Другая Лили

— Хорошо, — я не знала, что ещё сказать, поэтому выбрала тактику «молчать и собирать информацию» о том, что меня окружает.

То, что они не причинили мне пока никакого вреда и настроены на диалог, безусловно радовало. Я очень боялась физического воздействия, честно признаюсь, я та ещё трусиха, которая при малейшей угрозе себе или родным, вывалила бы всю информацию за спасение жизни. Поэтому то, что со мной ещё ничего не сделали расценивала как подарок небес.

Через минут десять ожидания, когда я начала немного приходить в себя и успокаиваться, в комнату зашёл мужчина лет шестидесяти приятной наружности и пригласил меня пройти за ним. Не стала задавать вопросов и просто вышла из комнаты и попала в длинный коридор со множеством дверей, перед одной из них мужчина остановился и пригласил меня зайти первой.

Было ли страшно? Определенно, но выбора не было, пришлось собраться и зайти в неизвестность. На удивление это был кабинет, просторный со множеством шкафов с книгами и различными приборами, которые я видела впервые, окна в комнате тоже были, но по картинам за окном, поняла, что они зачарованы и не отображают действительность.

— Присаживайтесь, думаю, нам стоит о многом поговорить, — указал на довольно уютное на вид кресло перед своим столом, за который он сел, — я один из сотрудников Отдела Тайн, свое имя разглашать не буду, да и оно не имеет никакой роли для вас, разговор нам предстоит длинный, но подождём пару минут, сейчас к нам присоединится мой коллега, можете пока осмотреться, — милостиво разрешил мой похититель, махнув рукой в сторону книг и артефактов.

Вот оно что, всё-таки Отдел Тайн, это отчасти радовало, это лучше, чем оказаться в темницах Блэков. Не стала отказываться от его предложения и пошла посмотреть, что за книги лежат на полках, но увы, рукописи были либо настолько старыми, что названия на обложках не печатали, либо они были на непонятных мне языках, брать что-либо в голые руки я опасалась.

Возможно, мужчина думал, что я пойму, что там находится и оценю его коллекцию, но увы, это было как с Томом и его письмами, я ничего не понимала, надеюсь, мой скучающий вид сочтут за незаинтересованность, а не за полное незнание. Через минут пять пришёл его коллега, мужчина лет сорока, мы устроились в креслах и начали разговор.

— Ваша личность очень заинтересовала нас с самой первой книги. Сначала было любопытно, потому что мы находили связи между будущими потомками знаменитых родов, чего уж скрывать, некоторые из наших сотрудников узнавали в ваших персонажах своих будущих внуков, — усмехнулся самый первый мужчина, который привёл меня в свой кабинет, — но когда мы изъяли из Хогвартса зеркало Еиналеж, шутки кончились, — резко становится серьезным говорящий, — мы не думали, что найдём его, всё-таки до описанных вами событий приличное время, но оно всё-таки уже было в школе полной детей.

— На втором курсе после информации о месте нахождения входа в Тайную комнату, с нашей помощью и активной поддержкой устранили Василиска, — добавляет второй мужчина, — мы знали и раньше, что он находится в школе, но не предполагали, как проникнуть в его логово, а директора нам не позволяли обследовать школу вдоль и поперёк. На третьем вы ввели в повествование одного из Блэков, и мы поняли, что история, которой вы делитесь со всеми нами, не закончится, если мы не вмешаемся.

— За вами была слежка сразу после упоминания Блэков, — а вот эта новость меня шокирует, хоть я и пытаюсь делать вид, что спокойна, но думаю, они прекрасно видят и замечают, как мое тело напряглось, а в глазах плещется страх. — Они вычислили ещё в первый месяц после публикации Узника Азкабана, что приходит один и тот же человек под обороткой за письмами, но вам повезло, что они не стали сразу предпринимать активные действия.

