Высокие обороты

Эпилог

Утром я просыпаюсь одна, он ушёл тихо, в напоминание осталась лишь разбросанная по квартире одежда. Как же все поздно, сколько времени мы потратили на чужие жизни, сколько украли сами у себя.

Пока иду до работы, ловлю на себе взгляды, словно весь город знает, что приезжая провела ночь с местным князьком. Нахожу свою машину на новой резине.

Слава больше не объявился не разу, ни сегодня, ни завтра, и не в конце недели. В пятницу вернулась группа. Они приехали радостные, я тоже любила такие командировки, словно были не в походе, а отдыхали за городом на даче.

Я с энтузиазмом, переходящим в одержимостей ждала их вердикт.

– Нам ничего нет, – сказал спокойно Кирилл.

– Как нет? Я сама была там, – почти выкрикиваю ему.

– Пусто, скальная порода, ничего! – почти по слогам выговаривает он.

– А металлоискатель?

– Я могу показать пару приемов, чтобы он показывал, что мне нужно.

Я разбита, раздавлена, я не могу собрать в единую картинку все составляющие происходящего.

– Сдайте отчеты Илоне, – говорю бесцветным голосом.

Они покидают кабинет, собирают вещи, мне нужно их проводить.

Прощаемся возле машины, Кирилл просит меня отойти на минуту, я иду за ним.

– Давай попробуем все с начала, – говорит он мне

Я отрицательно мотаю головой.

– Ничего и не было, – говорю ему.

– Ты никогда меня не простишь? – спрашивает он.

– Нет.

Мы идём обратно, нам нужны были эти почти официальные слова друг для друга, словно прощание перед закрытием двери в жизни друг друга.

Мимо проходит Стас, он кивает мне, прощается с Кириллом, что-то в из рукопожатиях выглядит странно, я не придаю этому значения.

С того дня все переворачивается с ног на голову, все вокруг милые, мы вновь пьём чаек в обелённый перерыв, а главное Илона разрешает мне подписать это заявление, но оно ни кому и не нужно.

Первое время приезжали журналист, рассказывали о этом месте, его уникальной не уникальности, кому-то не было о чем писать, кто-то ловил свою минуту славы на шумихе, через три месяца все стихло.

Мне позвонила Илона и сказала, что нашли постоянную замену, и я могу написать заявление.

– Хочешь отпуск? – спрашивает она меня,

– Хочу провести отпуск в фитнес клубе, я тут разжирела, – говорю ей, та хохочет в трубку.

Я хочу сбежать от сюда без оглядки, куда угодно, только подальше.

Передав свои дела, ровно через три месяца и две недели я сажусь за руль своей машины и выезжаю из города. По пути мне попадается кафе со смотровой площадкой на окрестности

Я покупаю небольшое ведро яблок, последнее время они не выходят из моего рациона, но похудеть не помогают. Смотрю на просторы изумрудного океана тайги, оперевшись на деревянные перила, рядом делают селфи бабушка со своей внучкой, я вспоминаю своих родных, угощаю маленькую путешественницу.

– Что нужно сказать? – спрашивает ее бабушка.

– Спасибо! – весело кричит она.

– Как тебя зовут? – обращаюсь к девочке.

– Регина! – так же весело отвечает мне.

– Я тоже беременная ела яблоки килограммами, – говорит мне женщина.

Меня словно бьет обухом по голове. Как так могло получится? Спрашиваю я сама себя, хотя знаю ответ заранее.

Сажусь в машину и выезжаю на трассу, мне на встречу едут машины с лесозаготовительной техникой, целая вереница, огромные гружёный фуры, под тентами которых прячутся драги. Они сворачивают туда, откуда только, что уехала я.

Разворачиваю машину прямо на трассе под протестующие сигналы, слышу в свой адрес не литературные выражения и несусь обратно.

В офисе «FameEsWood» не многолюдно, я иду напрямую в кабинета Славы, мне преграждает дорогу Игнатов.

– Он тут? – спрашиваю его.

– Нет, – не пускает меня дальше.

Я грубо толкаю его и захожу в кабинет. Там Слава, Стас и Илона, я хватаюсь за голову.

Моя начальница мило мне улыбается, Стас выходит.

Я понимаю, что меня просто использовали, как пешку, дуру, им нужен был человек для выполнения черновой работы. Все было для отвода глаз.

– Почему именно я? – спрашиваю Илону.

Она пожимает плечами, а мне хочется вырвать ее белобрысые крашенные волосы.

– Так совпало! Иметь доступ к таким знаниям и не воспользоваться ими. Это грех!

Чертова стерва! Она прекрасно прикрыла свою драгоценную задницу.

Она понимается, целует Славу в висок и уходит.

– Она знает про нас? – спрашиваю его.

– Нет, – спокойно отвечает он мне.

– Сколько вы вместе?

– Несколько лет.

– Кого из нас ты предал?

Он молчит. Я похожу к его столу, наклоняюсь очень близко, смотрю в глаза.

– Я сделаю так, что ты никогда не увидишь меня и своего ребёнка.

Слава внимательно смотрит на меня, блефую я или нет, но этих секунд мне хватает, чтобы уйти прочь.

Он все же успевает позвонить всему цепному псу Стасу, он не пускает меня к машине, я выворачиваясь и бью его в пах. Пока он корчится, шепчу ему на ухо.

– Я всегда знала, что Седой погиб из-за тебя, я слышала как вы ругались в тот день по телефону. Ты просто ревновал его ко мне. Эгоистичный урод. Ты же прекрасно знал, что он после операции на сердце. Он просто умер от сердечного приступа за рулем.

Я говорю то, что должна была сказать давно.

Сажусь и уезжаю, я могу держать своё слово.

После того, как машина выезжает из города, я набираю скорость, когда она переваливает за сто, я немного успокаиваюсь. Нажимаю тормоз, но педаль просто уходит в пол, я пытаюсь сбросить скорость на передачах, но все бесполезно. Стас успел повредить тормоза, за те минуты, что я была в кабинете.

Мне становиться понятной вся картина, как на ладони, вот только интересно, сколько они дали денег Кириллу и другим. Он даже удосужился разыграть пьесу передо мной, что все ещё любит меня, а может они все в доле. Наверняка они никуда и не ездили, все было для вида.

В голове всплывает анекдот, где внук спрашивает у деда, куда они так быстро едут, тот отвечает, что к бабушке, но бабушка умерла, говорит ему внучок – вот такой чёрный юмор.

Я чувствую, как по лицу текут слёзы, в зеркале заднего вида за мной едет чёрная девятка, но куда ей до моей Тойоты.

– Бабушка я передам от тебя привет Седому, расскажу как ты сейчас выглядишь.

Мы будем ждать тебя там.