Терновый Король

Бросив мимолетный взгляд на связанную девушку, Спендлав с прытью кота схватил стоявшего над первой, все еще трепетавшей жертвой брата Эшерна и быстро вонзил ему в сердце нож. Почти в тот же самый миг стрела вошла в его собственную грудь, и Десмонд, коротко взвыв, грузно упал наземь.

Это дало Стивену миг на раздумья, и в это самое мгновение его словно бы озарило. Он быстро подставил свое плечо под тело умирающего Эшерна и спихнул его со священного холма, а потом опустился на колени перед человеком, который еще пытался зажать пальцами распоротый живот.

– Извини, – проговорил он, вонзая в его голубой глаз нож и стараясь вогнать клинок как можно дальше.

«Когда втыкаешь нож в глазницу, – вспомнил он выдержку из «Физиологии» Улха, – проверни его так, чтобы тот вошел в мозг поглубже. За сим последует быстрая смерть».

Стивен провернул клинок, и что-то в холме под ним, казалось, издало жалобный стон.

Он успел поднять глаза как раз в тот момент, когда Десмонд нанес удар. Стивен почувствовал, как хрустнул его нос, и ощутил во рту вкус крови. Когда же он покатился вниз по склону холма, то почти ничего не чувствовал. Переломив древко торчащей из груди стрелы, Десмонд мрачно зашагал следом. В воздухе просвистела еще одна стрела, но Спендлав шагнул в сторону, и она вонзилась в землю. Склонившись, монах схватил Стивена за шиворот, и уже в следующий миг юноша упал наземь по другую сторону священного холма.

«Здесь у него будет прикрытие, – пронеслось в голове у Стивена. – Эспер не сможет в него попасть, если не обогнет седос. Но к тому времени, как он это сделает, я уже буду мертв».

Десмонд, приблизившись, пнул Стивена ногой по ребрам. Тот издал стон, но не от боли, а оттого, что не мог дышать – ноздри и рот были наполнены кровью.

– Ну, ладно, хватит с тебя, Стивен Даридж, – сказал Спендлав. – Тебе уже досталось более чем достаточно.

Пытаясь отпрянуть назад, Стивен почувствовал, что держит в руке какой-то предмет. Это был нож. Однако вряд ли он мог им воспользоваться. Юноша находился довольно далеко от Спендлава, а тот, как известно, был слишком ловок и быстр. При всем желании Стивен не мог бы с ним тягаться. Или мог? Он вспомнил, как отвел назад руку Спендлав перед тем, как кинуть в него нож. Вспомнил, как тот сверкнул в воздухе и, пронесясь с быстротой молнии, тотчас вонзился в него. Вспомнил движения Десмонда до мельчайших подробностей. И стал представлять, как их повторяет его собственная рука.

Презрительно ухмыляясь, Десмонд начал медленно приближаться к Стивену, и тот, даже не успев приподняться, вскинул руку вверх и выпустил нож.

Он был уверен, что промахнется, но, к его величайшему удивлению, Спендлав схватился за грудь, из которой теперь торчала рукоятка. Нож угодил почти в то самое место, где виднелась рана от стрелы.

Стивен вскочил на ноги и с яростным ликованием обнаружил, что вновь ощущает свои конечности. Спендлав нанес ему еще один удар, столь тяжелый, словно на грудь упала кувалда. Но несмотря на это, Стивен бросился вперед и вцепился в монаха обеими руками.

Схватившись за шею Стивена, Спендлав стал его душить. Перед глазами юноши поплыли серые пятна, живот начало сводить от холода. Но как бы ни было ему плохо, он не утратил трезвости рассудка. Он никак не мог поверить тому, что Спендлав еще борется. Или это какая-то магия?

Однако, осознав, что Спендлав попросту одержим гневом, Стивен вцепился обеими руками в рукоятку ножа и резко дернул ее вниз.

– О, будь ты проклят, – выругался Спендлав, глядя на то, как кишки вываливаются у него из живота на землю.

Он сделал три шага назад, затем тяжело опустился на склон и схватился руками за распоротый живот.

