Тёмная физика. Книги 1 - 4

1-1. В спорах рождается истина и умирают герои

...Ситуацию, вероятно, можно было бы описать, сказав, что Бог является математиком очень высокого ранга, и что он при построении Вселенной использовал математику высшего уровня. Поль Адриен Морис Дирак

(британский физик-теоретик, один из создателей квантовой механики. Лауреат Нобелевской премии по физике 1933 года (совместно с Эрвином Шрёдингером))

***

Спор - Мордобой - Где я? - Гость-фокусник

В довольно просторной комнате, похожей на аквариум из-за того, что стены её выполнены из стёкол, спорили трое мужчин.

Если бы не вполне обычная одежда, их можно было бы принять за жрецов неведомого культа или колдунов, кидающихся проклятьями на забытом демоническом языке. Эту аналогию подпитывало то, что все стёкла конференц-зала покрыты пиктограммами и формулами, написанными разного цвета маркерами. Белая доска примерно двух метров в ширину смотрелась на этом фоне очень сюрреалистично. А всё потому, что писать на ней (по договорённости) можно было только то, с чем согласны все трое. Так и стояла она почти девственно чистая, с парой базовых формул и волной графика, а стеклянные стены вокруг и даже пол подверглись научному вандализму.

Нет, конечно эти типы с внешностью некромантов (а один даже больше похож на лича своей худобой, серой кожей, впалыми глазами и острыми скулами) почти обычные физики-теоретики, а их речь всего-навсего наполнена специальной терминологией. Кто за пределами их мира знает, что страпелька - это сокращение от "странная капелька", а загадочные браны - обрезанное слово "мембрана"?

Да, есть ещё одна особенность: поскольку они прилетели на конференцию из разных стран, то родной язык для каждого из них - свой. Но это не мешало им говорить и понимать друг друга. Более того, каждый подключал ещё и языки оригиналов статей, которые они цитировали, доказывая именно свою правоту и ущербность мнений оппонентов. Всё это делало спор ещё более странным, ведь он оказался не просто насыщенным терминологией, но ещё и вёлся на пяти-шести языках в качестве связки между терминами, похожими на имена демонов. Но спорщики, казалось, не обращают на такую мелочь внимания.

Ночь уже давно наступила, что добавило картине мрачности. Ни один охранник не решился сказать им, что пора бы уже выметаться - симпозиум-то закончился уже несколько часов назад. Наоборот, парни с простоватыми лицами и толстенная чернокожая тётка забавлялись происходящим в "аквариуме". Из-за изрисованных стен видно было всё хуже и хуже, но это не помешало сделать ставки. Лидировал "лич" - охранники ждали, что когда начнётся фаза таскания за волосы (а она начнётся! Они видели это уже много раз), то его лысый череп будет иметь преимущество.

- О! Началось! - ткнул в плечо напарницу лопоухий паренёк. - Ща будит мясо!

Учёная братия и в самом деле от оскорблений в духе "М-теория и все ваши браны - это прошлый век" и "Кто не понимает петлевой квантовой гравитации, тот для меня ничем не отличается от обезьяна", перешли от морального подавления к физическому. Т.е. банальной "кабацкой" драке - у охраны стимуляция этого перехода давно отработана: в напитки подливается немного алкоголя, а то эти умники ни за что не станут бить друг друг друга на трезвую голову, даже оскорблять будут завуалированно-вежливо. А вот если слегка подпоить...

- Двадцать на Лысого, - напомнил Алекс, охранник с другого этажа, пришедший ради зрелищ и ставок.

- Отвечаю. Ставлю на Клетчатого, - имёна были известны - все внесены в систему, но зачем утруждать себя запоминанием, проще выделить характерную черту. Именно такой оказалась абсолютно безвкусная рубашка, в крупную серо-красно-белую клетку.

