Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга четвертая. Декабрь

Оба они, Савва и Феодосий, были во всем единодушны и согласны друг с другом; поэтому Иерусалимляне называли их новой Апостольскою двоицею, подобною двоице Петра и Павла. Им было вверено начальство над всеми монашествующими. Это произошло следующим образом. По смерти блаженного архимандрита Маркиана, собрались все иноки из лавр и монастырей, из гор и пустынь в епископский дом к патриарху Саллюстию, который был тогда болен и, по общему согласию, представили ему Феодосия и Савву, чтобы он поставил их архимандритами и начальниками всех монастырей, находящихся около святого града, потому что сии святые мужи были пустынники, не имели никакого имущества, украшены были и жизнью и словом и исполнены Божественных даров. С того времени преподобный Феодосий начальствовал над общежительными монастырями, а преподобный Савва — над отцами отшельниками.

Когда, по преставлении патриарха Саллюстия, вместо него на престол был возведен Илия187, в то время блаженный Савва торговал одну землю, прилегавшую к его Лавре; он хотел на ней построить келлии для приходящих издалека иноков. Владелец же просил много золота, а у старца в то время было только ползлатицы188; однако, возложив надежду на Бога, в Коего с любовью глубоко верил, Савва сказал продававшему:

— Возьми, брат, теперь сие в задаток до утра, а если утром я не отдам всей суммы, то пусть я лишусь задатка.

Ночью, уже под утро, стоял святой на молитве; вдруг вошел какой-то незнакомец и, дав ему в руки сто семьдесят золотых монет, тотчас ушел, не сказав, кто он и откуда. Удивившись промыслу Божию и возблагодарив Бога, преподобный отдал деньги продавцу и построил вторую гостиницу для помещения братии, приходящей из дальних стран. Также и для Кастеллийской киновии он купил два странноприимных дома, один во святом граде, близ башни Давида189, а другой — в Иерихоне.

В это время преп. Феодосий Великий оставил сию церковь и устроил общежительный монастырь, в котором подвизалось около 700 человек братий. Монастырь находился от Лавры преп. Саввы в расстоянии 6 слишком верст.

В то время пришли в Лавру два родные брата, родом из Исаврии, по имени Феодул и Геласий, как бы вторые Веселеил и Елиав, искусные строители скинии (Исх.31:2–6), которых Бог послал к преподобному Савве; при помощи их, он окончательно отстроил Лавру. Он пристроил еще келлий, построил больницу и пекарню, купель при потоке и большую церковь во имя Пречистой Богородицы; ибо та нерукотворенная церковь, которую Бог указал преподобному огненным столпом, стала уже тесна и во время службы не могла вмещать всей братии, которой собралось уже очень много; поэтому близ нее Савва построил другую церковь, больше и просторнее, во имя Пречистой Богоматери; ее освятил патриарх Илия. В сию церковь Пресвятой Богородицы Савва велел собираться на славословие Божие, а в Богоявленскую церковь перевел армян и учредил там всенощное пение в воскресенья и в большие праздники.

Некоторые из братий — армян следовали тогда суетному еретическому учению Петра, по прозванию Фуллона190: к Ангельскому трисвятому пению они прибавляли слова:

— Распныйся за ны, помилуй нас.

Чтобы уничтожить это заблуждение среди братии, блаженный Савва велел Армянам петь трисвятое не по-армянски, а по-гречески.

Так они и пели всю службу по-армянски, а трисвятое по-гречески, и, таким образом, те ошибочные слова Фуллона к трисвятому Армянами уже не прибавлялись.

