Скрытые желания

Я стискиваю зубы и затягиваю широкий белый пояс, идущий в комплекте с платьем. Мне все равно. Может трахать, кого захочет. Я затягиваю пояс еще туже.

— У тебя двадцать минут, или я уйду без тебя, — бормочу, подражая грубым голосом Сальваторе, когда он отдал мне приказ. Ну и властный урод. Если бы я не умирала от скуки, то высказала бы ему все, что думаю о его предложении. Но я схожу с ума в этом невероятном пентхаусе и сделаю все, чтобы сбежать, хотя бы на несколько часов.

Платье немного свободно в бедрах, но сойдет. Быстренько собрав волосы в низкий пучок, надев белые туфли на каблуках и прихватив сумочку, выбегаю из комнаты. Двадцать минут не прошло, но когда я добегаю до гостиной, Сальваторе уже уходит.

— Подожди, черт возьми!

Он поворачивается и наблюдает за моим приближением, осматривая меня с ног до головы.

— Ваше деловое высочество одобряет? — Я провожу рукой по своему наряду.

— Одобряю, — говорит Сальваторе и выходит через парадную дверь, предоставив мне следовать за ним.

Я думала, что офис у Сальваторе находится где-то в центре города, но когда мы вошли в лифт, он нажал на кнопку на два этажа ниже. Двери открываются в широкий вестибюль, отделанный белым мрамором и темным деревом. Прямо перед нами, вплотную к стене, стоит стол с компьютером и несколькими стопками папок. Женщина, сидящая за ним, вскакивает на ноги, как только видит, что мы выходим из лифта.

— Мистер Аджелло. — Она кивает и стоит, глядя на меня округленными от удивления глазами. Симпатичная девушка, лет двадцати пяти, безупречно одетая в коралловый брючный костюм и белую рубашку, которая отглажена так идеально, что можно порезать палец о ее лацкан.

Слева — длинный коридор с несколькими дверями с каждой стороны, но Сальваторе направляется в противоположную сторону к большой, богато украшенной деревянной двери, кивая женщине за стойкой регистрации. Он открывает для меня дверь, и я вхожу в кабинет, в котором размещен массивный деревянный стол рядом с впечатляющими панарамными окнами. На правой стене сплошь книжные полки, а на другой — мягкий кожаный диван и два одинаковых кресла. На стене над диваном висит картина с изображением заката.

Сальваторе обходит стол, включает ноутбук, затем садится на свой стул и приглашает меня подойти. Я приближаюсь к столу, планируя занять одно из двух кресел для гостей, установленных перед ним, но он качает головой.

— Иди сюда.

Подняв брови, я обхожу стол. Когда собираюсь встать рядом с ним, он хватает меня за талию и усаживает на свое правое бедро. Я вскрикиваю и удивленно смотрю на него, но он просто подкатывает стул ближе к столу, продолжая держать меня за руку, и придвигает ноутбук ко мне.

— Открой приложение электронной почты, — говорит он.

Я достаю мышь и подаюсь вперед, ища среди разбросанных по экрану десятков иконок ту, которая откроет его электронную почту. На рабочем столе царит беспорядок, что совершенно не соответствует характеру Сальваторе. Он убирает правую руку с моей талии и накрывает мою руку, перемещая мышку в левый верхний угол экрана.

Кликнув на значок конверта, он открывает окно входящих сообщений.

— Давай начнем с сегодняшних писем.

Сидя у него на коленях, в его объятиях, мне нелегко изображать безразличие, но каким-то образом мне удается сохранить спокойствие и открыть первое непрочитанное письмо из списка.

— Это документы на другой участок, который я планирую купить, — произносит он рядом с моим ухом. — Перешли письмо моему адвокату. Грегу Аткинсону. Напиши ему, чтобы он обязательно проверил, все ли чисто. Я не хочу повторения февральской ситуации.

— Что случилось в феврале? — спрашиваю я, пока печатаю.

