Всего лишь шутка

— Я тоже умею… шутить. Вот вам мой подарок, чтобы вы могли полностью сосредоточиться на себе, — насмешливо произнесла она, — чтобы вашей великой, неземной любви ничего не мешало и никто не мешал, я вас проклинаю! Никаких наследников. Пусть семь лет, и семь дней, и семь часов длится мое проклятье! — и она резко махнула палочкой, рассекая воздух. Красная вспышка мелькнула и с треском ушла в землю.

Нарцисс побледнела, сжала губы, но не заплакала, Люциус нахмурился.

— Это такая шутка? — спросил он деланно веселым голосом.

— А вот посмотрим, — Белла отвернулась и быстрым шагом направилась к дому. Впервые за весь день она улыбалась.

* * *

Люциус пришел к ней накануне Рождества.

Родольфуса не было дома, Белла представления не имела, где он, и знать этого не хотела. Одной ей было прекрасно, даже незадолго до Рождества. Она прямо заявила — никаких праздников в ее доме, никакой омелы и прочей ерунды, и слава Мерлину, Руди не стал спорить. Лорд обещал навестить ее на следующий день, он тренировал ее сам, и это были самые счастливые часы ее жизни. А вот появление Люциуса ее точно не обрадовало.

— Ты… — Люциус был зол, и даже улыбка не могла скрыть этого.

— Если собираешься начинать с оскорблений, — Белла лениво повела палочкой перед его носом, — не советую. За последние полгода я стала куда лучше драться. А жалости что-то поуменьшилось. Зачем ты пришел?

— Со свадьбы прошло четыре месяца…

— А Нарцисса до сих пор не беременна? Так радуйся и наслаждайся жизнью!

— Сними проклятье, — он сделал шаг к ней. — Чего ты хочешь? Что тебе надо?

— Мне было надо только одно, Люциус, — пропела она, — мне нужна была свобода. Но никто не захотел даже попытаться мне помочь. Ты не захотел, Нарцисса побоялась даже попробовать. Тебе не было меня жалко? — она подошла и стала к нему вплотную, заглядывая в глаза. — Ты любишь Нарциссу? По крайней мере, ты всегда мечтал ее трахнуть, я видела, как ты на нее смотрел… И она была не прочь. А знаешь, что это такое — ложиться в постель к тому, от кого тебя воротит?

— Это несоразмерно, Бел…

— Нет-нет-нет, — она положила палец ему на губы. — Соразмерно. Никто не получил то, чего так страстно желал. Вы любите друг друга? Наслаждайтесь! И не мечтайте о большем. А я буду сидеть одна, в этом проклятом доме! И ждать Лорда. Он… он иногда касается меня. Как думаешь — этого должно мне хватать?

Люциус чуть отстранился от нее, взял ее руки в свои.

— Я приношу свои извинения, я… не думал, что для тебя это будет настолько тяжело, — он покаянно склонил голову. — Ты сильная женщина, Белла, и всегда получаешь то, к чему стремишься, ведь так? Лорд однажды оценит…

Белла видела его насквозь, он не смог бы ее заставить поменять решение, и он это понимал, теперь он применял отработанный прием — использовал лесть и подхалимаж. И Белле это даже немного нравилось. Ей было интересно — насколько далеко он готов зайти.

— Твои извинения не выглядят искренними, Люциу-ус, — пропела она, и дрожь возбуждения — пока едва ощутимая, пробежала по позвоночнику. — Но если ты будешь хорошим мальчиком и попросишь как следует… то, может, я и передумаю. В конце концов, я не чудовище.

— Как следует? — он был явно озадачен. Малфои не умели просить. Что ж, никогда не поздно научиться новому. Белла села в кресло, стоявшее у камина.

— Если бы ты встал на колени… — она задумчиво приложила пальчик к губам. — Может быть это растрогало бы мое сердце, как думаешь?

На бледном лице Люциуса вспыхнувшие алые пятна на скулах смотрелись обворожительно. Белла усмехнулась.

— Но если не хочешь… Ты знаешь, где выход.

Он встал на колени, не произнося ни слова.

— Это же не так и сложно. И не так унизительно? — Белла с трудом сохраняла серьезное выражение лица. — А теперь скажи, что тебе жаль.

— Мне очень жаль, Белла, что так получилось. Мы должны были помочь тебе.

— Я ничего не слышу, совершенно ничего, — она подалась вперед, словно прислушиваясь. — Подойди ко мне… Нет, нет, вставать не надо. На коленях.

Он застыл.

