Бессмертные тоже плачут

4

- Я поискал упоминания о похожих убийствах в других городах. И нашел только два, - Антон Шмелев положил на стол к Кравцовой два листочка. – Оба висяка. Первое, больше полугода назад в Куйбышеве, наши даже заморачиваться не стали. Там погиб какой-то бомж в старой церкви. Нашли его только через несколько дней. Но признаки те же самые. Второе убийство было в Калинине, три месяца назад. И вот теперь сразу два.

Василиса Игнатьевна быстро пробежала глазами записи. Но ничего нового из них так и не узнала, кроме того, что маньяк начинал свой путь из Куйбышева. К тому же смерть бомжа могла быть совершенно иной, а следаки что-нибудь напутать.

- Спасибо, Антон, - кивнула девушка, делая пометки в своей блокноте.

Она уже собиралась пройти и подышать воздухом, чтобы подумать. Сделать несколько кружочков вокруг здания, даже все листы сложила аккуратной стопочкой на столе и поднялась со стула.

Вот только дверь открылась, впуская одного из тех людей, кого Кравцова была совершенно не рада видеть.

- Кравцова, тобой тут интересуются, - с ехидцей произнес Лев Игоревич. Его лысеющая макушка блеснула в свете белых офисных ламп.

Девушка удивленно приподняла брови.

- Да? И кто же?

- Ну, предположим, что я, - в кабинет вошел статный достаточно молодой мужчина. Бледная кожа, темные волосы, идеальные зубы и затемненные очки, скрывающие глаза. Одет он был в строгий достаточно дорогой костюм, это сразу бросалось в глаза, и длинное черное пальто. – Дмитрий Павлович Огнев. Вы расследуете убийства Ленинградского вампира?

Голос у него тоже был какой-то странный. Почти безэмоциональный, холодный, но при этом каждое слово отдавалось где-то в глубине грудной клетки.

Вася боялась, что ее дело передадут в другой отдел или вообще в вышестоящие органы, поэтому сразу увидела в Огневе своего противника. И Головин стоял, усмехаясь, будто радовался, что наконец-то кто-то еще признает профнепригодность Кравцовой.

- Старший следователь Василиса Игнатьевна Кравцова, - она подошла к мужчине и протянула ему руку для рукопожатия. – И я попрошу вас предъявить документы. Из какого вы ведомства? Что хотите узнать? Журналистам мы интервью не даем.

Дмитрий осклабился.

- Разве я похож на журналиста?

На журналиста он был похож меньше всего. Вася даже не могла предположить, кем может быть этот мужчина. Для опера слишком дорогой костюм, а будь он начальником отдела – зачем пришел сам, а не попросил кого-то.

- Обычная предосторожность, - выкрутилась девушка, не придумав ничего лучше.

Лев Игоревич, посмеиваясь, пошел к двери.

- Ты мне потом расскажи все, Кравцова. Можешь сразу написать заявление по собственному, чтобы не позориться увольнением.

- Приму к сведению, Лев Игоревич, - процедила в ответ Василиса.

Лавров, тоже находящийся в кабинете, понятливо поднялся, кивнул Васе и Дмитрию Павловичу и ретировался вслед за начальником в коридор.

Они остались один на один.

Дмитрий достал из кармана пальто удостоверение и продемонстрировал коллеге.

- Дмитрий Павлович Огнев. ОБСП, - проговорил он еще раз в слух.

- И что это за отдел такой? Впервые слышу, - нахмурилась девушка.

- Раз ни разу не слышали, вам же лучше. Давайте будем считать, что это отдел борьбы с… серьезными преступлениями, - запнувшись на предпоследнем слове, будто задумавшись, произнес мужчина. Очки в помещении он так и не снял.

Кравцова продолжала недоверчиво на него смотреть.

- Ваш начальник в курсе, кто я такой. Поэтому, давайте опустим формальности, и Вы расскажите, что уже выяснили. Это упростит дело нам обоим.

