Дорога короля

Берта только вздохнула.

И принялась рассказывать то, что совпадало с рассказом Лилиан Иртон. Разве что подробнее. И что случилось с королем, она тоже не видела. Но графиню хвалила через каждое слово.

Граф молча слушал и проникался. А ведь и верно – спасла.

С него причитается?

Да тут со всего Уэльстера причитается, не расплатимся!

***

В Летнем дворце графа ждал сюрприз.

Письмо. Запечатанное лично его величества печатью, в котором предписывалось графу оставаться на месте и не верить никаким глупым слухам. Гардвейг-де приедет и лично разберется.

Граф сохранил письмо и отправился в королевские покои. Туда уже со всем почтением перенесли на носилках королеву, и сейчас Лилиан Иртон ловко раздевала ее, орудуя ножницами и попросту срезая то, что осталось от некогда роскошного платья.

Милия не возражала.

Рядом вертелся докторус Илейв.

Придворного докторуса Гардвейг сюда не отправил, но чтобы в полку своей «пиявки» не было?

Смеяться изволите?

Вот его-то и позвал Шантен.

– Что с королевой?

– Весьма слаба после родов. Графиня уверяет, что жар начался в результате путешествия, якобы это неполезно, но другого выбора не было. Опять же, кровопотеря…

– Что вы считаете?

Докторус пожал плечами.

– Коллегу я всегда узнаю. Кто бы графиню Иртон не учил, руки у нее… правильные. Хорошие руки.

Мнению Илейва Шантен доверял. Но докторус привык иметь дело с ранами у гвардейцев, а тут благородная дама… так что граф счел за лучшее еще раз уточнить.

– Не навредит?

– Зазнайка, конечно, но думаю, все будет в порядке.

– Зазнайка?

– Заставила меня почти раздеться, и сапоги снять, сказала, грязи нанесу к матери и ребенку…

Только тут граф обратил внимание, что докторус был полураздет. Штаны остались, но камзол исчез, исчез и парик, напудренный по последней моде. Да и сама графиня была в чем-то…

Больше всего это походило на ночную рубашку служанки, под которую она и заправила волосы. Зато – чистую.

Шантен только рукой махнул.

Безумие?

Ничего, будем считать, что мир сошел с ума. Ничего страшного, бывает…

– Ничего страшного, докторус. Помогите королеве, хорошо?

– Разумеется, ваше сиятельство. Это мой долг.

– И прошу передать графине, что я надеюсь на ее внимание – чуть позднее?

– Конечно, ваше сиятельство. Да, графиня просила поискать кормилицу для малыша, лучше чистую и без болезней. Вдруг одной не хватит?

– Сделаю.

Кормилицу. И где ее искать? В деревне?

Вот в этой области познания графа Шантена уверенно стремились к нулю. И командир сделал так, как полагается. Вызвал заместителя и отдал ему приказ. Тот умчался, озадаченный, а пока граф решил расспросить остальных.

Не вышло.

После путешествия в мусорных телегах, мылись все. Дружно, заставив кухонный народ и лакеев сбиться с ног. Поди-ка, натащи горячей воды?

Разместили людей ее величества неподалеку от ее покоев, мало ли что.

Правда, на королевских солдат они были вовсе не похожи. Вирмане, эввиры, женщины, дети…

Шантену было плевать!

Да хоть бы лично Мальдоная, он и той бы руку поцеловал. Графиня Иртон совершила чудо, ее друзья помогли ей… а кто они?

Дворяне, это и так ясно.

Быдло на благородные поступки не способно, значит, эти люди все – дворяне. Шантен и не сомневался, что королева это закрепит документально, дайте только выздороветь.

Наконец, он дождался графиню Иртон и попробовал расспросить.

Увы, знала о происходящем в городе Лиля крайне мало.

Что Гардвейг погиб – догадывалась.

Что в городе наемники – тоже.

