Тайные общества смерти. Очерки истории террористических организаций

Столь же загадочные обстоятельства сопровождали и другие удачные и неудачные покушения, исполнителями которых были федаи, мишенями — европейские государи, а заказчики так и остались неизвестны. Одно из первых таких упоминаний относится к 1158 году, когда в военном лагере императора Фридриха I Барбароссы, осаждавшего Милан, был случайно пойман некий араб, пытавшийся убить императора. Среди крестоносцев долго ходил слух, что Ричард Львиное Сердце «заказал» повелевавшему тогда ассасинами Сирии Рашид ад-Дину убийство короля Франции Филиппа II Августа, постоянно конфликтовавшего с Ричардом во время крестового похода. И лишь отъезд последнего из Сирии на родину в августе 1192 года спас французского монарха от почти неизбежной гибели.

Известно также, что германский император Фридрих I Барбаросса заплатил ассасинам 80 тысяч золотых монет — динариев. То ли как выкуп за свою безопасность, как утверждали потом сами ассасины, то ли в уплату тех услуг особого рода, на которых специализировались федаи. А преемник Барбароссы император Фридрих II был даже отлучен от церкви Папой римским Иннокентием II за то, что Фридрих якобы нанял ассасинов убить герцога Баварского. Сам Фридрих II обвинял в покушении на свою жизнь с помощью тех же ассасинов эрцгерцога австрийского.

В 1194 году один из приближенных короля Франции Филиппа II Августа граф Анри де Шампань посетил крепость Масияф — резиденцию тогдашнего главы ассасинов Сирии, Ливана и Египта, добавившего к наследственному титулу «шейха аль-Джебель» — Повелителя Горы, не менее почетное прозвание «Дай-эль-Кебир» (Великий Миссионер). Гостеприимно встретив гостя, хозяин замка пригласил его прогуляться по крепости. Каждую из башен замка охраняло по двое часовых в белых одеждах с алыми кушаками. «Эти люди, — сказал Дай-эль-Кебир, — более послушны мне, чем ваши христианские подданные своим господам».

Шейх сделал едва уловимый знак рукой — и по его сигналу оба часовых на ближайшей башне бросились вниз с многометровой высоты, разбившись насмерть. Еще один знак — и вторая пара федаев поразила себя кинжалами в сердце. А их вожак хладнокровно заметил: «Скажите лишь слово — и по моему знаку любой из моих людей последует их примеру…» Рассказ потрясенного графа о его встрече с аль-Джебелем попал в мемуары графа де Шампане, став потом обязательным эпизодом любой книги об ассасинах.

В 1213 году жертвой федаев пал молодой правитель Триполи граф Раймунд, заколотый в разгар богослужения в церкви Святой Марии в городе Тортозе. Мотивы убийства остались для потомков туманными. Отец убитого, Боэмунд, граф Антиохийский двинулся мстить, осадив ал-Хаваби, один из важнейших замков ассасинов. Тогдашний глава сирийских ассасинов шейх ал-Джабаль, не имея сил отразить атаку крестоносцев, воззвал о помощи к наследственному союзнику — правившему Халебом (Алеппо) эмиру аз-Захиру, чей предок султан Ризван был одним из первых и самых щедрых клиентов федаев. Эмир не только послал на выручку ассасинам свои войска, но и упросил помочь им своего старшего союзника — правившего тогда всей южной Сирией принца ал-Муаззама. Под напором превосходящих сил арабов Боэмунду пришлось снять осаду с замка ал-Хаваби и отступить.

