Разные

У Микаэля хорошая семья, просто удивительно, зачем ему заниматься грязными делами. Мне нравилось, что я себя не чувствовала неловко, смущенной да, но скорее из-за поцелуя...Поцелуй! Боже, мой мозг сейчас ворвется. Пф! И все.

Я беру телефон и набираю смс Кире.

Я: ' Сможешь приехать ко мне?'

Кира: ' Что-то случилось?'

Я: ' Папа переспал с тетей. Микаэл меня поцеловал'

Кира: ' О_о! буду через 15 мин.'

Через минуту приходит следующее смс.

Кира: 'О_о!!!!!!!!!!!'

Я сбрасываю с себя одежду и переодеваюсь в хлопковые домашние штаны и желтую свободную футболку. Мне бы сейчас чай с ромашкой или что-нибудь ещё, но я не готова выйти из комнаты. И поэтому просто забираюсь на кровать с ногами.

Я слышу легкий стук в дверь. Ну, Кира метеор не прошло и десяти минут.

- Заходи, - говорю я. В проем открытой двери появляется голова папы.

- Мы можем поговорить?

Вид убийственно виноватых глаз, не позволяет мне сказать ему что- либо. Поскольку я молчу, он заходит и садится на край кровати.

- Значит так, малыш, - начинает папа и смотрит на свои скрепленные пальцы, - я понимаю, что ты в шоке от услышанного...

- Нет, па, - перебиваю я его, - давай не сейчас. Позже, но не сейчас. Я ещё не готова к такому.

- Но потом, мы поговорим? Ты не станешь меня избегать вечно, правда? - папа смотрит на меня, я касаюсь его плеча.

- Конечно, мы ведь живем в одном доме, куда я денусь, - я слегка улыбаюсь, отец выдыхает и встает. Мне жаль моего папочку, и ничего не сможет, изменит моей любви к нему. Это я знаю наверняка.

- Где вы были с Микаэлем? - спрашивает отец уже на пороге.

- Так просто гуляли, - отвожу я взгляд, ненавижу обманывать папу.

- Ладно...

- Здрасте, дядь Юр, - мимо него проходит Кира. Она садится ко мне на кровать, и мы обе смотрим на отца.

- Все понял, ухожу, - улыбается папа и закрывает за собой дверь.

- Он не выглядит так, словно переспал с твоей тетей.

- Боже, Кира! Он ведь не сейчас это сделал!

- Да, да, извини, - Кира меня обнимает, - я знаю, что сегодня ваш день памяти и мне очень жаль. Тетя Лиля была клевая.

Я так рада ей, хорошо, что у меня есть лучшая подруга. Хорошо, что моя лучшая подруга Кира, с такой ничего не страшно.

- Но все же, - говорит она, слегка меня отстраняя, - ты такая расстроенная только из-за папы с тетей, или из-за поцелуя тоже? Что Плохиш оказался не так горяч?

- Очень горяч, - печально выдыхаю я и освобождаюсь из ее объятий.

- Стесняюсь спросить, но где вы успели?

- У него дома, - тихо отвечаю я.

- У него где?! - изумляется Кира.

- Тише не кричи так. Давай я лучше все тебе расскажу по порядку.

- Давай уже, начинай.

Кира не перебивая меня, внимательно слушает.

- И еще мне кажется...в общем...кажется я запала на Трудного Подростка.

- Не может быть, вот это открытие! - голос подруги полон сарказма.

- Эй! - возмущаюсь я, и она смеется.

- Милая, да в первый день, когда я увидела вас вместе, заметила, как сверкают молнии, - Кира сжимает мою руку, - и они исходят не только от тебя.

- Ну, все, - теперь я смеюсь. Я знаю, что это было не так. Кира просто пытается меня отвлечь от моих проблем.

- Эх ты, - Кира машет на меня рукой, - я ведь серьезно. Ты ему нравишься, детка.

- Это не так, просто он растерялся моих слез.

- Кто? - Кира смотрит на меня, словно на чокнутую.

- А что такое? Микаэл не может растеряться?

- Кто, кто? - Кира пальцем стучит мне по голове, - кажется, здесь совсем пусто.

