Между мажором и бандитом

Глава 11

Рита.

Это началось в девятом классе. В нашу школу перевелся безумно красивый взрослый учитель. Александр Евгеньевич Зеленцов. Помню его взгляд, тогда кажущийся мне притягательным. Почти черные глаза, в которых можно утонуть. И я нырнула в этот омут.

Поначалу чувствовала себя принцессой. Кроткие заинтересованные взгляды, легкие касания пальцев. Затем — просьба задержаться после занятий. Легкая перчинка, ощущение себя совсем взрослой. Первый поцелуй и первый секс. А потом — ад. Из галантного взрослого мужчины Саша превратился в самое настоящее чудовище.

Он методично ломал меня под себя, делая из яркой и уверенной девушки забитую серую мышь. Выбирал для меня одежду, закачивал в плейер определённую музыку и заставлял ублажать его так, как хочет он. О моем счастье и желаниях этот человек не думал.

А я любила его всей душой. И чуть не поддалась, вовремя осознав, что мной умело, мастерски манипулируют. Но результат этого насилия до сих внутри меня. Ощущение никчемности, страх сблизиться и открыться, паническая боязнь некоторых видов секса.

Когда я заканчиваю рассказ, пальцы Ромы сжимаются в кулаки. Я избегала подробностей, потому что не хотела вспоминать. Алекс смотрит в стену. Видимо, они не ожидали подобного кошмара в жизни простой ботанки.

Оба по-прежнему обнимают меня.

— Сука, я его найду, — рычит Фролов, — рожей в унитаз затолкаю.

— Кишки выпущу, — вторит ему Алекс.

Почему им не плевать? Я ведь лишь случайная девчонка, попавшая в их постель! Чувствую, как из глаз льются слезы. Саша был моей первой любовью. Шевцов целует меня в щеку.

— Прости нас, — шепчет он, — мы не знали.

— Все в порядке, — вытираю глаза ладонями, — покушать бы чего.

Рядом с этими двумя парнями я чувствую себя живой. Необычные ощущения, словно бутоны только родившегося цветка, раскрывают свои лепестки внутри моей души. Наша связь может выглядеть порочной, но для меня все уже не так. Разве могут одновременно нравиться двое? Я разрываюсь между ними. Алекс целует очень нежно, будто боясь меня ранить.

Но их напор мне нужен! Смелею и сама раскрываю губы мажора. Обвиваю его плечи руками, наслаждаясь, как Рома нагло поднимает футболку до самых ключиц. Его пальцы ласкают грудь, опускаются ниже, поглаживая пупок и еще ниже...

— Боже, — выдыхаю, когда наглый брюнет касается клитора.

Но тут в дверь звонят. Я словно сбрасываю наваждение, вновь надевая маску скромной ботанички. Ненавижу себя за это! Мне вдруг отчаянно хочется взлететь, расправив крылья, жестоко вырванные несколько лет назад. Ребята заказали пиццу. Расправившись с ней, откидываемся на постели, довольно поглаживая животы.

— Люблю пиццу, — мурчу, укладывая голову на плечо Фролова.

— Рита, — серьезно говорит он, — о чем ты мечтаешь?

Непонимающе хлопаю ресницами. Странный переход.

— Расскажи нам, — ластится блондин, — чего бы ты хотела.

— В общем или...

Рома кладет палец на мои губы.

— Закрой глаза и подумай. Чего ты хочешь, Рита? Сходить куда-нибудь, съездить или даже слетать. Желание, которое можно исполнить за день.

Я покорно опускаю веки, вновь утопая в нежности, которой меня окружают эти необычные парни. Чего же хочу? Наверное...

— Я никогда не каталась на аттракционах. Мама воспитывала меня одна, у нас никогда не было денег на подобные развлечения.

— Парк аттракционов? — Фролов широко улыбается, — тогда завтра мы едем туда.

— Но перед этим покажем, какая ты на самом деле красотка, — хитро лыбится мажор.

Чувствую, как начинаю доверять этим двум. Такое необычное чувство, но сквозь неверие оно прорывается с трудом, словно через колючую проволоку. Грудь начинает сильно драть, я буквально физически ощущаю эту боль.

