Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая

— И что, ничего нельзя сделать? — накидываюсь на полковника.

— Вы вот тоже выбрали путь «свободной птицы». Может, хоть тогда что предложите? Говорят вы, богаты на придумки. А вот с образованием и у вас, тоже есть проблемы — сначала спокойно, а потом язвительно, полковник.

— Хорошо, я подумаю — прав Шварц, на все сто прав.

После ухода Шварца, и от таких его рассказов, делать мне уже ничего не хотелось. Поэтому занялся самым «полезным» делом. Завалился на кровать почитать Тульские губернские ведомости. Газета выходит по пятницам, но мне было не досуг раньше читать. В обращении к читателям сказано, что годовое издание составляет пятьдесят два номера. Годовая подписка будет обходиться тулякам в пятнадцать рублей ассигнациями и «Прибавление», еще десять рублей. Подписка открыта во всех гражданских и земских отделениях полиции. Они обязаны принять с подписчиков деньги, и доставить губернскому правлению сведения о том, куда каждому из них Ведомости должны быть доставлены и на чьё имя. Особы, живущие в губернском городе, могут получать их прямо в типографии.

У меня за этим следил Гриша, который ходил за газетами в типографию.

По «Положению» от 1837 года газета разделялась на две части: официальную (постановления, предписания и казенные объявления). И «Прибавления», которые издавались отдельно друг от друга, с самостоятельной нумерацией листов и возможностью раздельной подписи. Тут печатались неофициальную (известия и частные объявления). За частные объявления устанавливалась плата от одной четверти до половины копеек за букву.

Вот эти-то объявления меня в данный момент и интересуют. Читаю объявление — «очищение воды горьким миндалем». Вот значит, не один я понимаю значение чистой воды. Очень хорошо, хотя не знаю насколько это эффективно. «Способ сохранить долго яйца свежими», «способ предохранять пиво от закисания» — ну это нам без надобности. «Излечение водяной болезни посредством втекании иголки в брюшную стенку» — по-моему, сомнительное лечение. «Способ делать из негодных шкур и кожи непроницаемую бумагу и картон» — а вот это уже интересней. Надо найти автора, посмотреть и узнать, сколько денег за это хочет. Если конечно, это не туфта. В Европе картон делают с конца шестнадцатого начало семнадцатого века, у нас с этим делом похуже.

Но вот если всё же можно будет получить водонепроницаемый картон, то можно наладить небольшую партию патронов. Конечно, пока только для себя, с соблюдением тайны. Иначе промышленники Европы, наштампуют их намного быстрее и намного лучше. А мы тогда получим бойню наших солдат.

В четверг, наконец, доставили заказанную проволоку от немцев. В России уже давно и вовсю крутили канаты из пеньки, и заказать мини машинку не составило труда. Гольтяков, пообещал сделать хорошую машинку, с автоматической натяжкой за неделю. Я заказал её с расчётом плетения от трех до шести нитей за раз и толщиной до двух пальцев каната. Тут главное правильно отрегулировать натяжку при плетении, тогда нити будут ложиться ровно. Последнее время Николай Иванович превратился для меня в «придворного» мастера, к которому я часто обращался по разным вопросам. К его брату, мы договорились сходить уже после моей поездки в Москву.

В полдень пятницы мы собрались у Добрынина. Общество «Тульский Свет» в полном составе и я «сбоку припёка». Солидная компания в двадцать восемь человек. Сначала рассказываю про керогаз, тут поняли сразу. Проблем не возникло. Пришли к согласию, что много керогазов брать не будут, но выпускать надо. Примус вызвал больший интерес. Особенно внимательно следили, как я накачивал его насосом. Потом подлил спирта и в конце разжёг.

— Ну что же, это хорошая вещь, и мы будем её выпускать — подвёл итог Добрынин. Его избрали председателем общества. — Но возникла проблема, Дмитрий Иванович, нет денег.

— То есть как? — вырвалось у меня. Я же очень на них рассчитывал.

