Не влюблены

- Автор: Али Хейзелвуд
- Жанр: Современные любовные романы
- Дата выхода: 2024
Читать книгу "Не влюблены"
ЭЛИ
Эли не мог спать днем. В колледже, когда отдых перед игрой был обязательным, это было проблемой, а теперь, когда он уже не подчинялся требованиям Национальной ассоциации студенческого спорта, это означало лишь, что если он не доспал прошлой ночью, то доспит только следующей.
У Руты таких проблем не было. Ее дыхание стало ровным через минуту после того, как он уложил ее в кровать. Эли сел на край постели и долго смотрел на нее. Он словно подглядывал за ней, как какой-то подросток, и при этом был не в силах не чувствовать эйфорию и обожание. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо испытывал что-либо подобное, а значит, ему следует действовать осторожно; значит, Рута может быть опасна.
Он заправил прядь влажных волос ей за ухо и пошел вниз.
Сорок пять минут спустя, когда летняя гроза была в самом разгаре, на кухню вошла Рута, одетая во вчерашнюю одежду, а не в футболку, которую он оставил для нее на кровати, вместе со спортивными штанами Майи.
Никогда еще он не был так удивлен.
Рута скользнула взглядом по Тини, блаженно дремлющему на одной из его собачьих кроватей, переместила его на вазочки со взбитыми сливками и фруктами на кухонном столе, и остановила на сковороде возле плиты.
– Что ты делаешь?
– Выполняю обещание, которым заманил тебя сюда.
– Ты уже выполнил.
Она выглядела сонной, красивой и смущенной. Эли пришлось сдерживаться, чтобы не притянуть ее к себе.
– Другое обещание. Я сказал, что накормлю тебя, помнишь?
– Тебе и не нужно этого делать.
«Не обнимай ее. Не целуй кончик ее носа. Не проводи рукой вверх и вниз по ее спине. Тебе не нужно запускать пальцы в ее волосы, и тебе совершенно определенно не нужно, черт возьми, нюхать ее шею. Это просто заставит ее бежать быстрее, чем напоминание о том, что ты все еще владеешь кредитом «Клайн».
– Да ладно тебе, – он укоризненно поглядел на нее. – Я не могу просто трахать тебя без остановки, не чувствуя себя большим мудаком, чем уже есть. Мне придется кормить тебя, просто чтобы ты оставалась живой и отзывчивой. Без обид, но альтернатива мне не нравится.
Рута отвела взгляд и опустила глаза, что было очень нетипично для нее, а затем сказала:
– Я странно отношусь к еде.
Эли сохранил невозмутимое выражение лица, не шевельнулся, чтобы ее не вспугнуть.
Рута дважды сглотнула и добавила:
– Я изо всех сил борюсь со всеми видами перекусов, – она посмотрела ему в глаза. – Я бы предпочла не есть совсем, чем есть в спешке или на ходу.
– В этом нет ничего странного, – сказал Эли, однако на душе у него стало холодно и тяжело.
Рута упоминала, что Алекс кормил ее на катке. И плюс к этому она была инженером по пищевой промышленности, которая сосредоточилась на решении проблемы продовольственной безопасности. Он не собирался расставлять все точки над «i», пока она не попросит его об этом, но оставил за собой право подавить холодный, бесцельный гнев, который начал бурлить внизу его живота.
– Я тоже не большой любитель есть на ходу, – он открыл ящик стола и небрежно достал две салфетки. – Стаканы и тарелки в том буфете. Будь полезной, доктор Зиберт.
По ее лицу ничего нельзя было прочесть, но плечи заметно расслабились.
– Это французские тосты? – спросила Рута, когда они сели за стол.
Он налил кофе в ее чашку.
– Да.
– И это то самое модное блюдо, которое тебя научила готовить бывшая-повар? – в ее голосе звучал скептицизм.
– Никогда не говорил, что блюдо должно быть изысканным. И я рекомендую попробовать, прежде чем ты скажешь еще одно слово, о котором потом будешь сожалеть.
Она прищурилась, но все же полила тост сиропом, добавила свежие сливки, ягоды и поднесла кусочек к губам с видом человека, делающего Эли большое одолжение. Пожевав несколько секунд, Рута прикрыла рот рукой и сказала:
– Черт побери!
