Операция «Шоу». Сборник рассказов

– Не каркай! – донеслось из недр КУНГа. Но хоть каркай, хоть не каркай, а отработка нормативов на марше практически неизбежна. Колонна резко остановилась и прозвучала команда "Воздух". Все "пассажиры", как горох высыпались из КУНГа и, отбежав от машин, попадали на спину, вскинув автоматы, имитируя огонь по воздушным целям. Затем последовал "стандартный" марш-бросок на три километра с полной выкладкой, часть из этой дистанции в "химзащите". Наконец, уставшая и мокрая от пота новая дежурная смена, снова погрузилась в автомобили. Ещё не успев толком отдохнуть, все услышали голос: "Подъезжаем!" Невдалеке уже виднелась высокая антенна командного пункта. После прибытия на позицию КП снова построение – для развода дежурных сил и постановки задач. Капитану Прошину, предстояло провести смену трёх караулов на стартовых позициях. Действуя по привычному алгоритму, он, не мешкая, "взяв на борт" личный состав, выехал на смену. Водитель машины на этот раз был новичок – "старик" уволился, подготовив себе замену, поэтому при движении Прошину приходилось подсказывать куда свернуть.

– Товарищ капитан, а вы на КП дежурите? – поинтересовался "новичок".

– Да, и что? – нехотя спросил капитан.

– А скажите – что вот так всё серьёзно? Может быть ядерная война?

– А, что ты так переживаешь? Радуйся, что не в стройбат попал, а то бы сейчас кирпичи носил, или ямы рыл. А ты вот чистенький едешь на машине!

– Да у меня девушка на "гражданке" осталась – думаю жениться, если дождется.

– Не переживай, на то мы и несем дежурство, чтобы не было войны!

– А скажите, вы на кнопку нажмете, если будет приказ, ведь трудно себе представить, что после этого погибнут тысячи и даже миллионы людей!

– Конечно нажму – зло должно быть наказано! – твёрдо ответил Прошин.

Наступила пауза – солдат задумался, потом сказал: "А я не знаю, смог бы я. Ведь мне даже кошек и собак жалко". Капитан пошутил: "Значит Рэмбо из тебя не получится. Давай смотри на дорогу".

Вопрос нового водителя почему-то "зацепил" Прошина: ему, молодому солдату невдомек, что ту самую кнопку он нажимает уже столько лет перед каждым наступлением на боевое дежурство. Это происходит на "комплексной подготовке", которая проводится на специальных тренажерах, в обстановке, близкой к боевой. Даже помещение полностью имитирует боевой отсек. А вчера его расчёт получил только четверку – второй номер, старший лейтенант Сенин, допустил ошибку – по вводной " Пожар в четвёртом отсеке", он ошибочно включил тумблер номер пять!

Но от ошибок никто не застрахован, а сам Сенин вообще-то парень неплохой, с него толк будет, но со временем. В принципе карьера у самого Прошина тоже складывается нормально – в свои двадцать семь он капитан и заместитель командира группы пуска, имеет квалификацию мастер военного дела, готовит отличный расчет. А что касается кнопки, то в 1981 году он через это прошёл: был инцидент, когда он увидел боевые приказы на боевой аппаратуре. Тогда реально перед глазами сразу стали жена и маленький сын, которые ждали его в военном городке.

– Все? Это конец? Это то к чему мы пришли? – это были его мысли, когда он вставлял ключ в боевую аппаратуру. Но "дежурная часть тренированного мозга" давала, доведенные до автоматизма команды на проведение пуска!

Ход мыслей капитана прервал резкий толчок при торможении: прямо перед машиной рухнуло сухое дерево! Водитель резко затормозил. Прошин выпрыгнул из кабины и, подойдя к КУНГу, открыл дверь: "Все живы?" С пола под общий хохот поднялся один из упавших:

– Все нормально, товарищ капитан! – ответил улыбающийся сержант. – Вот только рядовой Попов упал – слишком крепко спал. А что там случилось?