— К слову о вашей корреспонденции, мы с первой книги сотрудничаем с гоблинами и обезвреживаем ее. Мы не допускаем до вас опасные или вовсе смертельные письма и посылки. А поверьте, их становится с каждой книгой больше. От просто недовольных фанатов, до людей, которые узнали себя или своих детей в произведении.

— А разве гоблины могут участвовать в делах магов? — на мой удивленный вопрос последовал вполне логичный ответ.

— Гоблины не лезут в дела обычных волшебников — это факт, — подтвердил мои мысли мужчина, — но они не могут не подчиняться определенным волшебникам из-за клятвы. Если что-то угрожает волшебному сообществу — они обязаны помочь нам предотвратить угрозу, на этом мы их подловили, если хотите так думать, и получаем их поддержку, — будто читая мои мысли он продолжил, — если вы переживаете о содержимом ваших писем, не стоит. Мы получили от них только допуск на проверку безопасности содержимого, без раскрытия содержания писем и тому подобное.

— Позже, если захотите, сможете получить доступ к содержимому и именам отправителей опасных писем. Не обессудьте, но их содержание мы изучили, чтобы при возможности знать личности тех, кто вам может угрожать, да и нам проще обеспечивать вашу безопасность, зная их, — после его слов удивление очень явно читалось на моем лице.

Ранее я ещё удивлялась, что не было ни одной попытки покушения или другого вреда для здоровья за столько книг. Гермионе, вспомнилось, фанатки прислали письмо с гноем бубонтюбера лишь за статью Скитер в Ведьмином Досуге. Были мысли, что может сама Эйлин или гоблины не допускают опасное, а оказывается вот оно что.

— После вашей последней книги Блэки активизировались, лишь с нашей помощью Эйлин удалось уйти от них в последний раз, хотя она их даже не заметила, — сжала кулаки, чтобы сдержать дрожь, которая прошла по моему телу от ужаса, который мог быть, если бы ее поймали. Мне все равно, как и когда они узнали, что за письмами приходила Эйлин, ее безопасность меня волновала больше, с разочарованием отмечаю, что наш маскарад и оборотка была бесполезной.

— Не удивляйтесь так, мы давно знаем кто прятался за обороткой, как и знаем кто вы. Если бы не наша помощь, Эйлин давно бы уже вычислили, а поверьте, за вами «охотятся» не только «уважаемые» Блэки, — скривился мужчина, будто съел лимон, видимо, сам точит на них зуб, — а нам очень важно знать то, чем закончится история, и действовать исходя из общей картины происходящего.

— Сегодня же, — продолжил другой мужчина свое объяснение, почему они без предупреждения меня забрали, — вас было решено схватить и доставить в Блэк-хаус. Мы их опередили, полагаю, они будут думать, что опоздали, и вас схватили их конкуренты. Мы их отвлекли, чтобы они не заметили ваших родных, так что за них вам не стоит беспокоиться, — после его последнего предложения у меня получилось перевести дух. Мысли, что будет с родителями и Пет не давали мне покоя.

Решила спросить их, не они ли в таком случае одолжили крестраж Тома, но почему тогда, так долго не возвращали, если признаются в содеянном.

— Нет, это были не мы, но мы провели своё расследование по этому поводу, а как вы понимаете у нас гораздо больше возможностей, нежели у мистера Реддла, — улыбается мне мужчина под конец фразы, — это был Дамблдор, — вот так просто мне сообщают эту информацию, в целом, для меня ожидаемый результат, — он исследовал диадему и хотел ее уничтожить, но после вашей записки передумал, хотя скорее испугался, что сделает только хуже.

— Он не хотел ее возвращать, тянул до последнего, но мы «мягко» намекнули, что ему не стоит и дальше тянуть с возвращением, — добавляет второй сотрудник. — Мы прекрасно осведомлены к чему приводят крестражи и их отсутствие рядом с владельцем, не считая наших огромных скрытых библиотек обо всем, что только успели придумать волшебники за тысячи лет, и заканчивая нашим шпионом в рядах, так сказать, не называемого, — улыбается мужчина.