«Я же тебе говорил», – сказал он ей взглядом.
– Какого черта? – она казалась оскорбленной. – Как?
– Секретный рецепт.
– Это просто французский тост.
– Как ты теперь знаешь, не все французские тосты одинаковы.
– Ты не собираешься сказать мне, что в нем?
– Может быть, позже, – он сделал глоток кофе. – Если будешь хорошо себя вести.
Она ела медленно, не спеша, аккуратно и методично, точно так же, как работала в своей лаборатории. Эли наблюдал за ней с ничем не оправданным чувством выполненного долга.
«Что, блядь, она со мной делает?»
– У меня есть просьба, – сказала она, прикладывая салфетку ко рту.
– Я же сказал тебе, это секрет.
– Я не об этом.
– Тогда, о чем?
– Ты не обязан... Мне не нужны ужасные подробности, если не хочешь ими делиться. Я просто хочу узнать о твоей бывшей невесте.
О…
– Что именно?
Она несколько секунд раздумывала, словно подыскивала идеальный вопрос, прежде чем спросила:
– Кто разорвал помолвку?
– Она.
Пауза.
– Почему?
– Потому что я не любил ее так, как она хотела, чтобы ее любили.
Рута склонила голову набок.
– Что это значит?
Прошло уже достаточно времени, и теперь, когда Эли думал о Маккензи, то чувствовал только привязанность и благодарность. Но сейчас ему припомнился их последний разговор:
«…Ты успешный взрослый мужчина, и все же ты вкладываешь больше усилий в какую-то безрассудную вендетту, которую ведешь со своими созависимыми друзьями, чем в то, чтобы быть по-настоящему счастливым. Ты в любой момент предпочтешь свой глупый план мести мне, и мы оба это знаем.
Ты хочешь влюбиться в меня. Ты хочешь просыпаться утром и думать обо мне. Ты хочешь хотеть меня, но не можешь, потому что дело не в том, что ты хочешь, а в том, что ты чувствуешь. Любовь, что я ищу, ты не можешь мне дать. Не все способны так любить, Эли..».
Слова Маккензи, возможно, уже не резали, как три года назад, но все еще кололи.
– Недостаточно, – он скользнул языком по внутренней стороне щеки. – Она имела в виду, что я недостаточно ее любил.
– И она была права?
«Да. И это больнее всего».
Эли заставил себя кивнуть.
– Вы все еще друзья?
– Приятели. Она хотела полностью порвать, но теперь, когда она нашла кого-то другого и... наверняка счастливее, чем когда-либо была со мной, мы общаемся чаще.
– Ты ревнуешь к нему?
– Может быть. Немного. Маккензи – прекрасная женщина. Я не мог дать ей то, в чем она нуждалась. Я рад, что она обрела это с кем-то другим. Но ничего не могу поделать с тем, что, – он пожал плечами, – завидую. Это верное слово.
Рута уставилась на сильный дождь, обдумывая то, что он сказал так, словно это был сложный набор анализов, которые предстояло выполнить.
– Почему ты не дал ей то, в чем она нуждалась. Просто не хотел или не мог?
Это был сложный вопрос с подвохом, и Эли даже показалось, что он снова говорит с Маккензи. Но Рута была бесхитростной. И любопытной.
– Не знаю. Надеюсь, что не первое.
Она кивнула.
– Возможно, я такая же.
– Какая?
– Не способна любить людей так, как они того заслуживают.
– Правда? А как же Флоренс? Разве ты ее не любишь?
Она отвела взгляд.
– Думала, что да. Я знаю, что люблю, но, возможно, недостаточно, если предаю ее, находясь здесь с тобой, – она сделала долгий успокаивающий вдох и снова посмотрела на Эли.
– А как насчет романтической любви? – Сердце Эли бешено колотилось, и он не был уверен почему. – Ты способна на нее?
– Может быть. Или, может быть, некоторые люди слишком сломлены. Возможно… в их жизни произошло нечто такое, после чего их уже не исцелить. Поэтому они никогда и ни с кем не обретут свое «долго и счастливо», – она подтянула колени к груди и обхватила руками. – Может быть, некоторым людям суждено иметь «плохой конец» их истории.
