Встреча в Зазеркалье

Глава 6 Кофе по-венски

Мне показалось, что на улице стало еще холоднее, хотя вовсю светило солнце и весело искрился снег. До станции мы дошли быстрым шагом, уже не обращая внимания на окрестные красоты, однако там нас ждал неприятный сюрприз – в расписании электричек как раз начался перерыв, и следующая должна была прийти только через полтора часа.

– На обед опоздаем, – заметил Витька.

– Больше ни о чем не беспокоишься? – язвительно отозвалась я. – Мы же тут за это время в сосульки превратимся!

– А что ты злишься? – обиделся он. – Я же не виноват, что у электричек перерыв.

– Надо было посмотреть заранее, – упрямо заметила я. – И спланировать так, чтобы успеть.

– Что же ты не посмотрела?

– Но ведь ты все организовывал! Должен был и об этом позаботиться!

– Какая теперь разница, – поморщился Витька. – Надо подумать, что будем делать.

И мы начали усиленно думать.

– Спросим у кассира, нет ли отсюда автобуса, – наконец решил он.

– Иди спроси, – разрешила я.

Витька хотел возразить, но не стал и послушно потопал к будочке кассы, однако сразу вернулся – по случаю перерыва она оказалась закрыта.

– Давай пройдемся, – преувеличенно бодро предложил он. – У людей спросим.

Мы прошлись, но никого не встретили – как будто на время электричечного перерыва жизнь здесь полностью замерла. Руки уже замерзли даже в варежках, которые мне, несмотря на все протесты, дала мама. Я шмыгнула носом.

– Замерзла? – обеспокоился Витька.

Я неопределенно мотнула головой.

– Тогда тем более нельзя стоять, – потянул он меня. – Пошли!

– Куда? – вяло сопротивлялась я. – Там же ничего нет.

Однако скоро выяснилось, что есть: впереди показался какой-то населенный пункт, вовсе не напоминающий дачный поселок – на его окраине высились многоэтажные дома.

– Вот, – приободрился Витька. – Сейчас остановку найдем.

Однако вместо остановки мы наткнулись на премиленький домик с вывеской «Кофейня».

– О, пошли! – обрадовался он и направился к входу.

– Подожди, – растерялась я.

Он остановился, испытующе взглянул на меня:

– Да есть у меня деньги!

– У меня тоже! – вспыхнула я.

Мама и правда перед отъездом снабдила меня кое-какой наличностью «на всякий случай».

– У тебя родительские, – снисходительно бросил Витька. – А я сам зарабатываю!

– Да ты настоящий герой труда, – не удержалась я. – Но я вообще не из-за этого.

– А из-за чего же?

Я замялась:

– Ну... просто...

Не объяснять же, что я просто стесняюсь туда идти? Конечно, мы с Серегой иногда посещали заведения типа «Макдональдса», но ни разу не бывали ни в каких кофейнях. Тем более с обслуживанием – я почему-то не сомневалась, что здесь будут официанты.

– Идем, – решительно взял меня за руку Витька. – А то ты замерзла совсем.

Рука почти ничего не чувствовала, и я нехотя подчинилась. А сам-то он, интересно, не замерз?

Ничего страшного внутри не оказалось – обычный интерьер кафе, не убогий, но и без особых изысков. За столиками сидели несколько человек: вот мама с дочкой, вот две подружки, а вот молодой человек с девушкой... Увлекшись, я застопорилась на пороге, а Витька тем временем осмотрелся и решительно потянул меня к стойке. О чудо, здесь нет никакого обслуживания!

– Ты что будешь? – деловито осведомился он.

Я пожала плечами:

– Кофе.

– Понятное дело, кофе! А какой? Вон их сколько видов. И что еще? На обед мы точно не попадем. Поесть надо!

Я послушно всмотрелась в меню:

– Кофе по-венски. Блинчики с ветчиной и сыром. И торт «Наполеон».

В отличие от остальных мудреных названий, с кофе по-венски я была прекрасно знакома – недавно прочитала рецепт в Интернете, подивилась простоте и решила немедленно опробовать напиток в домашних условиях. Для его приготовления понадобился лишь баллончик взбитых сливок и пакетик корицы – кроме самого кофе, конечно.

– Мне то же самое, – обратился Витька к парню за кассой.

Получив заказ, мы оттащили тарелки с чашками за столик, и только тут я заметила, что в кофейне тепло. Наконец-то начала согреваться! Мы пристроили верхнюю одежду на вешалку в углу, уселись за столик, синхронно сжали между ладонями чашки с кофе, взглянули друг на друга и засмеялись. От моего унылого настроения не осталось и следа. Это же настоящее приключение! Заблудиться в лесу и забрести в придорожную харчевню...

– О чем думаешь? – прервал мои фантазии Витька.

Я смущенно улыбнулась:

– Да так.

Не рассказывать же про харчевню!

Он не стал настаивать, глотнул кофе и с подозрением уставился на чашку:

– А по-венски – это вообще с чем?

– Всего лишь со взбитыми сливками, – хихикнула я. – Не нравится?

Он дипломатично пожал плечами.

– Зачем же тогда взял?

– Доверяю твоему вкусу, – прищурился он и протянул: – Эх, хорошо, тепло... У нас питон знаешь, как тепло любит! Мы его перед тем, как крысу давать, пускаем в горячую ванну поплавать, чтобы сил набрался.

– Они умеют плавать? – удивилась я.

– Очень даже хорошо, – усмехнулся Витька.

И тут до меня начало доходить:

– Какую крысу? Зачем?