Ты можешь предложить мужчине лишь одно...

Чудовищный темный голос прорывается в сознание. Слезы вновь текут по щекам.

— Ну вот, опять плачет. Ты нам хату затопишь, Ритусик.

— Простите, простите, — рыдаю, не в силах остановиться.

— Что случилось? — Рома отрывает мои руки от красного лица.

— Почему вы такие хорошие? — вою я.

Они переглядываются. Кажется, что внутри меня сидит маленькая девочка, которая безумно хочет любви, но одновременно с этим боится вновь испытать боль предательства.

— Забудь его, — мажор обнимает меня, — выкинь этого урода из головы. Давай лучше телек глянем. Фильмов много, а мы до них так и не добрались.

Весь оставшийся вечер мы смотрим кино. Мальчики не выпускают меня из объятий. Я полностью утопаю в этой ласке, оставляя страх где-то на задворках. Почему-то верю в искренность их эмоций. Рома по-настоящему разозлился, когда сказала про подстилку. Сердце то и дело рвется в пляс, ведь так приятно чувствовать себя... любимой? Да ну нет.

Но от тепла в груди становится очень хорошо. Клюю носом, пытаясь удержать в голове сюжет очередной комедии. Но постепенно засыпаю, обнимаемая двумя самыми развратными парнями универа. Спросонья чувствую, как меня берут на руки и несут в постель. Нежно, аккуратно и боясь разбудить.

Они оба такие милые. Укладывают меня, накрывают одеялом и уходят. Ну вот! Однако порочная мысль так и остается необдуманной, ведь я окончательно ныряю в омут сна.

Кажется, что проспала целую вечность. В нос врывается аромат жареного бекона. Ммм, вкусно! Открываю глаза и потягиваюсь. На мне нет одежды, а рядом на стуле лежат чистые, поглаженные вещи. Алекс готовит завтрак, а Рома на балконе разговаривает с кем-то по телефону.

— Спящая красавица наконец-то проснулась, — лыбится блондин, — завтракать будешь?

— Какие люди, — вторит вошедший брюнет, — подъем, маленькая. Сегодня мы будем исполнять твою мечту.

Через час мы уже шагаем к машине Шевцова. Я по привычке озираюсь, хотя в таком районе вряд ли встречу кого-то знакомого. Рома открывает заднюю дверь и любезно помогает мне забраться на сидение. Пока я кряхчу, пытаясь устроиться, брюнет хватает меня за задницу. Затем, сверкнув глазами, отстраняется и садится спереди.

Шевцов же курит рядом с машиной. Его взгляд сосредоточен на двери, ведущей в подъезд. Затем парень садится на переднее сидение и заводит мотор.

— Готова, крошка? Сегодня ты в наших умелых руках.

Мгновенно краснею, представляя вовсе не парк аттракционов. Отворачиваюсь, натыкаясь на хитрый взгляд брюнета в зеркале заднего вида.

— По-моему, тебя не так поняли, — ржет он, — наша хулиганка подумала о чем-то неприличном.

Шевцов усмехается и дает по газам. Я с любопытством гляжу в окно на шикарные улицы центра города. Блестящие в лучах летнего солнца офисные здания соседствуют со старинным обликом старой Москвы. С некоторой печалью замечаю, что красивых домов становится все меньше. Их место стремительно занимают безликие многоэтажки.

Мы подъезжаем к одной из них. На первом этаже просторный салон красоты под названием «Коралл». Представляю, сколько стоит аренда в этой части центра.

— Приехали, — говорит Алекс, — выходи, красотка.

— Эээ, — непонимающе хлопаю ресницами, — мы сюда? Но я... ну...

— Вылезай! — гаркает Фролов, — прекрати уже всего бояться.

Я покорно вываливаюсь в предварительно открытую Шевцовым дверь. На душе скребут кошки, ведь чувствую себя куклой. То есть, сначала трахнули меня, а теперь решили нарядить. Становится горько.

— Ты чего, Ритусик?