Последним громким успехом ассасинов стали события 1250 года, когда сирийские федаи потребовали выплаты дани у прибывшего на Святую Землю французского короля Людовика IX, еще при жизни получившего за свое благочестие прозвище «Святой». Свои претензии ассасины мотивировали так: «Мы ежегодно получаем деньги от германского императора, египетского султана, венгерского короля и многих других государей, которым хорошо известно, от кого зависит их жизнь». Тогда Людовик вынужден был подчиниться им…

К этому же времени относится история, произошедшая при дворе тогдашнего шаха Персии Фа-ризма. Его визирю — первому министру довелось принять официального посла Старца Горы из Ала-мута. На пышном пиру в его честь перебравший вина посол похвастался визирю, что при дворе шаха Фваризма тогда было немало скрытых исма-илитов. Визирь упросил посла назвать их имена, дав ему свой платок в залог того, что «открывшимся» ассасинам не причинят зла. Посол согласился, взмахнул рукой — и тотчас из толпы придворных отделилось пять человек. Один из них, индус, спокойно сказал оцепеневшему от страха визирю: «В любой из дней я обязан был убить Вас, не боясь уготованной мне кары. Я не сделал этого до сих пор лишь потому, что не получил приказа от начальников».

Визирь умолял своего гостя о пощаде и клялся, что не будет преследовать выдавших себя федаев… Но об этом происшествии узнал сам шах Фаризм и повелел казнить всех пятерых скрытых ассасинов: «Пятеро слуг были брошены в костер, но и сгорая заживо, они славили судьбу за то, что их сочли достойными принять муки во славу великого Старца Горы»[9]. А через несколько дней после расправы над ними шах нашел в своих личных покоях записку от Старца Горы с требованием переслать в Аламут выкуп в десять тысяч золотых монет за каждого из умерщвленной пятерки. И шаху пришлось это исполнить.

Однако к 1250-м годам организацию ассасинов в Персии вконец ослабили внутренние распри. Носивший тогда титул Старца Горы Мохаммед III Ала-ад-Дин — сын отцеубийцы Хасана III, правившего с 1210 по 1221 год, был убит в 1255 году в замке Ширкут по наущению своего сына и наследника Рукнад-дина Хуршаха. Тогда же Хуршах, едва сделавшись новым Старцем Горы, велел приближенным заколоть убийцу, а его семью приказал публично сжечь на площади. Но, обезопасив себя от внутренних врагов, Хуршах не смог противостоять внешним врагам, имевшим невиданную на арабском Востоке силу и жестокость. Это были монголы, прошедшие по Персии в 1256 году «огнем и мечом».

В отличие от прежних властителей Персии сельджуков, монголы не боялись подполья ассасинов, которого при них просто не существовало. Ассасины уже не могли опереться на сеть своих тайных агентов в городах и деревнях, которые были стерты завоевателями с лица земли вместе со всеми их обитателями. И умение федаев внедряться во вражеский стан, терпеливо подбираясь к его повелителям на расстояние удара кинжала, при монголах стало бесполезным. Искусный ассасин еще мог убедить новых завоевателей Азии в своей преданности им, но он не вправе был претендовать на более высокое положение, чем место рядового воина, крайне далекое от монгольских ханов, приближавших к себе лишь кровных родных-степняков…

В конце 1256 года многотысячное войско под командованием Хулагу-хана, одного из любимых полководцев Батыя, осадило бывшую до того неприступной крепость Аламут, где укрылся Старец Горы Рукнад-дин Хуршах. Осада крепости длилась несколько недель — все это время монголы непрерывно обстреливали ее из камнеметных машин, закидывали горшками с горящей нефтью и нечистотами. Наконец, 15 декабря 1256 года Старец Горы сам открыл ворота Аламута, сдавшись на милость победителям. Войска Хулагу-хана грабили крепость три дня, а затем сожгли и разрушили все ее постройки, какие только смогли. (В октябре 2000 года иранские археологи начали раскопки руин Аламута, уточнив его точное расположение и размеры. Как оказалось, фортификационные сооружения крепости были расположены на вершине горы высотой в 2160 м над уровнем моря и имели общую площадь в 3,5 тыс. кв. м.).

