Эпоха перемен

Я промолчал. В точности как тогда, когда я участвовал в этом разговоре много лет назад. Это было правильной тактикой.

— Оглядись по сторонам и посмотри на себя. Так что иллюзий не того… не питай. Понял? Так принято, чтобы разбавить вашу, хе-хе, группу…

Он приблизил своё красноватое лицо к моему. Я почувствовал отчётливый запах алкоголя.

— Для некоторых это решится в позитивную сторону. А для тебя… не, ты безнадёжен. Я наводил справки. У тебя этих… ресурсов не хватит, хе-хе.

Раньше я не очень понял, что за ресурсы он имел ввиду. Теперь же мне было очевидно, что он клинья под взятку подбивает. Наглость с его стороны несусветная — особенно учитывая, что никакого реального веса на факультете он не имеет. И такие решения уж точно не принимает.

Однако же вот, пытается окучивать, кого может…

— Так точно. Не хватит, — ответил я, сохраняя серьёзное выражение лица.

В прошлый раз я вроде бы промолчал и на этом разговор окончился. Блин, и кто меня за язык тянул…

— Но если мало ли… надумаешь — обращайся. С отцом поговори. На самом деле, продажа квартиры для такого дела — это хорошая инвестиция, как сейчас принято говорить, да?

Он подмигнул мне, потом растянул полные губы в подобии улыбки и пошёл дальше, по своим делам.

Вот эту его реплику, про квартиру, я не помнил. Получается, мои слова уже поменяли ход событий? Что ж, в конце концов, разве я здесь не для этого? Надо привыкать. Те события в моей жизни, которые зависели от моих собственных решений, скоро изменятся необратимо. Останутся только глобальные вещи, для влияния на которые нужен соответствующий уровень. А путь наверх определённо займёт некоторое время.

Я дошёл до каптёрки — небольшого каменного строения, напоминающего трансформаторную будку. Тут хранились наши сумки с одеждой и прочим — всё то, с чем мы приехали из гражданской жизни на абитуру.

Старшина нашего курса — сержант, поступивший к нам из армии — уже был на месте. Неплохой парень, Дима Картошкин. Атлетичный, светловолосый, серые глаза немного навыкате. У него тоже не было ни особенных связей, ни выдающихся материальных возможностей, а взяли его потому, что на курс нужен был такой парень, который служил бы громоотводом для руководства и выполнял бы работу за офицеров — начальника курса и его зама. Должность собачья, но Дима с готовностью принял правила игры. Амбициозным был тогда, хотел учиться, карьеру строить… когда мы виделись в последний раз, он работал продажником в компании, которая торговала автомобильными дисками. И, кажется, был вполне счастлив.

Кроме него в каптёрке был Лёша Протасов — полноватый, с залысинами уже в юном возрасте, чем-то неуловимо напоминающий Эрика Картмана из «Южного Парка». Он активно рылся в вещах в поисках своей сумки. Наконец, нашёл искомое, и тут же, прямо на месте, начал переодеваться.

— Блин, ты бы хоть в палатку отошёл — сейчас ведь толпа будет! — сделал ему замечание Дима.

— Ничего! Успею! — возразил Лёша, действительно одеваясь очень резво.

Я обратил внимание на его одежду. Синие «Гриндерсы», настоящие «Левайсы», рубашка от «Хелфигера»… в то время я понятия не имел, что это за бренды и сколько они могли стоить. Наверно, это и к лучшему — такое знание могло стать настоящим испытанием для моей неокрепшей юношеской психики простого паренька.

— Всё, побежал! — сказал Лёша и выбежал из каптёрки, закинув на самый верх сумку, куда до этого успел запихать парадную форму и «комок» — повседневный камуфляж.

Я нашёл свою сумку. Достал одежду, едва сдержав грустный вдох. Когда-то эти вещи казались мне вполне нормальными. Куплены на городском рынке, у вроде бы проверенных продавцов, с обязательной примеркой на картонке. Безымянные джинсы из пачкающегося псевдо-денима, дерьмовые китайские кроссовки из кожзама, которые бы давно развалились, если бы я активно носил их эти месяцы. Разве что футболка была вроде вполне нормальной. Чистый хлопок, серого цвета. Ради интереса я посмотрел на ярлычок. Одна из ивановских фабрик — надо же, умудрились выживать каким-то образом…

Дима посмотрел на меня и подмигнул.

— Ты как, сегодня с возвратом? — спросил он.

— Не, — я помотал головой, — домой поеду.

— А, точно. Ты же вроде где-то в Подмосковье живёшь, так?

— Ага. В Егорьевске.

— Далеко ехать?

— Часа за четыре, думаю, доберусь, — ответил я. Хотя знал, что домой попаду только после полуночи, и не без приключений по дороге.

— Нормально, — кивнул Дима. — Только послезавтра без опозданий.

— Само собой, — ответил я.

Я не стал переодеваться в каптёрке, как Протасов. Вместо этого вернулся к палатке, где аккуратно, не спеша, сложил парадную форму в сумку. «Комок» я взял с собой — дома постирать успею. Потом переоделся и пошёл к общежитию за увольнительной.

Как я предполагал, народ к тому времени разошёлся. Снегирёв — между собой мы его называли Кэп — уже начал праздновать, поэтому сунул мне листок, едва взглянув в мою сторону. Я кивнул в знак благодарности и направился в сторону КПП.

На остановке возле учебного центра была толпа. Автобус по расписанию должен был появиться десять минут назад. А ещё через пятнадцать минут должен был быть следующий. Только автобусов не будет, вообще. На местной автоколонне случилась какая-то крупная авария, и маршруты в пятницу вечером остались без обслуживания. Это я узнал позже, когда вернулся из увольнения.

Так что тем ребятам, кого не встречали на машинах, в тот вечер пришлось туго. Говорят, кто-то даже пешком шёл до ближайшей платформы электрички — «Чкаловской».

Я же тогда сразу сообразил, что единственный вариант выбраться вовремя, чтобы успеть до «домашней» электрички — поймать попутку. Денег у меня особо не было, но можно было договориться за бесплатно.

Я примкнул к группе таких же ребят. Мы прошли где-то с километр от остановки, когда на обочине остановилась фура. Водила — молодой усатый мужик — глянул на нас с сочувствием и спросил:

— Что, из учебки, да, ребят?

— Ага, — закивали мы, прикидывая, сколько человек сможет влезть в кабину.

Однако водила поступил иначе. Он заглушил двигатель, выпрыгнул к нам и направился в хвост фуры.

— Я порожний, — пояснил он. — Сейчас буду мимо Чкаловского проезжать. Могу до платформы подбросить, если внутри ехать не стремаетесь.

Конечно же, мы не стремались. Водила открыл задник фуры и жестом позвал нас запрыгивать внутрь.