Папа для двойняшек

Глава 3

Ярослав смотрел на растерянную девчонку, которая так долго жила в его сердце, слушал её родной голос и отказывался понимать то, что она говорила. Крутил в руке палочку, на которой в небольшом окошке были видны две полоски, и молчал. Ему недавно исполнилось восемнадцать, первый курс экономического успешно закончен. Перспективный молодой человек, перед которым маячило блестящее будущее. Все прочили ему успешное окончание ВУЗа, работу в престижной компании, удачную женитьбу и вереницу детишек…

Но, как оказалось, детишки не где-то там, в далёком будущем, а вот они, красуются в его руке двумя полосками на тесте. А ещё в душу заглядывают огромные зелёные глаза Виолетты, полные слёз и отчаяния. Эта светлокудрая девчушка снова пришла к нему, именно к нему, потому что в подобной ситуации больше идти ей не к кому. И хорошо, что пришла, очень хорошо. Умница, что не стала принимать решение самостоятельно и не наделала глупостей, за которые потом могла бы расплачиваться до конца жизни.

Ярослав слишком хорошо знал, к чему может привести неопытность, импульсивность и боязнь поделиться проблемами с близкими. Его старшая сестра, сделавшая в юности аборт, пожинает горечь этой ошибки до сих пор. Обеспеченный муж, хорошая работа, большая квартира и новая машина… всё есть, а детей нет. То ли врач во время операции был неосторожен, то ли дело в здоровье самой Катерины, подробностей Ярик не знал, но она больше не сможет стать мамой.

Зато он прекрасно слышал через стенку (у них были смежные комнаты), как сестрёнка горько плакала. Родители, когда всё узнали, тоже. Ярослав был уверен, что даже сейчас, годы спустя, давно уже переехав к Ивану, Катя продолжает рыдать в подушку и готова променять всё, что имеет, на детскую кроватку. Они с мужем подумывают взять малыша из детдома, но это всё равно будет уже не то…

Ярослав не хотел видеть на месте сестры Виолу, он даже думать об этом не мог. Нет, никаких абортов! А её заставят, точно заставят, чтобы избежать позора. У Виолетты очень строгие родители. Бабушка была такой же, но сейчас её не стало. С самого детства они запрещали дочери гулять с мальчиками и заставляли налегать на учёбу. Сказали, чтобы как минимум до окончания школы не смела заводить отношения и выбросила из головы мысли о парнях, думала только о занятиях.

Их родители дружат уже много лет, поэтому только его Городецкие и подпускали к дочери, пусть и с сотней оговорок. И Ярик, верный слову, границ не переходил и ждал выпускного Виолки, чтобы признаться и предложить официально встречаться. За прошедшие годы он столько раз собирался рассказать о своих чувствах, но останавливал себя, понимал, что ничего не выйдет. Во-первых, Виола не пойдёт против родителей, во-вторых, её душа была отравлена Тимуром.

Да, его яд долгие семь лет расходился по её жилам, с самого пятого класса, когда Гаджиев пришёл в их школу и сел с ней за одну парту. Виолетта рассказала партнёру о новом соседе и была рада, что у неё появился ещё один друг. Да, просто друг, как утверждала она. Но Ярик видел куда больше, чем думала подруга. Видел, как сияли её глаза, когда говорила о Тимуре. Видел, заглядывая в её класс, как на переменках они весело болтали. Видел, как на школьных праздниках, выступая с танцем на сцене, искала его глазами в толпе зрителей.

Но где он теперь? Укатил в столицу и, кажется, в ближайшее время возвращаться не собирается. Если вообще когда-то вернётся. А Виолка на грани истерики. И что бы ни чувствовало сейчас её сердце, нельзя позволить ей сделать непоправимое. Хватит молчать, пора сказать то, что уже давно рвалось с языка! И поступить так, как подобает поступать мужчине, даже если ему всего восемнадцать.

— Если у тебя будет малыш, тогда я… — он сглотнул, не вполне понимая, на что подписывается, но по-другому поступить не мог, просто не мог. — Я стану отцом. Скажем твоим, что это был я.