- Перестань, он такой же человек - я отмахиваюсь от ее руки.

- Точно, - Кира наклоняет голову, - знаешь, ты меня оторвала от ужина и я не откажусь перекусить...и где мой самый сладкий парень?

- Лешка у бабушки Нади, приедет завтра, - отзываюсь я, - пошли, мой голодный друг, я тебя покормлю, ну или это сделает бабушка.

- Второй вариант меня вполне устраивает, - отзывается моя подруга.

Да, сегодня явно самый странный День Памяти.

Утром я открываю глаза от хлопка двери.

- Ритаааааааа! - на мою кровать заскакивает Лешка и в следующее мгновенье заключает меня в объятья.

- Лешка, - я ему улыбаюсь и треплю его волосы, - тебя не было день, а такое чувство, что целую вечность.

- Бабуля Надя меня привезла.

- Хорошо, забирайся ко мне, - я откидываю одеяло, и брат послушно ложится под него.

- А Микаэл ещё живет с нами?

- Живет, - я закрываю глаза, так как ещё ранее субботнее утро и сегодня не нужно в школу.

- Он скучал по мне?

- Думаю, что да, не забывай чаще его вовлекать в свои игры.

- Да, да, - Лешка кладет свою голову мне на плечо, - я буду с ним играть...

И в следующее мгновенье он смолк. Я открываю глаза и вижу, как мой братишка спит, улыбаюсь. И снова закрываю глаза.

Микаэл.

Страх наполняет мое тело. Я стою за широкой спиной отца и точно знаю, что что-то должно произойти. Мою руку сжимает его рука. И я ни в коем случае не хочу его отпускать. Мы ждем кого-то. Но он не приходит, приходит кто-то другой. Папина рука сильнее сжимает мою, и его спина напрягается...

' Ритаааааааааааа!'

Я резко открываю глаза и сажусь в постели. Что за черт? Кто орет? Но как бы там не было, я не хочу досматривать этот сон. Я знаю, там меня ждет один конец. Черт. Протираю глаза ладонями. Нужен душ.

После ванны переодевшись, я спускаюсь по лестнице вниз в кухню. Там обнаруживаю профессора, сидящего перед пустым столом.

- Разве тебя не привлекает мысль, понежится часок другой ещё в постели? - спрашивает он, даже не глянув.

- А вас?

- Я ранняя пташка, профессиональная привычка.

- Доктор для правки мозгов нужен с раннего утра и до позднего вечера? - я открываю холодильник в поиске еды.

- Теща уехала, поэтому на кухне мы сами.

Я отвлекаюсь от холодильника и смотрю на профессора

- Вы не умеете готовить, так?

- Зачем мне, если в моем доме бог готовки? - напоминает он мне. Усмехнувшись, я начинаю взбивать яйца.

- Спасибо тебе, - говорит Юрий неожиданно.

- За что? - хмурюсь я.

- За то, что был с Ритой и поддержал ее.

Знал бы он за что благодарит, не сносить бы мне головы. Поэтому я просто молчу.

- Как она?

Это он у меня спрашивает?

- Разве вы с ней не говорили?

- Она не готова говорить со мной, ей нужно время.

Я не хочу выслушивать это. Я не такой. Я не психоаналитик. Я чертов придурок, который выбивает деньги из должников, и никто больше. Почему здесь, в кругу этой семьи, я чувствую себя частью чего-то большого и значимого. Ведь так быть не должно.

- Дайте ей, что ей нужно, в чем проблема? - я нарезаю ветчину, которую тоже обнаруживаю в холодильнике, - тем более вас несложно понять, - усмехаюсь я.

- В чем?

- Светлана горячая штучка.

- Попридержи язык, - тон профессора резко изменяется, я удивленно поворачиваюсь, похоже, я жму не на ту кнопку.

- О`кей, - говорю я.

- Микаэл, тебя видели с твоим другом, позавчера после восстановления беседки.

Черт. Доложили мать вашу.

- Ко мне приехал друг, - не отрицаю я, - но я не просил его об этом.

- Что он хотел?

Его глаза словно сканируют меня, и я спиной ощущаю этот сканер.

- Ничего, я его все равно послал.

