Меня зовут господин Мацумото! Том 2

Глава 22

Немного поиграв в противостояние взглядов, которое я с достоинством выдержал, старик одобрительно усмехнулся и протянул мне три больших, жёлтых конверта формата А-4.

— Что в них? — полюбопытствовал, не спеша к ним прикасаться.

— Результаты трёх независимых генетических экспертиз, утверждающих, что ты мой внук, — вроде, как о безделице сообщил хозяин кабинета.

Столь серьёзное заявление вмиг сбило с меня маску невозмутимости. Не собираясь верить ему на слово, внимательно ознакомился с содержанием этих документов. Они выглядели достаточно убедительно, а главное, информацию в них легко можно проверить. Все регистрационные номера находились на своём месте. Внимательно всмотревшись в лицо старика, я так и не смог узнать его, сколько ни старался, что очень даже странно, учитывая, что я хорошо помню фотографии с моими родственниками. Хотя, я же приёмный ребёнок, а не родной. Вполне допускаю, что он действительно не врёт.

Вновь показалось, будто где-то за ухом едва слышно заиграла запоминающаяся мелодия из сериала Санта-Барбара, только теперь с индийскими нотками.

— Тогда непонятно, почему вы решили сказать мне об этом только сейчас? — выразил своё удивление, пряча под ним растерянность. — Что изменилось?

— То, что я и сам узнал об этом совсем недавно. Можешь посмотреть на даты проведения генетической экспертизы. Поверь, для меня это было ещё большим потрясением, чем для тебя.

Несмотря на желание выглядеть уверенным и спокойным, я заметил, что старик сильно волнуется. Например, его пальцы были крепко сплетены и напряжены, чтобы не выдать этого, а всё внимание сосредоточено только на собеседнике.

— Допустим, — согласился и с этим утверждением, не в состоянии его опровергнуть. — Что дальше?

Я совершенно не знал, что в таких случаях нужно говорить. Чего он хочет? Чтобы я бросился его обнимать со слезами на глазах? Тогда он несколько задержался с этим разговором, минимум лет на пятнадцать.

— Вот и я думаю, что дальше? — согласился со мной глубоко вздохнувший старик, признавая, что и он в некоторой растерянности. — Я не могу закрыть глаза, и сделать вид, что ничего не произошло. Что всё по-прежнему. Хотя бы в память о моём сыне и невестке.

Заметив в моих глазах невысказанный вопрос, он пояснил.

— Они погибли. Уже очень давно. Когда тебе было чуть больше годика. Я до сих пор виню себя за то, что не уберёг их. Что допустил такую чудовищную трагедию, — лицо старика помрачнело и он сразу как-то осунулся, прямо на моих глазах. — Что так и не выяснил её причин. Что не сказал им то, что давно хотел сказать. Что позволил им уйти первыми, — старик хотел сказать что-то ещё, но промолчал, потеряв желание продолжать эту тему.

По нему было видно, что эта история до сих пор причиняла ему душевные страдания. Впрочем, справившись с минутной слабостью, не дожидаясь расспросов, он сам всё рассказал.

Оказалось, что мои родители происходили из очень, очень богатой семьи. Кстати, их фамилию он так и не назвал. Поэтому они очень много работали и вынуждены были часто ездить по командировкам. В какой-то момент решив на несколько дней взять отпуск и уединиться, провести время вместе, подальше от всех, вместе с маленьким ребёнком они улетели на Окинаву. Там у моей семьи имелась большая вилла. Желая показать любимому сыночку, в котором души не чаяли, море, острова, природу, они на легкомоторном самолёте отправились на экскурсию. Как нетрудно догадаться, самолёт потерпел крушение. Судя по радиопереговорам, у него внезапно воспламенилась аккумуляторная батарея, устроив пожар. То ли некачественная попалась, то ли давно отслужившая своё, то ли ей помогли стать бракованной, этого уже не выяснить. Самолёт упал в месте с сильным течением, поэтому его обломки потом вылавливали на очень большой территории. Тела двух пилотов и всех троих членов семьи так и не нашли.

