Черт на елке

- Автор: Дарья Иорданская
- Жанр: Городское фэнтези / Исторический детектив / Повесть
Читать книгу "Черт на елке"
1
Снег начался часа в два пополудни, да так и шел весь день не переставая. К вечеру, когда зажглась праздничная иллюминация на Невском, весь город походил уже на праздничную открытку. Затейливый памятник Государю, на который Акакий имел удовольствие целыми днями любоваться из окна своего кабинета, облачился в пышную белую мантию, а конь его обрел столь же пушистую попону. Как раз к зиме. Глядя на это, Акакий даже переставал мерзнуть.
Кабинет у него был крохотный, отапливаемый старой печуркой-голландкой, которая сложена была с какой-то досадной ошибкой и тепла почти не давала. Да в окне как назло были щели. Поговаривали, причиной этакого безобразия был давний, уж лет двадцати тому, визит большого синодского начальника, Лихо. Был Лихо в тот день не в духе, а тогда вокруг него все непременно ломалось, а после чинилось без особого успеха. Так ли это было, или только легенда — вроде призраков в Инженерном — Акакий не знал, да и не было бы ему легче от этого знания. Акакий мерз, кутался в пушистый оренбургский платок, присланный дальней тетушкой по материнской линии, и разбирал бумаги, накопившиеся к концу года. То и дело он высовывал нос из платка и бросал тревожный взгляд на вечный календарь на верхушке каталожного шкапа. Уже двадцать третье число. Завтра последний день, следует сдать всю отчетность, все проверить и перепроверить, утихомирить самых-самых буянов, тех, что совсем без понятия, а там можно и отдохнуть. Целую дюжину дней.
Акакий хоть и был чертом, почитал Рождественские праздники лучшим временем года. Почти две недели были повсюду благолепие и порядок, Соседи сидели по домам, занятие своими делами — у нечисти да нежити свои праздники — а самому Акакию выпадала даже возможность навестить родню на Псковщине.
Обычно. Но вот в этом году как назло дела не ладились, и словно сговорились все.
- Это все свадьба, - мрачно проговорил Акакий, бросая очередной тревожный взгляд на календарь, а затем на часы. Было уже почти восемь вечера, и в этот час кабинеты в кордегардии Инженерного начинал уже обходить комендант, прогоняя заработавшихся залихватским «У-ух! Черти проклятые!».
- Все трудишься? - дверь приоткрылась со скрипом, и в образовавшуюся щель просунул свое лицо Анцибол. Вид он имел уже самый праздничный, и даже усы успел завить и напомадить.
«Что за франт!» - мрачно подумал Акакий и потянулся за дыроколом.
- Вот что, братец мой Акакий, - Анцибол1 проскользнул ужом в комнату и приобнял Акакия за плечи, - сворачивай-ка ты всю эту свою лавочку, надевай пальто и пошли уже. Я в ресторации столик нам заказал. Поужинаем, выпьем, пообщаемся с мамзелями. Мамзелей я тоже заказал.
Акакий поморщился. Был он не ханжа, это уж совсем не в чертячьей природе, но твердо уяснил за двадцать лет знакомства, что от анциболовых мамзелей одно беспокойство. В прошлый раз их опоили чем-то и обобрали, а еще до того у самой бойкой мамзели супруг оказался цирковым силачом. Гирю пудовую выжимал одной левой. Скрутить в бараний рог черта таком вообще труда не составило. Конечно, больше в тот раз досталось Анциболу, но и Акакия зацепило, так сказать, за компанию.
- Сам иди, - Акакий развел руками, а после указал на груду неразобранных еще бумаг. - У меня — сам видишь.
Анцибол взял одну из папок и пролистал ее содержимое со скучающим видом. Вернул на стол.
- Эдак ты еще год провозишься, братец.
- Не провожусь, - замотал головой Акакий, хотя на душе стало при этом как-то муторно. Никто не знал толком, что будет, если все дела до Рождества не завершить и начальству не сдать. Рассказывали всевозможные жуткие истории, поговаривали, что у обер-черта Вражко2 на этот счет припасено нечто совсем уж особенное. То ли Василиск у него в подвале, а то ли еще что похуже. В самых мрачных история те, кому не посчастливилось рассердить начальство, пропадали бесследно.
- Эхехе, - вздохнул с фальшивым участием Анцибол. - Знаю я, в чем тут дело. Жениться ты еще не женился, а под каблук тебя уже загнали.
- Ох ты ж холера! - выругался побледневший Акакий.
Про невесту свою, Агриппину, он и думать забыл. Сговорены они были матерями, виделись редко, и в целом были друг к другу равнодушны. Агриппину, насколько знал Акакий, весьма и весьма радовала возможность перебраться из Пскова в Санкт-Петербург, но и только. Муж ее не интересовал ничуть, верно было и обратное. То и дело, раздосадованный этой всей ситуацией, Акакий собирался помолвку разорвать, пусть даже это и грозило ссорой с родительницей, а также с грозной родней Агриппины. Угроза та была на самом деле невелика — не стали бы честные русские ведьмы чинить козни члену Синода, пусть и занимающему в том Синоде столь малую должность, с окладом крошечным и тесным кабинетом. Но всякий раз, когда Акакий собирался с мыслями и готов был уже решить вопрос раз и навсегда, что-нибудь происходило и занимало его целиком и полностью. И о грозящей женитьбе Акакий попросту забывал.
То же самое произошло и сейчас. Акакий потянулся за очередной бумагой, которую требовалось перечитать, подписать, убедившись, что все в порядке, а после подшить в годовую папку. Потянулся, взял, перечитал и выругался.
- Ох ты ж трижды по пять холера!
Анцибол заглянул ему через плечо, пробежал документ глазами и хмыкнул.
- Ну да, брат, не судьба. Бывай тогда. Если что, мы в Кюбе3 будем.
И, похлопав на прощание товарища по спине, Анцибол упорхнул, точно психея какая-нибудь, а не приличный разумный черт. Акакий, впрочем, сразу же о нем позабыл. Куда больше занимала его мысли бумага, разложенная на столе. Проклятой Меланье Штук вздумалось преставиться аккурат под Рождество.
1Анцибол — черт
2Вражко — черт, чертенок
3Кюба — знаменитая санкт-петербургская ресторация, с 1887 года принадлежавшая французскому шеф-повару Жан-Пьеру Кюба. До этого носила название «Парижского кафе». Располагалась на втором этаже 16 дома по Большой Морской улице.