- Вы забираете у меня это дело? Оно переходит ОБСП? – руки у Василисы опустились. Она знала, что если долго не будет никаких подвижек, то дело отдадут более опытным следователям. Но девушка не ожидала, что настолько быстро. Она и поработать-то толком над ним не успела. Только начала находить какие-то зацепки, и теперь все? Конец?

- Нет, пока нет. Но какое-то время нам все же придется поработать вместе. Надеюсь, что напарники из нас получатся неплохие, - Дмитрий усмехнулся.

Эта его усмешка, которая могла ввести большинство женщин в состояние близкое к влюбленности, на Василису действовало совершенно иначе. Она ее раздражала.

Люди погибают, две жертвы в городе, а он улыбается. Старается быть приветливым, но она видит его насквозь. Заносчивость, как и у всех мужчин бьет просто ключом. Он знает, что неотразим. Знает, какое впечатление производят его костюм и пальто. Но при этом он продолжает надеяться, что она примет за чистую монету эту наигранную вежливость и галантность?

- Присядем? – спрашивает мужчина, показывая на два стула. Будто это он находится в своем кабинете, а Василиса просто заглянула к нему.

- Конечно, как это я Вам не предложила, - с нажимом произнесла она, садясь за свой стол. – Вы можете взять вон тот стул.

Стул, который предложила Василиса гостю, был самый неудобный во всем офисе. Он специально стоял возле стены, потому что иначе шатался – одна ножка по какой-то причине была немного меньше своих собратьев.

Дмитрий взял предложенный стул, сел на него и даже не подал вида, когда тот слегка покачнулся. Мужчина был совершенно спокоен и расслаблен, даже с учетом того, что ему приходилось постоянно поддерживать равновесие, не давая стулу шататься.

Кравцова надеялась, что в таком положении сотрудник ОБСП станет менее уверенным в себе, ведь если тебе не удобно сидеть, ты начинаешь нервничать, ерзать на своем месте, чтобы найти более удобное положение. Но ничего из этого Василиса так и не смогла понаблюдать.

- И так, расскажите мне все, - облокотившись обеими руками на стол, и наклонившись в сторону Кравцовой, елейным голосом попросил Дмитрий Павлович.

***

Как бы Васе не хотелось докладывать все, что она выяснила этому напыщенному индюку, но все же пришлось.

Она честно выложила все. И про бомжа в Куйбышеве, и про Калинин, и про двух жертв здесь.

- Я считаю, что он начинает убивать все чаще. В первый раз это было спонтанное убийство. Скорее всего пробное. Вряд ли наш маньяк к нему особо готовился. Затем затаился на какое-то время. Возможно, сбежал в другой город, чтобы скрыться от возможного преследования. А когда понял, что его не разыскивают, снова убил, - проговорил Дмитрий, тщательно изучив материалы.

- Почему вы думаете, что первое спонтанное? – удивилась Василиса. – Мне наоборот кажется, что маньяк тщательно готовился к нему. Искал жертву. Выбрал самую незначительную. Какого-то бомжа. Еще и место отдаленное, заброшенное, где его вообще могли не найти.

- Просто поверьте моему опыту, он не готовился, - усмехнулся Дмитрий.

***

Рита уже больше трех недель сидела в заброшенной квартире вместе с Валеркой. Старалась не выходить на улицу, чтобы случайно не сорваться.

Они почти все время спали, и толком даже не разговаривали. Ждали неизвестно чего.

Ритку ломало. Словно все это время она была под наркотиками, и теперь началась ломка. Ночами впивалась зубами в подушку. Ее лихорадило. Руки тряслись. Как только закрывала глаза – видела людей с прокушенными шеями, на языке появлялся привкус крови.

- С тобой все нормально? – спросил как-то Лагунов, обратив внимание на девушку, сидящую в углу комнаты и пустыми взглядом смотрящую куда-то вперед. Ее руки при этом продолжали перебирать бусины на браслете.

- Нет, - тихо прошептала Рита потрескавшимися губами.