— Появился незаконнорожденный сын предыдущего владельца и заявил о своем праве собственности.

Я заканчиваю письмо, отправляю его и открываю следующее.

— Я полагаю, у тебя нет дяди в Южной Африке, которому нужны деньги на операцию на мозге.

Рука на моей талии напрягается.

— Нет, — говорит он, слегка касаясь губами мочки моего уха.

Я надеюсь, что он перестанет прикасаться ко мне. Это сводит меня с ума.

«Так почему ты не скажешь ему прекратить? Я скажу тебе почему. Потому что ты, Милена — лицемерка. Тебе это нравится, просто признай это!»

Я не признаюсь, даже самой себе. «Заткнись!» - говорю я своему внутреннему голосу, помечаю письмо как спам и перехожу к следующему.

— Это от моего банкира, — объясняет Сальваторе. — Его тоже перешли Грегу. Попроси его обязательно прочитать новый контракт и проверить, предложили ли они лучшие коэффициенты конверсии, как мы просили. Если нет, пусть сообщит им, что мы закроем все наши счета к концу месяца.

Пока я печатаю, то бросаю быстрый взгляд на его левую руку в перчатке, лежащую рядом с ноутбуком. Вероятно, он не может печатать этой рукой, а если и может, то на это уходит целая вечность. Как он оказался в ситуации, в которой кто-то раздробил ему пальцы молотком? Господи, наверное, это было ужасно больно.

Я открываю следующее письмо и бегло просматриваю список материалов для ремонта и цены, указанные рядом с каждым пунктом.

— Ты планируешь сделать ремонт?

Он не производит впечатление человека, который делает все сам, но зачем ему еще плитка, краски и прочее, что там перечислено.

— Не совсем. — Он поворачивает голову в сторону и носом прижимается к моей шее. — Скажи им, что мы возьмем столько же, сколько и в прошлом месяце, за исключением белой плитки для метро. Мне нужно втрое больше, и я хочу более выгодную цену. Включи Артуро в счет.

Я прекращаю печатать на середине предложения и поворачиваюсь к нему с широко распахнутыми глазами.

— Ты заказываешь наркотики по электронной почте? Ты с ума сошел?

Подложив палец под мой подбородок, Сальваторе осторожно наклоняет мою голову. Мое сердцебиение учащается, когда он фокусирует взгляд на моих губах.

— Может быть, — говорит Сальваторе, затем опускает руку и снова сосредотачивается на ноутбуке. — Давай продолжим.

Мы проводим почти четыре часа, просматривая его электронную почту, прежде чем он убирает мои руки с клавиатуры и закрывает ноутбук.

— На сегодня всё.

Я встаю и беру со стола свою сумочку, стараясь не обращать внимания на чувство потери из-за разрыва контакта.

— Ну, я пойду обратно наверх.

— Хорошо. — Он откидывается в кресле. — Мне нужно сделать несколько звонков, потом я тоже поднимусь.

— Ага. Увидимся позже. — Я поспешно покидаю офис, как будто побег от мужа может помочь подавить безумное желание снова запрыгнуть к нему на колени и прижаться губами к его губам. Я не могу принести в жертву свою принципиальность на алтарь безумного влечения. Я хочу ненавидеть его, а не представлять, как он каждую ночь трахает меня до бесчувствия.

Черт возьми.

* * *

После долгой ванны с пеной я целый час перебираю свою одежду, откладывая в сторону подходящие деловые наряды. Если Сальваторе решит, что я должна и дальше помогать ему с электронной почтой, мне придется пройтись по магазинам, потому что моя одежда, подходящая для деловых целей, состоит из двух платьев, четырех блузок и одних черных брюк. В последние пару лет мне не часто приходилось носить костюмы или юбки, и большая часть моего гардероба — это джинсы, шорты и повседневные топы. Есть несколько платьев, которые я купила по прихоти и надевала, может быть, один раз, когда выходила в свет, но они тоже не подходят.

