Древнеиндийские домашние обряды (обычаи)

* * *

Значение обрядности для древних трудно переоценить. Вся жизнь человека определялась опытом предшествующих поколений, закрепленным в виде традиции, представления о мире выражались в культовых, обрядовых действиях, внешнее поведение было в большей или меньшей степени ритуализовано.

Культуру Индии, как и многих других древних [8] народов, можно назвать культурой по преимуществу ритуальной. Читая произведения древнеиндийской литературы, мы не всегда обращаем внимание на обилие описаний или упоминаний содержащихся в них ритуалов. «Махабхарата» и «Рамаяна» являются не только сводами эпической поэзии, но и целой энциклопедией индийской обрядности. Едва ли не на любой странице их речь идет о различных жертвоприношениях богам, о посещении священных мест омовения, поклонении ученым брахманам, сопровождаемом раздачей даров, об аскетических подвигах и бесчисленных покаяниях в форме отказа от пищи, бодрствования ночью и т. п. Но, главное, практически любое обыденное действие представляет собой также ритуал — рождение сына и наречение имени, прием гостя и его угощение, беседа царя с брахманами и игра в кости, не говоря уже о свадебных и похоронных церемониях. Игра уподобляется сражению, свадьба связывается с битвой, а битва сопоставляется с жертвоприношением. Для того, кто не знаком с индийской обрядностью, пропадает значительная часть и содержания, и очарования классической индийской литературы.

Обилием описываемых или упоминаемых обрядов поражают и произведения дидактического или научного характера. Например, трактат об управлении государством «Наука политики» («Артхашастра») постоянно говорит как о разнообразных жертвоприношениях в честь богов и предков, религиозных шествиях, представлениях и празднествах, так и о специальных обрядах, выполняемых с целью добиться чрезвычайного могущества государя, победы над врагами, всевидения или отвращения бед. То же самое можно сказать о «Науке любви» («Камасутра» Ватсьяяны), трактатах по медицине, астрономии или архитектуре.

Древнейшие произведения индийской литературы — сборники гимнов, напевов, формул и заклинаний, так называемые веды, — прямо связаны с жертвоприношениями и другими священными ритуалами. Внимательный анализ помогает обнаружить близость эпических сюжетов Индии мифологическим концепциям, а миф, как хорошо известно, неотделим от ритуала. Обряды не только описываются и упоминаются в «Махабхарате» и «Рамаяне» — изучение индийского ритуала необходимо для правильного понимания основного сюжета, мотивов и образности эпоса. [9]

Различные течения классической индийской философии восходят к упанишадам, и сами упанишады нередко называют философскими сочинениями. Но первые же слова «Брихадараньяки», древнейшей из упанишад: «Поистине, голова жертвенного коня — это утро, его глаз — солнце, его дыхание — ветер, его раскрытая пасть — это огонь Вайшванара» и т. д. — наводят на мысль, что упанишады являются истолкованием опять-таки жертвенного ритуала, выражают мировосприятие, неразрывно связанное с этим ритуалом. Они теснейшим образом связаны с литературой брахман — ритуальных комментариев к ведийским текстам. Понимание упанишад в контексте ритуальных памятников, как важного этапа в истории ритуалистической мысли, давно уже предложено в науке. Изучение истоков индийской философии оказывается невозможным без изучения индийского ритуализма и жертвенной обрядности.

Традиционно называют «сборниками законов» индийские дхармашастры, содержащие наставления о праведном поведении. Уже поверхностное знакомство с этими памятниками, например с наиболее известными «Законами Ману», поражает обилием ритуальных предписаний. Более внимательный их анализ убеждает в том, что происхождение дхармашастр, стержень их построения и основные идеи нельзя понять без исследования ритуала. Глубоко внутренне связанными с ритуалом оказываются даже те сочинения, которые стоят вне основного потока жреческой литературы (например, та же «Артхашастра»).[16] Иными словами, знание индийской обрядности необходимо не только для того, чтобы лучше представлять внешние реалии древнеиндийского быта, но и для понимания самой сущности индийской культуры.

Исследователь древнеиндийских обрядов находится в более выгодном положении, чем многие его коллеги, изучающие культуру других древних народов. Индийцы оставили огромные своды описаний самых разнообразных ритуалов, великих и малых, праздничных и повседневных, официальных и частных, совершаемых специальными жрецами или самим домохозяином — главой семьи. В них подробно перечисляются отдельные элементы [10] обрядов, излагается порядок их совершения и цитируются произносимые при этом священные формулы, указываются условия, при которых обряды необходимы и возможны, а также последствия их исполнения или неисполнения. Есть детальные описания таких обрядов, как коронация, а есть не менее обширные ритуальные тексты о том, когда и как следует чистить зубы и полоскать рот, каким образом стричься и испражняться. Описание обрядов одного дня, повседневной жизни (подчеркнем, что каждое обыденное дело обставляется обрядами и осмысляется как обряд) способно занять целый том ритуального сочинения.

Основными источниками для автора данной книги являются грихьясутры, т. е. тексты о домашних обрядах (грихья). Большая часть их датируется примерно серединой и второй половиной I тысячелетия до н. э. В середине I тысячелетия до н. э. в Индии появилась значительная литература, примыкавшая к ведам в качестве вспомогательных частей (веданта). Все эти сочинения были в той или иной степени связаны с сохранением, чтением и пониманием ведийских текстов (этимология, фонетика, метрика и т. д.). Одна из ведант именовалась «кальпа», т. е. ритуал, и охватывала целый ряд произведений, посвященных разным аспектам совершения обрядов. Основной частью кальпы было изложение правил совершения «великих жертвоприношений», предписанных в шрути (священном откровении), и других обрядов, исполняемых жрецами на нескольких священных огнях ведийского культа. Эти тексты именовались шраутасутрами. Возможно, чуть позже оформились и грихьясутры — аналогичные тексты о тех жертвоприношениях, которые совершал сам домохозяин для блага своего семейства на домашнем огне.

