Дело о девяти колотых ранах

— Знаете, ваша светлость, — проговорил сопровождавший его сыщик. — Судя по расположению всех этих устройств, камерой пользовались.

— Похоже на то, — согласился Марк. — Но её закрыли после смерти барона де Вальяна, только «шкаф смерти» перенесли наверх в спальню баронессы.

— Я это к тому, господин барон, что кто-то, однажды попавший сюда, вряд ли выходил живым. А вывозить, и прятать тела в городе было бы непросто. Думаю, что они где-то здесь, в доме.

— И я опасаюсь, что их больше, чем мы предполагали. Мы должны их найти.

Сыщик озабоченно кивнул и вышел. Марк поднялся обратно и прошёл туда, где под присмотром сыщиков находились слуги. Трое мужчин и две женщины выглядели испуганными, и дело было не только в том, что в дом неожиданно нагрянула тайная полиция, что само по себе не предвещало ничего хорошего. Когда он вошёл, они сидели, опустив головы и отводя глаза.

— Ваша хозяйка подозревается в убийстве нескольких человек, — заявил он. — Доказательство совершённых ею преступлений уже найдено, так что сомнений в её виновности нет. Однако я никогда не поверю, что вы, находясь в этом доме, ничего не знали о том, что она творит, как и о том, что делал в своём подвале ваш прежний хозяин барон де Вальян. Мы уже обнаружили его пыточную камеру. Не думаю, что он сам таскал трупы своих жертв, значит, кто-то из вас, а, может, и вы все в этом замешаны. За соучастие вам всем грозит виселица, но перед этим вы будете допрошены и, как бы вы не упорствовали, вы расскажете всё, что нас интересует. Королевские палачи об этом позаботятся. Я даю вам последний шанс во всём признаться и ответить на мои вопросы. Тот, кто согласится дать показания против хозяев и раскрыть место, где спрятаны тела их жертв, будет избавлен от пытки, и я обещаю сохранить ему жизнь. Итак?

— Я покажу, — нехотя проговорил тот лакей, что встретил его в нижнем зале, и поднялся.

— Я тоже могу показать! — воскликнул второй, вскочив.

— А ты? — Марк взглянул на третьего, старика с седыми усами, который наверно служил барону с молодых лет.

— Я не предатель, — проворчал тот.

— Твой выбор, — пожал плечами Марк и перевёл взгляд на первого.

— Под чёрной лестницей есть ещё одна потайная дверь в подвал, — торопливо проговорил тот, словно боясь, что его опередят. — Там есть проход к колодцу. Он давно высох. Туда хозяйка и её любовник скидывали трупы.

Одна из женщин вдруг всхлипнула и разрыдалась.

— Её заставляли мыть пол в спальне, — пояснил парень, покосившись на неё. — У шкафа всегда было много крови.

— А старый барон велел закапывать трупы в подвале и притаптывать землю! — заявил второй лакей. — Сперва это делал Адент, — он указал на старика, — а потом заставляли меня. Я не хотел, ваша милость, но они сказали, что и меня зароют там!

— Покажешь сыщикам, — распорядился Марк, а сам повернулся к молодому лакею. — Показывай, где тот колодец.

К утру из колодца были подняты шесть трупов, раздетых до нижнего белья. Их одежду, отстиранную от крови и зашитую в тех местах, где её прокололи железные зубья, сыщики нашли в сундуках слуг. Помимо пропавших купцов Трюффо, Тортелье, Бауэра и Гильбе, которых удалось опознать по приметам, там были ещё два тела. Судя по ухоженным рукам и белью из хорошего полотна, это тоже были богатые торговцы.

Пока несколько сыщиков поднимали тела, остальные, вооружившись лопатами, копали там, где им указал второй лакей. И вскоре им удалось откопать останки четырёх человек. Несмотря на то, что с момента их смерти прошло много времени, можно было понять, что все они были нищими и смерть их была ужасна.