- Хочешь есть? – удивился Лагунов, который еще нормально держался после последнего приема крови. Шарова только кивнула. – Хорошо, давай сходим сегодня ночью в одну из больниц.

- Нет, - опять ответила девушка.

- Но ты голодна.

- Я не пойду. Не могу. Наброшусь еще на кого-нибудь, - ее голос был похож на шелест.

- Вроде бы хорошо держалась эти полгода, не набрасывалась. Ладно, я сам схожу. Тебе еще чего-нибудь принести? Может, одежду какую-нибудь? На улице холодрыга, а ты бегаешь в одной рубашке. Люди могут не понять.

- Делай что хочешь, я все равно не выйду больше на улицу, - она поменяла свою позу и просто легла на пол, прислонившись щекой к полу.

Валерка не знал, что делать с Ритой. Если раньше она огрызалась, сбегала, то сейчас ее словно подменили. Эта апатия. Нежелание двигаться.

- Скоро вернусь, - он вышел за дверь.

***

Надо было почаще выбираться на улицу. Оказалось, что за месяц очень многое может измениться. Листва с деревьев совсем опала. Ледяной ветер гулял по улицам, будто был единственными хозяином здесь.

Прохожих с каждой минутой становилось все меньше. Валерка шел быстро, засунув руки в карманы. Старался не привлекать особо внимания, он все еще не был уверен, что родители смирились с его смертью.

Первую неделю, после того, как его похоронили, парень приходил к дому по вечерам, взбирался на дерево, которое росло возле, и смотрел в окна, как отец и мать ужинают.

Мама почти постоянно плакала. Но однажды, когда он не успел достаточно быстро спрятаться, она увидела его.

- Валера! – закричала она, вставая из-за стола и подбегая к окну.

Лагунову не оставалось ничего, как перепрыгнуть с дерева на крышу дома и дождаться, пока мать накричится. Она открыла окно и долго смотрела на дерево, где ей почудился сын.

- Валера! Валера! – кричала она.

- Тебе показалось, милая. Закрой окно, а то простынешь, - пытался успокоить ее отец, вот только маме было все равно.

Она ведь только что видела своего сына. Живого.

- Но он был там. На дереве! Я видела! Видела!

Через час отцу удалось все же увести свою жену в комнату и закрыть окно из которого дул ледяной ветер.

После этого Валерка не приходил к дому, чтобы мама смогла отпустить его и забыть.

И вот сейчас он шел по полупустынной улице. Мимо по дороге проезжали одинокие машины. Надо было торопиться, парень понимал, что в таком состоянии Рита долго не протянет. Сорвется. А он сам знал, каково это бороться с голодом. Хотя раньше было почему-то проще.

Теперь на крови доноров, он мог только существовать, а не жить, выживать. Зубы каждый день чесались вонзиться какому-нибудь человеку в глотку, но парень просто отбрасывал эти чужие мысли. Мысли, принадлежащие монстру, а не человеку. А он не хотел быть монстром. Он ведь для того и сбежал из дома, чтобы оградить родителей от своей второй сущности. Хотя, будь Корзухин по-прежнему рядом, он мог бы продолжать питаться его кровью, как и раньше.

До больницы он не дошел совсем чуть-чуть. В подворотне раздался какой-то шум, и Валерка направился туда, слыша мольбы о помощи.

Мимо пробежал мужчина в черной одежде, но парень почему-то впал в ступор не понимая, что ему делать.

- Помогите, - раздалось из темноты.

Лагунов, собравшись с мыслями, двинулся туда. На асфальте лежала девушка. Колени разодраны.

- Я повредила ногу и не могу встать. Помогите, пожалуйста, - еще не видя Лагунова, позвала девушка.

Он вышел из темноты и протянул ей руку. Аромат крови, исходящий от ее разодранных коленок, кружил голову. Валерка собрал все силы в кулак, только бы не наброситься на беззащитную девушку.

- Спасибо, - она поднялась с его помощью, но неудачно пошатнулась и оперлась рукой о стену. Оцарапала еще и ладонь. – Ой. Зараза…