Перебив большинство рядовых защитников Аламута, монголы с уважением отнеслись к их предводителю. Рукнад-дин Хуршах был отправлен в монгольскую столицу Каракорум, причем Хулагу-хан даже распорядился дать в жены Старцу Горы монгольскую девушку. Однако когда Хуршах под усиленным конвоем монголов был доставлен в Каракорум, правивший там великий хан Мэнке, получивший после кончины Батыя в 1255 году всю полноту власти, приказал на всякий случай казнить главу незнакомой ему секты. Вместе с Хуршахом было уничтожено большинство членов его семьи — так что в Персии не осталось никого, кто был бы вправе претендовать на лидерство над немногими оставшимися там ассасинами-исмаилитами. Лишившись всякой опоры на родине, большинство уцелевших членов организации переселилось в Индию. Многие историки считают, что именно ассасины, используя свои тайные знаки и умение убивать, создали в Индии общество «тугов» («душителей»), просуществовавшее до середины XIX века (истории тугов посвящен следующий очерк этой книги — «Слуги черной богини Кали»).

После падения Аламута и казни последнего персидского Старца Горы, регионом деятельности ассасинов остались Ливан, Сирия и Египет. Но страсть к обогащению любой ценой, охватившее их тогдашних вожаков, сыграло с организацией злую шутку. Когда в феврале 1271 года султан Египта Бейбарс осадил принадлежавший тогда тамплиерам-храмовникам замок «Крак де Шевалье», в его лагере были пойманы так и не добравшиеся до султана двое ассасинов-убийц из замка ал-Уллайка, якобы нанятых для ликвидации Бейбарса союзным тамплиерам графом Триполитанским. Чудом уцелевший султан сделал вид, что покушавшиеся на него федаи действовали на свой страх и риск, не известив о готовившемся ими покушении тогдашнего главу исмаилитов Ливана и Сирии Наджм ад Дина. И даже призвал ад-Дина, как верного союзника, присоединиться с отрядом федаев к осаде замка.

22 марта 1271 года после жестокого обстрела из катапульт воины Бейбарса взяли внешнюю стену «и заняли позицию, из которой султан мог пускать стрелы во врага». Еще через девять дней ожесточенных схваток мусульмане пробили брешь в стене замка. Но тамплиеры укрылись во внутренней башне-донжоне и продолжали свою безнадежную борьбу. Лишь еще через две недели, 7 апреля, после недолгих переговоров тамплиеры вышли из башни и «были препровождены в свою землю». Над донжоном замка Крак де Шевалье, получившего новое арабское название Хисн ал-Акрад, взвилось зеленое знамя ислама…

В те победные дни султан Бейбарс вел себя так, как будто у него не было никаких претензий к союзному вожаку ассасинов Наджм ад-Дину. Более того, годом позже Бейбарс обратился к нему за помощью, попросив того за щедрую плату устранить предводителя отряда английских крестоносцев, 33-летнего принца Эдуарда Плантагенета, который как раз остановился со своей дружиной в Палестине после похода в Тунис. 16 июня 1272 года один из боевиков Наджм ад-Дина проник в английский лагерь и пытался напасть на принца, но был схвачен и, как водится, казнен. Принц Эдуард поспешил отбыть в Европу, где после смерти родителя, Генриха III Плантагенета, короновался на царство и благополучно правил Англией до самой смерти в 1307 году. Султан же Бейбарс, раздраженный как двуличием египетских ассасинов, так и неэффективностью их действий, в следующем 1273 году отнял у федаев все их крепости, разрешив им действовать лишь в качестве религиозной организации.

В 1276 году Бейбарс совершил свой последний удачный военный поход, разбив войска монголов, уже подходивших к границам его султаната в Абу-лустанских горах. 19 июня 1277 года он был отравлен в Дамаске и умер в тот же день. Убили ли его сами монголы, либо подкупленные ими ассасины, сами желавшие сквитаться с султаном — для историков так и осталось неизвестным… Кончина Бейбарса знаменовала собой и прекращение сколько-нибудь значимой деятельности грозной организации ассасинов — при том, что породившее ее религиозное течение исмаилитов сохранилось.