Я кладу одежду обратно в шкаф, спихиваю Курта с подушки, на которой он спал последний час, и иду на кухню, чтобы взять что-нибудь поесть. Надеюсь, Сальваторе уже поел, и я не столкнусь с ним. Да, я трушу, но проще избегать его, чем сопротивляться безумному влечению, появляющемуся всякий раз, когда он оказывается рядом. Больше всего меня расстраивает то, что он точно знает, как его близость влияет на меня. Он играет со мной уже несколько дней, все эти взгляды «я хочу тебя трахнуть» и прикосновения украдкой, а затем притворное безразличие. И я не знаю правил этой игры.

К счастью, на кухне никого нет, поэтому изучаю содержимое холодильника. В нем оставшаяся после обеда еда, но я решаю перекусить чем-нибудь легким и тянусь к коробке с клубникой на верхней полке. Я уже почти закончила мыть ее, когда чувствую, что Сальваторе стоит у меня за спиной. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это он. И это не имеет никакого отношения к тому, что в пентхаусе нас только двое. У меня покалывает в затылке каждый раз, когда он рядом. Такая сильная реакция моего тела на него нервирует.

— На вид они кажутся сладкими, — раздается бархатистый голос Сальваторе рядом с моим ухом. — Можно мне одну?

Я делаю глубокий вдох и медленно поворачиваюсь. Взору моему предстает рельефная голая грудь Сальваторе, поскольку на нем только треники. Я поднимаю голову и ловлю его взгляд. Видимо, он принял душ, потому что от него исходит запах древесного мыла для тела. Волосы у него мокрые и в полном беспорядке, как будто он пару раз провел по ним пальцами и счел их расчесанными. В это трудно поверить, но в таком виде он еще более сексуален, чем в костюме. Я прочищаю горло и поднимаю миску с вымытой клубникой между нами.

Сальваторе качает головой, пристально смотрит на меня и медленно моргает. Мое сердцебиение учащается, и я с трудом подавляю вздох. Это просто смешно, как такой простой поступок может вызвать у меня слабость в коленях. Сальваторе смотрит на миску в моих руках, делает шаг вперед и притискивает меня к столу руками. Я поджимаю губы, беру клубнику и подношу ее к его рту. Его глаза не отрываются от моих, пока он обхватывает ягоду губами, втягивая в рот кончики моих пальцев.

— Что ты задумал, Торе? — спрашиваю я.

— Задумал?

— Я не собираюсь спать с тобой, так что бросай свою затею с соблазнением. Играешь со мной, ходишь без рубашки. Это не сработает.

— Мой дом, что хочу, то и делаю. — Он склоняет голову. — И если это не работает, не все ли равно, в рубашке я или без нее?

Его взгляд напоминает мне взгляд ястреба, острый и сосредоточенный, следящий за добычей и готовящийся к убийству. Он делает это специально.

— Да забей. — Я пожимаю плечами. — Мне абсолютно все равно, когда речь идет о тебе.

Уголок его рта слегка выгибается вверх. Я бы даже не заметила, если бы не привыкла видеть его с постоянно мрачным лицом.

— Жду не дождусь, когда ты окажешься в моей постели, Милена, — шепчет он, и меня пробирает дрожь.

— Этому никогда не бывать. Ты мне даже не нравишься. — Я поворачиваюсь к нему спиной, ставлю миску с клубникой на стол и кладу одну в рот, делая вид, что сосредоточена на городском пейзаже за окном.

Сальваторе прижимается ко мне и обнимает меня за талию. Твердыми губами проводит по моей шее, затем слегка покусывает зубами чувствительную кожу.

— Ты уверена, что я тебе безразличен, cara? — шепчет он и снова кусает мою шею.

Я хватаюсь за край стола и закрываю глаза. Теперь он целует и покусывает у основания затылка. Черт возьми, мне нужно отстраниться от него, но я не могу заставить себя это сделать.