"Любить" подано!

Застолье зашумело хохотом, принимая добрый посыл от анекдотчика.

— Во! Вот это тост! А то всё Рождество, да Рождество… — поддержал его Сергей Петрович, поднимая рюмку.

Я засмеялась вместе со всеми, прислонилась спиной к косяку и с большой теплотой осмотрела присутствующих.

Ничего и никогда мне не заменит такие моменты. Когда моя мама суетливо накрывает стол домашними вкусностями, приглашает целый дом гостей, а мой отец, выпив стопку крепенького, становится душой компании.

Я уверена, что через некоторое время он запоёт в шутливой форме: «Е-е-хали на тройке, хер-р-р догонишь… А-а-а вдали виднелись, хер поймёшь…» А мама начнёт на него бурчать: «Ты другие-то песни знаешь?». Папа вместо того, чтоб возмущаться на претензию, обязательно протянет руку и ласково погладит маму по волосам.

От своего мысленного каламбура мне стало ещё больше смешно, но такие моменты врезаются в память навсегда.

И скажу, не кривя душой, они для меня идеальная пара. Тем, что смотрят друг на друга сквозь года с великой любовью, не нужны рецепты…

Я поймала взглядом Нину Анатольевну, она поглядывала на меня с каким-то грустным забвением. Могу заверить, что Машка посвятила её в секрет про мою любовь к Виктору. И женщина, вероятно, опять размышляла, что сделала не так. Ведь у нее была огромная надежда на то, что сын вернулся навсегда.

— Везучая ты, Тоня, — вытянула меня из размышлений Катерина Каблукова.

Мама была сегодня щедра на гостеприимство и зазвала к застолью всё семейство.

Девушка поравнялась рядом и также прислонилась спиной к стене.

— И в чём же интересно? — усмехнулась я.

— Ты нравишься мужикам по-настоящему и тебя не используют впустую, — Катерина стрельнула глазами по мне.

— Глупости какие! — фыркнула я, опустив голову.

— Во всяком случае, не так часто, как меня, — досадно вздохнула девушка.

Я посмотрела на собеседницу и увидела в ее глазах искреннюю печаль.

— Тебе ли жаловаться! — упрекнула её, намекая на ослепительную красоту.

— Знаешь, что сказал мне Витя на новый год?

Я нервно дёрнула уголками губ, так как она заговорила о нём совершенно неожиданно, и, возможно, скажет какую-нибудь колкость.

— «Извини, Катюша, но мне нравится та девушка в красном платье». И указал рукой на тебя, — посмеялась Катерина. — Словно и не заметил, что на мне точно такое же.

Я скривила скептическую гримасу.

— Не веришь? — заулыбалась она и подошла ближе. — Да я клянусь, так и сказал! — выдавила смешок.

Я упорно молчала.

— Жаль, что уехал. Уверена, вернётся ещё, — она говорила так, будто желала меня поддержать. — Неизвестно, что там у него произошло.

Я была удивлена: «Ей то откуда всё известно?»

— Да, ладно! Вся деревня знает, что он провожал тебя в новогоднюю ночь.

Вероятно, всё было написано на моём лице, ну или, Катерина умеет читать мысли. Но сейчас я осознала, что девушка не настолько и противна. Её честное признание, а оно казалось таким, принесло мне необыкновенный душевный подъём.

— Что вы тут так сладко обсуждаете? — подошла к нам Ларина, нарушив нашу беседу.

— Твоему брату кости моем, — съязвила Катерина.

— Себе бы лучше помыла, — огрызнулась Машка на неё.

Очевидно, они со школы так общаются, и только мне со стороны кажется это неправильным, а для них вполне привычно.

Катерина поджала рот в недовольство, но не приняла вызов. Вместо этого она восхищённо схватила ртом воздух.

— Девчонки! — Катерина чуть приглушила тон и слегка наклонила голову к нам. — А давайте погадаем! Со мной недавно поделились одним очень интересным старинным гаданием…

— Точно! Давайте! — у азартной Машки загорелись глаза.

