Целестина, или Шестое чувство
- Автор: Малгожата Мусерович
- Жанр: Детская проза
- Дата выхода: 1981
Читать книгу "Целестина, или Шестое чувство"
4
Целых два часа Бобик расписывал яйца. Оставшись наедине со своей музой, он сосредоточенно и педантично, с тихим благоговением размалевывал скорлупу Юлиной плакатной тушью. До самого полдника. На его мордашке было написано, что он чрезвычайно горд своими достижениями.
— Ну, как дела, Бобик? — спросила мама Жак, входя в комнату с подносом в руках. — Каковы плоды детского творчества? Все в порядке?
— Сама посмотри, — предложил Бобик.
— Сейчас, сейчас, — сказала мама Жак, расставляя чашки с чаем.
В комнату вошла Бобикина мама.
— Ну, как дела, Бобик? — задала она не слишком оригинальный вопрос. — Как твои писанки?
— Сама посмотри, — повторил Бобик, смутно догадываясь, что ни ту, ни другую его шедевры особенно не интересуют. Он даже слегка обиделся.
Тетя Веся подошла к сыну.
— О господи! — вдруг раздался ее вопль.
Мама Жак выронила сразу все ложечки.
— Что случилось? — крикнула она.
— Сама посмотри, — простонала Веся.
Мама Жак подошла ближе и окаменела. Писанки Бобика, выдержанные в красивых чистых тонах, с первого взгляда казались прелестными. Со второго взгляда они вызывали неясную тревогу. Но стоило к ним хорошенько приглядеться, они открывали свою зловещую суть.
— Что это? — воскликнула мама Жак, указывая на яйцо, испещренное страшными, скрюченными червяками.
— Это? — уточнил Бобик. — Это бактерии.
— А это? — поинтересовалась Веся.
— Это? Битва под Сомосьеррой13. Танковая атака.
— А это? — беззвучно спросила Веся, зная, к сожалению, каков будет ответ.
— Это? — сказал Бобик. — А, это. Это Гитлер.
Прочие экземпляры — а Бобик старательно изрисовал все десять яиц наглядно продемонстрировали тете Весе, что у ее ребенка крайне односторонние интересы. Отступлением от военной тематики можно было считать лишь два изображения — бактерий и витаминов, оба чрезвычайно мрачные, и портрет мыши всего один, но зато мышка на нем вышла как живая.
— Ну как? — допытывался Бобик. — Красиво? — С некоторой грустью он отметил, что плоды его напряженных творческих усилий не нашли признания в глазах матери и тетки. Причины этого он совершенно не понимал. — Может, чересчур грустные цвета? — спросил он.
— Нет, почему же, — ответила мама, не слишком, как ему показалось, искренне. — Цвета очень даже веселенькие.
— Да, да, — поддержала ее тетя Жак. — Что-что, а цвета — просто блеск.
Бобик только собрался заметить, что все остальное тоже блеск, когда хлопнула дверь, и в комнату ворвалась Данка.
— Цеся заперлась в башне и не хочет выходить! — крикнула она.
Если она думала, что эти слова произведут впечатление на Целестинину мать, то глубоко ошибалась.
— Да? — рассеянно спросила пани Жак. — Ну-ну. Подумать только.
— Я считаю, — сказала тетя Веся, — что Бобик должен подарить эти писанки Новаковскому. Обязательно.
— Отличная идея, — обрадовалась мама Жак.
— Новаковскому? — обиделся Бобик. — Я же их делал для нас к пасхе!
— Цеся не хочет выходить! — упрямо твердила свое Данка.
— Ну и пусть, — небрежно бросила мама Жак.
— Бобик, не будь эгоистом. Новаковскому тоже нужно сделать приятное. Подари ему вон то, с Гитлером.
— С Гитлером самое лучшее! — с возмущением крикнул Бобик.
— Именно поэтому ты должен отдать его другу, — объяснила сыну Веся. — Ничто так не укрепляет нас в сознании собственного благородства, как собственное благородство. Ирена, ты не считаешь, что я сказала нечто очень умное?
— Она сказала, что не выйдет оттуда до самой смерти! — умоляюще вскричала Данка. — Спасите ее!
— Кого спасать? — удивилась мама Жак.