Слезами горю не поможешь

— Папенька сравнительно недавно на аркане тянул дочь на свадебную церемонию, теперь всеми руками и ногами против оной, — пробормотала она. — Он не хочет этого брака, каждый день устраивает допросы с пристрастием, и без того разрывая мне сердце. Я ничего не хочу вспоминать! Я просто хочу все забыть! — девушка уныло всхлипнула и уселась рядом на лавку, вырвала мой веночек и водрузила его на свою белокурую голову. Повертела и так и сяк и, наконец, угомонившись прижалась к моему телу.

— Что с тобой происходит? Подружка, я не узнаю тебя. Из жизнерадостной особы, находящей выход из любого положения, ты превратилась в желе, — тихонько произнесла на ушко сомнительный комплемент.

— Станислава Владар, я и вправду не знаю что со мной. Мне просто все равно, кто станет моим мужем. А насчёт желе, я не одна здесь такая. Собирайся! Едем веселиться, заодно научу тебя пакостить по-крупному. Дворец, он знаешь какой… огромный, — вскочив, побежала к дому. Я молча уставилась ей вслед. Все-таки некоторые никогда не изменятся. И счастливо улыбнулась.

Дворец оказался великолепным. Огромные мраморные стены, витражные окна и золотые скульптуры, темный мрамор и светлые высокие потолки. Нам, как важным гостям, все-таки не абы кто, а герцогиня Ингосельская с подругой, выделили огромные апартаменты, пару служанок и уйму свободного времени. И вроде бы все хорошо, но я искренне не понимала, что я здесь делаю, просто сменила одно место жительства на другое. Правда, здесь мне нравилось. Огромные пустые коридоры, мои едва различимые шаги, шорох платья и эхо, от любого вздоха, взмаха руки. Дворец пустовал. Сезон балов и праздников закончен, вся элита империи вернулась восвояси, в родные поместья, на свою территорию. Ко всему прочему, на востоке назревал военный конфликт, за которым с опаской следило все население страны. Впрочем, внутри тоже не все гладко, в общем, все как обычно — мятежи, стычки и мелкие заварушки. Не осталось никого, только прислуга сновала туда-сюда, да мы, неприкаянными тенями, гуляли по роскошным галереям и комнатам, изредка останавливаясь и перешептываясь.

— Эми, мне скучно. Я так устала от всего этого великолепия. Мои глаза больше не могут смотреть на стены, картины, канделябры и прочую чепуху, — бормотала я, мерно вышагивая по огромной зале.

Чувства, эмоции зашкаливали и давили с немыслимой силой. Настроение портилось.

— Станислава, отец отправил нас сюда с определённой целью, кстати, тебе известной. Вот и будь паинькой, исполняй предписание старших, желательно молча, — улыбнулась. Моему возмущению не было предела, и резко развернувшись, я гаркнула:

— Каким образом, мы должны найти себе мужей, если кроме нас, здесь, разве что только мыши и тараканы! Ни одной живой души за прошедшие дни…

— Птички ещё имеются, — невозмутимо ответила Эми, следуя чинной походной, с сомкнутыми за спиной руками. — То, что некоторые через пару месяцев замуж собираются, тебя, значит, не смутило, а отсутствие особей мужского пола презентабельной наружности, расстраивает.

— Мне надоело бездействие, хочу обещанных пакостей. Правда, опасаюсь, что нас не будут терпеть, выгонят взашей с позором.

— Мечты сбываются, — со смехом прошептала подружка и, подмигнув, с хитрой улыбкой, продолжила, — сегодня во дворце этакий междусобойчик. Деловые переговоры, делегация ведьмаков и мой женишок в придачу. Что может быть важнее для девушки, чем встреча с будущим мужем, — сделала наивное личико, от чего я не сдержалась и громко хмыкнула.

Подняв руки к потолку и закатив глаза, громко сказала:

— Счастье есть, его не может не быть. Твой папенька нас убьет, я точно это знаю.