Они вдвоём посмотрели на меня, и я немного растерялась, так как пребывала ещё в своих мыслях о том, что моё платье Сафронову понравилось больше.

— Я не против, — пожала плечами.

— Нужна свечка, нитка и обручальное кольцо, — продолжила Катерина.

— Так. Со свечкой и ниткой проблем нет, вот, с кого снять обручальное кольцо? — Ларина обернулась на гостей за столом.

— И кольцо есть, — кивнула Катерина, опустив глаза, избегая наших вопросительных взглядов. — Не спрашивайте ничего! — махнула легонько ладонью на нас.

— Предлагаю, оставить эту вечеринку и пойти к нам в дом, — предложила Машка вполголоса. — Там нам никто не помешает.

— Так, уходим по одному! — засуетилась Катерина. — Встречаемся на улице.

— Тайный кружок незамужних девиц! — заржала Машка, прикрыв рот рукой.

Удивительно, но девичий задор прикоснуться к тайному и неизвестному одолел и меня.

Внимания на то, что мы исчезли с праздника, никто не обратил.

ГЛАВА 15

«Пункт 15. Украшаем по вкусу. И любить подано! На долго и счастливо…»

Ночь перед Рождеством оказалась богатой на снег. Валил с самого утра.

Мы с Машкой пробираясь сквозь сугробы по узкой натоптанной тропинке открыли калитку во двор дома Лариных.

Нас встретил вредный собакен Ковбой, который, вроде как, зарычал сначала, но завидев Машку, завилял хвостом.

Я остановилась на месте, но присутствие Лариной делало меня смелее. А то пришлось бы опять в сугроб прыгать.

Каблуковы жили буквально по соседству, поэтому Катерина уже спешила к нам.

— Кто-то не доехал до дома, — громко посмеялась девушка, указав на весьма дорогой автомобиль, припаркованный на противоположной стороне улицы.

— Не удивительно! Столько снега! Жалко бибику, ну и хозяина тоже! Завтра не откопает, — прищёлкнула языком Машка, задержавшись на крыльце.

— Кольцо есть! — раскрыла ладошку Катерина, демонстрируя непростое украшение.

Секрет имения обручального кольца она так и не раскрыла.

Да и не моё это дело! Никогда не лезу в чужой огород.

Мы втроём зашли в дом, с мороза нас окутало тепло, тишина и темнота.

Я протянула руку к выключателю.

— Т-с-с! Давайте не будем нарушать ритуал, — пшикнула Машка. — Каблукова, я знаю ты куришь, зажигай! — она протянула свечу Катерине.

— Если бы ты всё знала, Ларина, то приняла бы к сведению, что я уже, как три года, Иванченко, — невозмутимо спокойно ответила ей девушка, чиркая зажигалкой.

Восковая свеча подхватила пламя, и тусклый свет залил пространство прихожей.

Медленно передвигаясь, чтоб свеча не потухла, мы переместились в просторную гостиную, где по-прежнему стояла наряженная ель. В животе немного свело от волнительных воспоминаний.

«Интересно, сколько меня ещё будет преследовать его образ и всё, что связано с ним?»

— Катька, если ты замужем, тогда какого лешего кольцо своё в ладошке носишь? — предъявила Машка шёпотом в сторону девушки.

— Ох, девчонки… — отозвалась также шёпотом Катерина. — Мы на стадии развода…

— Почему, Кать? — зашептала и я.

Можно посмеяться над нами со стороны. Три девицы, находясь совершенно одни в доме, в темноте, зачем-то разговаривают шёпотом.

Кто нас мог услышать? Но, вероятно, сакральная обстановка и предвкушение ритуала с гаданием вынуждала делать именно так.

— Детки у нас не получаются… А мы очень хотим… — вздохнула и, как-то, совсем грустно шептала Катерина. — Или уже не хотим… Не знаю. Он ушёл. А мне посоветовали сменить мужа, ну и погадать, — выдавила смешок.

— Так мы на детей будем гадать? — изумилась чуть громче Машка.

Мы уселись на пол за круглый кофейный стол, который стоял почти в центре просторной комнаты. Капнув воском на газету, лежащую на столике, Катерина поставила свечу.

