Операция «Оверлорд»

Викерс стоял с дымящимся оружием в руке и смотрел на бойню перед собой. Тело Дениз Гиллиам дернулось, затем он увидел, как маленькая рука и ладонь протянулись и попытались коснуться руки старого старателя, лежавшего недалеко от двух тел. Пальцы дернулись, а когда длинные пальцы соприкоснулись с неподвижной рукой старика, рука перестала двигаться.

Викерс увидел, что его жизнь подходит к концу, поскольку его последняя надежда получить обмен на свою жизнь теперь исчезла.

Он медленно направился к машине, спрятанной за старой лачугой. Он еще раз оглянулся на восемь тел, которые там лежали, когда начал усиливаться горячий ветер пустыни. Его рыжие волосы попадали ему в глаза, когда он смотрел на кровавую бойню не как на тревожную сцену, а как на разбитую тарелку, которую он уронил на кухне. Он знал, что теперь ему придется бежать.

У Хирама Викерса была последняя надежда — шантажировать Кэмдена и Пичтри. В конце концов, ему было приказано охранять актив, известный как «Мэджик».

* * *

Когда красные задние фонари его машины исчезли в далекой ночи пустыни, еще один «Черный Ястреб» низко пролетел над зарослями пустыни. Пилот поднял большой вертолет на двести футов и в шокированном молчании наблюдал за происходящим внизу. Он включил свой мощный прожектор и просканировал местность внизу. Его сердце упало, когда его разум осознал ужасную бойню.

Доктор Вирджиния Поллок, уставшая и утомленная полетом с востока, как в замедленной съемке смотрела на эту сцену, пока луч прожектора освещал павших. Ее голова медленно скользнула по стеклу, и громкий стон сорвался с ее губ.

БЕЛЫЙ ДОМ

ВАШИНГТОН

Президента ввезла в Овальный кабинет первая леди. Четыре агента секретной службы окружили их, когда главнокомандующий увидел, как мужчина встал с дивана, на котором сидел. Прежде чем дверь закрылась, вошел генерал Максвелл Колфилд, а за ним вновь назначенный директор ФБР и вновь назначенный директор ЦРУ, Харлан Истербрук.

Президент протянул руку и коснулся руки своей жены, приблизившись к окну, выходившему на Пенсильвания-авеню. Он сглотнул, отдернул кружевную занавеску и огляделся. Ушли тысячи протестующих, выстроившихся вдоль проспекта. Были упакованы и сложены в ящики многочисленные ракетные батареи, которые прикрывали не только территорию Белого дома, но и весь город. Исчезла и невинность нации вместе с невинностью всего мира. Ни у одного живого человека не было еще такого такого чувства безопасности как сейчас. Прошло десять дней после битвы за Землю, и они потеряли слишком много своих и чужих. Вся планета оплакивала смерть и разрушение.

Спикер палаты представителей Джайлз Кэмден наблюдал за президентом, когда он вернул занавеску на место. Маленький человек поправил свои очки в золотой оправе и сурово смотрел, как первая леди поворачивает сломленного и раненого мужчину в инвалидном кресле, чтобы занять свое законное место за столом Линкольна.

Остальные мужчины в комнате подошли к столу и посмотрели на бывшего исполняющего обязанности президента.

— Вашего друга и союзника, мистера Пичтри, нигде нет, — начал президент. — ФБР говорит, что он где-то в Панаме, но они подозревают, что он в конечном итоге попытается добраться до страны, где экстрадиция не предусмотрена.

Кэмден остался стоять и молчать, глядя на своего самого ненавистного врага.

— Он должен знать, что такой вещи, как безопасное убежище, больше для него не существует. Весь мир ищет мистера Пичтри и его дрессированную обезьяну Хирама Викерса, который, кстати, переслал в этот офис очень загадочное сообщение. В нем говорилось, что у него есть информация не только о том, кто заказал убийство нашего актива в Аризоне, но и о нераскрытом двойном убийстве в Джорджтауне в прошлом году.

