Кровавая луна

— Что они будут убивать снова.

В последовавшей тишине Катрина услышала тяжёлые, быстро приближающиеся шаги в коридоре снаружи. Она узнала их звук и поняла, кто это. Возможно, Харри тоже услышал их и догадался, что его время на исходе. Во всяком случае, он ускорился.

— Я думаю, что этот человек охотится не за головами, а скорее за мозгами жертв. Отрезание головы Бертины означает только то, что он совершенствует свой метод, что также является типичной чертой классического серийного убийцы-психопата. С прошлого раза он усвоил, что извлечение мозга на месте преступления требует времени и, следовательно, более рискованно. Кроме того, когда он увидел результат пришивания скальпа обратно и понял, что это будет обнаружено, он решил, что для того, чтобы скрыть тот факт, что на самом деле ему нужен был мозг, было бы лучше взять всю голову целиком. Я не думаю, что он задушил Бертину в попытке ввести полицию в заблуждение, заставив её думать, что Сюсанну убил кто-то другой. Если бы это было важно, он бы не выбрал Скюллерюд второй раз и не оставил бы оба тела обнажёнными ниже пояса. Причина изменения метода убийства была прагматичная. Он испачкался кровью, когда перерезал горло Сюсанне, это видно по следам брызг крови. Кровь на его руках, лице и одежде означала, что его заметят, если он встретит кого-нибудь на обратном пути. И ещё ему нужно было выбросить одежду, помыть машину и так далее.

Дверь открылась. Конечно же, это была Бодиль Меллинг. Она заняла позицию в дверном проёме, скрестив руки на груди, устремив на Катрину взгляд, не предвещающий ничего хорошего.

— Также это было причиной того, что он привёл её на озеро. Так он меньше всего мог испачкаться кровью, удерживая её голову под водой и одновременно отрезая её. В этом смысле этот серийный убийца похож на большинство из нас. Чем чаще мы что-то делаем, тем лучше у нас получается. В данном случае это плохая новость для того, что может произойти в будущем.

Харри посмотрел на Бодиль Меллинг.

— Ты так не думаешь, главный суперинтендант?

Уголки её рта приподнялись в подобии улыбки.

— Что будет дальше, Холе, так это то, что ты немедленно покинешь это здание. Затем мы обсудим в своём кругу, как мы интерпретируем правила, касающиеся доступа частных лиц к информации без разрешения.

Катрина почувствовала, как у неё перехватило горло от смеси стыда и гнева, и поняла, что по её голосу это будет слышно.

— Я понимаю твоё беспокойство, Бодиль. Но само собой разумеется, Харри не был предоставлен доступ к...

— Как я уже сказала, мы разберёмся с этим в своём кругу. Не мог бы кто-нибудь, кроме Братт, сопроводить Холе к выходу? А ты, Братт, пойдёшь со мной.

Катрина бросила отчаянный взгляд на Харри, который в ответ лишь пожал плечами, а затем последовала за Бодиль Меллинг, прислушиваясь к дробному стуку каблуков по полу коридора.

— Честное слово, Катрина, — сказала Меллинг, когда они были в лифте, — я предупреждала тебя. Не связывайся с Холе. И всё же ты это сделала.

— Мне не давали разрешения приглашать его в качестве члена группы, но здесь он в качестве консультанта, человека, который делится своим опытом и сведениями, ничего не получая взамен. Ни денег, ни информации. Я считаю, что это входит в сферу моей ответственности.

Лифт звякнул, сообщая, что они прибыли на свой этаж.

— Правда? — сказала Меллинг, выходя.

Катрина поспешила следом.

— Кто-то прислал тебе сообщение из конференц-зала?

Меллинг кисло улыбнулась.

— Ах, если бы нам нужно было беспокоиться о сознательном сливе информации такого рода.

Меллинг вошла в свой кабинет. Старший инспектор Крипоса Уле Винтер и руководитель пресс-службы Кедзиерски сидели за небольшим столом для совещаний, перед каждым из них стояла чашка кофе и лежал экземпляр газеты «Дагбладет».

