Кержак

* * *

Главным врагом пилотов является скука. Когда ты отработал необходимые маневры, встал на курс и закончил обязательные манипуляции, превращаешься в придаток к железу. Сидеть часами, смотреть ползущие графики и смену цифр на часовом табло. Тридцать минут разгона, в десять раз больше вынужденного отдыха. И так — всегда. Будь ты системщиком или дальнобоем, девяносто процентов рабочего времени пялишься в дисплеи.

И с этой проблемой каждый борется как умеет. Кто-то слушает музыку. Кто-то треплется с напарником. Кто-то надиктовывает безумно важные и глубокие мысли в комм. Тех, кто пытается играть или читать во время вахты — беспощадно списывают. Сколько таких умников гробанулось во время экстренных ситуаций — не перечесть. Поэтому — или подпевай музыкантам, или просто медитируй над бесконечными вереницами цифр. Или меняй профессию. Еще можно в ремонтники податься, они болтаются рядом с кораблями или станциями, “плечи” полетов на пять минут, заскучать не успевают.

— Точка, вызывают “бродяги”, — захрипел динамик.

— Здесь Точка, слушаю вас.

— Время прибытия пять часов. Один минус, один ранен. Нужна будет поддержка на борту.

— Принял, подтверждаю один минус и один с повреждениями. Жду...

Вот и прогулялись. Судя по тому, что комментариев больше не было, вряд ли напоролись на чужую группу мародеров. Наверняка — где-то лопухнулись и схлопотали или от взорвавшегося оборудования, или еще от каких неприятностей. Мертвое железо в космосе — это всегда риск. Огромный риск, особенно для самоучек.

Подождав еще минуту, Паррэт потыкал по значкам на сенсорной панели.

— Говорит База, что стряслось? — проскрипели в ответ.

Вопрос вполне ожидаемый — звонок вне назначенного времени связи, это всегда к неприятностям.

— “Бродяги” доложились. У них один погиб, одного надо лечить. Будут на шаттле через пять часов... Спроси у заказчика, стоит ли мне тратить аптечку? Одна есть для неотложки.

— Будь на канале, минут через пять отвечу.

— Хорошо...

Ответили через три минуты:

— Оплатят, можешь использовать. И постарайся там не рисковать слишком. Тутси руки умоют, если корабль где-нибудь навернешь. А нам с тобой еще перед руководством отвечать.

Команду пилот встречал в распахнутом шлюзе. Опознались, распахнул створки и подождал, пока все заберутся внутрь. Затем закрыл борт, проверил герметичность и подал атмосферу. Когда датчики загорелись зеленым, вернулся за пульт управления и начал медленно разгонять генератор гравитации. Довел до стандартных 0.9 для транспортов и пошел смотреть, чем еще можно помочь.

Ближе к хвосту валялся покойник в скафандре. Судя по следам — голове бедолаги изрядно досталось. От шлема осталась только железка, лицевой пластик и потроха где-то потеряли. Еще один скафандр сполз бесформенной кучей со спины дрона. Добытый оттуда голый мужчина лежал на полу, держась рукой за левый окровавленный бок.

— Аптечка нужна?

— Да, — кивнул Чахлый, сняв шлем и перчатки. — Если медблок есть, то надо втыкать. Иван крови много потерял, все же сочилась всю дорогу.

— Держи. Ваши оплатили лечение. Капсула будет в доке.

— Сколько нам до дома?

— Как и сюда: разгон и торможение по полчаса, на маршруте еще десять.

— Ускориться сможешь?

— На треть. Но это будет стоить отдельно и много.

— Дай связь со старшим, буду договариваться. И аптечку.

Передав чемоданчик с оборудованием, Паррэт пошел на свое место. Дело ясное, что дело темное. Но если увечный сможет продавить экстренную эвакуацию, то оплата утроится. Ну и ремонтировать потом птичку наверняка придется. Дюзы точно под профилактику, как и каркас на дефектоскопию. Длительные перегрузки — они никогда не шли на пользу технике.

О том, как именно заказанные “развлечения” будут переносить пассажиры, Паррэта волновало мало. Его всегда в первую очередь волновали премиальные. А какие неприятности заказчики организуют на собственную задницу — это их личное дело.