Так хорошо управлял всем Савва. Но опять те клеветники, о которых было говорено выше, по наущению бесовскому, позавидовали его доброму управлению и с ненавистью восстали на него. Они привлекли на свою сторону до сорока братий, неопытных в монастырской жизни, развращенных нравом и неблагоразумных, и причиняли святому много неприятностей. Тогда Савва браннолюбивый с бесами, но кроткий в отношении к людям, уступая их несправедливому гневу, оставил Лавру, ушел в страну Скифопольскую191 и остановился в пустыне при реке, называемой Гадаринской192. Найдя львиную пещеру, он вошел туда и, помолившись, лёг спать на львином логовище, ибо настала ночь. В полночь пришел лев и, найдя на своем логовище спящего старца, схватил его зубами за одежду и потащил из пещеры, чтобы тот уступил ему его место. Преподобный проснулся, однако, не испугался, увидев страшного льва, но тотчас, встав, начал совершать полуночные молитвы, а лев вышел и ждал, пока он совершит положенные молитвы. Окончив полунощницу, старец сел опять на том же месте, где лежал лев, а лев вошел опять и, схватив зубами за край одежды, стал тащить из пещеры святого отца. Тогда старец сказал льву:

— Зверь! пещера просторна, нам обоим ее хватит, и мы можем жить оба вместе: один Творец нас создал. Если же ты не хочешь быть со мной вместе, то ты лучше уйди отсюда: я достойнее тебя, потому что создан рукою Божиею и почтен Его образом.

Услыхав сие, лев устыдился старца и ушел.

Узнали скифополитанцы и гадаринцы, что блаженный живет в той пещере, и начали приходить к нему. В числе их был юноша, по имени Василий, который оставил мир, постригся у преподобного отца Саввы и стал жить с ним. Услышали о пострижении Василия разбойники и подумали, что он много золота принес с собой в пещеру к преподобному Савве, так как сей юноша был из благородных и богатых. Ночью разбойники напали на них, но ничего не нашли у них и, подивившись их нестяжательности, ушли. И вдруг видят: навстречу им идут два больших, страшных льва. Они подумали, что это Бог их наказывает за то, что они осмелились напасть на рабов Его. И закричали они зверям громким голосом:

— Заклинаем вас молитвами отца Саввы, уйдите с дороги, не встречайтесь нам!

Услышав имя святого Саввы, львы отбежали, как будто их прогнал бичом. Разбойники же, удивившись сему чуду, возвратились к преподобному и рассказали о том, что случилось, раскаялись в своих злых делах, перестали заниматься разбоем и начали жить своими трудами.

Когда разнеслась молва о сем происшествии, то многие начали приходить к Савве: ибо он в немногие дни построил себе и келлию. Но как скоро Савва увидел, что мирские люди начали его беспокоить, то, как птица, ищущая уединения и безмолвия, тайно удалился в другое пустынное место; братию же поручил Господу, поставив над нею игумена. Довольно долго пробыв в безмолвии, преподобный возвратился опять в Лавру, надеясь, что недовольные перестали роптать и злобствовать; но оказалось, что они не исправились, а продолжали пребывать в своей злобе, и стало их еще больше, всего человек до шестидесяти. Он оплакивал их, как погибших, и отечески увещевал их: дерзости их он противопоставил долготерпение, ненависти — любовь, и слова свои одушевлял духовною мудростью и искренностью; но потом, видя, что они еще более укрепляются во зле, поступают бесстыдно и не хотят идти путем смирения, оставил Лавру и удалился в страну Никопольскую193; там он поселился под так называемым Рожковым деревом194. Савва питался плодами того дерева и укрывался под его ветвями. Владелец той местности, узнав о Савве, пришел к нему и построил ему на сем месте келлию, и через несколько дней, благодатью Христовою, собрались к преподобному братия; так образовалась на том месте киновия. Блаженный Савва жил там, а ненавистники его в Лавре распустили слух между братиею, что Савва съеден в пустыне зверями; они отправились к блаженному патриарху Илии и сказали:

— Отец наш во время странствований по пустыне около Мёртвого моря растерзан львами; просим твою святыню дать нам игумена.

Блаженный же Илия, зная жизнь Саввы с юности, сказал инокам:

— Я не верю вам, ибо знаю, что Господь правосуден. Он не презрит стольких добрых дел отца вашего и не попустит ему быть съедену зверями; идите лучше, поищите отца вашего или посидите у себя в келлиях и помолчите, пока Бог не откроет его.