Спустя положенное по закону время из пропавших без вести их всех перевели в разряд погибших в несчастном случае. Понятное дело, на выживание в таких условиях годовалого малыша никто и не надеялся.

Только недавно начав расследовать уже моё появление на свет, старик узнал, что в детский дом, откуда ребенка забрала семья Мацумото, меня подкинули дождливой ночью. Причём это произошло не на Окинаве, а уже на Кюсю, спустя неделю после крушения самолёта. Как я туда попал, осталось загадкой. Что ещё более странно, на мне не было ни царапинки.

— Я давно подозревал, что крушение самолёта, лишившее меня единственного сына и внука, не простая случайность, — поведал старик. — Однако никаких доказательств у меня не было, ни тогда, ни сейчас. Одни лишь догадки.

История, прямо как в сказке, про потерянного принца. Только шутить над этим мне что-то сейчас не хотелось.

— Как звали моих родителей? — спросил, чувствуя себя очень странно.

Не сказать, чтобы эта история оставила меня равнодушным, но и больших переживаний не вызвала. Я пока ещё не понимал, что в моей жизни изменилось, но то, что изменилось — это факт. Когда тебе рассказывают о судьбе твоих родителей, даже если ты их не знал, это всё равно цепляет и принимается близко к сердцу.

— Твоего отца звали Исао, а мать Кагуя. Они были хорошими людьми, — грустно вздохнул старик, внезапно ударившись в воспоминания.

Похоже, моё появление в этом кабинете разбередило старые раны.

— А фамилия? — устал ходить вокруг да около, не понимая, чего старик с этим тянет.

Как-то странно на меня посмотрев, проверяя, не лукавлю ли я, изображая непонимание, он с гордостью объявил.

— Фудзивара. Если быть точнее, Фудзивара Нанкэ.

Эта новость прогремела громче, чем все остальные, вместе взятые. Даже при том, что она была сказана тихим голосом. Как там говорилось: «Я узнал, что у меня. Есть огромная семья. И тропинка и лесок. В поле каждый колосок. Речка, небо голубое — Это все мое родное». Причём в прямом и переносном смысле. Фудзивара Нанкэ — южная ветвь одного из четырёх древнейших родов японской аристократии. По уровню своей значимости и уважения к ней, не слишком далеко отстающая от императорского рода. Если мои знания истории верны, то одна из внучек основателя рода Фудзивара — Накатоми-но Каматари, Фудзивара-но Мияко в свой время стала супругой императора Момму. Уже его дочь, позже стала супругой своего племянника, императора Сёму. Она вошла в историю страны под именем императрицы Комё. Фудзивара сыграли очень большую, заметную роль в истории Японии. Они возводили императоров на престол и свергали их. Устраивали заговоры и войны. Проводили реформы, в частности — реформы Тайка. После реставрации Мэйдзи, когда всем японцем было предписано выбрать себе фамилии, до этого их носили только знатные рода самураев, многие японцы в знак уважения к Фудзивара использовали в них первый кандзи этого великого рода — 藤. К примеру, одна из самых распространённых японских фамилий — Сато, состоит из двух иероглифов: 佐藤.

В свою очередь этот многочисленный род состоял из четырёх ветвей. Не знаю, как обстоят дела в моём прошлом мире, но здесь род Фудзивара Нэнко считался угасающим. Из его чистокровных представителей в живых остался только его глава, Фудзивара Такеру, который сейчас сидел передо мной. Его жена уже умерла, не выдержав потери единственного сына и внука. К сожалению, здоровье у неё было не очень крепким. Чтобы род окончательно не прервался, уже не способный завести собственных детей, Такеру-сан усыновил мальчика и девочку. Все понимали, что преемственность родословной в этой ветви Фудзивара скоро прервётся, но так хотя бы фамилия сохранится, будучи частью национального достояния.