— Сейчас спалим тут всё к чёртовой матери и будут нам дети, — захихикала я, прикрывая рот рукой.

— Антосик, не «каркай»! — засмеялась Машка. — А то будущей бабушке негде будет внуков нянчить…

Намекнула Ларина, что Нина Анатольевна давно мечтает, чтоб их дом наполнился детскими воплями.

— Так, девчонки, тишина, — Катерина оторвала нитку от катушки и продела в кольцо.

Украшение сверкнуло в полутьме и заболталось на нитке.

— Обряд гадания рассказала мне одна очень добрая бабулька, — вновь зашептала Катерина. — У нее пятеро детей и пятнадцать внуков. Она всех их нагадала по обручальному кольцу. И оно ни разу не ошиблось.

— Серьёзно? — выдавила смешок Машка.

— Клянусь! — хохотнула Катерина.

Ситуация требовала серьёзного подхода, а мы то и дело хихикали.

— Так, ну и кто первый? — хихикала Машка.

— Давай, Ларина, тебе первой погадаем! Завтра Матвея обрадуешь, — предложила Катерина.

Суть старинного гадания заключалась в том, что кольцо нужно опустить на ладонь, а затем аккуратно поднять за нитку и оно волшебным образом начинает создавать амплитуду. Если крутит по кругу, то считается, что родится девочка, ходит маятником из стороны в сторону, значит мальчик. И так до тех пор, пока колечко не затихнет.

Мы сосредоточились над Машкиной ладонью.

— Ага, девочка… — Катерина держала нитку абсолютно не двигая рукой, а кольцо создавало круги.

Катерина вновь опустила кольцо на ладонь Лариной и повторила ритуал.

Но кольцо больше не шелохнулось.

— Всё, Маш. У тебя будет только дочь, — подвела итог Катерина.

— Ну и слава Богу! А то я боюсь рожать, — закивала смеясь Ларина. — Давай тебе… Иванченко, теперь, — подчеркнула она новую фамилию девушки.

Катерина с небольшим волнением протянула ладонь. Но, если верить гаданию, то ей не о чем беспокоиться, кольцо насчитало ей двух сыновей. Девушка сделалась предельно счастливой, словно их выдадут уже завтра с утра.

Я понимала, что подошла моя очередь. И, честно, тоже затревожилась до судорог в животе.

«Так всё-таки? Какие пинетки и шапочки буду учиться вязать первыми…»

А, возможно, и в скором времени. Ведь я так и не удосужилась принять хотя бы таблетки, чтоб исключить беременность после ночи проведённой с Виктором.

Мне показалось, что со стороны комнат раздался шорох, я повернулась, но тёмная пелена, созданная пламенем свечи, не давала разглядеть в темноте что-либо. А хохот девчонок мешал понять, послышалось мне или нет. Да и кто тут может быть? Все по-прежнему празднуют Рождество у нас в доме.

— Антосик, давай ладошку! — потребовала Машка, и я послушно вытянула руку на стол.

— Девочка… — протянули синхронно Ларина и Иванченко. — Сын… и ещё сын.

— Антосик! Дочка и два сына уже! Ты с ума сошла? — заржала Машка, зажав рот.

— Я сумасшедшая?!! — изумилась я, смеясь вместе с ней.

— И ещё одна дочка! — воскликнула Катерина, а кольцо по ходу и не собиралось прекращать.

Тишина постепенно нарушалась сильным хохотом.

Но тут прогремел посторонний ироничный голос:

— Колечко, пожалуйста, остановись!

Мы с пронзительным визгом подскочили с пола. От испуга и неожиданности сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Гостиная озарилась ярким светом и в проёме дверей застыл Сафронов.

— Витюха… — в ошарашенном забвении вымолвила Ларина.

Он обвёл нас своим нахальным взглядом, растягивая улыбку на лице.

Его появление было настолько призрачным, что осознание того, что он действительно здесь пришло не сразу.

Дыхание постепенно становилось глубоким, а в ушах зазвенело. Меня накрыла волна радости, которая очень быстро сменялась злобным презрением и обидой к этому мужчине.