ХРОНИКИ АМБЕРА

Мандор кинул на меня пристальный взгляд.

— Что касается моего предложения…

— Не могу, — ответил я.

— Хорошо. Значит, наш разговор остался незавершенным. Я свяжусь с тобой позже.

— Договорились.

Фиона также взглянула на меня.

— Держи меня в курсе выздоровления Люка и его планов, — потребовала она.

— Конечно.

— Тогда всего доброго.

Мандор помахал мне рукой, я ответил ему тем же и отошел в сторону.

На каменистом склоне, где никто не мог меня видеть, я остановился и вытащил Козырь Амбера. Потом сосредоточил внимание и, как только нащупал путь, перенесся. Хорошо, если главный зал окажется пустым, хотя на данном этапе большой роли это не играло.

Я едва не налетел на Ясру, через вытянутую левую руку которой был перекинут плащ. Я нырнул в дверь слева и очутился в пустом коридоре, а затем добрался до черной лестницы. Несколько раз я слышал голоса и сворачивал с пути, чтобы не натолкнуться на говоривших. В результате мне удалось незамеченным добраться до своих покоев.

Похоже, за полторы вечности мне удалось лишь разок урвать пятнадцатиминутный сон, после чего колдовские способности Люка, для которых не существовало никаких расстояний, вытащили меня при помощи порожденного галлюцинацией Козыря в бар Зазеркалья. Когда это было? Скорее всего вчера, в день, полный событий…

Я запер дверь на засов и рухнул в кровать, не снимая даже сапог. Дел было по горло, но я чувствовал себя совершенно обессиленным. Безопаснее Амбера я пока места не знал, потому и вернулся к себе, хотя один раз Люк меня и отсюда выдернул.

После всей чепухи, которая произошла со мной за последнее время, человеку с развитым подсознанием снились бы полные озарений сны; он проснулся бы просветленный и знающий что делать во всех деталях. Со мной ничего подобного не произошло. Один раз я очнулся в легком ужасе от того, что не знаю, где нахожусь. Открыв глаза, я успокоился и уснул снова. Позже… как мне показалось, намного позже, я вернулся… по частям, как плавучий мусор, который выносится на берег одной волной, потом другой, пока наконец весь не оказывается на суше. Только теперь я почувствовал, как болят ноги.

Я сел и с трудом стащил сапоги, испытав при этом одно из шести величайших наслаждений в своей жизни. Затем я поспешно стянул носки и швырнул их в угол комнаты. Ну почему из всех специалистов в моей отрасли ноги болят только у меня? Я налил воды в таз и некоторое время размачивал ноги, твердо решив следующие несколько часов походить босиком.

Наконец я поднялся, умылся, натянул свои любимые «левисы» и фиолетовую фланелевую рубашку. К черту все мечи, плащи и кинжалы. Я открыл ставни и выглянул из окошка. Темно. Сплошные тучи, звезд не видно и не понять, снаружи ранний вечер, ночь или вовсе рассвет.

В коридорах никого, кругом тишина. Я прошел к боковой лестнице и оказался на кухне. Здесь тоже пусто, в камине тлели поленья. Заводиться с обедом я не хотел — разве что подогреть котелок и заварить чай, а заодно отыскать в буфете хлеб и фрукты. Заодно я заглянул в холодильник, где обнаружился графин с грейпфрутовым соком.

Грея ноги и поедая батон, я вдруг почувствовал беспокойство. За чаем я окончательно сообразил, в чем причина: надо было срочно что-то делать, а я никак не мог сообразить, что именно. Передышка показалась такой непривычной, что я как-то не мог сразу собраться.

В общем, я в принудительном порядке включил мозги. И под конец трапезы составил небольшой план. Первым делом я отправился в тронный зал, где освободил Ясру от всяческих плащей и шляп, после чего взвалил ее на плечо. Когда я тащил окаменевшее тело по коридору, приоткрылась дверь, из-за которой выглянул мутноглазый Дроппа.

