Каждой ведьме нужен Демон

Дилан прищурился. Посмотрел на Джейн. Пригладил волосы, пряча светящиеся треугольнички рогов, и положил руку поверх ладоней старушки.

— Не стоит. У нас, знаете, с Дженни уговор… никаких посторонних в постели.

Джейн чуть было не поперхнулась. Какая ещё постель?!

— А, учитывая, как люди воспринимают наготу, — протянул Дилан с явной насмешкой, — за раздевание другой женщины мне может не достаться десерта.

Джейн напряжённо следила за разговором демона и соседки. Кажется, блюдо из старушки сегодня приготовлено всё-таки не будет: Дилан довёл своё соус до готовности, накрыл кастрюлю крышкой, и больше к нему не возвращался. Духовку пришелец тоже выключил, и у Джейн немного отлегло от сердца. Миссия выполнена?

Было удивительно, что после всего произошедшего разговор повара и его главного ингредиента зашёл про бытовые мелочи. О кошках там, или о специях… Мисс Саливанн всё так же угодливо хихикала, пыталась коснуться руки Дилана; демон в ответ улыбался, но глаза у него оставались холодными, а зубы нет-нет, да заострялись.

Джейн устало посмотрела на часы. Мисс Саливанн была у них всего час, а Смит чувствовала себя как после долгого и тяжёлого трудового дня. Дилан с его попытками съесть соседку вымотал Джейн все нервы; она едва могла поверить, что происходящее реально!

Отличное напоминание о природе её нежеланного гостя, стоит признать. А то что-то расслабилась Джейн. Дилан-то был к ней достаточно добр, вот она и забылась. «Курортный роман», чёрт возьми!

Отличный, но опасный. Как развлечение с каким-нибудь мафиозо.

— Ты чем-то недовольна, как я погляжу.

Джейн фыркнула в ответ на вопрос своего постояльца. Вот он серьёзно сейчас, что ли? Для него словно ничего не произошло! Это она была последний час на измене, готовая визжать, сопротивляться и требовать не есть человечину.

Мисс Саливанн с блаженной улыбкой пялилась вперёд, так и не донеся чашку с чаем до рта. Выглядело это так, будто старушку поставили на паузу; единственное свидетельство того, что она всё-таки была жива — мягкое размеренное дыхание. Да она даже не моргала, уставившись на Дилана стеклянными старческими глазами!

— Ты так думаешь, а?

Дилан потёр шею. Выглядел демон смущённым и растерянным, но Джейн не была уверена, что этому можно верить. Как она поняла за последний час, — да и за последние дни, — в Дилане жил дьявольски хороший актёр. Демон умел имитировать любую эмоцию и тон голоса, когда ему было это нужно.

Так что не ясно: он сейчас пытается на жалость давить или на самом деле не понимает причин её, Джейн, раздражения?

— Знаешь, у людей есть такая замечательная штучка… рот называется, — сказал Дилан.

Джейн закатила глаза.

— Знаю. А вот ты, кажется, считаешь, что ртом можно только сосать!

— Ну ещё есть в него можно… но вообще-то я намекал, что ты могла бы мне сказать о причинах своего недовольства.

— Какая разница, — взорвалась Джейн, взмахнув руками, — если я говорю, а ты не слышишь меня! Сказала же, чтобы ты никого не ел! А ты старуху чуть было не запёк в моей духовке! В моей! Духовке! На моей кухне!

Секунд двадцать Дилан молчал, рассматривая её. Джейн глубоко задышала и нажала пальцами на закрытые глаза, пытаясь успокоиться, но злость сворачивалась в животе горячими змеиными кольцами.

— Я вот не понимаю. Тебя больше волнует то, что я чуть не съел старуху, или то, что это могло произойти на твоей кухне?

— Ой, да пошёл ты! Можешь её жрать — и выметаться из моей квартиры, ясно тебе? Я не собираюсь становиться убийцей только из-за того, что тебе недостаточно тушёнки или купленного мяса!