— Доброе утро, Братт, — сказал глава Крипоса.

— Мы сидим здесь и обсуждаем утечки информации по делу о двойном убийстве, — сказала Меллинг.

— Без меня? — спросила Катрина.

Меллинг вздохнула, села и жестом пригласила Катрину последовать её примеру.

— Без кого-нибудь из тех, кто может теоретически стоять за утечками. Нет причин принимать это на свой счёт. Мы могли бы сейчас обсудить это непосредственно с тобой. Я полагаю, ты видела, что сегодня написал Воге?

Катрина кивнула.

— Это скандал, — сказал Винтер, качая головой. — Иначе не скажешь. У Воге были подробности расследования, которые могли быть получены только из одного источника — от нас. Я проверил своих людей, которые занимаются этим делом, и никто из них за этим не стоит.

— Как ты их проверил? — спросила Катрина.

Винтер проигнорировал это, просто продолжая качать головой.

— А теперь, Братт, ты приглашаешь конкурентов?

— Может, ты и конкурируешь с Холе, лично я — нет, — сказала Катрина. — А для меня кофе есть?

Меллинг удивлённо посмотрела на неё.

— Но вернёмся к утечкам, — продолжила Катрина. — Дай мне несколько советов о том, как проверять своих коллег, Винтер. Слежка? Перлюстрация электронных писем? Допрос с помощью китайской пытки водой?

Винтер посмотрел на Меллинг так, словно взывал к здравому смыслу.

— Но я проверила кое-что ещё, — сказала Катрина. — Я проследила и проверила, что есть у Воге, а чего нет. И оказывается, что всё, что он, похоже, знает о деле, появилось в печати после того, как было занесено в отчёты, поданные в базе BL. Это означает, что утечка могла произойти от любого сотрудника полицейского управления, имеющего доступ к этим файлам. К сожалению, система не регистрирует, кто и какие файлы просматривал.

— Это неправда! — сказал Винтер.

— Правда, — сказала Катрина. — Я поговорила с нашими IT-специалистами.

— Я имел в виду ту часть, где ты говоришь, что всё написанное Воге было в отчётах. — Он схватил газету со стола и прочитал вслух, — «Полиция отказалась обнародовать несколько гротескных деталей, таких как татуировка на лодыжке Бертины Бертильсен, которая была срезана и пришита снова».

Он бросил газету обратно на стол.

— Этого не было ни в одном отчёте!

— Хотелось бы надеяться, что нет, — сказала Катрина. — Потому что это не соответствует действительности. Воге это выдумал. И, конечно же, это выходит за рамки того, в чём нас можно обвинять, Винтер?

— Спасибо, Анита, — сказал Харри, не сводя глаз с пива, которое пожилая официантка только что поставила перед ним.

— Ну что ж, — Анита вздохнула, как бы продолжая то, о чём она подумала, но не сказала. — Приятно снова тебя видеть.

— Что с ней? — спросил Трульс, который уже сидел за столиком у окна в баре «Шрёдер», когда Харри пришёл в условленное время.

— Ей не нравится обслуживать меня, — сказал Харри.

— Тогда «Шрёдер» — неподходящее для неё место работы, — хрипло рассмеялся Трульс.

— Может, и так, — Харри поднял кружку с пивом. — Может быть, ей просто нужны деньги.

Он поднёс стакан к губам и выпил, не сводя взгляда с Трульса.

— Чего ты хотел? — спросил Трульс, и Харри увидел, что у того подёргивается один глаз.

— А ты как думаешь?

— Не знаю. Снова мозговой штурм?

— Может быть. Что ты думаешь по поводу этого? — Харри вытащил из кармана пиджака газету «Дагбладет» и положил её перед Трульсом.

— По поводу чего?

— По поводу того, что Воге пишет о татуировке Бертины. Что её отрезали и пришили обратно.

— Что я думаю? Я думаю, он кажется хорошо информированным. Но, полагаю, это его работа.

