Его звали Вася

Глава 11. Квенти Туйлиндэ

Ужинала Туйлиндэ в полном молчании, что-то говорить у нее явно не было никакого желания. Просто покидала в рот еды, словно на автомате съев ее, а затем под обалделые взгляды всех собравшихся вдруг достала из сумки бутылку «Столичный», по ставив ее на стол.

- Что смотрите? – криво усмехнулась квентка. – Ага, нарушаю закон. Так что, если что, вяжите… Сама не знаю, как оно на меня повлияет.

- Зачем? – ошарашенно глядя на Туйлиндэ, спросила Лаириэль.

- После всего случившегося надо, как говорят люди, нажраться, - мрачно заметила чекистка. – Может быть, хоть так легче будет…

- Хорошо, - кивнула Лаириэль. – Как знаешь…

Налив стакан водки, квентка попыталась хлебнуть ее как воду, но жидкость немедленно обожгла горло так, что она закашлялась, а из глаз брызнули слезы. После чего начала пить осторожно, маленькими глотками, закусывая картошкой и не обращая внимания на направленные на нее сочувствующие взгляды. Впрочем, Лайрасул с Лаириэль постарались тихонько покинуть кухню… Квенти не любили демонстрировать другим свои слабости, и им не хотелось, чтобы чекистке потом было стыдно перед ними за свои поступки.

- Гадость, - поморщилась Туйлиндэ. – Как люди это пьют?

- Так плохо? – спросил Василий.

- Муторно… если говорить… по-человечески, - поморщилась квентка, продолжая «заправляться» «Столичной». – Эти твари… Они ж не столько тело, сколько душу пытали…. Раздавить… Уничтожить… Сломить волю… Чтобы от ужаса лишились рассудка.

- Мне память стерли, - вспомнил Василий.

- Счастливый, - усмехнулась квентка.

Какое-то время она сидела в полном молчании, но потом вдруг резко отодвинула в сторону, чуть не опрокинув со стола, бутылку. Пить Туйлиндэ явно не умела. Да и, похоже, для нее это был вообще первый раз в жизни.

- А мне еще… показания… на суде… давать, - уже начавшим заплетаться голосом продолжила чекистка. – Лишь потом… можно…

На то, чтобы напиться, ей и впрямь хватило очень немногого… То ли дело в непривычке, то ли в том, что эльфам как биологическому виду оно вообще противопоказано, а, может быть, тут и вовсе сочетались оба фактора – тут уж Василий не знал. Медленно выбравшись из-за стола, Туйлиндэ буквально по стеночке, пару раз споткнувшись и чуть не растянувшись на полу, все же добралась до их комнаты и прямо в одежде плюхнулась на выполнявший роль постели сундук. Подойдя к ней, Василий осторожно накрыл квентку одеялом и присел рядом. Чувствовалось, что квентке хочется выговориться, но даже в таком состоянии она не решалась… Уж слишком сильны были давно укоренившиеся квентийские привычки не жаловаться и не плакаться. Гордые, блин!

- Поговори со мной, Тули, не надо в себе все держать, - тихонько погладив ее по голове, произнес Василий. – Поплачь, в конце концов, что ли…

- Как ты меня назвал… Тули? – повернувшись к нему, произнесла квентка. – Так меня называли… мама… и он…

- Тебе это не нравится?

- Н-нет… Называй меня… так же, - тихо произнесла чекистка. – А рассказать…

Нет, она не стала вдаваться в подробности… Лишь постаралась выплеснуть наружу все те эмоции, что не давали ей спокойно жить и все же расплакалась. А Василий гладил ее, словно маленькую девочку, по голове и шептал какие-то слова утешения. Что, дескать, все кончилось – и теперь все будет хорошо. Она же жива, здорова? А, значит, все можно исправить, начать сначала… В конце концов, эти твари теперь сдохнут! А ей надо жить дальше, пусть даже назло всем этим продажным тварям!

- Понимаешь… они ж… из наших. Не эти… Проклятые! Как так можно-то?

- Предатели – они хуже прямого врага, - задумчиво произнес в ответ Василий. – Враг – его мы знаем, видим… А эти твари прячутся среди своих, изображают из себя борцов за дело Ленина-Сталина и Закон Верных. А за спиной строят свои планы. И если мы позволим им победить, то они развалят, уничтожат всю страну.

