Цветы счастья

Глава 8. Переговорщик

− И это все ваши условия?

Каллен не сдержал скептического взгляда. Без лишних церемоний они все собрались за столом переговоров. Патриция, лидер группы Искателей, озвучила их просьбы четко и коротко. И эта деловая лаконичность была единственным, чего ожидал Каллен от этой встречи.

Набралось не больше десятка Искателей среди толпы мирных жителей. Ни один из его бывших надсмотрщиков не орал, не угрожал, не требовал и не пытался запугать его. Они не упоминали лириум, не ругались из-за свободно живущих магов или бездеятельных храмовников и даже не предлагали способов реорганизации Инквизиции. Они просто сидели и ждали. Почти взволнованные. Среди них были дети, тихо сидящие и наблюдающие.

И условия Искателей были самыми странными из всех.

Каллен бросил косой взгляд на Кассандру. Она не произнесла ни слова. Большинство людей вряд ли заметили бы на ее лице что-то кроме вежливого интереса, но он увидел, как одна ее бровь поднялась достаточно высоко, выказывая не меньшее удивление. Искатели Истины, которые остались в живых, ничего не хотели или, если быть точным, хотели так мало, что были близки к этой формулировке. Просто место в Инквизиции. В качестве обслуги и под его командование, когда это необходимо, но желательно не на линии фронта, если будет возможно. Члены их сообщества должны оставаться вместе, куда бы их не отправили. И чтобы дети были в безопасности. Это было самым главным.

Поскольку его спутница так ничего и не сказала, Каллен откашлялся.

− Должен признаться я в замешательстве, леди. Вас устроит такая низкая роль? Ваши титулы перестанут что-либо значить. Мои приказы не будут подлежать обсуждению и корректировке, − сказал он. − И храмовники не будут вам подчиняться, они отчитываются только лично передо мной или леди Кассандрой как их лидером. И не потому что она Искательница Истины, а поскольку ее назначили лидеры двух независимых организаций. Назначили инквизитор и Верховная жрица, которые обе маги.

Лица горстки Искателей скривились от напоминания, и Каллен успокоился. Это были знакомые ему эмоции, предвещавшие бой. Но Патриция снова невозмутимо посмотрела на него.

− Командир Резерфорд. Мы никогда не встречались. Вы служили в Кинлохе, верно? И Киркволле? − спросила она. Фразы прозвучали, как утверждения, не вопросы.

Он кивнул. Кассандра, наконец, нарушила свое молчание.

− Он прошел через ад, пока служил. Он исполнил свой долг.

− Конечно, − сказала Патриция. − Я не подразумевала иного. Уверена, что командир так же благодарен Ордену храмовников, как и Инквизиции. Люди очень хорошо о нем отзываются. − Она сжала руки. − Тем не менее, как и заметила леди Кассандра, ваша служба была трудной. И оставила неприятные воспоминания. Но имя “Искатели истины” − не пустой звук, думаю, мы заслужили немного уважения.

− Вот как? − спросил он голосом, который звучал гораздо спокойнее, чем он себя чувствовал. Головная боль подкралась незаметно.

− Нет, − ответила Кассандра. − Не заслужили. Войны не случилось бы, если бы мы больше уделяли внимания своим обязанностям.

− Ну что ж, возможно, − сказала Патриция. − Но ошибки, совершенные Искателями, были не от злого умысла, и мир, слава Создателю, восстанавливается под вашими знаменами. Так скажите мне, Инквизиция готова нас приветствовать или только терпеть?

Каллен потер виски.

− С вами не будут плохо обращаться. Не под моим командованием.

− Если не видно жестокого обращения, это не значит, что его нет, − спокойно сказала она. − Вы должны знать это очень хорошо, командир.

− Ты сомневаешься в его честности? − резко спросила Кассандра. Ее тон напомнил голос мабари, если бы тот вдруг овладел речью. Каллен чуть не рассмеялся. Он думал, что из них двоих именно он не сможет сдержать гнев.

− Я верю ему. Но я видела, как быстро меняется обстановка в организациях от переменчивого настроения их командиров. Впрочем, как и вы оба, − сказала Патриция. − Одного честного слова мало. Хотелось бы, чтобы к нам относились с пониманием.

− Если это ваше окончательное требование, то вы будете разочарованы, − ответил Каллен. − Сложно найти понимание для слепого, высокомерного, безрассудного пренебрежения к ситуации в Кинлохе и, особенно, в Киркволле.

Трагедия в Цитадели Кинлох вспыхнула внезапно, как пожар. Проблемы в каждом Круге, в общем-то, были одинаковы, и те, кто должен был в них разбираться, не имели права обходить их вниманием. Однако многие их пропустили, в том числе и он. Но Кинлох был лишь предвестником урагана, который пронесся по Тедасу, и, честно говоря, он понимал его причины. Но проблемы в Киркволле зрели многие годы, а Искатели так его и не выслушали.

− Нет, командир, нам не нужно понимания поступков прошлого. Прошлое − плохое место, чтобы искать понимания, все мы уже не те, кем были раньше. В прошлом вы все еще храмовник, леди Кассандра − молодая Искательница, проходящая обучение, а Тедас − место, где вот-вот случится трагедия. Будущее формируется прямо сейчас на наших глазах, приобретая новую форму, но в нем есть еще места для тех, кто ищет истину.

Каллен откинулся на стуле с каменным лицом и приготовился слушать лекцию. Подобное самодовольство было ему знакомо, и все раздражение, что он сдерживал, проявилось в полную силу. Патриция правильно заметила, он уже не храмовник, и никакие Искатели не имеют над ним власти. Он не обязан изображать вежливый интерес.

Но Патрицию нисколько не смутила и не испугала его реакция, лишь говорить она стала чуть медленнее.