Харри вздохнул.

— Я не спрашиваю просто так, не собираюсь тянуть резину, Трульс. Я делаю это для того, чтобы дать тебе шанс сказать всё раньше, чем это сделаю я.

Трульс положил руки на потёртую скатерть, по обе стороны от бумажной салфетки. Он ничего не заказывал. Ничего не хотел. Его руки были красными на фоне белой салфетки и казались раздутыми, распухшими. Как будто они уменьшились бы до размеров пары перчаток, если бы Харри воткнул в них булавку. Его лоб приобрёл темно-красный оттенок, цвета дьявола в комиксах.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — сказал Трульс.

— Это ты. Ты тот, кто информирует Терри Воге.

— Я? Ты что, дурак? Я даже не вхожу в следственную группу.

— Ты информируешь Воге тем же способом, что и нас: читаешь отчёты, как только они появляются на BL96. Ты уже делал это, до того когда я связался с тобой, так что ничего удивительного, что ты согласился на моё предложение. Тебе платят вдвое больше за одну и ту же работу. И Воге, вероятно, платит тебе ещё больше теперь, когда ты сообщаешь ему также и последние новости из группы Эуне.

— Что за хрень? Я не...

— Заткнись, Трульс.

— Отвали! Я не собираюсь...

— Заткнись! И сядь!

За несколькими столиками, где были посетители, воцарилась тишина. Они не пялились открыто, а смотрели в свои пивные бокалы, используя боковое зрение. Харри положил свою руку на руку Трульса и так сильно прижал её к столешнице, что Трульс был вынужден сесть обратно. Харри наклонился вперёд и продолжил тихим голосом.

— Как я уже сказал, я не собираюсь тянуть резину, так что слушай. У меня возникли подозрения, когда Воге написал о том, что следователи размышляли, не заказал ли Рё убийства, чтобы они выглядели как нападения на сексуальной почве. Это то, что мы обсуждали в группе Эуне, и это настолько нестандартно, что я спросил у Катрины, не выдвигал ли эту идею кто-нибудь из их команды. Они этого не делали. Итак, я придумал эту историю о том, как татуировку Бертины пришили обратно, и рассказал тебе, и только тебе. Сказал, что это общеизвестно в полицейском управлении, чтобы ты чувствовал себя спокойно, передавая эту информацию, зная, что она не укажет на тебя. И действительно, через несколько часов Воге опубликовал это в печати. Итак, ты пойман с поличным, Трульс.

Трульс Бернтсен смотрел прямо перед собой, его лицо ничего не выражало, он взял бумажную салфетку и скомкал её так, как, по воспоминаниям Харри, он поступил с проигрышным билетом на ипподроме.

— Хорошо, — сказал Трульс. — Я передал немного информации. И вы все можете просто отвалить, потому что никакого ущерба нанесено не было. У Воге никогда не было ничего, что могло бы навредить расследованию.

— Это тебе так кажется, Трульс, но пока мы оставим этот разговор.

— Да, мы так и сделаем, потому что я ухожу, адьос. И ты можешь взять эти деньги у Рё и вытереть ими свою задницу.

— Я сказал тебе сесть, — Харри позволил себе криво улыбнуться. — И спасибо, но туалетная бумага в отеле The Thief превосходная. На самом деле такая мягкая, что тебе хочется ещё раз посрать. Ты когда-нибудь испытывал подобное?

Трульс Бернтсен, похоже, не понял вопроса, но остался сидеть.

— Итак, вот тебе шанс ещё раз всё обосрать, — сказал Харри. — Ты скажешь Воге, что у тебя отобрали доступ к BL96, и ему придётся справляться самому. С этого момента ты также не проронишь ни слова о том, что происходит в группе Эуне. И ты расскажешь мне, насколько велики твои карточные долги.

Трульс в замешательстве уставился на Харри. Сглотнул. Поморгал пару раз.

— Триста тысяч, — сказал он наконец. — Плюс-минус.

— Мм... Это много. Когда должен быть произведён платёж?