Бумеранг ведьмы

Последние слова Ваня не услышал, так как просто отключился. Либо Лилиан постаралась, либо у кого-то похоже сдали нервы. Ясное дело. Не каждый день видишь подобное. Эх…

Да уж. Вот теперь я точно заигралась. И проглотив ком в горле, оставила больного лежать на диване. Молча прошла мимо Лилиан, когда она зажигала на полу ритуальные свечи, не спеша пересекла гостиную и вышла на свежий воздух, где меня после всех пережитых эмоции охватила запоздалая дрожь.

ГЛАВА 30

Только шабаш, вот выходит печальным —

Рюмка вина, да и слезы текут.

Ведьмы не пляшут в святилище дальнем,

Ведьмы с тоскою по жизни идут. (Автор неизвестен)

Лилин за пару часов почистила энергетику Ивана, введя его перед этим в транс состояние и теперь он отдыхал, чуть слышно сопя, набираясь сил.

Я смотрела на спящего друга облокотившись спиной о дверной косяк, скрестив на груди руки и думала. О нем, о себе, жизни и Стасе…

Когда мне (примерно час назад) удалась на веранде успокоиться и унять дрожь, я присела на деревянные ступеньки и запрокинув голову, уставилась на звезды. Вот уж действительно у кого никогда нет никаких проблем. Светят себе и светят. Исчерпают энергию и потухают. А вместо них, между делом, где-то рядом зажигается следующий огонек. И снова по кругу. Ничего их не тревожит. Нет чувств, эмоций. Спокойно проживают жизнь от кнопки вкл до выкл. Эх…а мне остается только вздыхать. Когда же я, наконец-то, по умнею?!

— Все хорошо? — перевела я взгляд на наставницу, когда та собирала ритуальный инвентарь обратно в шкатулку.

— Да что с ним будет?! Силен, как бык, — ответила Лилиан. По ее выражению лица было видно насколько она устала после напряженного обряда. Энергозатратно это очень. Понимала ее. — Надо бы память почистить, но… — она подняла голову и с каким — то задумчивым видом посмотрела на меня. — Но позже. Думаю, вам надо поговорить, — закончила она как — то замысловато, собираясь уходить.

Я проводила ее взглядом, пока вымотанная ведьма не вышла из кухни и вернула внимание Ивану. Тот, оказывается, уже не спал, из — за чего замерла, не зная, что сказать и делать дальше. Поэтому мы некоторое время смотрели друг другу в глаза молча.

— Я думала ты спишь, — неловко улыбнулась я, оттолкнувшись от косяка. Подошла к хмурому больному и присела на рядом стоящий стул.

Я знала, что Лилиан еще не до конца восстановила его волю. Мали что ему в голову может прийти. Лучше подстраховаться. Да и что там, заклинание действует больше, как успокоительное.

— Где я? — спросил он твердо, приняв полусидящее положение.

Я посмотрела на заживающий шрам. Еще немного и останется тонкая полоска.

Увидев мой брошенный на его щеку взволнованный взгляд, Ваня инстинктно прикоснулся к месту так сказать «оперирования».

— Это ведь ты меня чинила?

— Да, — кивнула я, чувствуя, между нами, разрастающееся напряжение.

А он все такой же. Нисколько не изменился. Темноволосый, чернобровый. Широкое лицо, полные губы, ни одной морщинки, будто только вчера расстались.

— И что это действительно сразу заживет? — с недоумение спросил он, все так же поглаживая щеку.

— Ага, как на кошке, — решила я пошутить.

— Тогда уж на коте, — посмотрел он мне прямо в глаза.

Секунда, вторая, третья. Я все думала, а может ну его этот разговор. Не клеится он что-то. Как вдруг, Иван рассмеялся своим излюбленным громким гоготом. Я аж вздрогнула от неожиданности.

— Ну и в какую секту ты попала, Сеня? — спросил он успокоившись. — И разве так встречают друзей, иди ко мне, — протянул он мне руки, как в старые добрые времена.

Напряжение спало мигом. Я прильнула к нему, и мы обменялись скромными поцелуями в щеку. Потом он подвинулся, и я присела на край дивана.

