Тепла хватит на всех 3

Старт

За день до отлёта в мою честь организовали что-то вроде банкета. Присутствовали главы всех округов Нарайи, руководители крупнейших корпораций и служб безопасности. Мероприятие проходило в горах, в огромном новом отеле со стеклянными панорамными окнами, через которые я любовался грандиозным зрелищем заката: зелёные, оранжевые и красные лучи уходящего светила играли на чистейших ледниках, отбрасывая завораживающие блики. А после этого на небо высыпали яркие звёзды и такой близкий Млечный Путь, что, казалось, его можно потрогать.

Именно здесь, во время неформального общения, были приняты самые важные решения.

Мы договорились поддерживать связь. Информационный обмен и торговля с Землёй становились доступными всему народу Нарайи, монополизация отвергалась. Ринэл сознательно не стал использовать своё привилегированное положение, хотя мог бы. Разумное и дальновидное решение. Лучше служить образцом благородства, чем объектом зависти и вражды многочисленных конкурентов, которые всегда могут объединиться против выскочки.

После моего отлёта на орбите Нарайи и в точке Лагранжа системы останутся ретрансляторы, способные поддерживать межпространственную коммуникацию.

В качестве залога будущих добрых отношений с Землёй нарайнийцы обязались предоставить данные результатов расследования деятельности трийан, их пособников, Анны и, возможно, других сил, которые так или иначе действовали на планете. Я же, будучи уполномочен особым распоряжением из Центра, договорился о начале информационного и технологического обмена между цивилизациями. Так же оставался открытым вопрос повторных визитов, в том числе взаимных. А в будущем — установление полноценных дипломатических связей.

В общем, я выполнил программу максимум из тех распоряжений, которые поступили с Земли после того, как там ознакомились с моим докладом.

Конечно же, на банкете присутствовала Эалин. Сначала у меня возникли определённые разногласия с некоторыми службами Единого правительства, однако я сумел настоять на том, чтобы её пригласили. И не только её. Мэрдан и Трумбэл тоже получили приглашения. Я хотел, чтобы обновлённая нарайнийская элита поняла этот намёк и сделала соответствующие выводы.

Судя по их словам, высказанным в мой адрес, тостам и пожеланиям — они действительно поняли.

Никаких документов мы не подписывали. Традиция межпланетных коммуникаций только зарождалась, и нам хватило фиксированных записей на зонды и местную, нарайнийскую аппаратуру живых переговоров. Может, в будущем эта практика станет всеобщей. Это даст определённую гибкость в отношениях. А может, всё вернётся к обычным договорам и тщательно продуманным пунктам соглашений. Я не знаю, и это меня больше не касалось.

После того, как я переговорил со всеми, и мы достигли взаимопонимания, и когда закончилась пятая перемена блюд, присутствующие начали подниматься из-за большого фигурного стола. Заиграла тихая музыка. Поискав глазами, я нашёл музыкантов — небольшой оркестр со струнными инструментами местной конструкции. По радио я ничего подобного не слышал. Мелодия напоминала джазовую.

Я подошёл к Эалин, стоящей возле огромного окна. Рядом был выход на обширный балкон с балюстрадой.

— Может, прогуляемся? — предложил я и взял её за руку.

— Там прохладно, — предупредила она.

— Ничего. Если замёрзнем — вернёмся обратно.

— Хорошо.

Снаружи оказалось теплее, чем можно было ожидать. Может, плюс пятнадцать. Балахон из толстой ткани, который я обнаружил утром в своей комнате, отлично защищал от прохлады. Да и платье Эалин было закрытым, по моде здешнего округа.

— Скажи, ты когда-нибудь вернёшься? — спросила она, когда стеклянная дверь за нами закрылась, отсекая музыку, чужие голоса и смех.

— Я не знаю, — честно ответил я.

— Я обязательно полечу туда, — Эалин указала на звёздное небо. — С вами или без вас. Отец возобновил программу полёта к Зелёной Звезде.

— Это… верное решение, — сказал я.

— Он считает, что там мы найдём ответы на те вопросы, которые у нас остались. Относительно всего.

— И это тоже вполне возможно…

Она приблизилась ко мне. Я хотел потрогать мочку её уха, но Эалин неожиданно отстранилась.

— Тейдан… — сказала она. — У меня будет к тебе одна просьба.

— Я слушаю.

Её рука нырнула в складки платья и достала небольшой цилиндр из чернёного металла. Он был украшен самоцветами, сверкающими совсем как звёзды на небе.

— Внутри прах Лаймиэ, — сказала она. — Частично то, что от неё осталось, развеяли в её родном городе. По обычаю её рода. Мне кажется, она бы хотела полететь с тобой на твою планету. Тебе позволено будет так сделать? Материал полностью и неоднократно продезинфицирован, наши специалисты говорят, что внутри не могло остаться ни следа ничего живого. Это они полностью гарантируют.