— Что?

— Виол, всё уже случилось, не изменить, — Ярик старался рассуждать логически, положил тест на тумбочку, чтобы освободить руки. — Мы с тобой поженимся, я как бы возьму на себя ответственность. Не убьют же они меня, правда? Покричат и успокоятся, мои тоже. Ну поторопились подростки, с кем не бывает?!

— Ярик, что ты говоришь, что говоришь?! — она схватилась за голову. — Ты же ни при чём, у тебя своя жизнь. Зачем тебе во всё это ввязываться?

— Да потому что я люблю тебя, дурочку! — он стиснул её плечи. — Неужели ты этого не видишь?!

— Ты прав, я действительно дура, — Виолетта высвободилась. — Потому что рассказала тебе, потому что впутала… — она опустилась на пол прямо в прихожей, глядя перед собой как безумная. — Ты забудь, забудь всё, я что-нибудь придумаю.

— И что ты придумаешь? — он присел рядом. — У тебя первый курс на носу. Академия физкультуры — это тебе не рядовой ВУЗ, где можно отсидеться на парах, там пахать надо. Ещё пара-тройка месяцев — и живот не скроешь, по-тихому родить всё равно не получится.

— Господи, за что мне всё это?! — девушка запустила руки в волосы, на глазах снова показались слёзы.

Ярик сжал кулаки. Желание размазать по стенке того, кто так с ней поступил, возросло многократно. Но из них двоих именно он взрослый и должен мыслить ясно.

— Виол, давай поступим так, как я сказал. Это самый лучший выход.

— Яр, я пришла за советом, не затем, чтобы повесить всё это на тебя, — всхлипнула она. — Ты не должен подставляться, мои тебя на месте закопают.

— А разве у меня есть выбор? — он приподнял её лицо и вытер девичьи слёзы. — С самой твоей выпускной ночи у нас обоих его уже нет…

Ярослав был на год старше и нянчил Виолу чуть ли не с пелёнок. Сам ещё карапуз, а за ней присматривал. Дружба родителей дала им возможность сблизиться и стать почти братом и сестрой, как считала Виолетта, но как совсем не считал он. Потому что видел в ней кого угодно, но уж точно не сестру.

Его квартира находилась непосредственно под квартирой Городецких, и Яр вынужден был регулярно выслушивать все их семейные разборки (что поделать, перекрытия в доме тонкие). А ещё постоянные потоки нравоучений, когда Виоле на повышенных тонах очередной раз рассказывали, как она должна жить, что делать, чего не делать и тому подобное.

Отец запрещал ей смотреть сериалы, книги, взятые для прочтения, проходили через него, купленная одежда тоже. Никаких коротких юбок и откровенных нарядов! Все её бальные платья были очень закрытые и скромные, а движения и связки исключительно «приличные». Ярославу доступно объясняли, как он должен трогать партнёршу, а как не должен. В общем, отец вился над дочерью коршуном, но, как оказалось, всё равно не уберёг. И было яснее ясного, на кого выльется его гнев, когда Марк Захарович узнает положение вещей.

— Ярик, — меж тем говорила Виола, — спасибо тебе, ты очень хороший, но я… Я ведь тебя не люблю и не хочу, понимаешь? И не захочу, — добила она его последней фразой. — Ты мне друг, почти брат, поэтому не будет у нас с тобой «стерпится-слюбится». Я, наверное, уже больше никого и никогда не захочу! — подруга опустила лицо в колени, из-за чего её голос звучал приглушённо.

— Зато я хочу за двоих, и мне этого достаточно! — возразил он, не собираясь сдаваться так легко. Если она сейчас выпорхнет из его рук, то это уже навсегда. Нельзя позволить ей отдалиться! — Да и вообще… Я же тебя не в койку тащу. Разве что-то требую?

— Это ты сейчас так говоришь… Яр, тебе нужна нормальная жена, которая тебя любить будет, — Виолетта подняла голову и посмотрела так… В общем, лучше бы не смотрела. — Фиктивный брак и чужой ребёнок… Ты такого не заслужил.

