Кержак

* * *

Не через неделю, а через две все же выбрались к “деревням”. К этому времени Иван уже почти поправился, мог двигать нормально обеими руками и не хватался за стены от подкатившей слабости. Мало того, пока сидел в убежище, прошерстил все доставшиеся знания. Похоже, умники в самом деле залили на “маму” все, что попалось под руку в надежде использовать техническую информацию для торговли с дикарями. В основном — схемы жизнеобеспечения разнообразных блоков станции и планетарных систем, правила монтажа различного оборудования в вакууме и в агрессивных средах. Основы отладки программного обеспечения дронов и большой кусок “дефектология и обнаружение неисправностей” для кучи разномастных железок. Как вишенка на торте — основы навигации для маломерных судов и схема сопряжения различных технических баз под тройник. Самих баз не было, как и дополнительного расширения под гель-кристаллы, но хотя бы понимать, что искать.

Обедать решили у “фермеров” — самая ближняя деревня к левому ангару. Жители этих контейнеров в основном занимались добычей и продажей продовольствия. Что-то выкапывали в отбросах сами, что-то умудрялись выращивать на самодельных теплицах, куда приспособили часть полудохлых фильтров.

Закончив с горячей баландой, Иван поблагодарил хозяйку крохотной лавки и спросил:

— А чего плитка слева не греет? Вроде спираль целая.

— Контакты там не работают, приходится на правой готовить. А она слабее.

— Если разрешишь, я могу посмотреть.

— Доломаешь — заплатишь.

— Само собой.

Отключив питание, мужчина аккуратно мультитулом поддел керамический круг, затем посмотрел на путаницу проводов. Вытащил один, другой. После чего спросил у сидевшего рядом мальчика:

— Мы вчера панель до ума доводили. Обрывки проводов остались?

— Вот, я прибрал.

— Дай синий, который потолще.

Через пять минут узкогубцами аккуратно прижав все хвосты, Иван собрал конструкцию обратно и вернул круг на место. Повернул пошарпанный тумблер — поверхность начала равномерно нагреваться.

— Работает, хозяйка. И я там вместо перегоревшего предохранителя еще перемычку сделал, поэтому на полную мощность тоже можно использовать.

Убедившись, что многострадальная конфорка функционирует как надо, пожилая женщина достала из кармана два тоненьких чека с картинками, подумала, добавила еще два и протянула Ивану:

— Спасибо... Слушай, если ты в этом понимаешь, то может еще что глянешь? У нас у многих по домам собрано всякого из мусора. А чтобы до ума довести — баз не хватает.

— Посмотреть могу. Соседям надо помогать, на одной станции живем... Но мне сначала надо будет инструменты поднакопить и деталей на замену... Давай так — ты сегодня с народом потолкуй, я завтра с малыми подойду и гляну, у кого какие проблемы. Потом на разборке пошукаем, что полезного можно набрать. Ну и уже от этого и спляшем.

— Хорошо. Тогда к завтраку вас жду.

— Бабка Фарли — хорошая, — задумчиво высказался Блоха, как обычно вместе с сестрой топая впереди Осокина. — Она нас иногда отходами подкармливала, если что-то оставалось. И соседи ее уважают, у нее самое лучшее варево из гидропоники получается. Поэтому ее послушают, утром толпа будет желающих забесплатно отремонтироваться.

— Забесплатно — это разок. Я человек широкой души, но не дурак. Кто хочет, чтобы я к нему со всем уважением — пусть меня за идиота не держит. Глядишь — на несколько дней пропитанием себя обеспечим. Пока же надо с Чахлым переговорить. Есть у меня идейка.

— Чахлый — он тот еще жук. Его сколько не пытались подвинуть — не могут. И “черви” у него самые бесстрашные. В такие дыры забираются, куда редко ко рискнет голову сунуть.

— Но слово он держит?

— Держит. Или давно бы прирезали. Тут все просто — или ты сильный и охрана тебя защищает. Или не кидаешь на пустом месте.

Идея Чахлому понравилась. Он даже не поленился, выбрался наружу, полюбовался горами нового мусора и сказал:

— Значит, база у тебя по ремонту прошита. Это хорошо, Кержак. Это очень хорошо. У нас здесь в основном доходяги, кто даже понять зачастую не может, что за железку выдрал. Блестит, выглядит новой — вот и тащит на продажу. Если ты сможешь до ума что-то довести, то за это реальную цену можно на барахолке попросить. Заодно и у меня в подсобке поройся, вдруг что найдешь... Пополам делим заработанное, так?

— Не жирно будет? — возмутился Блоха, крутившийся рядом. — Мастер наш, а ты половину под себя грести хочешь?