Тут уж Василий знал, о чем говорил. Так и в его мире все началось с хищений из бюджета, использования личного положения для обогащения, с появления чувства принадлежности к неприкасаемой элиты… С запретов расследовать преступную деятельность партийного руководства. С выходок «мажорчиков», которым прикрывали задницу милиция, а то и госбезопасность. С подпольного бизнеса и подпольных миллионеров, стремившихся легализовать свою деятельность. И про все это Василий и принялся рассказывать, выдавая это за собственные прогноза развития ситуации в случае победы таких тварей, как те «чекисты»-предатели, пособники «контры». И чекистка прониклась! Даже словно протрезвела…

- А ты прав! – произнесла квентка, садясь на сундук, и во взгляде ее появилась какая-то решимость. – Мы должны сделать так, чтобы больше ни с кем такого не случилось!

- Должны, - согласился Василий.

- И знаешь, - грустно улыбнувшись, произнесла Туйлиндэ. – Я не должна была бы так говорить… Но спасибо тебе.

- За что, Тули?

- За то, что жива и здорова, - тихо произнесла чекистка. – Если б мне там еще и глаза выкололи… Это уже никакая магомедицина не исправит.

- Я не помню ничего, - пожал плечами Василий.

- И не надо, - тихо произнесла квентка. – Это слишком… страшно.

Они еще долго сидели рядом, думая о чем-0то известном лишь им самим… Василий, например, вспоминал свой прошлый мир. Как такие твари, волки в овечьих шкурах, уничтожили и разорвали на части великую страну. Развалили экономику, многократно ограбили народ. А всякие бандиты «развлекались» тем, что грабили, убивали, насиловали, пытали – когда ради того, чтобы выбить с кого-то денег, а когда и в собственное удовольствие, ради самоутверждения… Или прислуживая своим хозяевам и исполняя их волю. Было ведь такое? Было! И вот теперь он видит, с чего это все начиналось… С таких вот тварей, готовых на любое преступление ради своего тепленького местечка! Ради возможности втихую проделывать свои делишки и не нести ни за что ответственности. И то, что они эльфы, в данном случае ничего не меняет. Все они разумные, все «человекообразные». И у всех в обществе есть свои ублюдки… И раз ему выпало прожить вторую жизнь… Пожалуй, стоит посвятить ее уничтожению такой мрази.

О чем же думала квентка… На этот счет Василию оставалось лишь догадываться. Как он уже успел убедиться, квенти не больно-то любят пускать кого-то в свой внутренний мир. Зачастую лишь самые близкие люди могут знать, что они думают и чувствуют, о чем мечтают и к чему стремятся. Для остальных это так и оставалось тайной.

- Вась… А скажи, - вдруг шепотом произнесла Туйлиндэ. – Я тебе как женщина нравлюсь?

- Очень, - честно признался Василий. – Ты очень милая и хорошая… девушка.

- Какая я тебе девушка? – фыркнула в ответ квентка. – Я же произнесла Клятву…

- Ну и что? Ты же молодая, красивая… Да и вообще… - смутился Василий.

- Вась, ты что, влюбился? – в глазах Туйлиндэ мелькнул испуг. – Ты это брось! Всю жизнь себе испортишь!

- Почему?- не понял Василий.

- Потому, что это – «проклятие Верных», - тихо произнесла квентка. – Ты мне тоже нравишься… Но я никогда не смогу по-настоящему полюбить тебя!

- Почему, Тули?

- Потому, что как полюбить другого, если прекрасно помнишь каждый день, каждый миг, каждое слово от того, кого любишь? Ох, дура я, - тихо прошептала чекистка. – Какая я ж я дура… Специально дразнилась, внимание обратить пыталась… Хотела, чтобы мы стали друзьями, и ты меня взял временной женой…

- Потому, что я – ближайший родственник твоего мужа?

- Да, - подтвердила квентка. – Семь лет назад я спрашивала того же у Лайра, но он отказался. И я стала надеяться на тебя…

И хоть Василий и знал уже про это, но вдруг стало обидно… Не иначе как сыграло мужское самолюбие. Значит, он – всего лишь замена? И все ее отношение к нему – голый расчет? Или все же нет? Впрочем, почему бы не спросить напрямую? В этом плане с эльфами проще, чем с людьми…

- Но ведь я тебе по-настоящему нравлюсь? – спросил Василий.