Будь на кухне дверь, Джейн бы с удовольствием хлопнула бы ей изо всех сил. Двери не было, так что девушке оставалось только топать погромче, дабы донести силу своего недовольства.

В гостиной комнате она опустилась перед алтариком и подожгла ароматические палочки. Вонь от тлеющего пера пропитала, казалось, каждый сантиметр воздуха в комнате; у Джейн почти сразу же началась противная мигрень, пульсирующая в висках и в затылке.

Девушка пыталась было помолиться своим богам, но всё равно не могла расслабиться. Краем сознания она продолжала отслеживать звуки из кухни. Вроде бы там было тихо, духовка не открывалась… но, учитывая, что демон влиял на сознание мисс Саливанн, та могла умереть и молча. А духовка у Джейн никогда не скрипела.

Смит поёжилась. Зря она оставила женщину наедине с демоном. Съест же… и Джейн в этом будет косвенно виновата. Могла бы настоять. Шантажировать. Хоть что-то сделать… а в итоге распсиховалась, как девочка-подросток, и теперь…

Хлопнула входная дверь. Джейн встрепенулась и медленно обернулась, чтобы увидеть Дилана. Тот остановился в дверном проёме гостиной и, скрестив руки, мрачно смотрел на девушку рядом с алтарём.

— Я её выгнал, — сказал он; больше было похоже на обвинение в сторону хозяйки квартиры. — И, хоть я не понимаю разницы в убийстве свиней, коров и людей… старуху твою я больше не трону.

— Других людей тоже, — с нажимом сказала Джейн.

Дилан скривился.

— Других людей тоже, — послушно повторил он, проходя в гостиную и опускаясь рядом со Смит на колени. — Раз тебе это так не нравится, то обойдусь без человечины. Хотя тебе бы она ришлась бы по вкусу, ты же любишь свинину и индейку…

— Не хочу ничего знать!

Какое-то время они просидели в молчании. Дилан полностью сосредоточился на пере, которое начало коптить не меньше аромапалочек. Джейн просто наслаждалась чувством маленькой победы.

— Спасибо, — в итоге сказала Джейн, повернувшись.

Рядом с ней уже сидел не человек, а краснокожий демон. Но этот облик совсем не смутил Смит; напротив, она ощутила нечто вроде… благодарной нежности в сторону рогатого.

— Да пожалуйста. Только не думай, что я отказался от неё из альтруистичных порывов. Если я не съел главное блюдо, то попытаюсь наесться десертом.

Джейн улыбнулась.

— Ну, это…

— К тому же, я попрообовал её кровь, — задумчиво продолжил демон. — Порезал ладонь и слизнул. Отвратительная. И почему только тогда эта старуха так привлекательно пахнет?

Джейн раскрыла рот. Всё хорошее настроение в момент слилось в унитаз.

Вот же… козёл!

Глава 21. Ковен глазами демона.

Маленькая смертная девушка, к которой Азру, кажется, начинал привязываться, напоминала ему щенка. Она могла громко тявкать, забавно рычать, смотреть блестящими глазками и быть умилительно-раздражённой, когда ей что-то не нравилось.

Азру слышал в её мыслях цунами недовольства, но под волнами этого чувства угадывалась… симпатия. Это было интересно и не совсем понятно: на чувства Джейн Азру не влиял; не потому, что не хотел, а потому, что не мог.

Причин этого явления он не понимал так же, как не видел и предпосылок. Джейн была слабой ведьмой с едва развитым даром. К тому же, едва зародившаяся связь с Ковеном откачивала из неё и те крохи сил, что могли бы откладываться в излишек, чтобы потом увеличить резерв. Принудительный контракт с призванным демоном давал ещё большую нагрузку на магическое ядро, так что должен был полностью лишить Джейн воли к сопротивлению и дать демону полный контроль над Смит… но этого не происходило.

