Элегия смерти

– А я могу поручиться! – Лун ударил себя в грудь кулаком. – Директор Гао свое дело знает, в накладе ты не останешься.

– Пообещав позаботиться о прибыли, вы имели в виду прибыль для меня лично или для «Лунъюй»? – спросил Хуа.

Гао расхохотался.

– А велика ли разница? На мой взгляд, лучше всего вообще объединить «Лунъюй» с моими предприятиями. Активы компании будут считаться вашей долей в моем консорциуме.

Намерения Гао стали ясны: он хотел с помощью Хуа и Луна раздробить и поглотить «Лунъюй». Причем Лун, очевидно, об этих планах тоже слышал впервые. Он округлил глаза от удивления и шумно сглотнул. Хуа молча рассматривал скатерть.

– Вот теперь можно и выпить! – Директор Гао осушил третий бокал.

Лун тоже собирался, однако медленно поставил бокал на стол, заметив, что братец Хуа сидит неподвижно. Гао ждал подобной реакции, поэтому ничуть не стушевался.

– Похоже, господина Хуа все еще мучают сомнения в моей искренности. И зря, совершенно зря! – Он обратился к официанту, стоявшему позади его кресла: – Поторопи-ка повара. Выпили мы уже порядочно, а горячего все нет.

Официант выскочил за дверь и через минуту вернулся.

– Главное блюдо готово, господин Гао. Сейчас подадут.

Гао кивнул, и официант снова занял прежнюю позицию. Вдруг зал наполнился восхитительными ароматами. Хуа еще даже не завтракал, и его желудок громко заурчал.

Послышались торопливые шаги, и в комнату вбежал юноша, который принимал у Гао заказ. В руках он держал внушительных размеров горшок. Гао кивнул, и угощение поставили перед Хуа. Горшок оказался полон тушеного мяса, и один из официантов разложил его по тарелкам.

Мгновение спустя Лун уже уплетал еду и бормотал с набитым ртом:

– Неплохо, неплохо… У директора Гао даже повара превосходные!

Сам Гао тоже проглотил пару кусочков.

– Господин Хуа, ешьте скорее. Мы приготовили это блюдо специально для вас.

– Для меня? Тогда я обязан попробовать. – Он не хотел проявить неуважение, поэтому взял палочки, но, прежде чем положить кусок в рот, спросил между прочим: – А что это за мясо? Очень ароматное.

– Собачье, – усмехнулся Гао.

– Собачье? – Хуа замер.

– Вы ведь сами сказали, что в собаках не разбираетесь, но любите их мясо. Вот я и велел зарезать Шрама и приготовить из него еду. Приятного аппетита! – Гао отчетливо произносил слова и сверлил Хуа взглядом, наблюдая за реакцией.

Лун округлил глаза и выплюнул на тарелку наполовину пережеванное мясо.

– Погодите… Это Шрам? Ваш пес?! Директор Гао, зачем вы так поступили?

– Что значит пес в сравнении с дружбой? – Гао как ни в чем не бывало отправил в рот кусок мяса.

Хуа застыл с палочками в руках. Он смотрел на мужчину с ястребиным носом, сидящего рядом, и чувствовал, как по спине катится ледяная волна, пробирая его холодом до костей. Раньше он не встречал человека настолько безжалостного.

Пустить любимого пса на тушеное мясо – нет, это вовсе не демонстрация искренней дружбы. Еще больше Хуа тревожило то, что Гао отдал приказ, написав пару строк в блокноте, и никто из подчиненных не возразил. Очевидно, директор привык, чтобы его распоряжения выполнялись беспрекословно. Он правит железной рукой.

Гао заметил, как изменилось настроение гостей, и налил себе еще вина.

– Давайте поднимем бокалы. Теперь, когда на столе прекрасное мясо, нет причин воздерживаться.

Он выпил вино, не сводя глаз с Луна и Хуа. Выдержать его тяжелый взгляд было нелегко. Братец Лун опешил настолько, что едва мог дышать. Наконец, собравшись с духом, он взял свой бокал и медленно поднес к губам. Хуа долго молчал, а затем произнес:

– Я ценю ваше гостеприимство, директор Гао, однако, боюсь, это мясо съесть не могу.

Гао был разочарован, однако не удивлен. Вздохнув, он поставил пустой бокал обратно на стол.

– Если вы даже от тушеного мяса отказываетесь, мне больше нечего вам предложить.

– Понимаю. – Хуа поднялся на ноги. – Что ж, до свидания.

И, не дожидаясь ответа, покинул зал.