- Микаэл, это все для твоей пользы, - Юрий Викторович подходит ко мне, - и будет лучше, если ты доверишься мне и расскажешь, о себе и о банде.

Я на мгновенье замираю и поворачиваю голову.

- Кто вы, черт возьми?

- Я тот, кто есть. А ты?

- Почему вас так интересует банда?

- Значит, все-таки банда существует?

- Первый раз слышу, - отзываюсь я.

- Микаэл, - профессор явно разочарован, он трепет меня по плечу и выходит из кухни. Что с этим чуваком? Мне изначально все это кажется бредом, который происходит со мной.

В кухню заходит Рита и на мгновенье задерживается на пороге, явно не ожидая увидеть меня одного. Или вообще меня так рано. Или меня за плитой одного рано.

- Доброе утро, - все же произносит она и как-то нерешительно подходит к столешнице. Включает чайник. На ней свободные синие штаны и белая майка с какой-то дурацкой мультяшкой. Ее волосы как всегда закручены наверх. Но теперь я вижу лишь, нежную кожу ее шеи, щек и ещё помню мягкость и податливость её губ. И чувствую желание поцеловать. У меня никогда не возникало желание целовать девушку, заняться сексом да, но не целовать.

- Будешь завтракать? - интересуюсь я, все же оторвавшись от ее созерцания.

- Нет. Спасибо.

Снова заходит Юрий Викторович.

- Доброе утро, - осторожно говорит он Рите, я вижу, как она закусывает губу. И думаю о возможности сделать так же. С ее губой, разумеется.

- Доброе утро, папа, - говорит она.

Профессор выдыхает явно с облегчением и садится. Я тянусь за тарелкой, а Рита за кружкой и мы нечаянно касаемся друг друга. И она довольно резко одергивает руку, словно я ее ошпариваю. Что за фигня? Она, покраснев, быстро хватает кружку и заваривает себе чай. Что не так с этой девчонкой? То она во сне зовет меня, то целует так, что башню напрочь сносит. Какого хера она одергивает свою руку, словно от чумы? Может в ее голове все ещё Олень. Я не хочу думать об этом, я хочу заставить эту девчонку произносить мое имя так же сладко наяву, как она делает это во сне. Я знаю, что нравлюсь ей. И это мой главный козырь для удачной партии.

- Привет! - с радостной рожей в кухню залетает маленький вихрь, подбегает к отцу целует его, затем подходит ко мне, встает и смотрит.

- Что? - спрашиваю я.

- Ты готовишь, - говорит он, - прям как бабушка.

- Ты наблюдательный, - отзываюсь я и даю ему тарелку, - отнеси.

Он с готовностью хватает тарелку и выполняет просьбу, и с последующими двумя также. Когда я устраиваюсь за столом, как всегда он занимает место рядом.

- Сегодня нужно привести в порядок двор, - неспешно говорит Юрий.

- Хорошо, - не глядя на него, отзывается Рита.

- Я больше всех уберу! - кричит Лешка. Этот парень вечно кричит так, будто остальные от него на расстояние Аляски.

- Это без сомнения... Микаэл, очень вкусно, - замечает профессор - и я надеюсь на твою помощь.

После завтрака мы выходим во двор, сначала мы все дружно берем метелки и метем. Клянусь, кто бы мне неделю назад сказал, чем я буду занят, я бы рассмеялся ему в лицо. Мой взгляд часто концентрируется на бедрах девчонки, и я нахожу свои плюсы в этой работе.

- Я полью цветы, - останавливается Рита, - Леш, принеси мне бутылку с дырочками.

- Командирша, - говорит мне Лешка и тут же бежит, исполнять просьбу сестры. Я останавливаюсь и облокачиваюсь на свою метлу.

- Тебе ещё нравится Олень? - спрашиваю я. Рита удивленно поднимает брови и тоже смотрит на меня.

- Что - что?

- Артем твой, - я невольно сильнее сжимаю черенок.

- Тяжело, чтоб Артем не нравился, - отзывается она, даже не запнувшись. Черт, это мне не нравится совершенно. Я делаю два шага, преодолевая расстояние между нами.

- Но я тебе нравлюсь больше, м?