Нож в его гребаном животе, вот кем была Рута. И зеркало, в которое он не мог смотреть.
– Итак, это мой шанс задать вопросы и получить ответы? – спросил он, желая сменить тему.
– Что ты хочешь узнать?
Он хотел постепенно подойти к этой теме, но раз Руте нравились откровенные разговоры:
– Почему ты против проникающего секса?
– Потому что мне не очень нравится.
– Есть какая-то конкретная причина?
– Нет. По крайней мере, никакой травмирующей истории или медицинских проблем, – она пожала плечами. – Не то чтобы я была против, просто я не могу так кончить.
– Ах.
– Но не только это. Очевидно, что я делаю не только то, от чего кончаю, и делаю с радостью. – Она, не дрогнув, выдержала его взгляд, и каждая восхитительная вещь, которую она сделала для него, внезапно оказалась там, на переднем плане его сознания. – Но, по моему опыту, проникающий секс обычно приводит к двум результатам, и ни один из них не является хорошим.
– Каким?
– Многие мужчины видят проникающий секс, как конечную цель и забывают обо всем остальном. Пропускают прелюдии, переходят сразу к траху, достигают удовольствия и забывают о своем партнере. И это еще не самый плохой сценарий.
– Какой же самый плохой?
Рута вздохнула.
– Когда мужчина решает, что ему во чтобы то ни стало надо, чтобы я кончила от его члена в моем влагалище. Это все тянется и тянется… так что уже становится больно. Я так кончить просто не могу, и это, как ты понимаешь, тупик. Чтобы остановить все это, мне приходится имитировать оргазм. – Она выглядела настолько искренне оскорбленной, что Эли не смог сдержать смех. Ему это в ней нравилось: то, как она стремилась к собственному удовольствию, требовала того, что ей причиталось. Она ему просто нравилась, и точка. Тем более теперь, когда кусочки начали складываться в полную картину.
«Проси меня, о чем угодно, – подумал он, – о чем угодно, и смотри, как я тебе это дам. Кто бы ни был до меня, они ни черта не знали. Я готов принять вызов».
– Почему ты спрашиваешь? Хочешь это сделать?
– Ты правда спрашиваешь, хочу ли я тебя трахнуть?
Рута кивнула.
Он сдержал улыбку.
– Ты сама можешь ответить на этот вопрос.
– Справедливо.
Она наколола вилкой еще один аккуратный кусочек французского тоста и намазала его идеальным количеством ягод и сливок. За то время, что она жевала этот кусочек, Эли успел бы съесть сэндвич во время обеденного перерыва.
– Ты собираешься вылечить меня своим волшебным членом? – не скрывая веселья, наконец спросила она.
Конечно, это было именно то, на что он надеялся. Мысль о том, что она кончает на его члене, была опьяняющей сама по себе, но мысль о том, что это он станет первым, кто доставит Руте такое удовольствие, будет предметом его фантазий на склоне лет. Он займет видное место в истории сексуальной жизни Руты. Из-за этого она будет его вспоминать. Это была мечта, причем неуместная, но Эли старался не слишком наказывать себя за мысли. В конце концов, именно ненависть к себе довела его до этого.
– Тебе не от чего лечиться, – не кривя душой, ответил он. – Но тебе это может понравиться. Со мной.
– Верно. Из-за вышеупомянутого волшебного члена. – Рута дразнила его, как в тот первый вечер в баре отеля, до того, как узнала, что должна ненавидеть его.
Эли наслаждался каждой минутой.
– Ты никогда не была с кем-то больше одного раза, а я был, и могу сказать, что чем больше ты узнаешь своего партнера, тем лучше становится секс. – Он не стал упоминать, что больше не был так уж в этом уверен. Именно из-за Руты он пересмотрел концепцию сексуальной совместимости. – Я бы хотел попробовать, если ты готова. Если ты кончишь, хорошо. Если нет, то я все равно получу удовольствие, и доведу тебя до оргазма полудюжиной разных способов, как до, так и после.