— И вы, в этом виноваты не меньше — ошарашил меня Иван Ломов.

Они что, белены, объелись или с ума сошли? Обвожу всех собравшихся взглядом. Может они меня «кинуть» решили? Хотя какой смысл?

— А подробней можно? — прихожу в себя через несколько мгновений.

— Сейчас большая часть нашего произведённого товара находиться в Лейпциге на ярмарке. Оттуда тоже привезут в основном оборудование, инструменты и только часть товаров — Черников.

— Не вы ли, Дмитрий Иванович, нам постоянно твердили: надо модернизировать производство, покупать лучшие инструменты и оборудование — поддержал их Морозов.

— Стоп господа. Это всё правильно, но что вы, заплатите мне? — надо было сначала договариваться о цене. Вот же я баран.

— Восемь тысяч. По четыре тысячи в месяц — Добрынин.

— Я ожидал большего — обиженно говорю я и кручу головой, показывая всем видом своё не согласие.

Дальше они мне принялись рассказывать о вложении своих капиталов. Получилось действительно солидно. Только на Лейпцигскую ярмарку купцы и промышленники отправили пятьсот подвод доверху забитые товаром. Скупили весь керосин, до которого могли дотянуться и тоже отправили. Налаживание контактов с Моздоком, Нижним Новгородом и Коломной по доставке керосина, тоже влетит им в копеечку. Постройка дополнительно судов, бочек и много другого.

— А сколько производится керосина? — задаю интересный вопрос.

— Точно не знаем, но десять тысяч пудов, в прошлом году было — неуверенно Баташев. Похоже общество только начинает входить во все проблемы связанные с этим делом.

С учётом один к трём, плюс ещё немного тонн шестьдесят-семьдесят всего то и переработали.

— А чего так мало? — задаю резонный вопрос.

— А кому он раньше нужен был в таких-то количествах? — вопросом на вопрос отвечает мне Ломов.

В принципе резонно. Действительно, ну сколько там его аптеки купят? Мизер.

— А что вы говорили про бензин прошлый раз? — Черников.

— Вот вы везите, а потом и поговорим. А то мне не нравиться с моей оплатой — парирую ему. Ишь какие. На бордели и на пьянки деньги у них находятся, а со мной рассчитаться нет. С другой стороны посещение борделей для купцов это не только женщины, но и место пообщаться между собой. К сожалению, с независимой общественной жизнью в Туле у купцов большие проблемы. Всё немного лучшее из того что имеется в городе занимают дворяне, а связываться с ними купцам себе дороже.

— Так нехорошо, Дмитрий Иванович. Всё-таки мы же решили быть все вместе — качает головой Добрынин.

— Но и вы, платите мне уж очень мало. И это с учётом того, что большую часть денег я оставляю в ваших же мастерских — даю отповедь. Ишь чего удумали.

Препирательство длилось долго, но купцы меня прижали. Вот мне наука будет! Надо с ними торговаться в присутствии Мальцева. Пришлось им рассказать про «Зиппо», еле сошлись ещё на шести тысячах рублей.

— Вот только не надо наглеть. Сейчас вы переделываете кремневые пистолеты, на капсульные. Это казенный заказ и за него вы тоже получаете деньги. Вот и пойдёт оттуда эта часть, вам двойная же выгода — возмущаюсь я напором на меня купцов. Ну, понятно, чего бы не прижать малолетку, пока «отец» не видит, да ещё коллективно. Всегда можно друг на друга свернуть.

Ещё я выбил с них обещание больше не привлекать меня к снаряжению войск в Моздок. Обсудили и некоторые другие вопросы.

— Вот видите, Дмитрий Иванович, какие у нас большие расходы. Так же в городе летом запланировано большое строительство, в частности здание банка. А вы жалуетесь, что вам денег мало… Мы надеемся и на дальнейшее сотрудничество — на прощание мне покровительственно Добрынин.

— А вы мне партию зажигалок…и не забудьте — «вернул» ему любезность, помня рассказы Шварца.