Первое прикосновение

— Шокировать людей — твое хобби? — спросил Андреас, когда Маркус оплатил вход и подошел к столу.

— Ты про мой внешний вид? Я всегда так выгляжу, — ответил Маркус и, не снимая влажной кожаной куртки, сел напротив Дрея.

Он был в бандане, в руке мотошлем, который он положил на край стола. Не удивительно, что девушка на входе засмотрелась на Маркуса. Андреас тоже не мог отвести взгляда, но при этом умело делал вид, что его ничего такого не интересует.

— Тут можно бесплатно пить чай или кофе, брать печеньки-кексы, — парень махнул в сторону «кухни», чтобы как-то начать разговор.

— Я в курсе, как работает антикафе, не переживай за меня. Хотя бары мне ближе по духу…

— Как скажешь, брутальный байкер. Так, о чем таком совершенно секретном ты хотел со мной поговорить?

— Знакомый рисунок? — Маркус достал из внутреннего кармана куртки свой смартфон и показал фотографию подписи Дрея.

Тот всегда одинаково отмечал свои граффити. И не только граффити, а также росписи стен или дизайны сайтов… Даже эскизы для татуировок Андреас предпочитал не оставлять без своего фирменного знака.

— Ну, типа да. Только не пойму, где ты это сфотографировал? Текстура какая-то незнакомая…

Мужчина таинственно хмыкнул, положил телефон на стол и развязал узел на бандане. Когда он снял платок, оказалось, что он был бритым наголо. Вместе с довольно густой бородой это смотрелось экстравагантно, но очень ему шло. Закончив с банданой, Маркус повернулся к Андреасу спиной, и тот не сдержал смеха. На затылке от уха до уха была набита его граффити-подпись. В тех же цветах, что и на недавней его работе у администрации. Незнакомая текстура на фотографии была кожей!

— Я и не знал, что ты такой мой фанат! Наколоть мою подпись… — Дрей наклонился вперед, чтобы лучше рассмотреть татуировку.

— Я не твой фанат, я твой соулмейт, — слова Маркуса Андреаса не удивили: из-за того, что он сам делал эскизы для татуировок и присутствовал на некоторых сеансах, то немного в этом разбирался. Он понял, что это не тату, а метка, за долю секунды до того, как Маркус это сказал.

— Мне жаль тебя разочаровывать, но мы с тобой не родственные души, — сказал Дрей, а потом быстро добавил: — А, может, наоборот, это тебя порадует. Ты же меня не знаешь, так что…

— Но это какой-то абсурд! Моя метка была много лет черной, и именно после твоего эпичного «выступления» на стене администрации и нашего побега, она стала цветной, — заявил Маркус, поворачиваясь лицом к парню. — Как думаешь, сколько людей подписывают свои рисунки, как ты? Да еще и прикасаются ко мне в тот же день? Я и нашел-то тебя по вирусной фотографии твоего граффити, на котором узнал свою метку. Так что мы точно соулмейты!

— Звучит, конечно, логично. Но моя метка все еще черная.

— Докажи, — рыкнул Маркус, и по его лицу было не понятно, то ли он разозлился, то ли обиделся.

Он скрестил руки на груди, давая понять собеседнику, что это не пустые слова, он действительно ждал доказательств. Андреас закатил глаза. Устраивать стриптиз незнакомцу он не собирался. Тем более, чтобы доказать, что цветов, кроме черного, на татуировке Судьбы нет совсем, пришлось бы раздеваться до пояса, а не просто оттянуть ворот футболки под кардиганом. Маркус воспринял его молчание по-своему.

— Я понял. Ты просто не хочешь быть моим соулмейтом, так?

— Что? С чего ты это взял вообще?

— Ну, ты же сам сказал, что мы не знаем друг друга. Мы слишком разные, к тому же оба мужчины. Ты утонченный художник, а я грубый неотесанный мужлан. Так ты думаешь?

