Огонь в его поцелуе

— И попасть в плен, как другой дракон? — Она качает головой. — Если у него есть способ поймать одного дракона, он захватит и твоего тоже. И тогда у него будут два дракона в полном распоряжении, и никто не сможет встать у него на пути. Я узнала об Азаре достаточно, чтобы понять, что его не интересует то, что хорошо для простых людей, Саша. Он охотится за Дахом, и только за Дахом.

— Тогда что ты предлагаешь?

Она на мгновение задумывается.

— Лучшее, что мы можем сделать прямо сейчас, это придумать способ вытащить тебя отсюда и вернуть к нему, и он сможет увезти нас обеих к чертовой матери из Доджа.

Я киваю.

— Я тебе доверяю.

Она отводит меня обратно на диван и помогает сесть, затем берет миску.

— Ты меня не знаешь, — шепчет она. — Я просто девушка, которая подает тебе суп. — Затем громче, она поднимает ложку: — Открой рот пошире. Давай покормим тебя побыстрее, или ты останешься голодной.

Глава 45

ДАХ

Вороны — мои спутники, когда я кружу в небесах в бесконечных поисках своей пары. До сих пор я никогда не осознавал, насколько велик этот мир, сколько земли нужно покрыть.

Какой маленькой может быть одна человеческая женщина во всем этом.

Прошла вечность с тех пор, как я чувствовал ее мысли, и с каждым проходящим мгновением мое отчаяние растет, а вороны летают все гуще. Они уже выкрикивают ужасные вещи, призывая меня поджечь это здание, когда я буду пролетать мимо, или разрушить эту баррикаду. «Преврати это дерево в пепел, это поле — в пыль».

Но поле полно цветов, и я знаю, что моя Саша любит их, поэтому я приземляюсь там и жду, надеясь вопреки всему, что ее разум соединится с моим. Что я просто каким-то образом разминулся с ней, и она там, ждет меня. Что она в безопасности.

Что она не ранена и не испытывает боли.

Я знаю, что она не умерла. Тонкая нить ее разума существует, и я следил за ней так внимательно, как только мог, пытаясь сделать ее больше, усилить связь. Услышать, как ее мысли вливаются в мою голову. До сих пор ничего не было.

Я подвожу ее, — с отчаянием осознаю я. — Подвожу мою милую половинку, которую я должен был защитить. «САША, — зову я снова, мои мысли бушуют. Я вкладываю все, чем я являюсь, в импульс своего разума и толкаю его вперед, как молнию. — САША, Я ЗДЕСЬ».

Есть только тишина. Даже вороны не осмеливаются заговорить.

Взбешенный, я срываюсь с цветочного поля и снова поднимаюсь в воздух. Я не остановлюсь, пока ее разум снова не коснется моего. Она жива. Я просто должен выяснить, где она, и спасти ее.

И я получу огромное удовольствие, уничтожив тех, кто украл ее у меня.

Я использую длинные ленты из твердого бетона — Саша называет их «шоссе» — в качестве маркеров. Как только я пролетаю над шоссе так далеко, как только смогу, я поворачиваю назад и лечу в другом направлении. Они продолжаются, кажется, целую вечность, но я остаюсь рядом с руинами Старого Далласа. Она здесь. Где-то. Я не хочу думать, что произойдет, если тот, кто украл ее, уведет ее подальше, пока я сплю, и я полностью потеряю нить ее мыслей.

Я не усну, пока не найду ее.

«САША», — зову я, поворачивая в другом направлении, снижаясь, чтобы следовать по другому шоссе.

«Дах?»

Мысль слабая, но прекрасная. «Я ЗДЕСЬ, — я взываю к ней так сильно, как только могу. — Я здесь, где ты? — Я поднимаюсь на крышу здания, чтобы сконцентрироваться на том, чтобы как можно яснее передать ей свои мысли. — Скажи мне, где ты, и я приду за тобой!»

«Я… я не знаю, где я нахожусь. Люди, которые забрали меня, держат меня с завязанными глазами. Я нахожусь в старом отеле, но таких десятки по всему городу, Дах».

