Перебежчик

Пространство вокруг открылось так внезапно, дав ему вид на болотистую траву и голубое небо, что Ревик резко остановился. На краю полосы деревьев он отступил обратно в тень ближайших толстых стволов, одновременно подняв руку, чтобы защитить лицо от солнца.

Он оглянулся, когда Даледжем сдёрнул ремень со своего плеча и бросил тяжёлую чёрную сумку на землю.

Стоя прямо у края поляны, возле деревьев, и уперев руки в бока, Даледжем тихонько щёлкнул, когда Ревик опустил руку.

— Боги, — произнес другой, и в его голосе всё ещё звучало дружелюбие. — Ты действительно параноик. Как ты думаешь, кто может стрелять в нас здесь?

— Люди, — сразу же ответил Ревик. — Внешний патруль, посланный охраной лагеря. Отряд разведки СКАРБа, если они уже почувствовали нас здесь. Чёрная Стрела. Фермеры, выращивающие наркотики.

Ошеломлённо щёлкнув, Даледжем, казалось, сдался.

Однако Ревик почувствовал в его свете, что он едва не закатил глаза.

Он гадал, что делало другого мужчину таким уверенным в себе.

Словно снова услышав его, красивый видящий вздохнул.

Он упёр руки в бёдра, оглядывая окружающие холмы.

— Они не могут пробить щит Балидора, — объяснил Даледжем, взглянув на него.

Когда Ревик не двинулся с места, Даледжем повернулся и пошёл обратно тем же путем, которым пришёл, выходя из высокой травы и добираясь до того места, где Ревик стоял в защите тени деревьев.

— Здесь всё в порядке, брат, — сказал Даледжем. — Это совершенно безопасно. Я обещаю.

— Я не боюсь, — ответил Ревик, и в его голосе прозвучало раздражение. — Я просто не вижу смысла стоять на грёбаном открытом месте, если в этом нет необходимости.

Другой сделал дипломатичный жест.

— Это разумно — бояться здесь. Особенно для тебя.

— Я не боюсь… — начал Ревик.

— Само собой, ты боишься, — как ни в чём не бывало перебил Даледжем. — И на то есть веские причины, брат. Ты с их точки зрения предатель, не так ли?

Ревик в упор посмотрел на Даледжема.

Хотя другой видящий стоял в тени нескольких пальм вместе с несколькими ореховыми и шёлковыми деревьями, искры солнечного света попали на зелёные глаза Даледжема, подсветив их оттенок, а также немного более тёмное фиолетовое кольцо вокруг каждой радужки.

— Я предатель для многих людей, — ответил Ревик, отказываясь отводить взгляд.

Даледжем улыбнулся.

Подойдя ближе, он осторожно положил руку на плечо Ревика.

— Ты захватил с собой пистолет? — сказал он, казалось бы, ни с того ни с сего.

Ревик моргнул.

Затем, кивнув, он потянулся к кобуре под левой мышкой и достал Глок-17, который дал ему Балидор. Он вытащил его рукоятью вперед и хотел передать другому видящему, но Даледжем отмахнулся от него.

— Нет, нет, — сказал он, тихонько щёлкнув. — Не отдавай его мне. Мы начнём с этого. Предположительно, ты знаешь, как он работает, если носишь его с собой.

Он отступил в сторону, открывая Ревику вид на поросшее травой болото, раскинувшееся перед ними. Только тогда Ревик понял, что «поле», скорее всего, было результатом вырубки лесов. Он задавался вопросом, было ли это сделано для расширения выпаса скота или по какой-то другой причине.

Сейчас он не видел на нём никакого скота.

Он собирался спросить Даледжема — снова — какого чёрта они здесь делают, но тот заговорил раньше него, более резким, деловым тоном.

— Выбери мишень, — сказал он. — На расстоянии тридцати метров. Отметь её для меня устно, прежде чем пытаться это сделать.