Когда Марк, наконец, вышел из дома баронессы де Вальян, на улице уже было светло. Раннее утро долгого дня было свежим, чистая голубизна неба светилась над крышами домов, и он почувствовал себя так, словно вырвался из преисподней. Обернувшись, он посмотрел на розовую стену дома, украшенную вычурной белой лепниной. Ему стало не по себе, когда он подумал, какое ужасное место скрывается за этим нарядным фасадом.

К нему, зевая, подошёл Эдам. Он был встрёпан, видимо, оруженосцы успели немного поспать, пока хозяин был занят своими делами.

— Шарль пошёл на конюшню за лошадями, — сообщил юноша и вдруг нахмурился. — Что с вами, ваше сиятельство? Вы белее полотна! Что-то случилось?

— Тяжелая ночь, всего лишь, — ответил Марк, вытаскивая из-за пояса перчатки.

— Мне нужно было пойти с вами и…

— Нет! — перебил его Марк. — Я и сам прекрасно справился.

— Вы нашли тот «шкаф»?

— Да, и тела жертв тоже. Там хватит работы на несколько дней, но с этим разберутся сыщики. Мы возвращаемся в Серую башню.

— Вам бы поспать несколько часов, — с беспокойством проговорил Эдам.

— Я не усну, и это к лучшему. Давай побыстрее закончим с этим делом, и после я смогу нормально отдохнуть.

Вернувшись в Серую башню, он едва успел войти в свой кабинет, как туда явился Гаспар. Он тоже был измучен, и хоть его простая натура позволяла ему держаться бодро, тени под глазами и потухший взгляд выдавали усталость.

— Мы проверили все пять могил, ваша светлость, — сообщил он с порога. — Все они были убиты также, как и кавалер де Мев, разве что у троих раны были на спине. Огастен пошёл писать отчёт о вскрытии тел.

— Он нашёл что-либо кроме этих ран?

— Если вы спрашиваете о том, были ли они предварительно отравлены или убиты другим способом, то нет, никаких прижизненных повреждений он не нашёл, как и признаков отравления.

— Хорошо, я иду к графу Раймунду, а ты вызови стражников. У нас есть основания для ареста остальных вдов.

Он поднялся в кабинет главы тайной полиции и доложил ему о результатах этой ночи.

— Значит, всё подтвердилось, — выслушав его, кивнул граф. — Так я и думал, — он порылся в бумагах у себя на столе и, вытащив несколько листов, быстро поставил на них подписи. — Вот приказы об аресте графини де Бурж, виконтессы де Безьер, Кларины де Бомон и Жозефины де Бейль. Привези их сюда и рассади по разным камерам, после этого отправляйся домой спать. У тебя такой вид, словно тебя самого заперли в том шкафу. Допросишь их позже, полагаю, они к тому времени созреют до откровенности. Что с этой де Вальян?

— Злобная ведьма, — проворчал Марк. — Если и сознается, то только под пыткой.

— Не стесняйся. Что с де Монтезье?

— Пока ничего нового.

Граф кивнул и, жестом отпустив его, занялся своими бумагами.

Марк устал, от напряжённых поисков улик, от рыданий перепуганных вдов, которые вдруг осознали всю глубину своего падения и безвыходность ситуации, в которую они угодили, и более всего от того запаха смерти, который до сих пор преследовал его после жуткой ночи в подвале дома де Вальяна. Он вернулся домой и, увернувшись от объятий прибежавшего встречать его Валентина, попросил жену увести его. Он хотел спать, просто лечь в чистую постель и закрыть глаза, но перед этим он всё же приказал слугам налить в дубовый чан горячей воды и добавить туда побольше ароматического масла, которое могло, наконец, перебить этот ужасный запах крови и гниющей плоти.

Он проспал до полудня, а проснувшись, лежал какое-то время, глядя на тонкие лучики света, пробивавшиеся сквозь задёрнутые плотные гардины. Он вспоминал то, что увидел ночью, а потом и другие случаи, когда ему приходилось натыкаться на растерзанные тела жертв тяжких преступлений. И почему это всё выпало именно на его долю?