— Признаюсь, мы проморгали создание стольких крестражей, — глубоко вздыхает старший мужчина, смотрит на меня внимательно, что-то решая в своей голове, и продолжает, — обычно, если кто-то создал один, мы ещё можем закрыть глаза в зависимости от веса волшебника в магическом мире, но как только заметим, что у него начинается безумие, по-тихому устраняем его и его крестраж. Если маг создаёт два крестража — это стопроцентное уничтожение. Не удивляйтесь, эта практика действует не только в нашей стране, в Европе похожая ситуация, — откровенно делятся со мной информацией, — но как мы понимаем, у мистера Реддла их гораздо больше, чем два. И для нас всё, что мы должны сделать с ним и его «кусками», осложняется еще его силой и способностями. Сильные маги сами по себе живут долго и не боятся смерти, поэтому не идут по этой скользкой дорожке. Только слабые маги решаются идти на этот отчаянный шаг в попытке продлить свою жизнь, по крайней мере на моей памяти именно так всегда и было, — заканчивает свою речь мужчина, решаю спросить сколько ему лет в таком случае, и как они поняли, что речь идёт именно о крестражах.

— Мне триста лет, милочка, — явно гордится своим возрастом мужчина, который вовсе не выглядит на свой возраст, я ему, на первый взгляд, дала лет шестьдесят, не больше, — мы поняли, что речь пойдет о крестражах ещё с первой книги, а вторая лишь полностью подтвердила наши догадки. Почему мы их не уничтожили раньше в вашей истории нам самим очень интересно, — немного хмурится мужчина на свою мысль, — но скорее всего мы просто не нашли их, как я говорил ранее, маги делают один, максимум два крестража, и держат их всегда при себе, зная о последствиях. В вашей истории он их хранил явно не у себя дома, поэтому наш шпион не смог сообщить информацию об их местоположении, а мы не смогли их уничтожить.

— Кстати описанные вами комнаты в книге это нечто вроде «коридора», — добавляет уже молодой сотрудник, хотя вполне возможно, что и его возраст далек от моей оценки, — мы бы не допустили никого до настоящих лабораторий и того, что мы скрываем. Шары пророчеств, маховики, для нас это детские игрушки, уничтожение которых для нас не имеет особого значения.

— Открою вам маленькую тайну, юная мисс, — лукаво улыбается мне трехсотлетний дедок, — с помощью маховика времени невозможно ничего изменить в прошлом или будущем, все, что вы будете делать, даже если назло и специально с целью изменить мир, его не изменит, а приведёт вас в ту же точку из которой вы пришли.

Раз уж от меня не пытаются особо что-то скрыть, стало интересно узнать, что же представляет из себя арка смерти, о чем я и не применула спросить.

— Это очень древний портал, мы предполагаем, что межмировой. Мы разобрались в принципе его действия и настроили на перемещения между арками, таких арок в мире насчитывается на данный момент штук семь, раньше было больше, но их уничтожили или захоронили те, кто не понимал, как ими пользоваться, — поясняют мне особенности арки, я же хочу узнать, что было бы с Блэком, упади он туда.

— Вижу в глазах ваш вопрос касательно Сириуса. Если честно, мы до сих пор гадаем куда его могло отправить, были эксперименты до того, как мы разобрались, единственное, что мы поняли, люди не умирают, а перемещаются в другой мир. А вот куда, и что там происходит, покрыто тайной. Вообще мы предполагаем что эти порталы использовались мифическими существами, когда они решили покинуть наш мир. Да и гоблины с эльфами пришли тоже через них, хоть и гораздо позже. Но первые ни за что не признаются как ими пользоваться, поверьте, мы очень пытались узнать эту тайну, — предположу, что пытались от слова «пытки», но не мое дело, поэтому делаю вид, что не замечаю его горечь на последних словах. Видимо, волшебники поплатились за это сполна.