— Что это, брат? Что ты…

— А как по-твоему, что я делаю? — озадаченно переспросил Даледжем. — Я пытаюсь посмотреть, умеешь ли ты стрелять. Завтра мы начнём боевую операцию. Ты провёл в пещере пять лет, брат. В основном учился не убивать кого-либо. Нам нужно знать, можем ли мы на тебя положиться.

Ревик удивлённо уставился на него.

Затем, сопоставив это с остальным, что другой сказал ему во время их пути сюда, он невольно рассмеялся.

— Ты оскорбился? — спросил Даледжем, поджав губы.

— Нет, — Ревик покачал головой и поднял пистолет более или менее на высоту плеча. — Нет, брат. Я не оскорблён. Тебе нужна движущаяся мишень? Или неподвижная?

— Неподвижная, — Даледжем укоризненно пихнул свет Ревика. — Неужели ты думал, что я привёл тебя сюда, чтобы причинять вред беззащитным птицам, брат?

— Нет, — сказал Ревик. — Но, может быть, чтобы добыть ужин.

Даледжем щёлкнул языком, но на этот раз Ревик услышал в этом звуке веселье.

Он почувствовал, как из его света уходит ещё больше напряжения.

— У тебя уже есть цель? Ты очень медленный, — произнёс Даледжем с откровенным поддразниванием в голосе.

— Есть. Я ждал указаний, брат.

— Указания ты уже получил.

Ревик закатил глаза в преувеличенной манере видящих.

— Вон тот белый листочек. На ближайшем маленьком дереве кешью.

— Это не кешью, — возразил Даледжем, прищурившись.

— Нет, это кешью.

Даледжем поднял руку, прикрывая глаза.

— Ладно, это кешью.

— Ты хочешь, чтобы я выстрелил?

— Это заставит тебя перестать болтать?

Ревик фыркнул, затем прицелился с помощью своего света и глаз. Не тратя времени впустую, он выстрелил, слегка вздрогнув от эха выстрела, несмотря на заверения Даледжема, что здесь они в безопасности.

— Доволен? — спросил Ревик, опуская пистолет.

— Ещё нет.

Даледжем вышел в открытое поле.

Ревик напрягся, как только другой видящий вышел из-под защиты деревьев, но остался на месте, держа пистолет и зная, что прикрывает другого мужчину, хотя Даледжем и не просил его об этом.

Свет Ревика змеился по полю, исследуя близлежащее пространство Барьера в поисках любого, кто мог наблюдать за их действиями, особенно сосредоточившись на местах, откуда кто-то мог бы хорошо прицелиться в них двоих.

Как только он посмотрел своим aleimi, он почувствовал отголоски Балидора и остальных и понял, что он и Даледжем остались внутри защищённой части конструкции, и что Даледжем подвёл его к краю этой конструкции, но не за её пределы.

Свет Ревика обозначил границы конструкции, следуя по линии освещённой пограничной стены вокруг территории, обозначенной Адипаном в бразильских джунглях. Он наблюдал, как этот свет расходится из центрального лагеря, который они с Даледжемом покинули около часа назад. Он последовал за светом к более твёрдому краю, где сейчас стояли они с Даледжемом.

Затем он понял, что существует более слабая версия этой конструкции, которая простирается ещё дальше, к деревьям на другой стороне луга, почти до самых подножий гор, которые он мог видеть вдалеке…

Ревик судорожно вздохнул, перед глазами всё накренилось.

Всё вокруг него посерело, потемнело, а его плечо ударилось обо что-то… сильно ударилось.

Он услышал далёкий голос.

Кто-то кричал.

Кто-то кричал ему.

Ревик силился вернуться, ответить. Он боролся с болью, которая переполняла его сознание, пытался пробиться обратно к этому голосу…

Резкий спазм в животе едва не заставил его полностью потерять сознание…

Затем он поднял глаза, щурясь от пятнистого солнечного света.

Его грудь скрутило жёстким узлом.