— Это… очень неожиданная новость, — признался, почувствовав внезапную сухость во рту.

Да что там неожиданная, пугающая до дрожи. Мне вспомнилась сцена из известного советского фильма, когда Иван Васильевич Бунша здоровался с девицами, построившимися в ряд. Я так не смогу.

— Понимаю, — по-доброму улыбнулся старик, сам недавно испытав подобный шок. — Конечно же, я просто не мог не заинтересоваться, чем всё это время занимался мой потерянный внук. Не ступил ли он на кривую дорожку пороков. Не опозорил ли имя предков. Не стал ли… — Такеру-сан поджал губы, подбирая подходящее определение, — человеком низменных интересов и извращённой морали. Скажу честно, результаты расследования меня порадовали. Да, ты не хватал звёзд с неба, не стал выдающейся личностью, часто ошибался, делал глупости, но при этом всего добивался сам, проявляя волю, изобретательность и целеустремлённость. Отменные качества, как по мне. Не прогибался больше положенного. Не прощал обид. Не ударялся в бессмысленную жестокость. Не отказывал в помощи друзьям. Держал своё слово. Где-то хитрил, где-то шёл напролом, где-то выжидал, проявляя гибкость. Внук, ты определённо вырос хорошим человеком. Когда тебе надоело быть на вторых ролях, ты из ничего, в кратчайшие сроки сумел создать и возглавить компанию, закрутив вокруг себя целый водоворот событий, приносящий тебе только выгоду. Самостоятельно познакомился с влиятельными людьми. Научился с ними договариваться, дружить, враждовать, добиваться своего не только силой, но и умом. Я горжусь тобой, — улыбнулся довольный Такеру-сан, возможно, проявив немного необъективности, перекрытой родственными чувствами.

— Вы меня перехваливаете. Я не столь уж хорош, как может показаться. У меня полно проблем, недругов и долгов, которые продолжают множиться. Меня бросила девушка. У меня отняли выгодный контракт. Мне подсунули дохлую кошку, вместо дойной коровы, — не стал скрывать и юлить. — Я метался из стороны в сторону, совершая одну глупость за другой.

— Но при этом, ты не только не потерял своих позиций, но и упрочил их, Синдзи, — он назвал меня по имени, что многое значило.

Как минимум, что меня признали членом ЭТОЙ семьи.

— Сейчас ты имеешь больше, чем имел до того, как всё это затеял. Уверен, ты разобрался бы и с новыми вызовами, в своё время. Успех, знаешь ли, не приходит без неудач. Проблемы есть и будут у всех родов, хоть Мацумото, хоть Мацудара, хоть Фудзивара. Да, у всех они разные, но суть не в этом. Как минимум ты стал взрослее, получил ценный опыт и узнал много нового. Сумел удержаться на ногах, а это главное. Причём без чьей-либо поддержки, не плодя долгов совсем другого рода, — мой биологический дед поднял указательный палец, показывая всю важность этого заявления.

Для него моя независимость стала важнее моей же глупости.

— Спасибо, за лестную оценку, Фудзивара-сан, — уважительно поклонился.

Спорить с ним я не собирался.

— Не за что. Но, это уже в прошлом. Я понимаю, что пока мы друг другу чужие люди. Не по крови или духу, он у тебя в отца, а по воспитанию, образованию, глубокому пониманию наших характеров. Однако я собираюсь сократить этот разрыв, пока у меня, милостью ками, ещё осталось время. Возраст берёт своё, — с искренним сожалением заметил Такеру.

— Ну что вы, Такеру-сама, такое говорите? Вы ещё меня переживёте, — неумело попытался его подбодрить, но только разозлил.

— Больше не вздумай такого говорить! — дед сердито хлопнул ладонью по столу. — Одного раза мне уже хватило. На всю жизнь запомнил. Не позволю!