Вороны порхают по краям моего поля зрения, и гнев обжигает. Они думают спрятать ее от меня? От ее пары? От ее защитника? Они будут гореть. «Я выясню, в каком ты здании, клянусь. Я буду следовать за твоим запахом…»

«Они опрыскали меня маскирующими запах духами, Дах. Они пока не хотят, чтобы ты меня нашел. Они что-то замышляют. Ты не можешь прийти за мной. Это слишком опасно».

«Меня не волнует, опасно ли это. Ты моя, чтобы защищать».

«Дах, нет. Остановись и послушай меня, хорошо? Пожалуйста».

Даже несмотря на то, что это самое трудное, что я когда-либо делал, я заставляю себя остановиться, обратить внимание. Вороны кружат вокруг, выжидая, но я отталкиваю их назад. Моя Саша — это самое важное прямо сейчас. Остальное неважно. «Говори и скажи мне, почему я не могу прийти за тобой».

«Здесь происходит что-то странное, — говорит она мне. — Эмма здесь. Тейт тоже был здесь, но они убили его. Это он сказал им, где меня найти».

«Кто у тебя? Кто такие «они»? Ты в улье?» — Мои ноги напрягаются, и я готов снова подпрыгнуть в воздух.

«Нет, это не так. Я не знаю, где они меня держат. Где-нибудь в укромном месте. Они не хотят, чтобы ты нашел меня. Вернее, они хотят, но не сразу. Я думаю, они готовят ловушку, и она еще не готова. Вот почему они держат меня с завязанными глазами и маскируют мой запах. Они хотят подождать, а потом хотят, чтобы я привела тебя сюда».

«Чтобы я мог их уничтожить?» — Я вкладываю пламя в свои мысли.

«В том-то и дело — я думаю, они хотят схватить тебя. У них есть еще один дракон, которого они держат в плену, Дах. А их лидер? Я думаю… думаю, что он дракон. Его зовут Азар, и он притворяется человеком. Он пахнет как дракон, и его кожа горячая, но он говорит как любой другой человек, и он не сумасшедший. Это так странно…»

Ярость закипает во мне. Я выпускаю мощный поток пламени и поджигаю ближайшее дерево. Она чувствовала его кожу? «Он прикасался к тебе? Он УМРЕТ».

«Не так, детка. Я обещаю. Пожалуйста, пожалуйста, выслушай. Ты меня слышишь, верно? Сконцентрируйся на моем голосе. Успокойся. Думай обо мне. Спокойно. Ты не можешь потерять самообладание, детка. Мне нужно, чтобы ты был сосредоточен. Мне нужно, чтобы мы были вместе. Мне нужно иметь возможность рассчитывать на тебя. Можешь ли ты сохранять спокойствие ради меня?»

Я низко рычу в своем горле. Каждый мой инстинкт подсказывает мне, что я должен пойти и спасти свою пару. Что я должен игнорировать ее слова и следовать за ее запахом и разумом, пока не выслежу ее. Я могу поджечь каждое здание отсюда до океана. Я найду ее. Я достаточно силен, чтобы победить любого другого дракона.

Но в ее мыслях есть тревожная нотка, которая удерживает меня от того, чтобы броситься вперед. Она действительно беспокоится за меня.

«Конечно, я волнуюсь. Они расставляют тебе ловушку. Это уничтожит меня, если ты пострадаешь, Дах. Ты — очень важен для меня».

Ее растущая паника заставляет меня понять, что то, что она говорит, правда. У них моя пара. Они забрали ее намеренно, чтобы напасть на меня. Они знают, что я потеряю контроль, если она окажется в опасности, и они рассчитывают на это. Даже если это идет вразрез со всем, что я есть, и со всем, что вороны каркают мне в уши, я должен слушать. «Это… сложно. Я попробую».

Облегчение проносится в ее мыслях. «Спасибо тебе, детка. Ты можешь это сделать. Если мы будем умны, мы сможем выбраться из этого. Я знаю, что мы можем. Эмма говорит, что поможет мне». — Ее разум наполняется множеством ощущений — запахами, звуками, прикосновением руки, звуком акцента, — которые, как я понимаю, должны принадлежать тому, кто ее похитил. Азар. Я копаюсь в ее воспоминаниях, отбрасывая удовольствие, которое испытываю от смерти Тейта. Сейчас не время.