Он пытался дышать, сжимая вспотевшими пальцами собственную рубашку и бронежилет. Его подташнивало от боли, но он снова мог видеть; он почти мог действовать своим разумом. Он понял, что какой-то новый вид щита сдерживал его aleimi-свет, крепко прижимая тот к его телу.

Он чувствовал в этом Балидора, а также отголоски мужчины, стоящего над ним; его высокая фигура, широкие плечи и грудь заслоняли солнце.

Ревик всё ещё смотрел вверх, пытаясь сфокусировать взгляд, когда звуки вернулись, как раз в тот момент, когда мужчина быстро опустился на колени в скоплении древесных корней, на которых лежал Ревик.

Осознав это, Ревик обнаружил, что понимает ещё несколько вещей.

Он лежал на спине, и у него болела спина.

Вероятно, она болела, потому что он сильно ударился о корни дерева, когда упал на землю. Он тихо ахнул, борясь с желанием встать, прижать свет ещё ближе к телу, и тут Даледжем положил ладонь ему на грудь, схватив другой рукой за предплечье.

Мужчина-видящий наполнил свет Ревика теплом, своим собственным светом, и Ревик застонал, извиваясь под прикосновениями другого.

Он отбился от него, ударив почти яростно, прежде чем успел сформировать осознанную мысль.

— Бл*дь, — прохрипел он. — Нет. Нет, чёрт возьми.

Даледжем немедленно убрал свой свет.

Словно желая прояснить свои намерения, он также поднял обе руки.

Сделав это, он уставился на Ревика сверху вниз, и выражение его лица граничило с настороженностью.

После долгой паузы глаза Ревика сфокусировались.

Только тогда он понял, насколько полностью закрыл свой свет от другого мужчины. На лице видящего он видел не опасение, а что-то более близкое к осторожности, приправленной сочувствием, которое отчётливо читалось в этих нефритово-фиолетовых глазах.

— С тобой всё в порядке? — спросил Даледжем.

Ревик осознал, что продолжает прижимать к груди собственную рубашку. Он продолжал дышать с трудом, обливаясь потом и задыхаясь, как будто бежал. Он чувствовал головокружение, чрезмерное тепло, но в то же время как будто его бил озноб.

Казалось, что в его крови было мало сахара. Такое ощущение, что он упал в обморок.

Он осознал, что действительно упал в обморок.

Бл*дь.

— Да. Я в порядке, — теперь он смотрел не на Даледжема, а на свою собственную руку, ту, что поддерживала его тело на одном из обнажённых округлых корней бразильского орехового дерева. Его рука каким-то образом до сих пор сжимала Глок, и ему пришло в голову, что эта штука заряжена, и в ней всё ещё были патроны. Он машинально щёлкнул предохранителем спускового крючка, опуская оружие на землю.

Это чудо, что он не подстрелил себя.

И ещё большее чудо, что он не подстрелил Даледжема.

— Я в порядке, — тупо повторил Ревик.

Он сел и снова замер, испытывая лёгкое головокружение. Он вытер пот со лба, только тогда осознав, что у него дрожат руки.

— Прости. Боги, — он поднял глаза на другого мужчину, и его голос прозвучал неохотно. — С тобой всё в порядке? Я… ничего не сделал. Ведь нет?

Даледжем криво улыбнулся ему, но беспокойство по-прежнему читалось в его зелёных глазах.

— Ты упал как подкошенный, брат. Это считается?

Ревик не ответил. Он всё ещё силился обрести контроль над своим светом и телом. Он задумался, не стоит ли ему рискнуть и попытаться встать.

— Я должен был предупредить тебя, брат, — произнёс Даледжем мягким тоном. — Прошлой ночью Балидор подключил к ней нашу конструкцию.

Ревик ничего не сказал, но почувствовал, как напряглось его тело.

Он боролся с той частью себя, которая хотела отрицать это как причину того, что он сейчас сделал, как безумно он себя вёл, но ему не удавалось это отрицать.

К сожалению, Даледжем, похоже, не собирался так легко сдаваться.