джентльменов».

Наконец-то!

Да, она выбрала войну своей стезёй, говоря «высоким штилем». Но война бывает разная. В той истории, где Карл Двенадцатый никогда не встречался лично с Петром Первым, шведы показали, что умеют играть в эти игры. Да и после Пётр Алексеич тоже научился, хотя и использовал это оружие, прямо скажем, очень избирательно.

Значит, будет дело. Настоящее дело. То, где она сможет в должной мере применить все свои знания и умения. И боевой опыт здесь будет далеко не последним.

«Обормоты», конечно же, оставили ей достаточно, чтобы нормально поесть с дороги, это было видно даже с галерейки. Чистой тряпочкой накрыли, надо же, эстеты… Катя спустилась в зал без спешки, попутно отметив, что народу там прибавилось. Кто-то ужинал, кто-то просто суетился, исполняя какие-то поручения, но по большей части присутствующие просто глазели на «казаков», которые «Каролуса в полон взяли». Бойцы явно всё это давно заметили, но вели себя так, словно не было кругом праздной публики. Просто сидели за столом и спокойно поедали немудрёный ужин, болтая с Алексашкой.

— Командир, — завидев её, парни встали.

— Вольно, — скомандовала она, подпустив в голос побольше иронии. — Спасибо, что не дали умереть голодной смертью.

— Неохота было кросс по пересечёнке с полной выкладкой бегать, — так же иронично ответил Вадим. — Ну, что?

— Будет нам служба, — вполголоса сказала Катя, присаживаясь на лавку у стола. — Какая — потом расскажу. Денька через три будут понятны все детали.

Любопытно было наблюдать за реакцией на эти слова. Если Никита и Вадим поступили предсказуемо — молча кивнули и, навострив уши, принялись активнее жевать — то Матвей, человек простой, глядел на неё с нескрываемым восхищением. Ещё бы — служба государева! Сразу стало понятно, о чём он мечтал с тех пор, как попал в солдаты. А ещё она видела, как подался вперёд Алексашка — с неподдельным интересом и цепким, каким-то хищным взглядом.

— Что за служба? — спросил он.

— О ней тебе не я буду рассказывать, уж извини, — Катя решила перейти с ним на «ты». — Но такое дело грех не отметить. И ещё — мы историю с Карлом завершили, за это тоже можно выпить. Немного.

— Немного? — деланно возмутился Вадим. — Да я б напился на радостях, что мы от этого …чудака на букву «м» избавились. Достал до печёнок.

— Это мы ещё не понимали, что он нёс, — кивнул Никита. — А командиру каково было?

— Пьём немного, — повторила Катя, удивив своих бойцов хитрым прищуром и лёгкой усмешкой. — Завтра тоже будет непростой день, и для меня, и для вас.

— Подай-ка мне вон тот кувшин, по левую руку от тебя, — сказал ей Меньшиков, — Подставляйте кружки, всем налью.

Не удержавшись, «десятник» сунула в кувшин нос и поморщилась.

— Что это? Пиво, что ли? — с неудовольствием сказала она. — Да ну тебя в пень, Саша — пить пиво за такие дела! Вино есть?

— О, вот это я понимаю! — расхохотался Алексашка. — Здешнее винцо дрянное, я из нашего запаса принесу. Токай!

И тут же исчез — надо полагать, подался в сторону упомянутого запаса.

— Вот что, братцы, — воспользовавшись его отлучкой, Катя вполголоса обратилась к своим бойцам, к которым стала причислять и Матвея. — Надо, чтобы слушок один по округе пошёл. Вас завтра будут расспрашивать все, кому не лень. Вот вы и отвечайте, скупо и неохотно, что Карла вырубила я лично.

— Но это так и есть, — Вадим своим небритым лицом выражал неподдельное удивление. — Тут и придумывать ничего не надо.

— Верно. Только нужно кое о чём умолчать, зато добавить другие подробности. Короче, слушайте сюда. Матвей, тебя это тоже касается…

Алексашка с четырьмя бутылочками венгерского вина обернулся быстро — у него насчёт «немного выпить» были свои понятия. И чего сам бегает, а не посылает ординарца? Ах, ну да, он ведь ещё не светлейший князь, титулами не обвешался.

Токайское вино было белым, слегка пенилось, когда его наливали в кружки, и распространяло приятный аромат.

— Ну, — сказал Данилыч, поднимая свою посудину, — за службу государеву.

— За Отечество, — добавила Катя, поднимаясь с лавки и подавая в том пример.

— Виват! — воскликнул Матвей, и за ним подхватили все остальные.

— Виват!

Глиняные кружки со стуком сдвинулись. Предки с потомками нашли общие интересы — во всех смыслах этого слова. Да и тост неплохой.

[1] 19 ноября 1700 года по старому стилю, 30 ноября по новому — день Нарвской битвы.

[2] Наталья Алексеевна, младшая сестра Петра Первого.

[3] Ты ведь понимаешь? (фр.)

[4] Я могу ответить на любом языке из перечисленных, ваше величество. (фр.)