Хроники Соснопеня. Аномалия

Глава 1

— У меня к тебе деловое предложение, Корнелиус, — объявила нежданная гостья, уже усевшись на диванчике и оглядывая гостиную, служившую кабинетом хозяину дома. Корнелиус неохотно оторвался от записей и вычислений, отложил перьевую ручку и закрыл крышечкой чернильницу. Он не принимал гостей, в его маленьком городском доме было слишком мало места, чтобы держать комнату подобную гостиной не использованной для дела.

Гостью это, однако, совершенно не смутило. С лёгким налётом любопытства на лице она разглядывала заставленные книгами шкафы и усыпанный исписанными листами бумаги пол. Светлые белокурые волосы были убраны в высокую причёску на затылке и заколоты гребнем. Сиреневое платье подчеркивало аристократичную бледность кожи. Вдовствующая баронесса Мишель Ашпер была блестящим воплощением представительницы высшего общества. Наконец, взгляд её внимательных серо-голубых глаз остановился на хозяине дома. Она улыбнулась, отчего Корнелиус неловко кашлянул и заговорил:

— Давно о тебе не слышал, Мишель. Чем обязан?

Гостья разгладила пальцами подол платья и сложила руки на коленях, выпрямив и без того ровную спину.

— У тебя есть дочь, но однако я её ни разу не видела. Ей уже девятнадцать и, если мои сведения верны, она ни разу не появилась ни на Балу Совета, ни на Великом новогоднем балу, — Мишель возвела глаза к потолку, старательно вспоминая. — На Традиционном балу пятого месяца три дня назад её также не было… Что не так с твоей дочерью, почему ты её прячешь? Она явно не уродина, если я верно догадываюсь о том, кто её мать, — Мишель опустила глаза и вздохнула, а затем вновь уставилась на хозяина дома. — Где твоя дочь, Корнелиус?

— Какое тебе дело до моей дочери? — Корнелиус сунул руки в карманы потрепанного камзола, чтобы скрыть дрожащие пальцы. Если эта женщина что–то знает, если с его малышкой что–то случилось, если очередная безумная выходка его дочери обернется трагедией? Нет. Нет, нет, он не будет об этом думать.

— У меня есть сын. Стефан. Ты наверняка слышал о нём, восходящая звезда в Совете и…

— Моя дочь помолвлена! — возмущённо прервал её Корнелиус.

Мишель скучающе оглядела комнату и раздражённо вздохнула.

— Разорви помолвку, — она взмахом руки остановила возражения. — Ашперы не настолько имениты, как Ланцы, но достаточно богаты, чтобы иметь в обществе определённый вес, — Мишель посмотрела на Корнелиуса и сбросила притворную маску равнодушия и напускной вежливости с лица: — Давай откровенно, Корнелиус. Положение наших детей в обществе… ненадёжно. Но у тебя есть имя, а у нас есть деньги. Или ты считаешь, что брак со своим нищим кузеном — это действительно то, чего заслуживает твоя дочь?

Корнелиус молчал. Мишель явно подготовилась перед встречей и застала его врасплох. Год назад он, недолго думая, согласился на предложение своей сводной сестры на брак Ванессы с её старшим сыном.

Маркус был неплохим парнем. А Ванесса не получила других предложений ни к своему шестнадцатилетию, ни даже к семнадцатилетию.

Семьи Вечных не были заинтересованы в незаконнорождённой девочке, хоть и признанной своим отцом и носившей древнюю фамилию. На всё это могли закрыть глаза при соблюдении определённых условий, но у Ванессы не было главной ценности, которая ценилась всеми — силы. Ни единого признака. Могучая великая кровь Ланцев породила бессильную. Ни одна из семей не хотела породниться с такими, как его дочь; их веками избегали и исключали из семейных древ. Великий род продолжали младшие отпрыски, наделённые силой, но Ванесса была его единственной дочерью.

— Зачем тебе это, Мишель? — Корнелиус подвинул стул и сел на него, игнорируя два кресла и половину дивана. Он чуть наклонился и заглянул в глаза своей гостье. Мишель помедлила с ответом, изучая холодного оттенка зелёные глаза своего собеседника.

— Я думаю, ты слышал о скандале, в котором невольно была замешана моя семья, — губа женщины дрогнула.

— Ты пытаешься меня убедить в том, что ты не знала? — Корнелиус склонил голову набок и закинул ногу на ногу. — Вы с Мелиссой были как сёстры.

— Мой отец не был таким же смелым, чтобы признать… меня, — хрипло ответила женщина, игнорируя недоверчиво приподнятые брови Ланца. — Он устроил мне брак, я ни в чем не нуждалась. Но моему мужу нужен был наследник.

— Поэтому вы с Мелиссой вступили в сговор? Ты же родила в родовом поместье Вронежских. Раньше срока, если мне известно.