— Эй! Могу поднести! — крикнул он мне вслед. Потом: — Похожа на мою первую жену, — пробормотал он, прикрывая дверь.

Установив Ясру в своей комнате, я подтащил стул и уселся перед ней. Несмотря на шутовское одеяние, строгая ее красота почти не пострадала. Однажды она едва не отправила меня на тот свет, и у меня не было ни малейшего желания освобождать ее прямо сейчас, чтобы предоставить ей вторую попытку. Однако заклятье, наложенное на Ясру, интересовало меня и с иной точки зрения, так что я хотел разобраться в нем как следует.

Я начал осторожно исследовать конструкцию колдовского наговора. Не слишком сложная, однако придется повозиться, чтобы проследить все ответвления. Ну и ладно. Так что я продолжил работу с заклинанием, делая попутно мысленные заметки.

Прошло несколько часов. Заклятье я раскодировал, но заодно решил навесить сверху пару своих собственных. В нынешние времена осторожность не повредит. Дворец между тем проснулся. Наступил день, а я все работал, пока наконец не добился желаемого результата. К тому времени я успел проголодаться.

Я поставил Ясру в угол, натянул сапоги и направился к лестнице. Как мне показалось, приближалось время обеда, и я заглянул в пару комнат, служивших семейными столовыми. Никого, и никаких признаков того, что трапезу подавали или вскоре подадут.

Возможно, мое восприятие времени по-прежнему искажено и на самом деле было либо слишком рано, либо слишком поздно. Так или иначе, день наступил уже давно, сильно ошибиться с часами я не мог.

Наконец я услышал слабое позвякивание приборов о тарелки и направился в направлении долгожданного звука. Похоже, семья собралась в редко посещаемом помещении. Я повернул направо, потом налево. Так и есть, обедали в гостиной. Какая разница.

Ллевелла сидела на красном диване рядом с Виалой, женой Рэндома, перед ними был накрыт низкий столик. Майкл вывозил из кухни уставленную тарелками тележку.

Я деликатно кашлянул.

— Мерлин! — воскликнула Виала, и у меня, как всегда, пошли мурашки по коже от ее восприимчивости — она же совершенно слепа. — Как приятно!

— Привет, — сказала Ллевелла. — Садись к нам. Не терпится послушать о твоих делах.

Я пододвинул стул к дальнему краю стола и сел. Майкл тут же поставил передо мной чистый прибор. Я быстро обдумывал ситуацию. Все, что услышит Виала, станет, безусловно, известно Рэндому. Поэтому я рассказал им отредактированную версию, не упомянув ни Мандора, ни Фиону, ни Двор Хаоса. Вышло значительно короче, и я смог быстрее добраться до еды.

— Все последнее время занимаются делами, — заметила Ллевелла, когда я замолчал. — Я начинаю чувствовать себя виноватой.

Кожа Ллевеллы имела нежный оливково-зеленоватый оттенок, у нее были полные губы и огромные кошачьи глаза.

— Правда, не до конца, — добавила она.

— А в самом деле, где остальные? — спросил я.

— Джерард следит за строительством укреплений в порту, Джулиан возглавил армию, снарядил огнестрельным оружием и вывел в лагеря на подступах к Колвиру.

— Ты хочешь сказать, что Далт вывел свои войска в поле? Он идет на нас?

— Нет, — покачала она головой, — мы принимаем меры предосторожности из-за послания Люка. Войска Далта пока не появлялись.

— Кто-нибудь хотя бы знает, где он?

— Пока нет, хотя разведка работает. — Ллевелла пожала плечами. — Может быть, Джулиан уже в курсе.

— Почему командует Джулиан? — спросил я, не отрываясь от еды. — Я думал, в подобных случаях дело в руки берет Бенедикт.

Ллевелла отвернулась и бросила взгляд на Виалу, которая, похоже, почувствовала перемену внимания.

