Вуду

― Если он не выдержит небольшую порку из-за своего промаха, значит, не годится на роль «Королевского ублюдка», ― ответил Огун, большим пальцем поймав украдкой скатившуюся слезу.

Ворчание из-за моего плеча подсказало мне, что все остальные согласны с этим. Мне было не по себе от того, что он будет наказан из-за меня, но также я понимала, что это их клуб и их правила.

― Вуду, забирай ее домой. Мы сами все закончим здесь, ― сказал Веном позади нас.

Когда я повернулась, чтобы посмотреть на него, поняла, что он не слишком-то доволен моими действиями, но мне было наплевать.

― Позволь мне забрать свои вещи. Подождешь минутку?

Он взял меня за руки и наклонился, чтобы посмотреть в глаза. Я кивнула. Мрачный грим должен был пугать меня, но я находила его необычайно привлекательным.

Мужчина собрал вещи быстрее, чем я предполагала, что говорило, что он многократно делал это и раньше. Что меня удивило, так это то, что меня это ничуть не беспокоило. Не желая анализировать, почему ничто из того, что произошло этой ночью, не взволновало меня, я сделала глубокий, дрожащий вдох.

― Пошли, ― сказал он, беря меня за руку.

Мы направились к выходу, но я остановилась и обратилась к Веному.

― Я никому ничего не скажу. И надеюсь, что вы прикончите их обоих.

После чего развернулась, и в сопровождении Огуна «Вуду» Дюпре проследовала обратно в здание клуба.

Когда мы вошли внутрь, проспект, казалось, был шокирован, увидев, что я захожу вместе с Вуду.

― Позже поговорим, ― сказал Вуду парню, который резко побледнел и тяжело сглотнул.

Закрыв дверь в комнату, он прислонился к ней и провел рукой по волосам.

― Нам необходимо обсудить то, что произошло сегодня ночью.

― Хорошо, но я действительно имела в виду то, что сказала. Я никому ничего не скажу. И не собираюсь раскисать из-за случившегося. Скажу прямо и всего один раз. Я выстрелила Ивану в член, потому что он собирался изнасиловать меня на глазах у Гришки, а пулю между глаз получил, потому что не испытывал угрызений совести за попытку убить меня, что непременно удалось бы ему, если бы не вмешались ты и твои друзья. Я подстрелила Анатолия, потому что он дерьмовый брат, который ради денег удерживал свою пятнадцатилетнюю сестру, пока ее неоднократно насиловали. Вот только не получилось попасть в цель, которой являлся его член тоже. Я прострелила детородный орган Гришки, потому что он не заслуживает возможности размножаться, и живот, чтобы не убить его сразу. Я хотела, чтобы он помучился из-за того, что продал меня задорого не один, а целых два раза, а еще угрожал выручить деньги с продажи в секс-бизнес моей подруги, если я не подчинюсь. Я не жалею об этом, и сделала бы это снова, не задумываясь.

Выдержав паузу, ожидала его ответа. Но единственное, что сделал Огун, это прикрыл свои причиндалы, когда я заговорила о расстреле это важной части мужского тела. Не похоже, чтобы он осознавал что делает, и, если бы серьезность ситуации не была такой значительной, я бы, возможно, даже рассмеялась.

― Несмотря ни на что, тебе не следовало видеть подобное. Это все-таки твои отец и брат. Я не хотел, чтобы ты наблюдала за тем, что там происходило.

― Нет. Это не так.

Это было невероятно ― то облегчение, которое я испытала от осознания того, что мудак, лишивший меня детства, на самом деле не являлся моим отцом.

― Что?

― Гришка не является моим отцом. Он признался мне в этом, когда я была в его доме. Мой отец был одним из его людей. Я понятия не имею, жив он или мертв, но хочу поинтересоваться у мамы. Да, Анатолий был моим братом, но также еще засранцем и куском дерьма. Однако мне нужно кое-что спросить у тебя, ― сказала я.

― Постараюсь ответить, ― настороженно произнес Огун.

― У меня, кажется, сложился паззл в голове. Это то, чем ты занимаешься? Ваш клуб? Вы убийцы? Киллеры? Как бы это ни называлось.

Он прикусил губу и, казалось, обдумывал сложившуюся ситуацию и свой ответ.

― Скажем так, мы очищаем общество. От людей, которые проскальзывают сквозь бреши в законе и обходят систему.

Будучи удовлетворенной его ответом, я кивнула.

― Хорошо.

Людям нужно быть уверенными в том, что кто-то убирает этот мусор, в то время как те, кто должен делать это, ничего не предпринимают. Но я не собиралась объявлять об этом во всеуслышание.

Полная решимости, я подошла к нему, схватила за рубашку и притянула к себе для поцелуя. Шок на секунду удержал его. Но после, он прильнул ко мне, переплетая свой язык с моим, а зубами прикусывая мою губу. Я погрузилась пальцами в его темные волосы, и вдохнула незнакомый, но приятный аромат, которым была пропитана его одежда.

Осторожно отстранившись, он посмотрел на меня и усмехнулся. Затем провел большим пальцем по моим губам и подбородку.

― На тебе следы моего грима.

Снова притянув его к себе, я зашептала в его черно-белые губы.

― Плевать. Меня это даже заводит.

По итогу я оказалась ужасно перепачканной.