Вообще-то, процесс пошёл прямо противоположный: заклинания Азру ложились криво или не ложились вовсе. Иногда они стекали с сознания Джейн, словно то было прикрыто невидимым щитом; в другие моменты вплетались ровно и точно, но длились сущие секунды. Демон заметил, что магия, направленная на улучшение отношения к нему, принимается Джейн полностью. Однако, попытавшись, — чисто ради интереса! — разжечь в Смит капельку страха, Азру ничего не добился. Энергия поглотилась ядром девушки, и на этом всё.

Забавный эффект, но не уникальный. В Преисподней такой встречалось тут и там. В одних случаях магия того, кто попадал под заклинание, просто была сильнее колдующего; в другом оказывалось, что силы двух сторон равны или противоположны по природе. Интересно, что чаще всего демоны заключали браки именно с теми, кто имел такую сопротивляемость. В семье хотелось знать, что ты не сможешь случайно повлиять на чужое мировоззрение… хотелось быть на равных хотя бы так. Всё же в Аду процветала сильнейшая иерархия.

Джейн на самом деле была забавной: огрызалась и кусалась словами, когда Азру напоминал ей о вечернем «десерте», однако с наступлением темноты сама подошла к демону и поцеловала его. Это вызвало каплю самодовольства. Азру знал, что он хороший любовник, но приятно же видеть подтверждение собственным мыслям?

Он старался быть с девушкой аккуратным. Не сжимал её тело изо всех сил, как хотел, подготавливал, долго вылизывал… наслаждался каждой секундой, когда Джейн, отбросив своё раздражение, открывалась перед ним. Восхищался её запаху, румянцу, когда она разводила перед ним ноги, блеску глаз, когда он входил в её мягкое тело. Азру вслушивался в чужие стоны и чувствовал себя на небесах, хотя никогда там и не был.

В занятиях любовью можно найти Рай — так говорил его отец. А кто как не Инкуб понимает в плотской любви?

Однако Азру казалось, что отец имел в виду что-то ещё… что-то другое. Потому что у демона было много любовниц и любовников, даже среди людей, но он впервые ощущал… он не понимал, что именно. Желание. Не только плотское, что заставляло поджиматься нутро, а что-то ещё, другое. Живущее не в теле, а глубже.

Джейн хотелось ублажать. Показать, что, несмотря на непривычный внешний вид, Азру — то, что ей нужно. То, без чего эта смешная ведьма больше не сможет жить, даже если очень постарается. Что даже если Азру уйдёт, то воспоминания о нём будут путеводным маяком в её жизни. Неугасимым огнём.

Одно плохо — уставала Джейн быстро. В этом, конечно, была вина Азру: он тянул из девушки максимум энергии, не затрагивая разве что жизненные силы. Он не хотел навредить своей забавной смертной, однако ему правда нужно было уничтожить сдерживающий его силы артефакт.

Перо поддавалось плохо. Тлело, сопротивлялось, пыталось вытянуть жизнь из демона и даже из Джейн, чтобы восстановить себя. Естественно, Азру не позволял этому произойти, но открытие это было неприятным: тот, кто призвал демона в мир, всё ещё рассчитывал на силы пришельца из Преисподней и не собирался сдаваться.

Ритуал не прервали, несмотря на все затраты, связанные с его поддержанием.

К своему удивлению, Азру чувствовал помощь со стороны: боги Джейн, кому бы она ни молилась, оказались благосклонны к маленькой ведьме. Они не давали перу развернуться во всю мощь, сдерживая его тисками своих сил. Алтарик у Смит был намоленным, боги на помощь не скупились… от пера оставалась всего треть, но Азру не обольщался: последние шаги перед освобождением всегда самые сложные.

Он опустился перед алтарём на колени и коснулся лба двумя пальцами — жест благодарности, который знают все… кроме людей, наверное. Хотя даже они перенесли его в свою религию, пусть и изменив практически до неузнаваемости.

Свечки на алтаре зажглись сами собой — его услышали. Азру кивнул и посмотрел на перо. От опахала практически ничего не осталось, зато стержень прогорел плохо. Очин, специально заострённый для ритуала, и вовсе был нетронут. Обмакни в чернила — и можно писать.