— На самом деле нет, — Андреас покрутил пустую кружку на столе. Он никогда не присваивал человеку ярлыки и ненавидел, когда ярлыки присваивали ему. — Вопрос пола моего возможного соулмейта меня не беспокоит. Я лично считаю, что все люди по природе бисексуальны. А насчет наших характеров… Возможно, что у нас схожего больше, чем кажется на первый взгляд. Например, наше желание получать острые ощущения. Ты гоняешь на мотоцикле, я рисую граффити там, где это запрещено. Я люблю эпатаж в одежде, ты же сделал необычную внешность частью своей повседневной жизни…

— Ну и в чем тогда проблема? Что тогда нам мешает стать парой?

Теперь Маркус говорил так, будто бы его метка, изменившая цвет, еще и влюбила его в незнакомого парня. Какая глупость! Чувства не возникают на пустом месте. Маркусу и Андреасу все равно нужно сначала друг друга узнать поближе, прежде чем переходить к чему-то более серьёзному, интимному. Дрей снова усмехнулся, но теперь не весело, а как-то обреченно.

— Проблема в том, что ты у меня не первый соулмейт.

— А это еще что значит?

— Я уже встречал одного человека, у которого метка изменила цвет после нашего прикосновения. Я даже видел, как она постепенно из черной стала перламутрово-синего цвета… — Андреас вздохнул и покусал нижнюю губу, прежде чем продолжить рассказ. — Мы встретились в кофейне. Я уже забирал свой заказ, а Георг не вовремя подошел, и весь мой напиток оказался на его белой рубашке. Да, как в плохом кино… Естественно, я стал извиняться, попытался все исправить салфетками, обещал оплатить химчистку. Но Георг стоял, как столб, и смотрел на мой стаканчик с кофе, на котором было написано мое имя. А затем он поймал меня за руку, закатал рукав своей рубашки и показал метку на предплечье. Там было написано курсивом «Андреас». Мы сели за столик и стали ждать. Он сказал, что никогда не встречал ни одного мужчины с таким именем. А я сказал, что никогда не встречал человека с меткой в виде слова. Прошло меньше десяти минут, и его татуировка стала цветной. И он сразу предложил мне встречаться. Прям как ты сейчас…

Маркус положил руки на стол и сцепил пальцы в замок. Он внимательно слушал рассказ, хотя Дрей, пока говорил, смотрел куда угодно, но не на собеседника.

— Мы обменялись телефонами, договорились о встрече. Я, забив на свои дела, помчался домой и с нетерпением стал рассматривать свою метку. Которая, как ты понимаешь, не изменилась. Ни в этот день, ни на следующий. На свидании я честно сказал об этом Георгу, но он отмахнулся. Ведь было ясно, как белый день, что мы соулмейты. Его «Андреас» стал синим, после того как я, собственно, Андреас, прикоснулся к нему.

— И что было дальше?

— Мы были вместе. И какое-то время все было замечательно. А потом наши отношения становились хуже день ото дня. Георг стал ревновать меня, устраивать скандалы. Обвинял в том, что я его не люблю и не хочу полюбить, поэтому моя метка остается черной. Спустя где-то полгода постоянных скандалов, мы расстались, — Дрей потер шею ладонью. На самом деле у него снова чесались крылья, но он не хотел касаться метки при Маркусе. — Вообще-то, я до сих не знаю, почему так произошло. Наверное, я какой-то бракованный, и на меня у Судьбы не осталось никакого пигмента, кроме черного. Но теперь это повторилось, и я не хочу давать тебе никаких ложных надежд. Скорее всего, я не твой соулмейт.

— Где твоя метка, раз тебе пришлось ехать домой, чтобы ее посмотреть? — спросил Маркус, чуть прищурившись.

— Тебя только это заинтересовало в моем рассказе? — нервно рассмеялся Андреас.

— Если честно, то нет. Но пока это самое… важное. Мне интересно, как Судьба отметила меня для тебя.