– К машине! – без объяснений скомандовал капитан.

– Ничего себе! Немаленькое дерево! Всю дорогу перегородило!

Дерево действительно было большое и старое – судя по его размеру, оно умерло своей смертью.

– Товарищ капитан, а новому "водиле" надо благодарность объявить! Он вовремя затормозил, иначе оно упало бы на нас! – сказал уже серьёзный сержант. Попробовали, прицепив трос, оттянуть дерево машиной – даже с места не сдвинули! Прошин скомандовал:

– Марш– бросок в сторону караула! Вперёд!

Постепенно втягиваясь в процесс, группа, оставив на месте машину с водителем, двинулась в сторону стартовой позиции-караулу. Старослужащие сержанты ворчали: "Да, что за день такой – два марш броска в день!" Капитан мысленно был с ними согласен, но молчал и бежал вместе со всеми. Долго бежать было трудно – тяготил груз сухпайка, защиты и оружия. Дорога шла через лес к третьему караулу, а здесь "бетонки" не было, место самое глухое. Когда до цели оставалось меньше километра, насквозь мокрый рядовой Пикин спросил:

– Товарищ капитан, а что это за собаки, которые бегут параллельно нам? Офицер повернулся: действительно, параллельно им бежали "серые собаки" – восемь штук! В глазах одной из них, от упавшего солнечного луча блеснул красноватый цвет. Волки! От этой мысли пот, текущий по спине, стал холодный, как лёд! Оглянувшийся сержант, сибиряк из Омска, сказал:

– Собаки говоришь? Да это волки!

Трагизм этой ситуации заключался в том, что из всей вооруженной группы, боеприпасы были только у капитана – штатный ПМ и две обоймы по восемь патронов! А для сержантов и солдат боеприпасы были в карауле! Ситуация была явно не пользу людей. Тем более, что незадолго до этого волки растерзали мужчину, стоящего на остановке: он успел поднять свою жену на крышу железной остановки, а сам не успел! Это произошло на глазах его жены! В калужских лесах этих злобных хищников хватает! Капитан, не мешкая, достал ПМ и передернул затвор:

– Эх, сейчас бы их из "калаша"! – помечтал он. – Но на худой конец и ПМ сгодится!

Прошин приказал сержанту: "Ведешь группу вперёд, а я отпугну волков!"

Группа караульных, подстегиваемая страхом, двинулась вперед, а капитан остановился и, приняв положение для стрельбы, прицелился и выстрелил по ведущему стаю волку. Из трёх выстрелов только один попал в цель – пуля в голову свалила вожака наповал. Стая остановилась и несколько волков пытались подойти к убитому вожаку, но на их пути стала самка погибшего. Злобно оскалившись, всем видом показывая, что она не даст растерзать своего бывшего члена семьи. Она, рычаг и сдались, противостояла трём более крупным самцам. Капитан не стал смотреть продолжение этой истории и побежал вперёд догонять свою группу.

Совсем уставшие от этого марш-броска солдаты сделали очередную остановку: они имитировали круговую оборону, став небольшим кругом и смотря по сторонам. На стволы автоматов зачем-то привязали лоскуты материала, явно от разорванной солдатской майки. Прошин удивился: "Это типа "красные флажки" для волков?"

– Товарищ капитан, – начал сибиряк из Омска, – волки реагируют не на красное, тем более, что они дальтоники, а боятся трепыхающейся на ветру ткани!

– Откуда знаешь? – заинтересовался Прошин.

– Да я дома с дядькой на охоту ходил, он мне много чего интересного рассказал!

После недолгой передышки снова двинулись вперёд, а вскоре услышали возглас первого, забежавшего за поворот сержанта: "До караула метров сто осталось!"

Зайдя в караульное помещение, капитан отмахнулся от доклада сержанта дежурной смены охраны и кинулся к связи с КП: "Десятый, соедини с КП, срочно!" Но не успел он представиться, как услышал сердитый голос командира полка:

– Капитан, вы что там пешком в караул добирались? Всю смену задерживаете!