Помимо шраутасутр и грихьясутр в состав кальпы могли входить также сборники заклинаний или молитв, обычно расположенных в том порядке, который был необходим по ходу совершения ритуалов. Иногда сюда же включали и так называемые шулбасутры (сутры мерного шнура) о планировке и устройстве алтаря и т.д. Одной из частей кальпы считались обычно и дхармасутры — тексты, содержащие изложение религиозных (не только собственно ритуальных) обязанностей ариев, или «дваждырожденных». [11]

Все эти сочинения были созданы в жанре сутр, т. е. максимально кратких изречений и правил. Краткость была специальной целью и гордостью составителя сутры. Известно выражение, что составитель сутры радуется сокращению одного лишь слога не меньше, чем рождению сына. Из-за этой краткости сутры зачастую непонятны без обширного комментария. Они были предназначены для заучивания наизусть и точной передачи из поколения в поколение. Как можно судить по такому стилю и предназначению памятников, они первоначально, видимо, возникли в устной форме, хотя через какое-то время были записаны. Сутра призвана не столько сообщить нечто совершенно новое, сколько напомнить уже известное. Учитель, передавая текст сутр ученикам, несомненно сопровождал его комментарием, не обязательным для заучивания и точного воспроизведения. Стиль сутр и самое их возникновение связаны с практикой устного обучения в Древней Индии и существованием особых жреческих школ, где составлялись и передавались подобные тексты. Составление сутр приписывается обычно легендарным мудрецам и основателям ведийских школ — таким, как Ашвалаяна, Баудхаяна, Апастамба и др. Некоторые из этих мудрецов почитались и родоначальниками известных брахманских фамилий. Обучение совершалось в древности преимущественно в рамках этих фамилий или родов, и древнейшие памятники ритуальной литературы часто тесно примыкают к определенным редакциям ведийских текстов, принятых в той или иной местности.

Грихьясутры содержат описания различных домашних обрядов — это и каждодневный ритуал, т. е. мелкие обряды, заполняющие день с утра до ночи; и периодически совершаемые обряды — ежемесячные, сезонные, ежегодные; а также обряды, выполняемые с определенной целью и связанные с каким-либо аспектом домашнего благосостояния — для обеспечения приплода скота, хорошего урожая, обряды против змей или злых духов и т. д. Но основную часть грихьясутр составляет изложение обрядов, отмечающих какой-либо этап жизни человека, — обряды, связанные с рождением и разными стадиями детства, посвящение, свадебные и похоронные ритуалы. Именно этим обрядам, которым придавалось значение очистительных таинств (санскар), и посвящена данная книга. [12]

Положение исследователя индийского ритуала имеет и свои сложности. Дело затрудняется не только самим обилием материала (более десятка грихьясутр и бесконечное множество поздних сочинений), но главным образом именно тем, что в нашем распоряжении находятся специальные древние описания ритуала. Если случайные и косвенные данные обычно достоверно отражают историческую реальность, то при работе с прямыми свидетельствами и специальными декларациями неизбежно встает главный вопрос: с какой целью составлялось сочинение и насколько объективно оно отражает действительность? Встает этот вопрос и в отношении грихьясутр. Последние обычно называют сборниками правил о совершении домашнего ритуала и нередко объясняют их составление практическими потребностями древнеиндийского общества — тем, что арии, распространяясь по территории Индостана и смешиваясь с другими народностями, стремились не забыть, сохранить в чистоте первоначально свойственные им обычаи и обряды. Следует, однако, обратить внимание на то, что грихьясутры не являются совершенно самостоятельными, изолированно стоящими «сборниками предписаний», они входят органической частью в поздневедийскую литературу. Уже литература брахман — брахманских комментариев к основным сборникам ведийских гимнов и заклинаний (самхитам) — содержит не только произведения в жанре упанишад, но и описания домашнего ритуала. Например, наиболее обширная и значительная из брахман, так называемая «Брахмана ста путей» («Шатапатха-брахмана»), включает в себя уже упомянутую «Брихадараньяка-упанишаду» и трактует вопросы, принадлежащие области грихьясутр, — обряды посвящения ученика, зачатия и т. п. Некоторые разделы грихьясутр их составители называют упанишадой, имея в виду не только специфический характер текста, предназначенного для посвященных, но и связь с учением упанишад. Грихьясутры являются непосредственным продолжением шраутасутр, описаний и истолкований крупных жертвоприношений ведийского ритуала, совершаемых на особом алтаре несколькими специально приглашенными жрецами. Иногда они и начинаются словами типа «изложены обряды, совершаемые на нескольких огнях (т. е. обряды шраута), теперь расскажем о домашних» («Ашвалаяна-[13]грихьясутра», I, 1, 1). Бывает заметно и колебание в отнесении того или иного обряда к шраута или грихья в текстах разных ритуальных школ. Шраутасутры, в свою очередь, непосредственно связаны с брахмáнами, и причины создания грихьясутр, во всяком случае, следует искать там же, где и причины создания литературы шраутасутр и брахмáн.