— Это не секта Вано, — раньше нам нравилось коверкать имена. Потом вошло в привычку. — Все гораздо… — я замолчала, не зная, как было бы правильнее выразиться. — Все гораздо обширнее, наверное.

— Че? Сень, ты ж меня знаешь, давай чем проще, тем лучше, — изогнул он бровь. — Вы тут все, насколько я понял, масетра — копперфильды какие — то.

— Нет, ведьмы и колдуны, — сказала я тихо.

— Кто? — вот теперь он действительно удивился. В серых глазах читалось недоверие. — Ты серьезно?

— Да.

И я рассказала все. Как в первый раз встретилась с Лилиан. Как она увидела во мне потенциал, силу. Открыла канал. Как перевелась в Ведьминский Вуз. Познакомилась со своими, скажем так сестрами по профессии и братьями. Что мир наш совсем не такой, как его видят простые люди. Что в нем на самом деле есть борьба между добром и злом. Но это хорошо прячется. Что чудеса существуют, как и волшебство. И чем больше я говорила, причем с нарастающим воодушевлением, тем легче становилось. Блин, я как будто выговаривалась, освобождала душу, делилась впечатлениями и мне это нравилось. Только сейчас я осознала, насколько было тяжело держать все это в себе. Ведь стоило стать ведьмой, как сразу подчинилась правилам — держать рот на замке. Между собой понятное дело, разговаривали, о чем хотели. Но практически все были потомственными магами или ведьмами, для них это будничное занятие. Разве они поняли бы меня? Мои ощущения, чувства? Думаю, нет. Даже с Милой я сдерживала эмоции. Не хватало мне чего-то. И сейчас, видя, как Иван, улыбается вместе со мной, восторгается, как восторгалась и я когда — то. Продолжает удивляться, не верить, как и я не верила, хотя видела все своими глазами, переспрашивать точно ли я это имела ввиду или нет, мне легчало. Словно часть себя перекинула на него. Скинула груз. Все, выговорилась.

— Я почему-то знал, что ты не такая как все, — тихо сказал Иван, когда я закончила свой получасовой монолог. Он потянулся к моим волосам и накрутил локон на палец. Раньше мне это нравилось. В голове невольно мелькнуло такое же движение Стаса.

— Да нет, обычная, — вздохнула я и откинулась на спинку дивана, чуть касаясь его ног. — Я тебя не напугала своим рассказам, ты мне веришь? — спросила, развернувшись к нему лицом.

— Ну… — Иван на несколько секунд задумался, глянув в потолок. — Вообще, признаюсь, звучит все это бредово, — усмехнулся он. — Но я верю своим глазам. А еще в мире реально творится что-то непонятное. Я всегда подозревал, что за этим стоят наивысшие существа. И раз положено об этом молчать, то пусть все останется прежним. Тем более вы мне скоро мозги прочистите, так какая разница верю ли я или нет.

— Нам придется Вань. Для твоей же безопасности. Собственно, от той, которая произошла там, на катке. — Я снова нахмурилась. Ведь если бы не я, не моя игра, ничего бы не случилось.

— Кстати, а зачем ты поменяла внешность? — спросил он вдруг. — Нет, там, конечно, девочка получилась супер. Я аж о жене на секунду позабыл, — рассмеялся он.

— Да…это…очередная глупость с моей стороны, — буркнула я, поправляя за ухо волосы, опуская голову вниз, чтобы спрятать от него стыдливые глаза.

— Так Сеня, мы же друзья, рассказывай, что у тебя случилось. Я же вижу, ты…точнее тебя что-то гложет. Никаких секретов, помнишь?

— Это было, когда мы встречались, — упрекнула его, глянув мельком.

— Не, сейчас тоже действует. Давай колись, какими глупостями ты без меня занимаешься. Хулиганишь?

Я рассмеялась. Его непосредственность меня умиляла. Но тут мне опять взгрустнулось и снова появился тяжелый на сердце груз, который тоже очень сильно попросился наружу. И я не выдержала. Рассказала все — все. О том, как познакомилась, общалась, влюбилась, поверила. Появилась надежда…а потом как поимели и кинули. Дальше наш разработанный план с Милой. Как договорились на счет трех свиданий и что, когда появился Ваня это был финал второго и впереди меня ждало последнее приключение и самое…печальное.