«Ты знаешь, кто он такой? — спрашивает она. — Этот Азар?»

Это имя мне незнакомо, и я не знаю, как выглядит его лицо, чтобы вспомнить. Вороны ничего не говорят, но они никогда этого не делают. Имя не звучит знакомо, но, возможно, это не его драконье имя.

«Я посмотрю, что смогу выяснить. Дах, я знаю, это тяжело, но мне нужно, чтобы ты держался подальше».

«Моя Саша…»

«Нет, послушай меня. — Ее мысли тверды. — Мы можем оставаться на связи вот так, но я не хочу, чтобы ты подходил ближе. Нет, пока я не узнаю, что происходит».

«Он причинит тебе боль», — посылаю я ей, мои мысли кипят от скрытого гнева. Одна мысль о том, что она в опасности, сводит меня с ума.

«Он этого не сделает, — твердо говорит она мне. — Если бы он хотел убить меня, он бы уже сделал это. Они приложат немало усилий, чтобы убедиться, что я здесь и в безопасности. Они кормят меня и разрешают сходить в туалет. Это значит, что они чего-то хотят. Пока я не выясню, в чем дело, я хочу, чтобы ты держался подальше».

Рычание нарастает в моем горле.

«Я уверена, что ты сейчас рычишь, но ты знаешь, что я права. Если мне ничего не угрожает, ты не можешь играть им на руку».

«Я скучаю по тебе, мой сладкий огонь. Я беспокоюсь за тебя».

Я чувствую ее печаль, ее беспокойство. «Я знаю, детка. Мне тоже страшно. Но мы должны относиться к этому с умом. Если мы просто будем бегать с полоумными головами, мы ничем не лучше всех драконов, которые атакуют Форт-Даллас, понимаешь? Мы должны быть сильными. Я люблю тебя. Просто помни это».

«Даже если я нахожусь в твоей голове?

«Я скучаю по тебе, когда тебя нет. Даже когда я отослала тебя прочь, я сожалела об этом. — Я чувствую, как ее мысли наполняются ироничным, печальным весельем. — Теперь я действительно сожалею об этом».

Мое сердце чувствует себя так, словно его выдавливают из груди. «Если они каким-либо образом причинят тебе вред…»

«Все будет хорошо, Дах. Я обещаю. — Ее мысли полны любви. — Оставайся на месте и поговори со мной, хорошо? Просто поговори. Составь мне компанию. Теперь, когда ты нашел меня, все не так плохо».

Мои когти впиваются в бетон, но я делаю, как она просит.

Глава 46

САША

Это долгая ночь. Я пытаюсь устроиться на диване поудобнее, но мои руки болят от того, что они скованы за моей спиной наручниками. Дах посылает мне постоянный поток мыслей, все они срочные и тревожные, даже когда он просто более или менее посылает мне образы того, где он находится. Я знаю, что он на грани срыва — в его мыслях много воронов, — но он действительно старается. Я заставляю себя сохранять спокойствие, потому что знаю, что если я запаникую, он прилетит ко мне.

Но я не могу этого допустить. Нет, пока я не выясню, чего хочет этот Азар.

Где-то посреди ночи кто-то появляется, пробуждая меня от беспокойного сна.

— Эй?

— Еда для гостя. — Дверь дребезжит, но я узнаю голос Эммы: — Меня послали проверить, как ты. — Она закрывает за собой дверь, затем снимает с моих глаз повязку и улыбается мне. У нее есть бутылка воды, ключ от наручников и немного вяленой говядины. Она подходит ко мне и расстегивает наручники. — Они сказали мне, что теперь я могу снять с тебя наручники. Над чем бы они ни работали, все уже готово.

— Ловушка? — шепчу я. Я одновременно рада, что с меня снимают наручники, и насторожена. Азар, должно быть, что-то задумал.