— Не убьет, но поколотит знатно, он у меня такой нервный, особенно последнее время. А вот Варан, я очень надеюсь встретить эту наглую морду и отомстить, попытается. Впрочем, на то мы и великие пакостницы, да и как известно, слезами горю не поможешь…

К вечеру мы готовились очень тщательно. Я переживала и нервничала, боясь опозориться в очередной раз. Эми, обычно спокойная и уравновешенная, сейчас выглядела взвинченной и что-то постоянно записывала, нервно комкала бумагу и снова остервенело начинала писать. Время пролетело незаметно, приближая нас к моменту «Х», веселому мигу.

Согласно этикету молодую леди мог сопровождать либо родственник, либо нареченный. Поэтому я медленно плыла позади Эми, гордо шествующей с отцом под руку. Папенька Эми, человек удивительный, и в этом я очередной раз убедилась, когда он, развернувшись всем корпусом, предложил мне вторую руку. Медленно присев в идеальном реверансе, я схватилась за спасательную соломинку, все-таки не каждый день решается твоя судьба. Герцог Ингосельский задорно улыбнулся, хмыкнул и повёл нашу забавную троицу к входу в зал, в котором собрались все сливки местного общества, которых почтил своим вниманием император.

Герцог в золотом наряде, в высоких охотничьих сапогах, совершенно не соответствующих моде, воинственно вышагивал в центре нашей небольшой группы. Мы, семеня по соседству, опираясь на предложенную руку, чинно двигались в сторону огромной залы, расположенной в центральном корпусе дворца, сверкая новенькими нарядами: Эми — нежно розовым, я — в желтом.

— Герцог и герцогиня Ингосельская, герцогиня Владар, — громким басом произнёс церемониймейстер. Я опешила от такого представления, впервые услышав свои регалии, но остановиться мне не дали, мою руку плавно поддерживали и ненавязчиво тянули к огромным дверям, гостеприимно распахнутым перед нами. «Вот тебе и маленький междусобойчик», — пронеслось в голове. Войдя в зал, мы предстали перед огромной кучей народа. Все-таки я совсем наивна, раз полагала, что на приёме у императора, тем более на последнем балу уходящего года, может быть всего-то пару десятков человек. Немного съёжившись, выпрямилась и, нацепив дежурную улыбку, таковой я её считала, двинулась туда, куда вели ноги — ноги герцога и герцогини Ингосельских.

Огромный зал с мраморными колоннами, и тёмным начищенным паркетом, встретил нас громовой тишиной. Великие мира сего замерли в предвкушении, тщательно рассматривая вновь прибывших. В зале повисла громовая тишина и только тихий шепот Эми прозвучал оглушающе громко:

— Похоже только нас и ожидают, — девушка ухмыльнулась и воинственно вздернув подбородок, припустила к императору, волоча нас за собой.