- Нравишься, - согласилась квентка. – Только… Не знаю. Мне хотелось бы быть с тобой – только это симпатия, привязанность, возможно – влюбленность… Что угодно, но не любовь!

Впрочем… Откровенно говоря, Василий тоже сомневался в том, что его чувства – настоящая любовь. Да, была тут симпатия. Было явно и влечение к красивой девчонке – в монахи он не записывался, «нормализацию» тоже не активировал. Было что-то еще – вроде уже успевшей сформироваться привязанности и чувства благодарности. Так что… Почему бы и нет? Только говорить о таком надо будет потом, на трезвую голову. Чтобы потом не пришлось жалеть…

- Ложись спать, Тули, - улыбнувшись, произнес Василий. – Поздно уже… лучше завтра поговорим…

- …когда я протрезвею и пойму, что наболтала глупостей, - усмехнулась квентка. – Хорошо. Только… Можешь лечь со мной рядом?

- Зачем? – не понял Василий.

- Мне так будет легче, - тихо произнесла квентка.

Что ж… Не такая уж и страшная просьба, чтобы наотрез отказываться. Тем более, как вдруг подумал Василий, оно в какой-то мере даже приятно. Но самое главное – что, вроде, она смогла более-менее пережить случившееся, а что будет дальше – о том и впрямь лучше потом говорить. Так что, перебравшись на кровать, они вскоре уснули – и Василию вдруг приснилась его жена из прошлой жизни… Эх, а ведь сколько старался не вспоминать про свое прошлое! Уж больно мучительно, горько было вспоминать про это… Особенно если учесть то, что в этом мире им уж точно не суждено встретиться. А еще дети… Андрей, уже взрослый, станочник-ЧПУшник на военном заводе… И Катя, его младшенькая. Студентка физфака, красавица, спортсменка и, разве что, не комсомолка. Мечтающая стать инженером на каком-нибудь заводе по производству электроники.

Вот только он этого уже не увидит! Как не узнает ли, нашла ли она себе нормального мужа. Никогда не увидит внуков ни от одного из своих детей… Теперь все будет иначе – он эльф, живет в совсем другой стране и другом мире… И то, что он схож с его СССР… Странное, откровенно говоря, сходство! Уж не те ли «инопланетяне постарались, выводя историю на определенный путь развития? Или же дело еще в каких-нибудь «прогрессорах» или какой-нибудь мировой закулисе?

Но, как ни странно, в этот раз во сне жена не упрекала его, а словно просто смотрела и улыбалась… Словно желая сказать, что хватит мучаться воспоминаниями! Иди дальше по жизни, поступай как считаешь нужным!

Утром он проснулся в обнимку с Туйлиндэ… Квентка еще сладко спала, а на лице ее гуляла улыбка, и Василий так и не решился освободиться от объятий и потревожить ее сон. Пусть спит, отдыхает, набирается сил и вообще приходит в себя. Она вон за пару дней перенесла столько, сколько большинству, к счастью, за всю жизнь не суждено. Даже ему-то куда меньше досталось… Причем, во многом – из-за него. Ну кому иначе была бы интересна обычная лейтенантша госбезопасности? Впрочем… Она девушка с характером, такую так просто не сломать. Ну а минутная слабость вроде Того же желания «нажраться»… Ничего, пройдет. У многих такое и по куда меньшему поводу случается…

Так он лежал еще долго, с час или полтора… Пока не проснулась Туйлиндэ. Распахнув свои зеленые глазища, та в первый миг не поняла, где оказалась, но потом чуть смутила и убрала руки, а Вася все смотрел и смотрел на квентку… Какая же она все-таки красивая! Милая и хорошая девушка, которой, можно сказать, не повезло по жизни… И, глядя на нее, в сердце Василия загоралось чувство какой-то нежности, желания сделать ее счастливой. Пусть даже это у них не любовь, но… А была ли у него вообще в жизни настоящая любовь? Если не считать той, первой школьной, еще наивно-чистой, но совершенно безнадежной в виду различия в социальном происхождении?