А вот кто все это затеял, с какой целью…

Хрен его маму знает! У Лилиан не было времени на разведку, свою бы шкуру унести. И граф не мог ее в этом винить. Спасала-то она не только свою жизнь и своих близких, уж насколько бы легче ей было без рожающей на ее руках женщины, без маленьких детей, без старой ворчливой служанки, без тех же эввиров – Лилиан Иртон никого не бросила в охваченной безумием столице.

Ушла сама и увела с собой всех, кто попался под руку, не разбирая, кто там достоин, кто недостоин помощи… сначала поможет, а потом разбираться будет.

И уже за это графиня заслуживала уважения.

А разведку проведем, надо ж знать, с кого шкуру драть полосочками. Это граф и объяснял довольной Лилиан, когда его потревожили еще раз.

Пришло еще одно письмо. Голубиная почта, без личной печати короля, из крепости Шедар.

Зато на письме стоял оттиск кольца принцессы.

Уж такие-то вещи Шантен должен был знать. И не стал он разводить секретов от графини Иртон, чего уж там. А вместо этого вскрыл записочку.

***

Лиля внимательно наблюдала за графом. И когда его лицо осветилось улыбкой…

Она даже удивилась.

Вроде как не время улыбаться?

Однако…

– Это лэйр Эрт Ольсен, ваше сиятельство.

Лиля напрягла память, благо, зубрила имена перед поездкой, да и это, конкретное, ей уже встречалось. Память, в которую был загружен не один том анатомии, физиологии, патологии, фармакологии и прочих медицинских премудростей, не посчитала это даже за сложность – подумаешь! И легко выдала ответ.

– Комендант крепости Шедар?

– Да, ваше сиятельство.

– Хорошие новости?

– В сложившихся обстоятельствах – да. У них ее высочество Мария. И они собираются в город.

– Какие у них силы?

– Человек триста будет.

Лиля покачала головой.

– Думаю, они не справятся. Мятеж не поднимается таким ничтожным числом – и его вряд ли можно так легко подавить. Если бы я была заговорщиком, я бы побольше народа собрала, намного больше.

Здесь графиня была права. Но…

– Так я поддержу. Сейчас и отпишу, что с двух сторон ударим, аккурат порвем подонков! Простите, ваше сиятельство…

– За правду не извиняются, – буркнула Лиля. И поняла… – Про королеву не напишете?

– Мало ли что. Кому еще письмо попадется…

Спорить было сложно. Действительно, мало ли кто, мало ли как, а они тут останутся… останутся – как?

– Сколько человек вы оставите для охраны ее величества?

– Сотню.

Женщина кивнула.

Сто гвардейцев. Элитная боеспособная часть. И понятно, что шушеру Шантен не оставит, будут те, на кого он полностью рассчитывает.. по нынешним временам это не просто много – это очень много.

Сто солдат.

И защитить, и прикрыть, и продержаться…

– Спасибо. Так будет спокойнее.

– Графиня, это мы вас благодарить должны.

Лиля только рукой махнула. Не до чинов, и не до благодарностей… еще сто раз умереть успеем, а не умрем, так сквитаемся.

– Мои люди останутся при мне?

– Разумеется, ваше сиятельство, – кивнул Шантен. И все же не удержался, как ни корил себя. Но докторус… и тысячу лет тому назад, и три тысячи лет спустя люди будут спрашивать в медиков одно и то же. – Вы… вы уверены, что ее величество выживет?

Лиля вздохнула.

– Должна. Я все сделаю, чтобы выжила…

Полноценной уверенности в ее голосе не было, и граф отлично понимал, почему. Все же такое пережить… тут бы и мужчина покрепче сломался, не то, что королева. А как душевное состояние влияет на выздоровление – тут опытный вояка сам мог бы не одну историю рассказать, и заткнуть за пояс любого докторуса.

– Я на вас очень рассчитываю, графиня.

Лиля тряхнула головой. Рассчитывает он…

И так же, даже тысячи лет спустя, медики будут бояться давать гарантии выздоровления. Не потому, что им плевать на душевное равновесие родных. Им просто страшно сглазить.

– Я уже сказала.

