Жрица моего сердца

***

Дни шли. Время, как песок, утекало из-под пальцев. А заклинание на разрыв нитей я так и не нашла. Целыми днями я пребывала в замке. Гуляла, играла с малышом. Ночи же просиживала в библиотеке храма, зачитывалась допоздна и, так ничего не найдя, сонная поднималась к себе в комнату и прям в одежде заваливалась спать. Иногда брала книги с собой в замок и, пока ребёнок спал, читала. Но чем дольше я пребывала в поисках, тем меньше оставалось времени Августу – сыну лорда Гордона.

Глядя на спящего малыша, закрыла очередную книгу. Я должна была спасти его. Чувствовала, что должна. Но кроме своей заботы и любви ничего ему дать не могла. А ему, кажется, и этого было достаточно.

Для своего ребёнка отец нашёл светлую, просторную комнату с большими окнами во всю стену, светлыми обоями и удобной мягкой кроваткой. Мальчику спальня пришлась по душе. Он даже заметно похорошел. Щёчки порозовели, тело, наконец, начало гонять кровь. Метаболизм Августа восстановился и теперь он кушал чуть ли не больше своего папы.

Поправив одеяло, поцеловала ребёнка в тепленький лобик. Мальчик во сне смешно сморщил носик. Улыбка коснулась моих губ, но тут же сменилась напряжением.

И почему я раньше не догадалась?!

Подхватив свою дорожную сумку, в которой носила книги храма, без стука залетела в кабинет лорда – он был напротив детской спальни.

– Я домой, через час вернусь! – предупредила и вылетела на улицу.

До храма добралась в течение двадцати минут. Ни с кем не здороваясь, пробежала до библиотеки и уже там второпях собирала всё ингредиенты для ритуала перенесения нити жизни с одной души на другую.

– Что ты делаешь? – голос старшей сестры застал меня ползающую под столом в поисках веточки лаванды.

– Лаванду ищу. Пчи! – в нос попали пылинки. – Нашла! Пчи!

Выползла, кинула в сумку веточку нужной травы, отряхнула платье и уже собралась попрощаться с сестрой, как та грубо схватила меня за руку.

– Куда ты вечно убегаешь? – в глазах Ларсене стояло беспокойство. – Тебя целыми днями нет в храме, ночами ты читаешь. Что происходит, Яна? Мы волнуемся.

– Ларсене, прости, но сейчас я ничего рассказать не могу – времени мало. Нужно спасти сына Городона от магии кукловода, – говорила быстро, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу.

– Гордону?! Ты помогаешь этому негодяю?! – глаза сестры полыхнули огнём. Такой злой я её не видела, даже когда случайно разбила её фамильную вазу. – И как долго ты видишься с ним?

– Ларсене, пойми меня, мне сейчас некогда. У ребёнка не так много времени.

– Почему ты вообще помогаешь ему? Ты знаешь, что он сделал для твоих сестёр?!

– Он умирает! – впервые повысила голос на старшую. – Мальчик умирает, Ларсене. Ему нужна моя помощь. Отпусти меня, пожалуйста, – голос дрогнул, из глаз потекли холодные слезы.

– Яна, – женщина кинулась ко мне и прижала к своей пышной груди. – Девочка моя, тише, – она гладила меня по голове.

Страх за жизнь мальчика усиливался во мне. Истерика накрывала меня. Надежда с каждой минутой покидала меня. Нужно было спешить. Нужно было перекинуть нити с ребёнка. И сделать это надо было как можно быстрее.

– Почему мальчик умирает?

– Кукловод питается им, – уже спокойнее ответила.

– И что ты собралась сделать?

– Я не нашла ни одного ритуала об отмене этого заклинания, но вспомнила, что можно на себя перенести нити кукловода.

– Я знаю, о каком заклинании ты говоришь. Но вдвоём нам не справится, – задумчиво проговорила женщина. – Оставляй сумку здесь и идти за мальчиком – ритуала будем проводить в храме, под взглядом Богини.

Не веря своим ушам, я крепко обняла сестру.

– Ну-ну, дитя моё. Давай. иди. Каждая минута на счету, – и сама подтолкнула к двери.

Второй раз в жизни была в самом храме Афисы. Зал большой. Высокий потолок пропускал солнечные лучи. А на полу уже были расставлены в ритуальном кругу незнакомые мне травы.

– Яна, это…

– Сейчас не время объясняться, – Ларсене подошла ко мне. – Давай мальчика, – она протянула руки, совсем не обращая внимания на стоящего рядом мага.

Передала Августа сестре и уже собралась увести мужчину из храма, как мальчик громко заплакал.

– Август, ты чего? Тише, маленький, – женщина начала укачивать ребёнка, но он только громче стал кричать.

– Мальчик мой, тише, – аккуратно забрала малыша из рук сестры. – Я рядом. Видишь? – посмотрела в ярко-голубые глаза. – Красавец мой, чего ты пугаешь тётю Ларсену?

– Яна, это же…

– Что? – удивлённо взглянула на неё.

– Нет, ничего, – отмахнулась жрица. – Если он принимает только тебя, лучше тебе идти с ним в круг, – и сестра протянула мне белую ритуальную сорочку.

Кивнув, передала на время ребёнка его отцу, а сама стала переодеваться.

– Ты бы хоть за ширму ушла, – упрекнула меня Мелиса – двадцатилетняя жрица.

– Времени нет, – сказала и скинула чёрное платье. Прохладный ветерок коснулся голой кожи. Соски тут же напряглись, а тело покрылось мурашами. Но в том месте, где цвела алая роза, было тепло.

Слегка поежившись, быстро натянула белую ткань. Подошла к мужчине, протянула руки за мальчиком. И встретилась с тёмно-синими глазами. Они были настолько тёмными, что казалось там отражалась вся Вселенная. И только сейчас поняла, почему сестра хотела, чтоб я переодевалась за ширмой.

Щеки полыхнули. В груди сердце замерло, а через мгновение пустилось в пляс. Не разрывая зрительного контакта, взяла мальчика и, отвернувшись от мужчины, взгляд которого прожигал спину, вошла в центр круга. Сестры встали по кругу и начали читать заклинание разрыва нити кукловода.

Первое время ничего не происходило. Но уже через несколько минут в храме полыхнули все свечи, потолок потемнел, словно само Солнце скрылось за грозовыми тучами. Холод был невыносимым. Пол покрылся инеем. От тела исходил пар. Но мальчик как продолжал мирно спать, так и сопел на моих руках. Но это было недолго.

Лишь раздался над головой гром, как жгучая боль пронзила всё тело. Ноги подкосились, но я удержалась и не упала. Сквозь разрывающую на части боль, укачивала Августа. Мальчик верещал на весь храм, заглушая всё вокруг. Я больше не слышала сестёр, лишь его дикий рёв. Ребёнок вырывался из рук, пинался, кричал. Моё тело горело, казалось, органы плавились от повышенной температуры. Но я продолжала успокаивать ребенка, посылая в Бездну своё состояние.

В какой-то момент жар стал настолько невыносимым, что мозг не выдержал напряжения. И я, покачнувшись, полетела на пол. Перед тем как потерять сознание, услышала обеспокоенный голос Ларсене:

– Север, не смей!