Вдовствующий император с единственной дочерью Анастейшей обнаружились тут же, то есть совсем рядом. От волнения перехватило дыхание, ноги заплетались и если бы не твердые руки, наверное, меня бы потеряли ещё при подлёте, а так обошлось без жертв. Я совершенно не могла сосредоточиться, постоянно вертела головой, надеясь увидеть одно единственное лицо с глазами цвета предгрозового неба. Не знаю, на что я надеялась, но увидеть Раэля, в данный момент казалось самым важным. И я его увидела. Великий магистр Раэль Латанеель Медведь стоял по правую руку от императора, за спиной очаровательной принцессы. Не мигая, он смотрел в нашу сторону. Резко отвернулся, и как в замедленной киноленте, наклонился к принцессе и прошептал ей что-то на ушко. Девушка зарделась как маков цвет, довольная мягкая улыбка озарила её лицо, преобразив, сделав похожей на сказочную фею. Сразу вспомнилось прошлое, а именно многократные попытки императора устроить личную жизнь своей дочурки, впрочем, похоже магистр был вовсе не против — искренне улыбался девушке, совершенно не глядя на меня. Мое лицо перекосило, не имея достаточного опыта в придворных играх, я не сумела вовремя отвернуться, эмоции проступили на моем лице как в открытой книге. Не знаю почему, но я испытала обиду и пренебрежение, вот она женская душа во плоти, нелогичная, запутанная, непонятная. Поклонившись перед царственными особами, мы прошли дальше, остановившись подпирать стену, недалеко от его императорского величества. Приглашенные на бал всё прибывали, но мне было не до них. Неотрывно я смотрела на медведика, ловя его скользящий взгляд, и злилась. Нет, вы только посмотрите, как он великолепен! Тёмный мундир, опоясанный золотым поясом, высокие военные сапоги и довольное лицо. Светлый ёжик, топорщился и призывно торчал в разные стороны, а глаза зло, сосредоточено посмотрели на меня. На меня!? До чего докатилась, глупая гусыня, ищу взгляда магистра, как преданная собачонка ищет взгляд своего хозяина. Мысли в голове скакали как заведенные, прыгая из крайности в крайность, а тем временем в зале что-то происходило. Услышав слаженный вздох, я замерла, обернулась и узрела такую картину. Делегация ведьмаков, человек десять, мерно шествовала по красной дорожке. Варан, по правую руку Ролан, и ещё несколько по-военному облаченных субъектов, двигались в центр зала. Великолепные фигуры, обтянутые серебряными с чёрными прожилками праздничными мундирами, чёрные обтягивающие брюки со стрелочкой и надменный взгляд, обращенный в нашу сторону. Я улыбнулась, хотела даже ручкой помахать, но Эми вовремя перехватила её, ещё и кулаком пригрозила. Да, вот оно нервное напряжение в действии.

— Ордер Заполняющих душу, — прокричал церемониймейстер, слегка опешив, наверное, тоже засмотрелся на это великолепие. Ещё бы, ведьмаки это большая редкость, живут уединенно своей общиной, на людях появляются редко. Маленький мирок, со своими обычаями и традициями, охраняют ревностно, и власть для них не власть. Император боится конфликта с этими субъектами, отличающимися мстительностью и воинственностью. А на известный факт похищения ими магически одаренных женщин, просто смотрят сквозь пальцы, не уделяя этому никакого внимания. А зачем? Женщин же возвращают, после употребления по назначению, да и размножатся им как-то надо. Сейчас нашим глазам предстала фактически власть этого обособленного народа. Орден Заполняющих душу — управляющий орган, а по совместительству и вместилище всех знаний этого народа.

Я восхищенно вздохнула, ещё раз взглянув на великолепных ведьмаков. Даже Ролан казался выше, а его брюки совершенно не обтягивали крепенькие ножки, делая практически незаметной их «легкую» кривизну. Одёрнув себя от любования конечностями данного субъекта, перевела взгляд на Эми. Подружка замерла словно статуя, еле дышала и представляла собой мало приятное зрелище. Лицо заострилось, румянец покинул лицо, прибавьте сюда полнейшее отсутствие каких-либо движений, и вы поймете, что я ощутила в этот момент — поглощающий, заползающий в душу страх. Молниеносно метнувшись к подруге, ухватив её за запястье, тихонько встряхнула. Подружка слегка качнула головой, приходя в себя, а потом и вовсе обхватила меня за талию, пытаясь удержаться на ногах. Магия леса, парализующая магия ведьмаков, хорошо знакомая мне. Я возмущенно подняла глаза и встретилась с заинтересованным взглядом чёрных глаз. Ведьмак скалился, зло глядя мне в глаза. Этот гад ещё и природную магию на нас экспериментирует, ту самую, что и приводит великих магинь в ловко расставленные ловушки. Моему возмущению не было предела.

— А как вы посмотрите на это, великий главный ведьмак!? — прошипела я, легонько махнув рукой. Ответом была белозубая улыбка сразу двух враждебных субъектов. В зале моя магия бессильна, впрочем, как и во всем дворце. Стены, полы и даже окна подвергались специальной обработке при изготовлении, в их структуру, с помощью магии, внедрялась пыль редкого минерала, в народе прозванного магистрат. Этот редкий камень, обнаружили ещё древние маги и научились использовать в своих целях, к примеру, для охраны от использования враждебной магии. «Добрую», безвредную магию камушек охотно пропускал, в редких случаях, даже усиливая.