– Странно, ты как будто и не заметил ножа, – падая на колени, промолвил Стивен.

– Я был вне себя. Меня обуяла ярость. О, Даридж, ты всегда умел доводить меня до белого каления. – Он закатил глаза. – Ты убил меня. Убил себе подобного.

– Нельзя было предавать церковь, а ты ее предал, – напомнил ему Стивен. – За это тебя постигло возмездие. За это ты получил по заслугам. За это и за убийство фратекса Пелла.

– И все равно ты полный дурак, брат Стивен, – пробормотал в ответ Спендлав.

– Я знаю, что в этом деле были замешаны и другие члены церкви, – продолжал Стивен. – Знаю, что ты получал от кого-то приказы. Скажи, от кого. Покайся передо мной. Исповедуйся перед смертью в своих грехах, брат Спендлав. Ты наверняка сожалеешь о многом из тобою содеянного.

– Я сожалею только о том, что не прикончил тебя при первой же встрече, – проговорил Спендлав.

– О да, у тебя была такая возможность.

Спендлав сильно побледнел. Вид у него был крайне изможденный, и, если бы не пурпурная струя, текущая сквозь его скрещенные пальцы, со стороны можно было подумать, что монаха одолевает дремота.

– Мне всегда не везло, – заморгав, пробормотал он. – Я думал, они сделают из меня нечто лучшее. А они сделали нечто худшее. – И, вскинув глаза, словно кого-то увидев, неожиданно произнес: – А вот и они. Явились, чтобы забрать меня к себе…

– Скажи, кому ты подчинялся? – настаивал Стивен.

– Подойди поближе, я шепну тебе на ушко, – откликнулся Спендлав, и его веки затрепетали, как порхающие мотыльки.

– Я не так глуп, – ответил Стивен. – У тебя еще достаточно силы, чтобы убить меня.

– Хорошо, что ты хоть чему-то научился, – откинувшись назад, прохрипел Спендлав. – С другой стороны, я умру, а ты будешь жить и собственными глазами увидишь мир, который сам же и создал. Надеюсь, ты порадуешься своему творению, брат Стивен!

– Что ты имеешь в виду?

– Они пришли! – В его голосе зазвучал испуг, голова откинулась назад, а спина изогнулась дугой, – Теперь все пойдет прахом. Какой я был дурак, когда думал, что может быть иначе. Что я смогу стать кем-то большим. О великие повелители!

Последние слова были произнесены на громкой и высокой ноте, после которой Спендлав стих и его тело стало таким же спокойным, как и измученное лицо. Стивен продолжал смотреть на мертвого монаха. Грудь юноши судорожно вздымалась, а разум балансировал на грани безумия.

Когда Эспер наконец пронзил стрелой шею противника, тот закачался, и тогда лесничий всадил еще одну стрелу прямо ему в сердце. Теперь в живых остался лишь главарь, который к этому времени вместе со Стивеном скрылся за священным холмом. Выскочив из своего укрытия, лесничий бросился бежать в их сторону.

Но тот бандит, которого он только что обстреливал, еще не сдался на волю святых. На полпути к холму он преградил ему путь мечом, блеск которого Эспер заметил чуть ли не в последний момент. Лесничий резко остановился, отскочил назад и, вооружившись маленьким топором – он раздобыл его в деревне, через которую они проходили – набросился на своего противника. Одним движением откинул вниз меч и, подняв топорик, полоснул им по горлу монаха. Однако в ответ получил сильный удар рукоятью меча, потерял равновесие и распростерся на земле.

Разбойник не сдавался и продолжал нападать, правда, его движения лишились прежней стремительности. Отбив очередной удар меча, Эспер сел и, вытащив кинжал, воткнул его противнику сначала в пах, а потом в сердце. Только после этого схватка была закончена. Превозмогая боль, лесничий с трудом поднялся на ноги и кинулся к холму, где до сих пор лежала связанная Винна.

– Винн! – крикнул он.

Оказавшись рядом с девушкой, Эспер увидел последнего из монахов, который зажимал ладонями живот. В нескольких ярдах от него молча сидел Стивен. Рука юноши была ранена, и из нее текла кровь. Но, судя по всему, его жизни ничто не угрожало.