Когда я закончила рассказывать о своем драматичном пункте жизни наступила тишина. Иван молчал. Я же смотрела в пол, не смея поднять на него глаза. Ну вот так вот, да. Решила отомстить. Но ведь поделом же…наверное.

— Знаешь, Ксюш, — наконец мой давний друг нарушил тягостную тишину серьезным тоном, и я подняла голову встретившись с взволнованным, даже переживающим за меня, выражением лица, — честно говоря, ты страдаешь, какой-то хренью. И ноги ломать мне надо было не тому кривому шаману, а этому Стасу.

Ваня сердился. Его серый глаза потемнели. И сам он весь напрягся.

— Не стоит, — я положила ладонь на его руку, сжатую в кулак, чтобы успокоить. — Будто ты так не поступал. Хотя бы раньше, в молодости.

Он хотел возразить, сдвинув к переносицы брови, но потом расслабился и передумал.

— В молодости да, признаю. Были случаи. Да я бы и сейчас не прочь гульнуть, но жену люблю. Но она мне пообещала, что если узнает, то сразу вырвет яйца и поджарит на сковороде, — сделал он наигранное испуганное лицо. — Представляешь?!

— И накормит ими, — поддержала его.

— Ага. Причем меня же еще и жарить заставит. Вообще жестко да? Вот уж точно ведьма. Всем ведьмам ведьма. Весь телефонный справочник удалила, пути подрезала…но за это ее и люблю.

Мы улыбнулись. В принципе да, Ване всегда нравились строптивые, сильные девушки. Которые сами ведут «поезд отношений», скажут куда едут и когда, в случаи промашки мужчины, надо сходить. Такие девушки живут на грани. И именно эту грань мужчины и находят столь неотразимой. Эх…

— Вы друг друга стоите, — проговорила я тихо немного завидуя. — Прям два сапога пара.

— Потому что так и должно быть, Сень, — дотронулся он до моей щеки, нежно погладив. — Не зря же говорят муж и жена…

— Знаю — знаю, — фыркнула я.

Мне была приятна его поддержка. Как же хорошо, когда все открыто, по — честному. Без лишнего напряжения, мысленной стратегии — просто и легко. Может и правда, что отношения должны начинаться с банальной дружбы, где присутствует всего одно слово — ПОНИМАНИЕ?!

— Вань, просто я не считаю, что Стас действительно настолько козел, как хочет показаться… — Я резко отклонилась назад, потом вперед и обхватив голову руками, немного мотая ею из стороны в сторону, уставилась в пол. — Не знаю, не знаю, не знаю… Не верю я в это. Не могу поверить. Вот как барьер какой-то стоит, нашептывая на ухо — не верь ему, не верь. Все будет хорошо. Может, потому что я белая ведьма и обязана следовать доброму пути, выискивая в любом человеке хоть что — то хорошее или я реально дура. Надела маску стервы и живу иллюзией. И знаешь, что самое страшное, — подняла я голову, бросив на него взгляд, наполненный мукой, — страшное в том, что все это мне начинало нравиться. И чем больше я увлекалась ролью рыжей Ксюши, тем сильнее меня поглощал страх потери. И боязнь боли.

— Да уж, — Ваня задумался. — Как у тебя все запущено. Запуталась ты Сенья. И знаешь, — он чуть помедлил. Немного приподнялся и обхватил мое лицо ладонями и посмотрел в глаза. — Я не вижу ничего плохого в том, что ты скрылась за маской стервы. Поверь это не настолько катастрофично…

— Я не об этом, — прошептала я.

— Я понял. Дослушай, — вздохнул он, не отпуская меня. — Я про то, что как бы ты не скрывалась за фальшивостью, как бы не старалась соответствовать надуманному стереотипу, рано или поздно, находясь все в той же маске ты найдешь атмосферу или общество, в котором можешь быть такой, какая ты наедине с собой.