— Мастер — с вашей семьи. А железо — мое. Я обычно треть с найденного отдаю — а тут, на половине сойдемся. Или — пусть выкупает за цену, что установлю.

— Тихо, тихо, — примирительно поднял ладони Иван. — Давайте не будем на пустом месте склоку устраивать. На первое время — половина устроит. Твои запасы посмотрим, что-то из нового найдем. У тебя наверняка свои люди на барахолке есть, через них и продашь. Я же пока хочу попросить пару “таблеток”, которые на разных устройствах стоят. И лучше, чтобы были заряжены. Показать кое-что хочу.

Покосившись на насупившегося парня, Чахлый усмехнулся и залез к себе в хижину. Гремел там железками, потом выбрался и положил на слепленный из кусков жести столик коробку. Открыл крышку, ткнул пальцем:

— Вот, все, что найти получилось. Три малых, одна средняя, одна большая.

“Таблетками” называли круглые аккумуляторы, которые использовали в различных переносных устройствах. На мусорке обычно находили разряженные или испорченные. Но зарядные устройства у старших “червей” были, поэтому в случае необходимости добычу проверяли на работоспособность и потом или продавали, или использовали сами.

— Залиты?

— Обижаешь, на продажу держу.

— Отлично... Так, проводочек у меня есть, а вот изолента... Не поделишься?

— Подарите корочку хлеба, а то я так замерз, что переночевать негде, — вздохнул Чахлый и снова исчез в хижине.

Одно время Ивана клинило от фразочек и привычных слов по старой жизни слов, которые уж точно вряд ли местные должны были знать. Потом он сообразил, что это явно выверты подсознания. Мозг подменял чужие конструкции на те, к которым привык на Земле. Мало того, и сам мог что-нибудь эдакое оттранслировать в понятные местным варианты. Поэтому мужчина дождался, когда калека вернется назад с куском ленты и начал священнодействовать.

— Смотри, вот сюда, на бок “люмки” мы приделываем проводок. И не прямым, а змейкой изгибаем. Вот, сюда, тут как-будто потеки. Это место, куда контактную площадку впаивали. Потом большую плиту обрезали, под формат настрогали, а кусочки с боков в отбросы пошли. Большие на переработку, мелочь на выброс. Если правильно проводок приделать, потом сюда переключатель вот этот... Кстати, спасибо за него, Чахлый... И теперь лентой все поверх, на один слой. Все. Это ручка. Это выключатель. Это “люмка”. Вот здесь маленькая “таблетка”. Теперь главное — кнопочку нажали, получили переносную лампу. Еще раз нажали — выключили. Сгибать ничего не надо — тогда внутри светоносный слой разрушается и люминофора хватит часа на четыре-пять. А с аккумулятором — почти вечный светильник.

— Ну-ка, покажи еще раз, — оживился Чахлый. Взяв самоделку, внимательно ее оглядел, чуть ли не обнюхал, затем поигрался выключателем и с явным сожалением отдал обратно: — Вещь, согласен. Жаль, идею сопрут быстро. Хотя светит как настоящий фонарь, ярко.

— Если мы придумаем, как корпус делать, то сможем сами наклепать и продать часть. Кто-то будет мучаться, ковыряться. Кто-то готовое возьмет. Главное — “таблетку” подзарядить всегда можно. Подставку снизу прикрутить, на любую кучу пристроил и копайся себе в удовольствие.

— Может быть. Но это надо народу показать, как нормальный вариант будет... Что тебе для этого надо?

— Инструменты простейшие нужны. Ножницы по жести, отвертки, молоток, плоскогубцы. Короче — чтобы не голыми руками те же корпуса гнуть.

— Инструменты... Знаешь, мне Сарри должен. И видел я у него один ящичек хороший. Он всю неделю вокруг него плясал, открыть никак не может. Ломать жалко, там замок шикарный. Если получится его расковырять, можно внутри кучу ценного держать. А днище — на болтах. Привинтил или приварил у себя в хибаре — и живешь как белый человек. Ни одна зараза ночью уволочь не сможет, если охрана воришек прошляпит.

— Думаешь, в ящичке что-то полезное есть?

— Есть... Я до того, как в Отстойник слетел, в порту работал. База учетчика стояла, грузы гонял, накладные проверял. Конечно, большую часть уже не вспомню, сняли чип с меня при увольнении. Но кое-что в памяти болтается. И точно скажу, что монтеры-пустотники в таких ящиках барахло свое на ботах таскали. Не знаю, кто столь ценную вещь не глядя к нам вышвырнул, но когда Сарри добычу тряс, внутри точно что-то гремело... Наверное — доки у Чистых потрошить стали, даже нам что-то из старья перепадает.