Последняя тайна Амазонки

Пролог

Природа перестала контролировать человека в тот момент, когда он изобрел колесо. Но до ХХ века процесс этот шёл по-своему медленно, что и устраивало, собственно, нашу матушку-Землю. С начала же ХХI столетия это, по-видимому, перестало её устраивать.

Сначала отреагировали улитки, поменявшие свою генетическую расцветку с тёмной стороны на светлую, поскольку доказано, что светлый цвет, улавливая солнечные лучи, понижает температуру тела, и улитки сейчас «выбирают» этот цвет, обитая даже в тенистых местах.

То же самое произошло и с лягушками. Вслед за улитками, и у жаб и у лягушек начали проявляться признаки осветления их наружного слоя кожи, чем привело в крайнее замешательство учёных.

Дальше — больше.

В парках отдыха таких больших мегаполисов как Лондон, Нью-Йорк, Берлин, Амстердам, Токио или Рим, городские белки изменили свой метод общения: если раньше между собой они общались голосом — будь-то пофыркивание или писк — то теперь они как собачки передают свои фразы с помощью движений хвостов. Из-за повышенного шума в городах, все животные в парках перешли на язык жестов. К тому же у всех животных, перебравшихся в город, в отличие от их лесных собратьев, увеличился в размерах мозг, что дало новую тему для обсуждений различных отделов НАСА, Гринписа и Евробиологического Сообщества Природы.

Несколько лет назад, будучи на очередном заседании такого сообщества в Брюсселе и разбирая очередную проблему поведения животных, автор данного повествования получил в руки довольно любопытный документ, что, собственно, и стало причиной написания данной книги.

Проблемы поднимались всесторонние: от выше перечисленных, до в скором времени грядущих. Здесь собрались специалисты из разных стран, представляющие разделы истории, биологии, генетики, археологии, химии, и прочих наук. Комиссия, в которую входил автор данного повествования, состояла из четырёх человек, и на время работы Евробиологического Сообщества, нас поселили в довольно уютном отеле, недалеко от центральной площади Брюсселя. Неделя уже подходила к концу, заседания измотали не только нас, но и других представителей в той или иной области, поэтому в воскресенье весь коллектив решил сделать себе выходной, чтобы на следующий день разъехаться по домам.

Побродив по прекрасному тихому городу и приобретя по пары-тройки сувениров, мы наутро заказали себе в номер кофе и стали укладываться в дорогу. Тут-то и произошло то первое событие, о котором стоит упомянуть в начале книги, чтобы читатель имел представление, каким образом оказались у нас в руках эти загадочные документы.

В понедельник утром коридорный принёс нам в номер лёгкий завтрак и, уходя, положил на поднос довольно объёмный пакет, перевязанный скотчем. На наш вопрос, что бы это могло значить, он лишь пожал плечами и отчего-то доверчиво улыбнулся. Больше мы его не видели…

Уже сидя в самолёте, кто-то из моих коллег вспомнил о свёртке и предложил просмотреть содержимое.

К нашему изумлению в пакете оказались четыре старые потрёпанные тетради с пожелтевшими от времени листами. Тетради были общими, в клеточку, и явно ещё советского производства: штампы были стёрты, и ни года выпуска, ни фабрику мы так и не смогли определить. Однако, судя по всему, всё, что было написано в этих тетрадях, писалось в конце шестидесятых годов, так как рукопись была написана уже шариковой ручкой. Ни каких-либо указаний, ни подписи автора, ни прилегающей записки мы так и не обнаружили. С какой целью передали нам эти рукописи, что хотел автор, передавая нам их, и нам ли именно предназначался этот загадочный свёрток, приходилось только гадать.

Забегая наперёд, следует уточнить, что по прибытии домой, каждый из нас поочерёдно прочитал эти тетради, и, с всеобщего согласия, мы единодушно решили из этих пожелтевших записей сотворить что-то подобие книги. Скорее всего, незнакомец описывал события уже позже, по памяти, сидя в уютном кресле у себя в кабинете, но мы, к сожалению, так до сих пор и не знаем, кто это был.

Итак…