— Это твой выбор, — повторила Белла и сама поразилась, услышав в своем голосе нотки, с которыми обычно говорил Лорд. Она провела рукой по животу, сдерживая напряжение, нарастающее с каждой минутой. Люциус сделал первый шаг на коленях.

Люциус сам по себе едва ли интересовал ее раньше, но вот такой — с немного растрепанными волосами, в расстегнутом бледно-сиреневом камзоле, на коленях ползущий к ее креслу, с лицом мученика... О-о, это определенно ее заводило.

— Вот теперь я услышу, что ты хотел мне сказать, но слова… — она наложила на него заклятие немоты. — Слова — это пустое, не так ли? — она собрала подол платья и задрала его, оголяя ноги до бедер.

— Ты только дай знать, — прошептала Белла, склоняясь к нему близко-близко, — и все закончится. Но если ты хочешь продолжить…

Он обхватил ее бедра руками и хотел поцеловать в губы, но она отшатнулась, чуть съехала в кресле вперед, однозначно давая понять — куда именно он должен ее целовать.

Он с шумом втянул воздух через нос и прикоснулся к ее колену прохладными губами. Нежно провел языком по внутренней поверхности бедра, поднял голову, вопросительно глядя на Беллатрису.

— Еще, — она застонала, задирая юбку выше.

Он был таким старательным! И это старание надо было поощрить. Белла, едва отдышавшись от накатившего волной оргазма, сняла с него немоту, обвила плечи руками и повалила на ковер.

— Руди… — просипел Люциус, но отталкивать ее не стал.

— Пошел он к черту. Если увидит — сам виноват. Он не посмеет сунуться, поверь мне, — она оседлала Люциуса сверху, расстегнула рубашку, выдернула ее из штанов и ногтями провела сверху вниз, оставляя тонкие царапины. Люциус вздрогнул и застонал.

— А с виду — холодный, как рыба, — пробормотала Белла, расстегивая его брюки.

Секс с Люциусом оказался куда как приятнее, чем она ожидала. Малфой был страстнее, чем она могла ожидать, и когда трахал ее, поставив на четвереньки, шептал на ухо такие скабрезности, от которых Нарцисса, должно быть, могла в обморок упасть.

Но стоило ему кончить, как через пять минут он, даже голый, опять строил из себя чопорного джентльмена.

— Прекрати смотреть на меня так, будто я тебя заставила. Тебе самому все это понравилось, или скажешь, нет? — она повернулась на бок, призвала с кресла плед и укрылась им. Вставать и одеваться не хотелось. Люциус же спешил одеться и уйти.

— Ты меня не заставила, но вынудила, — он застегнул брюки, отвернувшись от нее.

— Так и Нарциссе скажешь?

— Я не собираюсь ей рассказывать, надеюсь, у тебя хватит ума…

— Мерлин помоги, какой же ты дурак, Люциус, — она упала на спину, раскинув руки.

— Сними проклятье. Нам нужен наследник. Нарцисса плачет, мой отец… он болен, серьезно болен и, если мы не поторопимся, может не увидеть внука.

— Ты еще попроси проявить сострадание, — она усмехнулась. — Я же сказала — это была шутка. Как вы поверили? Нет никакого проклятья. Шутка — просто шутка.

— Но… — он встал рядом, глядя на нее с немым изумлением. — Ты лжешь!

— Думаешь? А что, если я лгала тогда? Или все-таки сейчас? Вот загадка, правда, Люциус? У вас нет детей, потому что я виновата? Или я не виновата, и никакого проклятья нет, а у вас просто не будет детей? Без причины. Ни через семь лет, ни через сто? Может, стоит обратиться к целителям? Дело в Нарциссе? Или… в тебе?

— Да ты… — он замахнулся на нее тростью, которую только что поднял с пола.

— Ты ничего мне не сделаешь, иначе Лорд тебя сотрет в порошок, — она не пошевелилась. — И ты это знаешь. А еще потому, что ты — трус, Люциус. Правда, у тебя есть еще вариант — поверить мне, что я солгала тогда. И лучше стараться сделать ребеночка вместе с Нарциссой, а не бегать по чужим женам, — и она расхохоталась.

Он подхватил валявшийся на полу камзол и вылетел из комнаты, хлопнув напоследок дверью.

— Веселого Рождества! — крикнула ему вслед Беллатриса.

Она поднялась. Все так же кутаясь в плед, подошла к окну. Опять шел снег и тут же таял, коснувшись земли. Беллатриса подышала на стекло и вывела буквы «Л.В.», зло стерла их и прижалась лбом к стеклу.

— Блэки своих решений не меняют, — тихо пробормотала она.