— Моя метка на спине, — нехотя ответил Дрей. — И, если ты предложишь сейчас пойти в туалет, чтобы я продемонстрировал мою неизменную татуировку Судьбы, я ударю тебя, даже учитывая, что ты больше и сильнее.

— И в мыслях не было, — соврал Маркус. — Не хочешь показывать, ладно… Тогда опиши, что у тебя изображено на метке.

— Вот же ты… — Дрей неразборчиво выругался сквозь зубы, но всё-таки достал свой телефон, нашел в галерее давний снимок от Хлои и повернул экран к Маркусу.

Тот облизнулся и взял мобильный в руки, чтобы лучше рассмотреть. А посмотреть там было на что. Сфотографированный со спины парень был полностью обнажен, даже белья не было. Крылья, нарисованные на его коже, казались настоящими. Поза и ракурс удачно подчеркивали стройное, немного худощавое тело. Лица, к сожалению, не было видно, но Маркус интуитивно знал, что это именно Андреас. Значит, крылья…

— Перешли мне эту фотографию, — попросил мужчина. — Сколько тебе тут лет?

— Двадцать или двадцать один, я точно не помню, — пожал плечами Дрей и скинул фотографию Маркусу. Ему было не жалко: это фото было загружено на несколько фотостоков и давно гуляло по сети. — Удовлетворил своё любопытство?

— Да, и теперь еще больше уверен, что ты мой соулмейт, — решительно сказал Маркус, и Андреас всплеснул руками, будто говорил: «И за что мне только этого идиота прислали?!». — Моя кличка среди байкеров — Беркут. Крылья в виде метки могут быть про меня.

— У беркутов, насколько я знаю, коричневое оперение? Так что, будь ты моей родственной душой, мои крылья сменили бы цвет, — огрызнулся Андреас, недовольный самоуверенностью мужчины и чуточку смущенный его напором.

— Я уяснил, что ты не веришь, что мы соулмейты, и после твоего рассказа я понимаю, почему, — Маркус вдруг довольно нежно и осторожно взял ладонь Дрея. У мужчины были горячие руки и мозолистые пальцы, и Андреас невольно опустил взгляд, наблюдая за бережными прикосновениями. — Ладно. Я не настаиваю на том, чтобы мы сразу стали парой. Но я бы хотел пообщаться с тобой, не терять связь, по крайней мере. Даже если мы не родственные души, разве это мешает нам попробовать хотя бы познакомиться поближе?

— Если честно, то меня не интересуют развлечения на одну-две ночи. Мне не нужен просто секс без обязательств. Хотя, возможно, я и произвожу впечатление ветреного человека…

— Нет, я не это тебе предложил, — перебил Маркус. — Ты не веришь, но я верю, что мы предназначены друг другу Судьбой. Поэтому я хочу узнать тебя. Сначала можем пообщаться, как друзья, раз ты не хочешь бросаться в омут с головой.

— Я не… Ладно, не важно, — Андреас снова закатил глаза. — Не уверен, что твое окружение нормально отнесется к тому, что я буду с тобой общаться.

— Зря. У моей банды очень широкие взгляды, — Маркус щелкнул пальцами по нашивке с инициалами SR. Дрей никогда не интересовался никакими группировками и понятия не имел, как расшифровывается аббревиатура, но спросить постеснялся. — А вот твои друзья меня боятся, как ты сам вчера сказал…

— Да я же пошутил! — воскликнул Андреас, но поэтом заметил за бородой и усами Маркуса хитрую улыбку. — Ты меня стебешь?

— Самую малость. Так, что, ты согласен на еще одно свидание? Или называй это, как хочешь.

Андреас был свободен уже больше года после сложного разрыва с Георгом и не особо рвался в новые отношения. Но было что-то в Маркусе… Дрей пока не мог точно сказать, что именно, но решил ему не отказывать. В конце концов, что он теряет? Это не его метка стала цветной, а у предполагаемого соулмейта — нет. Он ничем не рискует.