Стигма ворона 4

— На! Пока кровью не истек.

Тот с какой-то растерянностью взглянул на пузырек.

— Так это... я же отключусь! И проку от меня сонного?

— А от тебя трупного, считаешь, проку больше будет?

С этими словами Эш рванулся обратно в гущу сражения.

И понял, что потерял Ларса.

Эш взревел. Он носился на черных крыльях над своими, на лету нанося яростные удары по стальным воякам — всем, кто попадался на пути. На землю посыпались клешни, головы, куски обшивки. Вот один заискрил, вот второй, и вот еще двое...

Осталось всего пять действующих машин, но вокруг них Эш не видел Крыса.

— Ларс!!! — проорал Эш, вдруг понимая, что сердце у него в груди не такое уж каменное, как он думал. — Ларс, ты где?!

— Господин, он здесь! — услышал вдруг молодой ворон голос Магура.

Командир воронопоклонников стоял на колене в кровавом снегу, пытаясь сдвинуть в сторону тушу убитого оленя-гиганта.

Эш ринулся к нему на помощь. Вонзив когти глубоко в шкуру, он приподнял оленя, и Магур вытащил из-под него Ларса.

Тот был бледен и весь в крови, но стигмы еще вспыхивали на его руках.

— Друг, очнись! Ларс, открой глаза! — крикнул Эш, пытаясь шлепками по щекам привести его в чувство. — Ну же, давай! Ларс, сволочь, не смей помирать!..

Веки Ларса дрогнули.

— Вот только... подумаешь, что навсегда от тебя отвязался... — с трудом проговорил он, приоткрывая залитые кровью глаза.

— Не дождешься! — прохрипел сорванным голосом Эш, чувствуя, как к горлу подкатил непрошеный ком. — Куда тебя ранили? Где? Сейчас все залатаем, у меня еще одна склянка Аварровского бальзама осталась — я ж, как хомяк, запасливый...

— В этот раз... не нужно...

— Что это еще значит — не нужно?! — рявкнул Эш, белея от злости.

— Вот ты дурень, — едва слышно отозвался Ларс и улыбнулся обескровленными губами, пытаясь подняться. — Кровь не моя. Меня только вырубило и придавило...

Эш с чувством выругался.

— Что ж ты, сукин сын!..

Тем временем со стороны стены началось какое-то движение. Люди ворона сдвинулись плотнее и тоже потянулись вперед. Яркая вспышка мелькнула промеж двигающихся фигур воинов.

И ему, Эшу, следовало сейчас быть там, в авангарде. Вести за собой войско, уменьшившееся больше чем на треть, и принимать решения.

Время на роскошь быть просто человеком и другом истекло. Теперь он опять должен был стать командиром.

— Давай, приходи в себя и пошли уже ломать эту хренову стену, — сказал Эш, помогая другу подняться. — Ты точно цел?..

— Точно, — с полуулыбкой отозвался Ларс. — Крысу так просто не зашибить.

— Хорошо, — кивнул Эш. — Тогда догоняй. Магур, пошли!..

Лишние мысли — прочь из головы.

Он двинулся вперед перешагивая через мертвых соратников.

Оплакивать мертвецов сейчас некогда. И те, кто сегодня погиб, навсегда останутся здесь, в грязном месиве из снега и крови вместо белого савана. Молитв над их телами тоже не будет, только крики воронов и вопли ночных падальщиков.

Потому что тем, кто сегодня посчастливится выжить, отпевать и хоронить не с руки.

Впрочем, едва ли таких останется много.

Но обязательно останутся. Потому что он, Эш, пришел сюда за победой! И если потребуется, он вырвет эту победу зубами из чужой глотки.

Ради Сина с Хэном. Ради мирных жителей Уршу, едущих сейчас по бескрайней зиме — на санях, с детьми и с надеждой на то, что у этих детей есть будущее. Ради внуков старушки, что когда-то вытерла ему лицо платком. Ради памяти Бэл. Ради матерей, которые из боязни худшей доли для своих сыновей продают их в стигматики. Ради таких вояк, как Никкаль, которые положили свою жизнь ради жизни других, слабых и беззащитных.

И во имя тех, кто уже сложил свои головы, не выдержав тяжелой ноши целого мира у себя на плечах.

Снег хрустел в Эша под ногами, в лицо дышал оживившийся ветер. Солнце с безжалостной радостью светило с небес, ничуть не смущаясь крови, пролитой перед его предвечным лицом.

Небо слишком далеко от земли, чтобы печалиться о таких мелочах.

Прямо как Внутренний Круг по сравнению с Внешним.

Ну ничего. Это скоро изменится.

Стиснув зубы, Эш расправил черные крылья, выпустил когти на окровавленных руках и взмыл вверх, чтобы догнать первые ряды своего войска и вступить в схватку, ради которой он сюда пришел.

Стена должна пасть!