— Бенедикт с небольшим отрядом сопровождает Рэндома в Кашфу, — тихо произнесла Виала.

— В Кашфу? — опешил я. — Чего это он туда поехал? Там постоянно ошивается Далт. Этот район сейчас чрезвычайно опасен.

Она едва заметно улыбнулась.

— Потому он и взял в охрану Бенедикта и его отряд. Возможно, собирается кое-что разведать, хотя причина нынешнего отъезда в ином.

— Не понимаю, зачем он вообще туда отправился.

Виала сделала маленький глоток воды.

— Так, тамошняя политика и переворот. В отсутствие королевы и кронпринца власть захватил какой-то генерал. Недавно его убили, и Рэндому удалось договориться, чтобы на трон взошел его ставленник — из старой аристократии.

— Как ему это удалось?

— Все, кто имеет влияние в этих сферах, крайне заинтересованы в том, чтобы Кашфу допустили в Золотой Круг стран льготной экономической зоны.

— Выходит, Рэндом просто подкупил всех, чтобы продвинуть своего человека, — подытожил я. — Соглашение со странами Золотого Круга не предусматривает беспрепятственное проведение наших войск через их территории с минимумом волокиты?

— Предусматривает, — кивнула Виала.

Неожиданно я вспомнил крутого парня, королевского посланника, который расплатился в кабачке «У Кровавого Билла» деньгами Кашфы. Я решил, что и сопоставлять не хочу, как скоро это было после убийства генерала-узурпатора, благодаря чему вся нынешняя ситуация вообще стала возможной.

Гораздо интереснее рисовался общий расклад. Рэндом только что перекрыл Ясре и Люку дорогу к отобранному у них кашфийскому трону. Правда, сама Ясра во время оно заполучила престол не сказать чтобы законным порядком, и законность тут превращалась в фикцию. Впрочем, Рэндом поступил тут если и не лучше предшественников, то уж точно не хуже. А для Люка это значит вот что: на троне его матери сидит человек, подписавший с Амбером договор о взаимопомощи. Готов биться об заклад, что условия договора предусматривают помощь со стороны Амбера как во внутренних вопросах, так и в защите от внешнего агрессора.

Невероятно. Выходило, что Рэндом не жалел сил и средств, чтобы отрезать Люка от оплотов его власти и лишить всякой законной возможности вернуть звание главы государства. Интересно, каким будет следующий шаг? Объявить Люка самозванцем и бунтовщиком и назначить награду за его голову? Рэндом перегибает палку: Люк сейчас не так опасен, особенно учитывая, что его мать — наша заложница. С другой стороны, может, так далеко Рэндом и не зайдет, я не знал, что у него на уме. То ли он страхуется от возможной угрозы, то ли хочет добить Люка окончательно. Последнее меня беспокоило: Люк почти исправился и, в общем, пересматривал свою позицию. Мне не хотелось видеть, как его швырнут на съедение волкам только из-за того, что Рэндом решил перестраховаться.

— Полагаю, дело во многом касается Люка? — произнес я, глядя на Виалу.

Помолчав, она ответила:

— Рэндома больше волнует Далт.

Я пожал плечами. Далт являлся единственной военной силой, которой мог воспользоваться Люк в борьбе за трон, так что, с точки зрения Рэндома, они представляли одинаковую угрозу. Поэтому я ограничился тем, что произнес: «О!» — и продолжил трапезу.

Больше новостей не было, началась малозначительная болтовня, а я продолжал обдумывать свое положение. Мне снова показалось, что необходимо принимать экстренные меры, но я опять не мог понять, какие. Подсказка пришла совершенно неожиданно во время десерта.

В комнату вошел придворный по имени Рэндел — высокий, худощавый, улыбчивый человек. На сей раз он не улыбался и двигался как-то торопливо, из чего я заключил, что происходит нечто необычное. Оглядев нас всех, он стремительно приблизился к Виале и откашлялся:

— Ваше величество…