— Я не понимаю, господин президент. Кто такой этот Хирам Викерс?

Первая леди нахмурилась от вопроса и хотела перепрыгнуть через мужа и задушить этого человека. Но президент похлопал ее по руке, сжимавшей инвалидное кресло, так сильно, что костяшки пальцев побелели от ярости.

— Что ж, я уверен, что через несколько дней мы все узнаем. Тем временем, г-н спикер, у меня были беседы с членами вашей партии и остальной частью палаты. Кажется, вас низвели до второстепенного статуса — другими словами, они хотят, чтобы вы ушли. На ваш счет приписана потеря двухсот пятидесяти тысяч американских жизней в Антарктиде, на море и в космосе.

— Я сделал только то, что думал…

Рука президента резко опустилась на сообщения о смертях и разрушениях, заполнивших его рабочее место, и его лицо стало серьезным, когда он медленно встал на свои сломанные ноги и оперся на стол.

— Пичтри и Викерс будут пойманы, мистер Спикер, и мы докопаемся до сути, и ваша отставка будет последним, о чем вы будете думать. ФБР и IRS обнаружили несколько очень интересных бумажных следов из вашего офиса, которые ведут через множество иностранных банковских счетов, и те страны, которые, как вы думали, помогут скрыть эти бумажные следы, внезапно стали охотно сотрудничать. Это уже не тот мир, мистер Спикер.

Кэмден внимательно посмотрел на человека за столом, когда тот устало сползал в инвалидное кресло. Затем его глаза обратились к окружающим его мужчинам и даже к агентам секретной службы, которые всего несколько дней назад охраняли его жизнь. Ненависти было достаточно, чтобы вызвать озноб у самого бессердечного человека, когда-либо занимавшего государственные должности. Он протянул руку и достал свой портфель, кивнул президенту и вышел из Овального кабинета.

— Господин президент, на сегодня достаточно, — сказал Макс Колфилд, глядя на его измученное лицо.

— Нет, мне нужно выполнить последнее задание. Мистер Истербрук, у вас есть этот адрес?

— Да, сэр, прямо здесь. — Седовласый мужчина протянул руку и вручил первой леди записку.

— У нас есть достаточно, чтобы посадить этого сукина сына Кэмдена на всю жизнь?

Директор ФБР улыбнулся. Он только кивнул головой.

— Значит, показания двух предателей, Хирама Викерса и Дэниела Пичтри, не понадобятся?

— Совершенно, сэр, — сказал директор, когда он и остальные собрались уходить.

Президент подождал, пока он и первая леди останутся наедине, прежде чем взять защищенный телефон. Прежде чем установить связь, он посмотрел на свою жену. Она только кивнула и улыбнулась, давая молчаливое одобрение тому, что он собирался сделать.

— Мы должны ему по крайней мере это. — Она похлопала его по плечу, а затем наклонилась и чмокнула в щеку.

Президент наблюдал, как первая леди вышла из кабинета, а затем повернулся к телефону и позвонил. Там сразу ответили.

— Отель «Хуарес», Панама-Сити, номер 817, — спокойно сказал президент и повесил трубку. Затем он сделал еще один звонок. На него также ответили по первому гудку. — После этого я не смогу защищать вас. Ваш статус будет прежним в глазах американских правоохранительных органов.

— Я понимаю, — сказал голос с другого конца.

— Но прежде чем я что-то скажу, в моих глазах и глазах многих других вы показали свое истинное качество. Я никогда этого не забуду.

Телефон молчал.

— 1262 Норман Драйв, Беверли-Хиллз. Он сейчас там.

Телефон замолчал, и президент медленно повесил трубку.

— Это семейное дело, — сказал он себе. Дверь Овального кабинета открылась, и сотрудник секретной службы впустил двух дочерей президента. Они прильнули к нему и обняли. Его глаза метнулись к окну, когда он ответил на их объятия. — Семейное дело.

БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗ, КАЛИФОРНИЯ

Дэниел Пичтри остановился в богато обставленном доме старого друга по колледжу, который вложил миллионы долларов, которые он и Кэмден заработали во время скупки технологий за последние четыре года. Он небрежно подошел к бассейну, который был частью дома за тридцать пять миллионов долларов, и сказал слуге, что хочет выпить. После небольшого фиаско Викерса в пустыне он много пил. Он покачал головой, медленно сел и откинулся на спинку дорогого шезлонга. Он закрыл глаза, пока не услышал звон льда внутри стакана, улыбнулся и посмотрел вверх, когда ему вручили напиток.

Он сделал глоток и тут же заметил, что слуга не отошел, а продолжает заслонять ему солнечный свет. Он поднял взгляд и смутился, так как не узнал человека, стоящего над ним. Серый костюм и белая рубашка отражали от него солнечные лучи, и Пичтри забеспокоился.

— Кто ты, черт возьми, такой? — спросил он, ставя напиток на стеклянный столик рядом с креслом.

— Я, мистер Пичтри, всего лишь посыльный.

Пичтри сглотнул, глядя на блондина, стоящего над ним. — И какое сообщение?

Мужчина не улыбнулся, он даже не моргнул, когда большой нож глубоко вонзился в грудь бывшего начальника оперативного отдела ЦРУ. Лезвие изогнулось, и воздух вырвался из легких Пичтри. Кровь потекла из его открытого рта.

— Полковник Джек Коллинз передает привет.

Анри Фарбо вытащил нож и медленно и безжалостно перерезал горло американскому предателю.

Таким образом, полковник Анри Фарбо снова обрел статус самого разыскиваемого в мире. Он исчез на фоне уставшего и измученного войной общества.

ПАНАМА СИТИ, ПАНАМА

Хирам Викерс насвистывал, открывая старомодный замок своей комнаты. Он только что отправил два сообщения, одно в резиденцию Кэмдена в Джорджтауне, а другое в дом Пичтри. Ни на одно из них не было ответа, но это не испортило его настроения, поскольку он знал, что мужчины были загнаны в угол простой угрозой разоблачения. Он медленно толкнул дверь и включил настольную лампу у рамы. Потом закрыл дверь и бросил ключ от номера в пепельницу. Повернувшись, он увидел мужчину, сидящего на единственном стуле в комнате.

Джек Коллинз.

Он попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Коллинз наклонил голову, глядя на человека, который так безжалостно убил его младшую сестру. Он был загадкой для такого человека, как Джек. То, как он высокомерно скакал по миру, влияя на жизнь других, не обращая внимания на то, кем на самом деле были мужчины или женщины, и как его решения затрагивали не только их, но и семьи этих несчастных.

Джек Коллинз все еще был в перевязках ото лба до рук после тяжелых испытаний в Антарктиде и открытом космосе. Под его глазами были синяки, а нос сломан. Это сделало его вид гораздо более угрожающим, хотя Викерс легко узнал этого человека по его квартире в Джорджтауне и по многочисленным ночным кошмарам.

— Я-

Коллинз покачал головой, и Викерс остановился, не успев начать. Джек кивнул Викерсу, чтобы тот перебрался на диван и сел. Тот так и сделал.

Коллинз медленно встал, чувствуя каждую рану, полученную на прошлой неделе. Он стоял перед Хайрамом Викерсом.

— Я не знал, что собирался сказать до сегодняшнего дня. То, что ты сделал с Линн, а потом забрал столько невинных жизней в Чато-Кроул… — Джек остановился, не в силах продолжать ни секунды. — Что превращает человека в животное?

Рыжий мужчина сглотнул и отвел взгляд от пронзительных голубых глаз.

Джек Коллинз подошел к двери, открыл ее и вышел в теплый день. Он вздохнул и заметил маленькую экономку, спускавшуюся по балкону второго этажа. Джек надел солнцезащитные очки и улыбнулся, подходя к немолодой женщине.