Зовите меня Маугли

— Мне нужен Капо.

Бармен кивнул.

— Сейчас доложу.

Там сзади кабинеты, но никого просто так не пускают…

— Будете что-то?

— Просто холодной воды.

— А чо это ты воду пьешь, как педик?..

Я посмотрел на говоруна, который решил меня «прощупать». Видимо, из новеньких — бороденка, лысая голова и выцветшие партаки[21]. Белая шваль.

— Давно откинулся?

— А ты чо, так интересуешься?

— Потому что я шериф, всосал?

В зале есть те, кто меня знают — но они с интересом наблюдают за ситуацией.

— Тогда смотри, как бы тебе башку на дороге не оторвали и в рот не нассали…

Я резким движением ноги цепляю табурет — он не успевает отреагировать и падает. Встает, точнее — вскакивает красный от злобы и готовый действовать.

— Ты че, а?

Точно, белая шваль.

— 14/88 — это «Хайль Гитлер», да? — я делаю вид, что только что замечаю нацистский партак.

— Это означает — тебе конец, мудила.

— Мой дед — воевал на Восточном фронте. И таких как ты, е…ных нациков — пачками валил. Такие, как мой дед, победили — а такие у…ки как ты — все про…ли и теперь в зонах задницей торгуют. Что скажешь?

Этого нацик вынести уже не смог, попытался выхватить пистолет — но не успел. Потому что лежал на поле нацистским бородатым мурлом вниз. Терпеть не могу деревенщину, которая много о себе думает.

— Лежи смирно… служба шерифа, мудила… вот так.

Бармен выходит из-за своей стойки.

— Извините, сэр…

— Извиняю. С каких пор тут таким недоноскам наливают?

— Бизнес, приходится зарабатывать.

Я отпускаю 14/88, он с трудом встает — и тут же оказывается в добрых руках бармена

— Пошел вон отсюда. И вы…

Это уже его компании…

…

В задних комнатах сего милого заведения — находится что-то вроде штаба… нелегального и не имеющего никакого отношения к государству. Там можно узнать ситуацию на границе, где кто работает и где чего замечено подозрительного. Сюда сливают информацию офицеры таможни и пограничники, которых задолбало, что они ничего не могут поделать с тем, что происходит. Потому они сливают инфу сюда и им плевать на то, что происходит потом.

Как и всем нормальным людям — плевать.

— Игор…

Мое имя здесь стало популярным после того, как один рэпер выпустил хит с арией из князя Игоря. Правда, мягкий знак американцы так и не могут освоить. Здесь вообще, кстати, — успех человека, его жизненный путь зависит и от того, настолько сложно произносятся его имя и фамилия. Есть целая наука — спеллинг, как донести свое имя и фамилию правильно до другого человека. Чем они сложнее — тем меньше с тобой будут иметь дело, потому некоторые сокращают их или вовсе передают свое имя одной буквой или двумя.

В каждой избушке свои — погремушки.

— Привет…

Капо — его тут так все называют — бывший военный. Он еще в Сомали отметился. Помните еще, что это такое? Ну, день рейнджеров и вся фигня[22]. Вернувшись домой, он попытался жить нормальной жизнью, но у него это плохо получилось.

— Как сам?

— Местами.

Тут все по-честному. Карта с нанесенной оперативной обстановкой, прослушивание частот, даже данные с беспилотников.

— Что нового?

— Я только приехал… И мне надо на ту сторону.

— Ты выбрал не лучшее время.

— Не я выбирал. Лучше под землей. Что, кстати, нового слышно?

— Говорят, Клаудию Очоа замочили.

— Это не первый раз говорят.

Клаудиа Очоа Феликс — новое слово в нарковойнах. Шлюха из Твиттера с позолоченным автоматом. Глава отряда убийц «Антракс», у нее полно убийц — бывших шлюх. Они могут подойти с такой стороны, с какой никогда не сможет мужик — потому и так опасны. Амазонки ХХI века…

— А насчет Зетас или Мата зетас слышно?

…

Понятно, тема закрытая. Про Зетас вообще чревато говорить. Как-то раз одного говорливого кастрировали и руки отрубили.

— Я взял контракт на одного урода. Мне надо чисто прийти и чисто уйти.

— Я думал, ты не берешь контракты?

— Это немного личное…

Капо думает. Потом — достает свой смартфон.

— Смотри…