– Обыкновенную, – пожал плечами он. И добавил: – Съедобную.

Я молчала, а он продолжал разглагольствовать:

– Питона можно кормить исключительно живой пищей. Он ест всего раз в неделю. Помнишь, в «Маленьком принце» рисунок, где удав кролика проглотил?

– Ты читал «Маленького принца»? – высокомерно осведомилась я, аккуратно снимая ложкой слой тертого шоколада, которым здесь посыпали взбитые сливки вместо корицы.

– А что тебя удивляет? – вскинул брови он.

– Я думала – только справочник по кролиководству, – невозмутимо пояснила я, отправляя ложку в рот.

С тертым шоколадом, оказывается, тоже очень прикольно, надо будет дома попробовать.

– Прихожу я как-то в зоомагазин, – как ни в чем не бывало продолжал Витька, – и говорю: «Дайте мне крысу». Продавщица спрашивает: «Вам рыженькую или серенькую?» А я: «Да мне все равно, мне для питона». У нее такие глаза были!

– И тебе приятного аппетита, – язвительно откликнулась я.

– А что? – смутился он.

– Не жалко тебе крысок?

– Ты же ешь ветчину, – кивнул он на блинчики. – Не жалко тебе свинок?

– Все равно ты мне аппетит не испортишь, – твердо сказала я, но потянулась почему-то не к блинчикам, а к «Наполеону».

Вдруг заиграла «Финская полька». Я эту мелодию страшно любила и даже позавидовала: у кого-то такой клевый звонок! Через секунду до меня дошло – это же мой мобильный, просто я закачала «польку» недавно и не успела привыкнуть! Еще до того, как я дотянулась до телефона, меня окатил ужас: нас разыскивают в лагере! Потом я сообразила, что в лагере мой номер не знают. Но оттуда могли позвонить маме, а она, в свою очередь, мне...

Дрожащими руками вытянув из сумки телефон, я взглянула на экран и в первый момент облегченно выдохнула: это всего лишь Серега. В следующее мгновение мне стало очень неудобно, возникло большое желание не отвечать, но было бы странно не сделать этого после того, как я достала телефон и несколько секунд вдумчиво созерцала экран. Поэтому пришлось нажать на прием.

– Привет! – раздался его веселый голос, и я впервые пожалела, что у моего телефона такой сильный динамик. Зачем кричать, все ведь прекрасно слышно! – Как ты там отдыхаешь? Не очень скучно? А то приезжай, Новый год отметим!

– Не, не скучно, – вдруг охрипшим голосом отозвалась я. – Мы здесь тоже Новый год отмечать собираемся...

– Да? Ну ладно, – не огорчился Серега. – Давай тогда. С наступающим тебя!

– Тебя тоже! – поздравила я, нажала на отбой и лишь после этого посмотрела на Витьку, сосредоточенно пилившего ножом блинчики.

– Одноклассник, – зачем-то пояснила я.

Он сделал неопределенное движение ножом, и я тоже взялась за приборы. Он прав: надо жалеть всех или не жалеть никого. А не только крысок.

Когда мы вышли на улицу, я все порывалась отдать деньги. Витька вяло отбивался, а когда ему наконец надоело, спросил:

– Ты феминистка?

– Да, – немедленно ухватилась за подсказку я. – Как сказала одна телеведущая: «Я в состоянии без посторонней помощи надеть пальто и выйти из автобуса».

– Ну и дура, – резко отозвался он. – Конечно, она может. Но помимо практической пользы существует еще и эстетика...

– То есть пальто помогают надеть и руку подают для эстетики? – уточнила я его замысловатую формулировку.

– Конечно.

Я благоразумно решила не развивать тему, потому что терпеть не могла, когда мне подавали пальто – обычно я страшно смущалась и никогда не могла с первого раза попасть в рукав. А уж если туда были засунуты шарф или шапка, вообще караул! Хорошо, с подобными проявлениями «эстетики» я сталкивалась не так часто – разве что в гостях чей-нибудь папа решал поиграть с нами во взрослых или Серега вдруг спохватывался и начинал вести себя «по-джентльменски».

Когда мы снова появились на станции, первая после перерыва электричка уже успела уехать, но почти сразу пришла следующая, в которую мы благополучно и погрузились.

– А «Крокодил», – задумчиво проговорила я, устроившись на сиденье, – это вообще о чем? Все остальные сказки я более-менее помню: ну там «Федорино горе», «Бармалея», «Телефон»... А крокодил что делал?

– По улицам ходил, – ответил Витька. – Папиросы курил, по-турецки говорил.

– Странно, – удивилась я. – А я думала: с Тотошей и Кокошей по аллее проходил...

– Нам же рассказывали, – сонно отозвался он, – что у Чуковского герои из сказки в сказку переходят: тот же крокодил Бармалея глотает и в «Мойдодыре» встречается – как раз там он и гулял с Тотошей и Кокошей. Чем ты слушала?

Я не стала отвечать на этот риторический вопрос. После прогулки по морозу, горячего кофе, сытной еды – блинчики на меня не произвели сильного впечатления, а вот «Наполеон» оказался потрясающе вкусным – и обратной пробежки до станции меня совсем разморило. А ведь я притом второй день не высыпаюсь из-за зарядки...

Сквозь дрему услышав название нашей станции, я очень удивилась, обнаружив себя прислонившейся к Витькиному рукаву и почти лежащей на его плече. Я села, как ни в чем не бывало выпрямилась, боясь поворачиваться в его сторону, и, едва поезд начал замедлять ход, встала и первой пошла к выходу из вагона.