Поиск звука Творогов

* * *

— Актёром, — говорит Джефф. — Правда, туда конкурс огромный. Чего, думаешь, я не смогу?

Он поправляет волосы — белый клок закручивается надо лбом. Я раньше думал — идиотизм это, волосы красить, да ещё и гелем укладывать. Но сейчас смотрю на Джеффа — и у него это довольно круто выглядит. Особенно в сочетании с его дельтовидными мышцами, или что там за такие плечи отвечает.

— Туда же ещё стихи нужны, — говорит Володя Стоун. — Наизусть, с выражением! Не только физическая подготовка.

Я хмыкаю. Они что, реально думают, в актёры берут одних красавцев? Что стихи наизусть — это так, бонус к внешности?

— Даже не думай, — говорю я Джеффу. — А то ещё, чего доброго, и правда поступишь. И даже закончишь. И потом в рекламе будешь сниматься, чипсы рекламировать.

Я киваю на рекламный щит. Там парень с раскрытым ртом и выпученными глазами изображает счастье.

Джефф выпучивает глаза и раскрывает рот. Кстати, очень похоже.

Мы со Стоуном ржём, как кони, я даже задел какую-то хмурую женщину с пакетом. Она выражается в наш адрес, скажем так, неодобрительно.

— Извините, — говорю я максимально вежливо. А Джефф вдруг спрашивает:

— Может, вам помочь пакет донести?

— Психованные какие-то, — бормочет она себе под нос и уходит от нас поскорее.

Джефф это любит, такие эффекты. Сбить человека с толку, «сломать шаблон», как он говорит. Он же не из человеколюбия ей предложил помочь, а так, удивить. Кстати, может, у него и выйдет это — актёром. Вот же дурацкая профессия.

— Я в шесть лет ходил в театр на кастинг, — говорю я.

— Ты?!.

Чего они так удивляются, даже обидно. Все как-то забывают о моих родителях. Вернее, думают — актёры должны быть необыкновенные какие-то люди! А они у меня обычные.

— А, точно, — говорит Стоун. — И что, прошёл?

— Завалил, конечно. Обрадовался страшно! Я ведь не хотел, это они меня потащили. Вы же себе не представляете, какая у них там работа, в театре: ни сна ни отдыха измученной душе!

— Это Пушкин? — на всякий случай спрашивает Джефф.

— Сам ты Пушкин! Поступать ещё куда-то собрался! Это опера, «Князь Игорь» называется. Композитора Бородина.

— Который химик, — уточняет Стоун. И ещё спрашивает: — А что, твоим родителям разве не нравится их работа?

— Им? Они без неё жить не могут, а то бросили бы давно.

— А тебе, значит, не нравится.

— Нет, — говорю я. — Я никогда не хочу так, как они. У меня такое счастье было, когда я кастинг не прошёл! Мы тогда ещё пошли с папой мороженое есть. Он думал, я расстроился и меня надо утешать. И я ел мороженое с таким печальным лицом. А про себя думал: читать, читать и гулять! Свобода!

— Это ты в шесть лет читал, что ли?… — спрашивает Джефф.

— Ну, конечно. До школы как раз лучше всего читать, пока время есть.

Мы идём с Джеффом и Стоуном. И я думаю: это могла быть фраза из американского романа. Если не называть моего собственного имени.