Винна смотрела на Эспера широко раскрытыми глазами, но ее взгляд, как ни странно, был совершенно безмятежен. Опустившись на колени, лесничий разрезал сковывающие ее тело веревки и поднял девушку на руки, при этом издав приглушенный вопль радости. Только после этого он вынул у нее изо рта кляп.

– Винна… – произнес он.

Ему хотелось сказать что-то еще, но он не знал, как выразить свои чувства словами. К тому же у него было такое ощущение, будто он проглотил большой кусок, который застрял у него в горле. Не мог лесничий понять и почему у него взмок лоб. Может, его ранили в голову?

Всхлипнув, Винна склонила голову ему на плечо, и так они стояли довольно долго.

Наконец он ласково откинул ее голову назад.

– Винна, тебя били? – спросил он. – Они…

– Они меня не трогали, – прошептала девушка. – Даже пальцем не коснулись. Хотя постоянно угрожали. Но он бы им не позволил. Я имею в виду Фенда. Он хотел, чтобы я была чистой, как он сам выразился. Он хотел проделать это у тебя на глазах. Он уже мертв?

– Фенд? Еще нет. Винна?..

– Я знала, что ты меня найдешь.

– Я люблю тебя, Винна. Если бы ты умерла…

Она вытерла глаза, и ее голос обрел привычное благоразумное звучание.

– Но я же не умерла, – сказала она, – так же, как и ты. Мы оба живы, и я тоже люблю тебя. А вот королева вполне может умереть, если мы срочно что-нибудь не предпримем.

– Ради королевы я пустился в этот путь, – сердито произнес Эспер. – Клянусь, я убью Фенда. В этом можно не сомневаться. Но прежде я должен убедиться, что ты в безопасности.

– Ничего подобного. Мы начали этот путь вместе. И вместе пойдем дальше.

– Она права, – сказал Стивен, поднимаясь на ноги. – Мы обязаны сделать все, что в наших силах.

– Думаю, мы все уже сделали, – ответил Эспер.

– Нет, еще не все, – возразил Стивен. – Возможно, мы не успеем прийти на помощь защитникам Кал Азрота. Тем не менее мы должны попытаться это сделать.

– Должен сказать тебе, парень, ты на редкость здорово дрался, – заметил Эспер. – Мы гордимся тобой. Но посмотри на себя. Ты совсем ослаб. Если мы тебя сейчас не перевяжем, ты истечешь кровью.

– Тогда перевяжи меня, – ответил Стивен. – И давай двигаться дальше.

Эспер посмотрел на стоявших перед ним двух молодых людей, которые жаждали решительных действий, и внезапно ощутил, что перевес на их стороне.

– Винна, может, хотя бы у тебя достанет благоразумия? – спросил Эспер.

Винна кокетливо вздернула подбородок и, обращаясь к Стивену, произнесла:

– Меня зовут Винна Рафути.

– Стивен Даридж к вашим услугам. – Молодой человек метнул в Эспера взгляд, в котором тот прочел упрек за то, что не представил его своей девушке.

Смущенный его молчаливым замечанием, Эспер не нашел ничего сказать в свое оправдание и поэтому покорно сдался перед их натиском.

– Интересно, с тобой он тоже вел себя как упрямый осел? Так же, как со мной? – спросила Винна Стивена.

– Не знаю, – ответил тот. – Не знаю, может ли он быть упрямее того Эспера, которого я знал раньше.

– Еще как может, – заверила его Винна. – Но я ему в этом не уступаю. – Она поднялась на цыпочки и слегка чмокнула лесничего в щеку. – Правда же, любимый?

Эспер почувствовал, как загорелось у него лицо, и от смущения слегка нахмурился.

– Ах ты, подлиза, – процедил он. – Ладно, будь по-вашему. Мы пойдем вместе. Только будете делать то, что я вам скажу. Идет?

– Слушаюсь, – ответила Винна.

– И возьмем с собой лошадей. Они нам еще пригодятся.