Я колебался. «Вася?» — окликнул я мысленно.

«Прямого запрета нет, Жень. Наоборот — корабль в автоматическом режиме взял местные биологические образцы».

«Вот как», — удивился я.

— Да, это возможно, — вслух ответил я. Потом принял из её рук цилиндр и добавил: — Спасибо тебе.

Она чуть задержала свои ладони, обхватив ими мои.

— Покажи ей свой мир, Тейдан.

Я посмотрел на звёзды.

— Знаешь… незадолго до того, как это случилось, мне приснился сон, — сказал я. — Мы с Лаймиэ были на моей планете, на берегу тёплого моря…

— Правда?

— Да. А потом это море застыло. Похолодало, и пошёл снег, — продолжал я.

— У нас на Нарайе есть такое понятие — «вещие сны». Это когда что-то в человеке может предвидеть будущее.

— У нас тоже есть такое понятие, — сказал я.

— Значит, вы тоже всего лишь люди, — улыбнулась Эалин.

До места старта я добрался с комфортом: сначала на самолёте до ближайшего плоского песчаного плато, где крылатая машина могла приземлиться. Потом на маленьком вертолёте до побережья. И даже на плоту, снабжённым газовым двигателем.

Эалин была единственной, кто провожал меня на берегу. Остальные остались у самолёта.

Нос «Севера» уже поднялся над поверхностью и торчал у горизонта указующим черным перстом.

— Всё-таки ты бы лучше вернулась к остальным, — сказал я, кивнув на вертолёт. — Мне бы так было спокойнее.

— Не волнуйся. Могсы на берегу медлительны и неопасны. Даже если один вдруг выберется — я спокойно от него уйду, — ответила Эалин, улыбаясь.

— Всё-таки ракета большая… со стороны это будет смотреться впечатляюще. А берег на самой границе безопасной зоны.

— Всё будет в порядке, Тейдан, — ответила Эалин.

Она подошла ко мне. Потрогала мочку моего уха. Потом мы обнялись и поцеловались.

— Пришли весточку, как доберёшься до дома.

— Обязательно, — ответил я.

После чего отвернулся и решительным шагом направился к плоту.

Пилотская кабина «Севера» показалась мне даже меньше, чем я запомнил. Скафандр пришлось подгонять под мои новые параметры — к счастью, такая возможность была предусмотрена конструктивно. Ложемент тоже пришлось отрегулировать, иначе я бы в него банально не влез.

«Ничего удивительно, — комментировал Вася мои действия. — Ты набрал двенадцать килограмм чистой мышечной массы! Не хухры-мухры!»

«Сколько⁈» — искренне удивился я.

«Двенадцать, по моей оценке. Возможно, больше. У тебя гибкий метаболизм», — ответил Вася.

Я вовсе не ощущал, будто я стал массивнее. Правда, и местная сила тяжести перестала казаться мне постоянно давящей обузой… ладно, теперь главное старт перенести.

«У тебя и кости окрепли, — добавил Вася. — Так что, надеюсь, всё пройдёт хорошо».

Но вот полная готовность. Мне удалось настроить приёмник «Севера» на аналоговый сигнал, так что у меня была связь с людьми, которые прилетели со мной на старт. Возле самолёта находился Ринэл, Айтен и остальные.

— Ну что, ребят, как слышите меня? Приём!

— Слышим тебя, Тейдан, — ответил Ринэл. — Кстати, у нас в радиообмене принято использовать специальные имена, которые называются позывными. Давняя традиция.

— Да, у нас тоже такое есть, — ухмыльнулся я.

— Правда? — удивился Ринэл. — И какой позывной у тебя?

Эалин едва ли слышит этот разговор. Чтобы добраться до радио, ей надо сесть в кабину вертолёта. А она наверняка стоит на берегу. Впрочем, она всё равно послушает все переговоры в радио в записи…

— «Шланг», — честно ответил я. — Хотя изначально на эту миссию его меняли на «Стержень».

Некоторое время было тихо. Потом на канале послышалось шуршание. Я не сразу понял, что Ринэл смеётся, закрывая микрофон.

— А знаешь… тебе идёт! — сказал он. — Хороший позывной. Он должен принести удачу.

— Не сомневаюсь, так и будет, — сказал я. Потом добавил: — я сейчас включу трансляцию обратного отсчёта. Его ведёт компьютер. Так вы точно будете знать время, когда запустятся движки.

— Спасибо, Тейдан, — ответил Ринэл. — И удачного полёта.

— Спасибо, — ответил я.

Я откинулся в ложементе и, как рекомендовано, постарался расслабиться. Отсчёт закончился, где-то за моей спиной послышался нарастающий гул. Вот и тяжесть навалилась. Прилично, однако! В глазах потемнело. Приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы грудь продолжала двигаться.

Чтобы отвлечься, я смотрел на приборы. И на экран, где отображалось стремительно темнеющее небо Нарайи.