- Думаешь, победит потому, что жирный? Я ставлю на Лохматого! - хмыкнул напарник, от чего остальные напряглись - он выигрывает чаще всех остальных вместе взятых. - Ставки сделаны. Ставок больше нет! - оскалился он, уже почти уверенный в своей победе.

...но не в этот раз.

"Бойцовые рыбки" в почти пустом "аквариуме" умудрились закончить сражение полным фаталити, с кровью и мозгами на полу: в порыве интенсивного убеждения оппонента, Лысый и Клетчатый схватили Лохматого за волосы и хорошенько раскачав (физики же, знают, что такое резонанс), насадили того глазом на маркер, одиноко стоящий в стаканчике на столе конференц-зала.

С чавканьем, хлюпаньем, визгами и звуками блюющих зрителей и участников научный диспут закончился.

- Билли, с тебя двадцатка, - ухмыльнулся лопоухий новичок. Он единственный не блевал из всех присутствующих (естественно, не считая проигравшего спор умника).

- Каждому, - подтвердил Алекс, вытирая губы рукавом не самой чистой формы (очень уж он любит хот-доги, которые иногда испражняются горчицей, когда их кусают).

Компания глянула на его заляпанную грудь, сопоставила звук выдавливаемой горчицы с тем, что только что увидели, и пошли на второй круг избавления от ужина.

"Несчастный случай" - так охарактеризуют произошедшее (с подачи организаторов симпозиума, а, точнее, их высоких покровителей), следователи. Разве что один человек не согласился бы с этим. Тот, кому маркер воткнулся в мозг через глазницу. Для него этот случай - счастливый.

***

Противоречивая смесь сожаления и облегчения - вот что почувствовала миссис Коул, когда её проблемный подопечный очнулся. Она никак не желала признаться себе, что на первом месте всё-таки стоит сожаление. Ей и так приходится нелегко: управляться с оравой детишек, имея весьма скромный бюджет и всего двух помощниц, а тут ещё и этот мальчишка валяется без сознания.

Нет, никто не питает иллюзий по поводу приютских обитателей. Далеко не во всех, но всё-таки во многих просыпается дурное наследство их папаш и мамаш, бросивших (часто не по своей воле) своих чад: пьяная драка, ранняя беременность, семеро по лавкам старшеньких, - словом, среди её подопечных нет тех, в ком могли бы неожиданно проснуться чопорность отца-лорда или безупречные манеры матери-баронессы.

Хотя, именно в Томе что-то такое всегда спало, а теперь, кажется, проснулось. Мальчик ещё будучи младенцем не отличался плаксивостью, подавая голос лишь для того, чтобы сообщить всему миру, что он обгадился. Да и потом, став постарше, разговорчивостью он не отличался. Дети, даже старшие, сторонились его, а он сам не делал первый шаг к тому, чтобы подружиться со сверстниками.

Нет, он не был изгоем. Общался, играл, дрался, как и все дети, но всегда сохранялась какая-то дистанция, словно между ним и другими детьми непреодолимой стеной стояла сама судьба. Можно было бы подумать, что мальчик - ребёнок какого-то высокопоставленного богатого лорда, если не знать, что его мать-нищенка, скорее всего сбежала из какого-то бродячего цирка. Такой вывод сотрудники приюта сделали по тому странному имени, которым умирающая мать нарекла свое чадо перед смертью - сил истощённого организма хватило только на то, чтобы произнести его. Том - в честь отца; Марволо - в честь деда; и фамилия Риддл по отцу.

С окружающими мальчик держался так, будто наследник богатого рода играет с детьми слуг - они вроде и погодки, вроде нет разницы в силе или жизненном опыте, но дети не могут преодолеть невидимую границу, словно зная, что им предстоит служить ему в будущем, несмотря на то, что прямо сейчас они условно равны. Как ни странно, но это отношение было обоюдным - и со стороны Тома, и со стороны ребят.