− А истина заключается в том, что Искатели, как орден, больше не нужны. Инквизиция заменила нас, став авторитетом для храмовников и рукой Церкви, − она подняла руку, когда Каллен попытался возразить. − Рукой, которая независима, и сама ставит условия. И в ближайшие годы именно Инквизиции будут присягать как храмовники, так и маги.

− Другая истина в том, − продолжила она, − что Тедас вовсе не восстановился. Еще есть люди, которые нуждаются в помощи, а Инквизиция не может находиться везде одновременно. Она большая. Она сильная. Но именно поэтому медленная и тяжеловесная. Дети все еще теряются, женщин уводят в плен, а мужчин убивают.

Голос Патриции дрогнул, и мужчина, явно не Искатель, взял ее за руку и нежно сжал.

Каллен отметил этот ласковый жест, и, посмотрев более внимательно, увидел с какой любовью эти двое смотрят друг на друга. Он взглянул на детей, которые были серьезными, но вовсе не испуганными, хотя никто из присутствующих здесь людей не был их родителями. Каллен осознал это, когда позволил себе рассмотреть их более внимательно. Они не вели себя как Искатели, хоть и были ими. В первую очередь, они были семьей.

Патриция кивнула, когда он посмотрел ей в лицо.

− Вот почему мы написали инквизитору и просили мира. Наши усилия увенчались успехом, и мы рады. Потому что прячась от гнева тех, кого подвели, мы не сможем помочь. Вместе мы сможем сделать больше, чем порознь. И, кажется, инквизитор согласна, − сказала она. Каллен посмотрел на нее в замешательстве, и Патриция пояснила: − Раз отправила двух своих лучших представителей закрепить наш союз.

Его кровь похолодела. Кассандра наклонилась вперед лишь с намеком на удивление в голосе.

− У вас уже есть договоренность с инквизитором?

− Да, конечно, − ответила Патриция. − Она написала, что нужно только подтверждение ее людей, чтобы измерить наши истинные намерения. Я полагаю, это вы?

Каллен с большим трудом произнес:

− Да, леди. Это мы. Ваши условия приемлемы, преданность своему делу достойна восхищения, и я официально поприветствую вас в Инквизиции, после того как сам прочту договор, который заключила с вами инквизитор. Нам не передали окончательный вариант.

Вперед выступил мужчина, держа пачку бумаг.

− Здесь несколько страниц, − сказал он. − И еще мы получили несколько запечатанных писем из Скайхолда, которые было велено передать вам после переговоров.

Каллен встал и взял письма. Корреспонденция действительно была запечатана, так что ему не пришлось спрашивать, читали ли они ее. У Искателей было много способностей, но шпионажем они никогда не занимались. Не за пределами Кругов.

− Если вы не против, − произнес Каллен. − Я хотел бы немедленно прочесть их. Без посторонних.

− Конечно, командир. − Патриция улыбнулась ему, но все равно выглядела немного расстроенной. − В конце концов, мы теперь ваши вассалы.

Вассалы? У него хоть когда-нибудь были вассалы? Это путешествие было лишь предлогом, чтобы отослать его из Скайхолда, чего он и опасался. Каллен резко кивнул им всем, потом развернулся и пошел навстречу своей судьбе.

* * *

Помимо подробного соглашения между Искателями и Инквизицией, написанного рукой Жозефины, в пачке было два запечатанных письма. Одно от Лелианы. Второе от Элланы. Он расположился в отдалении от палаток и открыл письмо, написанное Лелианой. Объяснение Тайного Канцлера Инквизиции должно было быть четким и обнадеживающим. А вот неизвестная боль от письма Элланы может и подождать.

Но в письме Лелианы не было никаких объяснений, только отчет. Он был адресован и ему, и Кассандре и написан в лучших традициях высокого слога деловых отчетов Инквизиции. В нем говорилось лишь о нескольких предстоящих миссиях, − но ни одной по настоящему важной или секретной, − к которым стоит приступить, когда он вернется в Скайхолд. Если он вернется.

Пожалуйста, расположите их в порядке важности к своему возвращению. Это необходимо, написала Лелиана в заключении, и он нахмурился. Ни одно из этих дел не было столь срочным, чтобы объяснить отправку этого отчета, но Тайный канцлер никогда не делала ничего просто так. В письме было что-то важное, но он никогда не был силен в расшифровке скрытого подтекста. Возможно, Кассандре повезет больше.

Письмо Элланы он открывал более медленно, внутренне сопротивляясь. Каллен заставил себя дышать ровнее и не волноваться. Наверняка это просто информация о его последующих действиях. Нечего было опасаться. Он еще раз глубоко вздохнул и начал читать.

Каллен,

теперь ты знаешь, что переговоры уже завершены. Я прошу прощения за обман, но это был самый простой способ заставить тебя согласиться на поездку. Кассандра говорит, что ты очень счастлив в Ферелдене. Я надеюсь, что ты воспользуешься возможностью, чтобы провести время со своей семьей. Миа похожа на женщину, которая никогда не простит брата, если он не заглянет к ней. Пожалуйста, передай им привет из Скайхолда. И не забудь посадить луковицы, которые я тебе дала!

Эллана.

Звуки лагеря потускнели, когда слова дошли до его сердца. Ему ничего не оставалось, кроме того как уйти. Его пальцы неосознанно сжали бумагу письма, и Каллен посмотрел на них. Кривые, переломанные в нескольких местах, со шрамами, которые остались, когда рядом не было целителей. В этих руках больше не было силы. Эллана мудра, раз понимает это, и отослала его так далеко, не давая возможности оспорить ее решение. Достаточно далеко, чтобы он был вынужден принять свое положение без вспышек ярости.