Мишель горестно покачала головой и тихо, торопливо заговорила:

— Я приехала навестить Мелиссу и проверить правдивы ли слухи о её беременности и скорых родах. Мы не виделись полгода. Вечером мне стало плохо, позвали за врачом, но он ехал слишком долго. Я скоропостижно родила. Мелисса встретила моего мужа на крыльце и сообщила, что у меня родился сын. И пока мой муж вне себя от счастья бежал на второй этаж и поздравлял меня, сестра исчезла со вторым сыном и моей дочерью. Я была права в своих подозрениях о её беременности, но не знала, что она родила близнецов! Я узнала об этом лишь спустя шестнадцать лет. Мой муж стал жертвой лжи Мелиссы. Его сердце остановилось, когда он узнал, что Стефан не его сын. А моя жизнь разрушилась в один миг.

Корнелиус внимательно изучал лицо Мишель. Сколько лет она уже рассказывает душещипательные сказки каждому, кто интересуется её историей? Корнелиус охотнее поверил бы, если Мишель созналась, что выкрала наследника у молочной сестры, чем в то, что Мелисса способна на ложь.

Но мальчик был наследником древнего рода Вронежских, а не побочной ветвью Ланцев от бессильной прапрапрабабки. А если мальчик согласится обменять фамилию барона на графский титул… У Корнелиуса пересохло в горле, он нервно сглотнул и хлопнул по коленям, пытаясь скрыть испарину на ладонях.

— Сколько лет твоему сыну?

Мишель оживилась и выпрямила спину.

— Двадцать шесть. Он самый юный Советник в Великом Совете, — с нескрываемой гордостью сообщила она.

— Неужели за всё это время ты не нашла своему блестящему сыну более подходящей невесты, чем моя дочь? — недоверчиво вскинул брови Корнелиус.

Мишель странно посмотрела на мужчину и сдержалась от раздражённого закатывания глаз.

— Мой сын был помолвлен с дочерью Залессных, но они расторгли помолвку, опасаясь за свою репутацию.

— Залессные, Ланцы… зачем тебе родство с семьями Древних, Мишель?

Женщина простодушно приподняла плечи.

— Статус и положение в обществе. Это взаимовыгодный союз для обеих семей. В моём сыне течёт кровь Вронежских, в твоей дочери — кровь Ланцев. Я знаю случаи, когда дремлющая сила просыпалась в потомках бессильных.

— А второй сын Мелиссы? — прищурился Корнелиус, секундно жалея, что недостаточно внимания уделял светским сплетням. Мишель была опекуном второго сына, согласно завещанию его матери и, как было принято в семьях Вечных, оставалась его опекуном до женитьбы. А Корнелиус однако не настолько выпал из жизни, чтобы пропустить новости о женитьбе единственного наследника Вронежских. Если только его хитрая тётушка не приложила к этому свою руку. А она могла, уж Корнелиус слишком хорошо знал характер Мишель.

— Положение второго сына Мелиссы, унаследовавшего её титул и состояние ещё более нестабильно, — Мишель поджала губы. Говорить о втором сыне Мелиссы она не любила. — А мальчик ещё и усугубляет всё своим неоднозначным поведением. Я переживаю за Дэниела, но он абсолютно неконтролируем.

Корнелиус усмехнулся. Как и его дочь. Неконтролируемая, упрямая и своевольная. Мишель трактовала его усмешку по–своему:

— Я пыталась его обезопасить, связав браком со своей племянницей. Её отец из рода Плевако, один из сорока трёх. — Мишель охватили эмоции, и потому она не заметила, как приподнялись брови Корнелиуса. — Отличная партия, очень уважаемая семья. Но мальчишка сбежал за неделю до свадьбы и поступил в регулярные имперские войска! Заключил контракт на пять лет, а едва он закончился, застрял с миротворческой миссией в глухих лесах Соснопеня по другую сторону границ. От него несколько месяцев нет вестей, а до столицы уже добрались слухи, что он работает на Баронессу. Этот мальчик доведёт себя до эшафота!

Корнелиус молчал, откинувшись на спинку стула. Он оказался прав, Мишель провернула все дела тихо и не привлекая лишнего внимания. В газеты не просочилось ни единой новости ни о том, что граф Дэниел Вронежский был помолвлен, ни о том, что велась подготовка к свадьбе, ни тем более о том, что жених сбежал. Судя по всему навязанная кандидатура невесты юному графу пришлась не по душе.

Старый граф задумался, был ли юноша связан обещанием в те годы, когда Корнелиус преподавал в Институте Совета естественные науки. Он не замечал кольца обещания на пальце студента, лишь некую отстранённость. Но поздно ругать себя за отсутствие наблюдательности. Его как Магистра более интересовали успехи учеников, чем наличие колец обещания на пальцах.

После длительного молчания Мишель встала и попросила обдумать её предложение. Корнелиус был рад, когда этот напряжённый и эмоциональный разговор закончился, и он смог продолжить работу и подумать в одиночестве.

Помимо основных дел ему нужно было вытащить свою дочь из болот Соснопеня, и теперь он знал, что тот, к кому он в отчаянии обратился, точно ему поможет.