Естественно, самые старшие в эти игры не играли - они вообще держались подальше от малышни, у них свои интересы и "игры", а за дисциплиной миссис Коул следила строго - откровенно бандитские замашки выбивались из приютских розгами и административными мерами вроде лишения ужина. Хулиганство никому не спускали, наоборот, в обязанность старшим вменялся присмотр за младшими, ведь всего трое взрослых (если к таковым можно приравнять Марту, вчерашнюю выпускницу того же самого приюта) не могли справится с десятками детей.

Впрочем, тумаков Том больше получал, чем раздавал, ведь несмотря на его манеру держаться, всем было ясно, что за ним нет отца-лорда. А то, что остальные дети держатся компаниями, не прибавляло ему шансов на победу.

- Ай! - едва придя в себя, первым делом Том схватился за глаз, в который пришёлся удар Билли Стаббса. Марта, видевшая эту сцену ранее была крайне удивлена, ведь Билли отличался добротой и дружелюбием. По местным меркам, конечно же.

Как потом выяснилось, Том, будучи младше Билли, потребовал (!) отдать ему кролика (авт.: случай с кроликом в оригинале был перед самым визитом Дамблдора в приют, но я решил сдвинуть событие, т.к. "новый" Том так бы не поступил), подаренного кем-то из дальних родственников: не все дети полные сироты, у некоторых есть какая-то дальняя родня. Но не всегда у них есть возможность взять себе, например, девятого ребёнка, как в случае с роднёй Билли. Своих восьмерых им более чем достаточно. Но родственные связи, они не спешили обрывать, что нравилось и патрону приюта: иногда они жертвовали мясо или сыр - продукцию их хозяйства. Только благодаря таким пожертвованиям приют Вула и сводил концы с концами: дети опрятно одеты, пусть и в неновую, но чистую одежду, а стол хоть и не отличался разносолами (крольчатины не было ни разу), но никто не голодал. А вот получить крольчатину на стол вряд ли удалось бы, несмотря на то, что подарили кролика в этом качестве, но паренёк, к сожалению администрации, привязался к этому пушистому комочку.

- Том, как ты себя чувствуешь? - в голосе миссис Коул особой заботы, конечно же, не наблюдалось. Только те самые противоречивые чувства, когда она не знает, радоваться ей или нет тому, что мальчик очнулся. Она до сих пор для себя не сделала выбор.

- Я жив! - радостно завопил мальчик, вскакивая с кровати, не обращая внимания на то, что его пытаются удержать в лежачем положении. Странная команда медиков - люди в красных мантиях - рекомендовали ему пару дней покоя:

"Детский выброс, мэм, - заявил старший из парочки. - Дело обычное. Полежит и оклемается."

Если бы не взмах указкой перед этим, сопровождаемым словом "обливейт", то миссис Коул вряд ли бы согласилась со словом "обычное". Разве это обычно, что от мальчика исходит волна, похожая на круги на воде, когда в неё бросили камень? Только круги идут по мостовой, рушат стены и валят деревья?! Разве обычно то, что с помощью взмахов деревянной указкой и бормотания все камни возвращаются назад? А что обычного в том, что двое авроров едва удерживают десятилетнего сопляка, кряхтя, и немного испуганно?

И конечно же, миссис Коул никогда не поверит, что страшные истории, которые малыши-свидетели рассказывают друг другу о Томе - правда. Она будет приписывать их детской неуёмной фантазии, а, между тем, причина в том, что из-за особенностей психики совсем маленьких детей, "Обливейт" на них плохо действует. Обычный выпускник школы авроров с такой задачей не справится, потому обрывочные воспоминания останутся. Разум взрослого вполне правдоподобно заращивает дыры, оставленные в памяти заклинанием забвения, а вот деточки делают это весьма причудливым образом, ведь они не вполне осознают разницу между сказками и реальностью. И вот для того чтобы заполнить пробелы между этими обрывками, придёт на помощь та самая детская фантазия, добавив в них фей, дьявола и Санту.