— Зачем все это? — шмыгаю носом, ежась, несмотря на теплую погоду, — это не мой мир.

— Ну прекрати, — мажор обнимает меня, — здесь обитает мой хороший друг. Он сможет подчеркнуть твою красоту так, чтобы ты сама убедилась, насколько прекрасна. Ну, вытри слезки.

— Я, пожалуй, здесь постою, — фырчит брюнет, вызывая громкий гогот друга.

— Почему? — непонимающе смотрю на обоих.

— Мой друг, скажем так, не совсем традиционной ориентации и Ромыч ему очень нравится, — ржет Шевцов, — при каждой встрече норовит схватить его за попку.

Я прыскаю, представляя себе сурового Фролова, который убегает от манерного стилиста. Расстройство мгновенно испаряется.

— Оборжаться можно, — Рома достает сигарету, — я не по этой части. А остаюсь, чтобы руки ему ненароком не сломать.

Внутри салона все буквально светится. Красивая девушка на ресепшене напоминает древнегреческую богиню. Сотрудницы все как на подбор. Чувствую себя гадким утенком среди всей роскоши. Девушки мгновенно обращают внимание на Шевцова, при этом как-то презрительно поглядывая в мою сторону. Для кого-то меня просто не существует.

И тут спустя пару минут самого настоящего ада появляется высокий, но очень худой мужчина с ярко-розовыми волосами.

— Гриша, — Алекс улыбается во все тридцать два.

Виляя бедрами похлеще топ-модели, стилист приближается к нам. Он бегло осматривает меня.

— Это и есть мой бутончик? — спрашивает мажора.

— Да. Это Рита. Рита, это Гриша.

— Очень приятно, — от его вида аж глаза слепит.

— Привет, — добродушно кивает мне стилист, — пойдем в мой уголок, неограненный алмазик, приведу тебя в порядок.

Пока мы идем, он постоянно щебечет о том, что мне стоит тщательнее следить за собой.

— Ты очень красивая девочка. Фигурка, формы, все при тебе. Но вот следить за собой нужно тщательнее. Молодость быстро уходит, куколка.

Он пристально осматривает меня, затем выходит и дает какие-то указания девчонкам. Вокруг все такое дорогое. На миг во мне просыпается желание взять в руки что-то из косметики. Даже расчески, и те выглядят так, будто стоят дороже нашей с мамой квартиры.

Затем все разворачивается, как в самой настояще сказке. Григорий стрижет, укладывает и слегка подкрашивает кончики волос. Девушки бегают вокруг, подавая мастеру то ножницы, то какой-то тюбик, то необычного вида фен. Затем дородная дама с ярко-красными волосами приступает к нанесению косметики.

А пока все это происходит, вокруг меня раскладывают платья, юбки, костюмы, джинсы.

— Вуаля! — восклицает стилист и разворачивает мое кресло к зеркалу.

Они так долго возились, но в отражении я все еще вижу себя. Но совершенно другую себя. Черты те же, но скулы лучше очерчены, губы пухлее, ресницы куда пышнее. Мои тонкие немного сероватые волосы стали очень густыми, аккуратно уложенными в крупные локоны. Кончики пушистые и ровные, окрашенные в модный нежно-розовый цвет. Но при этом я совершенно не ощущаю тяжести.

Ни макияж, ни прическа не мешают. Затем следует долгая примерка. Все подошедшие вещи девушки складывают в фирменные пакеты. Страшно представить, сколько вся эта красота стоит. Нижнее белье, блузки, юбки, платья, аксессуары, обувь...

Останавливаемся на летнем платье в греческом стиле без рукавов чуть выше колена и белые низкие кеды. Когда я выхожу, Шевцов мирно беседует с какой-то девчонкой с бэйджиком, явно пытающейся заполучить его телефон или типа того. Фыркаю. Деваха аж из штанов выпрыгивает, выгибает спину, чтобы продемонстрировать декольте четвертого размера. Но как только мажор видит меня, в его глазах вспыхивает восхищение.

— Держи, — отдает своему другу черную ламинированную кредитную карточку, — ты просто красотуля, Ритусик.