А ведь кои это веки Сен-Марко и луар живут в мире, оба королевства и свободные города постепенно оживают после веков кровопролитных войн, и уже, кажется, входят во вкус спокойной счастливой жизни. Где-то там, на юге зеленеют виноградники, над которыми возвышается на светлом холме прекрасный замок Лианкур. Там блестит под голубыми небесами чистая река, шумят густые леса, зреют в садах тяжёлые плоды. Там можно ничего не бояться и дышать полной грудью. Может, дед прав? Ему стоит бросить службу в тайной полиции и занять место, подобающее ему по статусу, жить в своё удовольствие, носить дорогие наряды, протирать штаны на заседаниях королевского совета, посещать пиры и званые вечера, скакать рядом с королём на охотах, побеждать в турнирах, а когда всё надоест, уезжать с семьёй в Лианкур, куда так стремится его сердце? И не будет больше ни тёмных ночей на грязных улицах окраин, разложившихся трупов, свиста арбалетных болтов возле уха и воя подозреваемых на дыбе. Можно будет читать книги в библиотеке, возиться с Валентином, любезничать с женой, встречаться с друзьями чаще…

Он вздохнул. Кто-то должен защищать короля и его подданных, ловить преступников и наказывать их, кто-то должен противостоять хитрым замыслам врагов Сен-Марко, и будет лучше, если этим займётся тот, у кого это хорошо получается. Конечно, он устал, но разве он может отказаться от этой проклятой жизни, от этой вечной борьбы, возможности помериться силами с самыми коварными злодеями, скрестить клинки с отъявленными бретёрами и снова принести к ногам своего повелителя вырванные с кровью боевые трофеи? А Лианкур? Однажды он, конечно, вернётся туда и привезёт с собой Мадлен и Валентина. А пока ему нужно просто закончить это дело, после чего его жизнь уже не будет казаться такой тяжёлой.

Осталось сделать совсем немного. Он начал с допроса баронессы де Вальян, но ничего от неё не добился. Она рычала от ярости, ругалась как торговка и пару раз даже пыталась броситься на него, чтоб выцарапать ему глаза. Он смотрел на неё, не проявляя особых эмоций, а потом велел увести и запереть в камере, где-нибудь внизу, где сыро, холодно и темно, чтоб она слегка остыла, а если ей захочется высказать кому-то свои претензии, то крысы её с удовольствием выслушают.

— Почему вы не допросили её с пристрастием? — удивился Тома, присутствовавший здесь же. — Она оскорбляла вас и отказалась говорить, а вы всего лишь отправили её в подземелье.

— У меня нет желания пытать женщину, — признался Марк, вставая из-за стола. — К тому же сейчас она в таком состоянии, что боль только разожжёт её гнев. Я знаю таких, одиночное заключение действует на них куда сильнее, чем дыба и кнут. Впрочем, если у тебя есть настроение, то можешь заняться её служанкой. Девица под стать своей госпоже. Заносчивая и злая. С ней можно не церемониться.

— Дайте мне час, ваша светлость, и она будет готова выложить вам всё, что знает! — воскликнул Тома.

— Хорошо, сообщи мне, как только она будет готова говорить.

Он вышел и отправился туда, где располагалась камера графини де Бурж. Именно эта дама казалась ему самым слабым звеном вдовьего кружка. Он уже знал, что она набожна и, скорее всего, охвачена раскаянием из-за того, что по её вине умер муж. Он застал её в маленькой сухой камере с окошком под самым потолком. Графиня сидела на ворохе чистой соломы и что-то шептала, перебирая гранатовые чётки. Рядом на полу стояли пустая миска и кружка, на дне которой оставалось немного воды.

Увидев его, она улыбнулась какой-то измученной улыбкой и выпрямилась.

— Вы уже всё знаете, ваше сиятельство?

— Вы об обстоятельствах убийства вашего мужа? — спросил он, встав перед ней. — Я знаю, что он был убит девятью ударами железных зубьев, но как это случилось, мне пока не известно. Баронесса де Вальян не желает рассказывать эту историю. Может, расскажите вы?