— Ты тоже не заслужила быть матерью-одиночкой в семнадцать или под присмотром отца отправиться на аборт! — сказал Ярослав резче, чем намеревался, о чём тут же пожалел, потому что подруга впала в ещё большее отчаяние. Упоминание о родителях снова поселило на её лице ужас.

— Яр, ты не помнишь, насколько глубоко у нас в реке под мостом? — пробормотала она.

Парень облился холодным потом и основательно встряхнул подругу:

— Эй, ты чего там удумала, а? У тебя в животе малыш, не забыла? И он хочет появиться на свет, очень хочет! Ради него живи!

— Ярик, я…

— Виол, ты знаешь о моей сестре… Я никогда не стану дядей и не смогу нянчить племянников. Но этот карапузище, — Яр положил руку на её живот, — он должен родиться!

Виолетта тоже прижала руки к животу поверх его ладони, очередная порция слёз покатилась по её щекам.

— Прости, маленький, я глупость сказала… — проговорила, обращаясь к будущему младенцу.

— Виол, я просто буду рядом, хорошо? Помогу с малышом… — продолжал увещевать Ярослав. — А потом разберёмся между собой, время покажет.

— Но я же… Я не могу тебе ничего обещать! — сказала в отчаянии. — А давать, возможно, ложные надежды…

— Тогда не давай, — качнул головой он. — Но я в любом случае буду надеяться, что со временем у нас с тобой всё получится.

— А если не получится? Я попросту украду годы твоей жизни?!

Ярослав был ей благодарен за эти слова, благодарен, что даже в такой ситуации думала о нём, а не схватилась за его предложение как за последнюю соломинку, наплевав на чувства партнёра. Но в то же время её сомнения всё осложняли.

— Ты и так уже украла их достаточно, почти всю мою жизнь только и делаешь что воруешь… — признался Яр. — В кроватке мелкая лежала, улыбалась и тянула ко мне ручку — вот тогда и начала воровать… Думаешь, я бы кому попало приносил свои игрушки?! Так что сейчас побудь немного эгоисткой и подумай не о взрослом дядьке, а о том, кому только предстоит появиться на свет. Что для него важно и нужно.

— Ну какой ты взрослый?! — возразила Виола сквозь слёзы. — Всего на год меня обогнал.

— Да уж постарше всяких вчерашних школьниц. Так что хватит мне тут перечить! — сказал он притворно строгим голосом. — Ты несовершеннолетняя, поэтому нам нужно одобрение родителей.

— Мои тебя всё-таки прикончат, — она опустила голову и сжала виски.

— Не прикончат. Я же тебя не бросаю в таком положении, мы пожениться собираемся, — заявил веско.

— Ладно, не прикончат, но попытаются точно…

— Это да…

— Господи, мы с тобой оба сошли с ума… — судя по тону, девушка окончательно сдала позиции.

— Нет, это мир вокруг сошёл с ума, если жертву насилия не поддерживают, а поливают грязью. А мы с тобой ещё бодрячком держимся, — Ярослав обнял зазнобу и помог ей подняться, а потом по обыкновению отпаивал на кухне мятным чаем.

Виолетта сидела уткнувшись в чашку, потерянная и уязвимая… Он нарезал хлеб и сжимал рукоять ножа так сильно, что ногти вонзились в ладонь. Яр хотел бы разорвать урода, который с ней это сделал, порвать в клочья, оторвать причиндалы и затолкать в одно место… Узнать бы, только бы узнать, кто так по-скотски поступил. У Ярика имелись определённые подозрения, кто это был (вернее, у кого имелся мотив), но в то же время ублюдком мог оказаться и кто-то из чужих. И Виолка… Она действительно не знает, кто это сделал, или просто покрывает вполне определённого гада?

Ярослав готов был вытрясти из администратора гостиницы душу и учинить скандал. И только машина патрульных, которые подъехали к кафе, чтобы перекусить, охладила запал. А сейчас ситуация осложнилась ребёнком, зачатым таким неблаговидным путём.