– Так точно пешком, да ещё от волков отстреливались! – честно доложил Прошин.

Наступила небольшая пауза, затем командир уже более спокойно сказал:

– Ладно, по прибытию расскажешь, меняй быстрее!

Уже после своего возвращения на позицию КП капитан рассказал все как было, а полковник Поповкин, внимательно выслушав, сказал: "Слава богу, что так обошлось, и плохо, что у нас нет связи на ДМДСах – сколько ни бьемся, а этот вопрос никак решить не можем, говорят, что не положено". Он махнул рукой, пошёл, а потом, обернувшись, добавил:

– После смены напишешь рапорт, надо патроны списать.

Запоздалый обед и последующий душ после этих приключений были просто верхом блаженства! Старая смена убыла домой – в военный городок, а новая получила возможность расслабиться и привести себя в порядок. В комнате отдыха в офицерской половине у телевизора уже расположились офицеры очередных боевых расчётов, охраны и прапорщики – энергетики и связист. Пошла неспешная беседа про жизнь, про службу, про столовую. Прапорщик Ковтун поделился:

– Я тут столовую проверил, а там представляете, что? Нам на смену выдали какое-то мясо очень красного цвета.

– Что за мясо?

– Да я спрашиваю повара, а он узбек по фамилии Каримов, мне и говорит: "Нам сказали, что это мясо австралийских муфлонов!"

Все рассмеялись. А прапорщик, обидевшись, сказал: "Что ржете? Я узнал у начальника тыла, и он подтвердил!" Самое смешное, что когда все пришли на ужин, то на столе стояли тарелки с порциями жареного мяса красного цвета! Тут вмешался начальник смены подполковник Юрченко – он вызвал повара и строго спросил:

– Ты что? Мясо первый раз в жизни жаришь? Почему сырое? Хочешь всю смену отравить?

Каримов, сконфузившись, оправдывался: "Товарищ подполковник, я его сначала долго тушил, потом обжаривал, а оно все равно такое красное…" Начальник прищурился: "Ты сам то пробовал?"

– Да, немного…

Юрченко вышел из столовой и направился к телефону, чтобы узнать у начальника тыла. Пять минут для всех показались "голодной вечностью": в столовую вошёл начальник с удивленным выражением лица и сказал: "Не врёт Каримов! Начтыла сказал, что правда мясо муфлонов…, я не поверил и доложил командиру полка, а он подтвердил".

Вездесущий прапорщик вставил своё веское слово: "Дожились! Уже своего мяса нет! А где наша свинина, говядина?" Странно, но мясо оказалось съедобное и даже необычно вкусное. Сразу после ужина капитан Прошин, как начальник заступающей смены, провёл развод дежурной смены и вместе со своим вторым номеров старлеем Сениным спустился в потерну – подземный тоннель, который вел к командному пункту. Побеленные стены потерны хранили следы полос от пальцев застигнутых в темноте офицеров и прапорщиков: достаточно часто из-за не согласованных действий кто-то выключал свет, действуя под лозунгом " экономика должна быть экономной, и для того, чтобы двигаться в полной темноте, офицеры шли, касаясь пальцами рук одной из стен, чаще правой. В "народе" это называлось "доехал на трамвае". В третьем полку потерна была около двухсот метров! Подойдя к первой гермодвери, расчёт набрал код и, нажав кнопку, включил электропривод двери. Под шум гидронасоса мощная многотонная дверь открылась. До лифта прошли ещё несколько таких же дверей. Спустившись на лифте, расчёт зашёл в дежурный отсек. После недолгой десятиминутной процедуры приёма боевых постов, проверки документов и тестирования аппаратуры, расчёт капитана Прошина заступил на боевые посты, а сменившийся расчет уехал наверх – ужинать и отдыхать. Как ни странно, но человек, спустившийся на достаточно большую глубину под землю, каким-то органом чувства ощущает это! Каким – непонятно! Скорее всего, этим органом является весь организм, и в первую очередь – мозг!