Итак, возвратились враги Саввы со стыдом.

Наступил праздник обновления храма Воскресения Господня в Иерусалиме, и собрались все палестинские епископы и игумены; пришел и преподобный Савва с несколькими братиями из Никопольского монастыря. Патриарх очень обрадовался, увидав его, и наедине стал уговаривать опять возвратится в Лавру. Он же отказывался, говоря, что свыше его сил — управлять и заботиться о таком множестве братий, и просил прощенья. Но патриарх сказал:

— Если не исполнишь моей просьбы и совета, то не являйся мне на глаза: не могу я терпеть, чтобы трудами твоими владели другие.

Тогда блаженный Савва, хотя и против желание своего, открыл патриарху о причине своего ухода из лавры:

— Пусть не буду я повинен в ссорах и расколах братии, — прибавил он и рассказал о восстающих на него ненавистниках.

Ослушаться патриарха Савва не мог и повиновался: Никопольскому монастырю он поставил игуменом своего ученика, пришедшего вместе с ним из Никополя, а сам отправился в свою Лавру. Патриарх послал с ним следующий указ к братии:

— Объявляю вам, братиям о Христе, что отец ваш Савва жив, а не съеден зверями, как вы слышали и рассказывали: он пришел ко мне на праздник, и я удержал его, считая несправедливым делом, чтобы он оставил свою Лавру, которую устроил с помощью Божиею своими трудами, убедил возвратиться в нее. Итак, примите своего отца радушно и с должною честью и повинуйтесь ему во всем, так как не вы избрали его, а он вас собрал. Если же некоторые из вас, гордые и непокорные, не захотят смириться и покоряться ему, тем мы повелеваем тотчас уйти из Лавры: не подобает сему отцу не занимать своего места.

Когда сие послание было прочтено в Лавре посреди церкви, враги Саввы, ослеплённые злобой, подняли крик и смятение, обвиняя неповинного и чистого сердцем святого отца; одни укоряли его, бранили, злословили, другие, взяв свои одежды и вещи, собирались уйти из Лавры, а некоторые, схватив топоры и ломы, устремились к келлии, которую построил сам преподобный Савва, в неистовстве разорили ее до основания, побросали дерево и камень вниз, в поток, и ушли в Сукийскую Лавру195. Игумен же той лавры Аквилин, человек богоугодный, зная о злобе их, не принял их, и прогнал из своей Лавры. Тогда они пошли к Фекойскому потоку196, там построили себе келлии и поселились. Так были вырваны сии плевелы из Лавры, а оставшиеся братия, как пшеница, были плодом, угодным Богу и, умножаясь, беспрепятственно приносили Богу чистоту сердца. Прошло немного времени, и услышал святой Савва, где находятся ушедшие из Лавры и о том, что они терпят большую нужду; тогда он навьючил много пищи на лаврских лошадей и ослов и отправился с этим к ним, с одной стороны желая утолить их гнев, с другой — помочь им в их нужде. Некоторые же из них, увидев, что блаженный Савва идет к ним, стали говорить:

— Ну, и сюда пришел этот лицемер!

И другие злословия произносили они в гневе и ярости. Он же, незлобивый, с любовью посмотрел на них, сказал им доброе слово и утешил пищею. Увидев их тесноту, нужду и беспорядок, — ибо они были, как овцы без пастыря, — он уведомил обо всем патриарха и просил его позаботиться о них. Патриарх поручил их ему, дав на постройку литру золота197 и еще много необходимого. Савва отправился к ним, пробыл у них пять месяцев, построил им церковь, пекарню и устроил новую лавру198; туда из старой лавры он перевел одного из опытных отцов, по имени Иоанна, человека прозорливого, имевшего дар пророческий, и поставил им его игуменом. После сего он возвратился в свою лавру.