– Тогда пойду писать Ольсену, да и солдат надо собирать.

Лиля задумалась ненадолго.

– Граф, вы ведь раньше вечера не выступите?

– Да.

– Наверняка при вас есть шпионы… я сейчас говорю о том, что заговорщики обязаны были обзавестись своими людьми у вас в полку. Вряд ли их много, один-два, и вряд ли это близкие к вам люди, но наверняка они есть.

Шантен в этом тоже не сомневался. Если уж во дворце расцвело такое подлое предательство, чего ему скромничать? Но как их вычислить?

Шантен честно сознавался себе, что он – не сможет найти предателя. Это не его дело. С другой стороны, кто ему мешает спросить? Даже если графиня и предложит какую-то чушь, никто ведь не заставляет воплощать ее в жизнь. А человеку приятно.

Это называется «дипломатия».

– У вас есть какие-то идеи, графиня?

Лиля коварно улыбнулась.

Есть ли у нее идея? Что вы! У нее есть высшее образование, есть опыт логического мышления, у нее есть опыт поколений, который она не ленилась взваливать на хребет, у нее есть рассказы отца, да и Лешки, который обожал всю эту мушкетерскую романтику…

Идеи нет.

Есть – план.

***

Как отправить донесение?

В это печальное и жестокое время лишь двумя способами. А именно – или ты добегаешь до деревни и оттуда посылаешь голубя, либо ты рискуешь и посылаешь голубя с голубятни замка. А иначе – никак.

Можно и записочку с посыльным, но ты ее еще передай! Никто ж ради тебя в кустах с лошадью наготове дежурить не будет, не того ты полета птица…

Гвардеец Рудигер Айн, лэйр, между прочим и десятник в полку графа Шантена, с удовольствием слинял бы в деревню, в самоволку, а оттуда уж и голубя послал, есть прикормленный человечек, да вот проблема – не выпускают. Шантен так и сказал – собираться в поход. Никто из расположения полка не отлучается, даже если рядом небо на землю падать начнет. И если кто не готов будет, я вас…

Как – собраться?

Да тщательно. Проверить доспехи, оружие, коней, взять все необходимое… можно бы и с ходу на столицу, но это – для дураков. Ага, полетели одни такие…

Столица – город.

Если Альсин не придумал, как обороняться в Кардине, медяк ему цена. Сейчас ворота закроют, баррикады сделают – и как хочешь, так и пробирайся, на коне, с одним мечом.

Нет уж.

Тут и горючее зелье нужно, и веревки, и кошки, и много еще чего, для понимающего человека… даже таран для ворот, на всякий случай.

В три минуты такое не соберешь.

И…

Тысяча человек.

Тысяча коней.

И ни у одного никаких проблем?

Это, простите, сказка, а не жизнь. У кого лошадь расковалась, у кого сбруя порвалась, у кого оружие… дел – хватает с лихвой, к вечеру бы готовыми быть.

Руди честно раздавал приказы, а заодно прогулялся неподалеку от голубятни. Увиденное – не порадовало. Стояли там два мордоворота, из шантеновых, доверенных, проверенных, и никуда деваться не собирались. В таких условиях хоть на голубятню, хоть самому в петлю.

Попадешься раньше, чем успеешь «голубь» сказать.

А куда тогда?

А только записочку в деревню передать. Кухню-то никто не закрывал, и всему этому простонародью из замка выйти можно…

Так что Руди потихоньку нацарапал записочку. Коротенькую такую.

«Королева и принцы у нас. Вечером выступаем к Шедару и в столицу».

А больше-то ему и не требовалось, зачем? Главное сказано, Альсин поймет и наградит… ладно! Пусть хотя бы долговые расписки отдаст!

Грустное это дело – кости, особенно когда все время единички выпадают! А уж когда ты просто лэйр, а не герцог, долги и вовсе неподъемными становятся.

Не играть, раз останавливаться вовремя не умеешь?

Это совет для трусов и маменькиных сынков! А настоящие мужчины помрут, но отыграются!