Полудриада и Дракон

— В Университете помимо людей учатся эльфы, гномы и тролли.

— Не может быть! — ахнул Лев.

— Я тоже своим глазам не поверила, когда их на первой лекции увидела! Лекция — это вроде урока.

— Какие они? Врут сказки или нет? — допытывался брат.

— В сказках много правды, брат. Эльфы — высокие, красивые, волосы длинные, серебристые, ушки острые. Одежда у них богатая, изысканно украшенная. Гномы — маленькие, коренастые, бородатые, всюду ходят в кольчугах, шлемах и вооружённые до зубов. Перед началом лекций староста выносит специальную корзину и требует сдать оружие! Гномы ворчат, но сдают. Вот только всё равно кинжалы в сапогах прячут. Тролли — великаны, словно из камня высеченные. И одежда у них сшита из звериных шкур, — Ива улыбнулась, вспоминая сокурсников.

— А как вы промеж собой общаетесь? Они по-нашему говорить умеют?

— Мы разговариваем на общем наречии.

— Что за общее наречие? Это как мы с тобой сейчас говорим?

— Не совсем, брат. Мы сейчас на деревенском диалекте говорим — в Университете меня за него деревенщиной и неучем дразнили. Общее наречие в ходу в больших городах, на нём все люди и человекообразные общаются. А между собой человекообразные на родных языках говорят. Я сначала только общий смысл улавливала, а за год немножко научилась и эльфийскому, и гномьему, и тролльему.

— А у оборотней тоже свой язык есть?

— Оборотни в человеческом облике говорят на общем наречии, а в волчьем — по-волчьи. Хотя, когда волнуются, даже в человеческом обличье рычат. Серый вот долго рычал, потому что среди волков вырос, а по-нашему говорить не сразу научился. Альбин смолоду среди людей жил, вот и владеет общим наречием гораздо лучше, но нет-нет, начинает рычать и лаять.

Лев посопел, а потом всё же решился:

— Ива, а есть в Университете такие, как ты? Ну, это… полудриады?

Ива чуть замешкалась, чтобы проглотить колючий ком в горле:

— Нет. Я одна такая. Профессора думают, что я и вовсе одна-одинёшенька на белом свете. А им-то лучше знать: у них по два, а то и по три университетских образования, да ещё они волшебники.

— Как это — волшебники? Неужто и здесь сказки не врут? — Лев радостно позволил увести себя с болезненной для сестры темы.

— Наш Брат Ритор как-то сказал, что многие волшебные сказки сложили студенты Университета, когда возвращались домой на лето. Наши профессора умеют проходить сквозь стены, двигать предметы усилием воли, лечить наложением рук. Наш Ректор умеет летать, а Брат Пироген умеет разжигать огонь взглядом или щелчком пальцев.

— Чудеса-то какие! Ива, а что же ты нам с родителями ничего не рассказывала?

— Так вы не спрашивали. Лев, может, в речке искупаешься? Уж очень ты чумазый. А начнёшь во дворе отмываться — шумом и плеском родителей разбудишь.

— И то верно.

Лев прыгнул в реку прямо в одежде и зафыркал, умываясь от липкой грязи. Луна наконец-то выглянула из-за облаков, и Ива залюбовалась лунной дорожкой на речной глади. А вот по своему отражению она рассеянно скользнула взглядом и быстро отвела глаза. Было бы на что смотреть: худая, костлявая, длинноносая, скуластая, да ещё и кучерявая.

Домой они вернулись далеко за полночь. Сонный Дружок выглянул из своей будки и тихонько гавкнул:

— Ну наконец-то! Вернулись! Спать пора!

Верный пёс зевнул, демонстрируя отличные для собаки почтенного возраста зубы, и вновь сонно опустил большую голову на мощные лапы.

В избу брат с сестрой прокрались бесшумно, не потревожив родителей. Лев мгновенно уснул, едва добравшись до своей лавки, а Иву ещё долго не отпускали воспоминания и размышления…